Казахстанская нефть в «белорусском чучхе»

Белорусский госконцерн «Белнефтехим» 12 декабря в лице своего председателя Андрея Рыбакова публично заявил о готовности переработать 24 млн т российской нефти в 2020 году. В последние годы мощностей двух белорусских НПЗ хватало на 18 млн т, а внутренние потребности Белоруссии в нефти оценивались в 5,5 — 6,5 млн т ежегодно. Рыбаков своим заявлением поставил ряд интересных вопросов.

Не понятно, на каких мощностях «Белнефтехим» собирается перерабатывать российскую нефть. Для глубокой переработки их не хватало и при поставках 18 млн т, поэтому значительная часть продукции выглядела как полуфабрикат для зарубежных компаний. Разумеется, это не реэкспорт российской нефти, в чём официальный Минск небезосновательно подозревали, указывая на импорт сырой нефти из РФ для собственных нужд.

Дополнительные 6 млн т российской нефти для пресловутых внутренних нужд — это как раз тот объём, который раньше проходил по схеме «перетаможки»: в ущерб национальным интересам РФ экспортные пошлины от поставок этого объёма российской нефти в ЕС шли не в бюджет России, а в бюджет Белоруссии. Схема действовала с 2017 года и завершается в 2019 году — теперь около 500 млн долларов будут ежегодно поступать в бюджет России.

Правительство РФ уже уведомило белорусских друзей и партнёров, что продолжения действия схемы «перетаможки» не будет. Общественности не сообщали, что таковая была скрытой формой субсидирования Россией экономики Белоруссии, а ещё точнее — отступными в ходе «газовой войны» 2016 года. Москва как будто стыдилась широты своей души и щедрости, более уместной при защите и поддержке русских в Белоруссии.

Не трудно догадаться, что как раз «выпадающий» объём в 6 млн т сырой российской нефти нужен предприятиям белорусского госконцерна для первичной обработки. После этого нефтепродуктам присваиваются соответствующие коды и снимаются формальные ограничения для экспорта в Евросоюз и на Украину — ведь это уже белорусский продукт. Похожую схему официальный Минск применяет с 2014 года при насыщении российского рынка знаменитыми «белорусскими креветками» и прочей санкционной продукцией.

Ранее нечто подобное было реализовано в рамках знаменитой «растворительно-разбавительной» схемы, позволившей Минску облегчить бюджет России на миллиарды долларов. Всё было легально: российские нефтепродукты поставлялись в Белоруссию, там подвергались небольшой обработке (из бидона вливали прямо в цистерну).

Затем эшелон получал документы на перевозку «растворителей», «разбавителей», «смазок» и тому подобного, не подпадающего под высокие экспортные пошлины. Цистерны убывали за пределы общей с Россией таможенной территории к ближайшей станции на территории Евросоюза, где их содержимое снова становилось вполне ликвидными нефтепродуктами с другими названиями и другими ценами.

В доле были все — российские поставщики в Белоруссию, особо приближённые к властям бизнесмены и чиновники, прибалтийские, английские и прочие партнёры в ЕС.

На эту тему читайте: Белоруссия возрождает «растворительно-разбавительную» схему и требует компенсаций от РФ

В ходе нескольких «нефтяных войн» с Россией официальный Минск пытался демонстрировать «нефтяную независимость», якобы эффективные возможности диверсификации стратегического импорта. В то время зампред Совмина Белоруссии Владимир Семашко, курировавший ТЭК и ведавший вопросами закупки нефти в Венесуэле, ничтоже сумняшеся назвал венесуэльскую нефть «выгодной». С тех пор в ходу мем «выгодная нефть» — выгодная пропагандистам, а не занятым в реальном секторе экономики.

В 2019 году официальный Минск вернулся на наезженную дорожку и попытался шантажировать Россию диверсификацией. Импортом из Ирана, видимо, пугать сложно — Минск так стремится понравиться Вашингтону, что даже не заикается о возобновлении закупок иранской нефти. Зато раструбил о переговорах с Нигерией, Саудовской Аравией, США и Казахстаном.

Читайте на эту тему: Нигерийская нефтяная авантюра Лукашенко

Если казус с Нигерией и Саудовской Аравией выглядит как откровенное недоразумение, а поставка из США и вовсе комична, то вовлечение Казахстана и Китая в белорусские нефтяные проекты вполне естественно с точки зрения минской стратегии, направленной на ослабление влияния Москвы за счёт вовлечения других игроков.

Игра на конфликте интересов великих держав свойственна естеству лимитрофов, это классика геополитики. Однако далеко не всегда великие державы ведут себя желаемым образом в искусственно созданных конфликтных ситуациях.

Переговоры официального Минска с BASF и другими западными компаниями выявили отсутствие интереса к белорусским активам. Китай и Казахстан также не пожелали инвестировать в белорусскую «нефтянку», хотя Новополоцкий НПЗ, формально, один из крупнейших в Европе. Никто не хотел посягать на зону влияния России и входить в неизбежный конфликт с Кремлём.

Тогда бессменный руководитель постсоветской республики стал демонстрировать «белорусское чучхе», изображая опору на собственные силы. Заявил о готовности перерабатывать в Белоруссии добываемую из её недр нефть, которая с прошлого века экспортируется в сыром виде в Германию. Послал гонца в Венесуэлу, ранее поставлявшую нефть напрямую и по схемам «своп». Анонсировал импорт нефти из Казахстана. Выступил с рядом других инициатив, которые серьёзные игроки взвесили и признали слишком лёгкими.

В 2019 году самой лихо закрученной интригой стала ситуация с казахстанской нефтью. Последние лет десять казахстанских послов и промышленников под разными предлогами зазывали посетить оба НПЗ и в особенности Новополоцкий. Завсегдатаи российского посольства, между прочим, информировали Александра Сурикова, как казахстанские почти что конкуренты интересуются белорусскими активами. Те же персонажи информировали об «активности» гостей из Астаны участников московских конференций.

Параллельно на белорусских телеканалах выступали персонажи вроде побитого ботинком украинского отставного русофоба Олега Соскина. Они расписывали прелестные перспективы теснейшей кооперации постсоветских образований вокруг узкого нефтепровода «Одеса — Броды», замещения российской нефти и даже продукции Газпрома в случае сближения с западными друзьями и партнёрами.

В начале года Александр Лукашенко стал активнее подавать сигналы Астане, вынеся проблемы в публичное пространство. Принимая 23 мая посла Казахстана в Белоруссии Ермухамета Ертысбаева, белорусский лидер сказал:

«Вы знаете, что мы сейчас занялись диверсификацией поставок углеводородного сырья. Мы имеем несколько точек соприкосновения и ведем переговоры по поставкам нефти в Белоруссию из других источников. В этом году мы в основном закончим модернизацию нефтеперерабатывающих заводов. Поэтому нам будет немножко легче покупать с мировых рынков нефть.

В связи с этим уже ведем переговоры и хотели бы, чтобы они были активизированы, по поставкам казахстанской нефти в Белоруссию. Думаю, этот вопрос мы можем решить. Он лежит в плоскости не только Белоруссии и Казахстана (здесь проблем нет), но и России по транзиту. Россия — член ЕАЭС. Я думаю, что с близкой нам страной мы сможем договориться о каких-то объемах поставок нефти из Казахстана».

Накануне в Баку был направлен зампред белорусского Совмина, в недавнем прошлом — председатель госконцерна «Белнефтехим» Игорь Ляшенко. Азербайджанский лидер Ильхам Алиев принял посланника белорусского коллеги 15 мая, обсудив интересующие Минск темы.

Москва не предпринимала ответных шагов, прекрасно зная, что ни Баку, ни Астана (Нур-Султан), ни кто либо-ещё не будет соглашаться торговать с Белоруссией нефтью с дисконтом, в кредит и уж тем более по коррупционным схемам. Даже у Каракаса после смерти Уго Чавеса такой интерес резко пропал.

Летом, 19 июня, министр энергетики Казахстана Канат Бозумбаев сообщил прессе, что профильные ведомства Казахстана и Белоруссии создали рабочую группу по согласованию вопросов экспорта казахстанского бензина. Бозумбаев уточнил, что Казахстан готов экспортировать нефть и горюче-смазочные материалы партнерам по ЕАЭС, но только при соблюдении ими жестких условий:

«Главное из них, чтобы бензин, который мы будем им поставлять без пошлин, использовался только для внутренних потребностей. Реэкспорт казахстанских ГСМ без соответствующих документов в третьи государства запрещен — такое решение принято во избежание недобросовестной конкуренции».

Как и в случае с «белорусским продовольственным офшором» предполагалось, что казахстанский бензин заменит на белорусском рынке российский и белорусский, чтобы Минск смог увеличить экспорт бензинов, вырабатываемых на белорусских НПЗ из российской нефти. Однако главная проблема заключалась в логистике.

Минск давно закупал бы среднеазиатские углеводороды, если бы Москва предоставила ему льготные тарифы и доступ к самому выгодному способу транспортировки — трубопроводному. «Транснефть» самостоятельно ничего не могла решить, а Москва не видела необходимости. Поставки в железнодорожных цистернах обессмысливали схему. С туркменским газом альтернативы российскому трубопроводу не было вовсе.

Посол Казахстана Аскар Бейсенбаев 16 сентября на пресс-конференции в Минске заявил, что соглашение о поставках казахстанской нефти на белорусские НПЗ может быть подписано до октябрьского визита Александра Лукашенко в Нур-Султан. На следующий день, 17 сентября, замглавы белорусского госконцерна «Белнефтехим» Владимир Сизовсообщил прессе об обсуждении с Казахстаном маршрутов поставок нефти из этой республики.

Затем, 18 сентября первый зампред белорусского правительства Александр Турчин во время переговоров с посолом Казахстана Аскаром Бейсенбаевымзаявил, что сторонам нужно обсудить и урегулировать ряд вопросов, среди которых — соглашение о поставках казахстанской нефти в Белоруссию и приобретение Казахстаном акций белорусского госпредприятия по производству сельхозтехники «Гомсельмаш».

Выступая перед журналистами 27 сентября, замминистра энергетики Казахстана Асет Магауовсообщил, что соглашение о поставках нефти и нефтепродуктов в Белоруссию может быть подписано уже до конца 2019 года. Он уточнил: «Белорусская сторона проявила интерес не только к поставке нефти, но и к поставке продуктов, возможных для переработки, таких как газойль, мазут, суммарный объем порядка 3,5 млн тонн в год. Это нефть и нефтепродукты».

Магауов отметил, что половину из 3,5 млн т может составлять нефть, а остальное — тёмные нефтепродукты как сырье для нефтепереработки. «Сейчас мы речь ведём именно о механизме: индикативные балансы, графики поставки, обязательства сторон. То есть регулятивный механизм, чтобы эти поставки были произведены. А коммерческие детали — кто будет продавать, по какой цене — это вопрос следующего этапа», — сказал казахстанский чиновник.

«В целом текст соглашения, я думаю, согласован между двумя отраслевыми министерствами и «Белнефтехимом». Остались два вопроса. Один из них касается обязательств белорусской стороны по тому, что не будет реэкспорта. Есть вопрос, что наши нефтепродукты не должны дальше в третьи страны уходить, или нефтепродукты, выработанные из нашей нефти, должны быть для внутреннего потребления», — пояснил замминистра энергетики Казахстана.

Госагитпроп Белоруссии убеждал: казахстанские нефть и нефтепродукты уже на низком старте, остались формальности, и они будут оформлены в ходе октябрьского визита Лукашенко в Нур-Султан. Накануне визита, 26 сентября, белорусский лидер рассказал отобранной группе представителей украинских СМИ, как Минск озабочен проработкой альтернативы российской нефти. При этом Лукашенко отметил, что «самым выгодным оказался маршрут поставок из Гданьска — через Польшу».

Также 26 сентября зампред белорусского госконцерна «Белнефтехим» Владимир Сизов подтвердил намерение Минска закупать нефть в Казахстане для переработки на белорусских НПЗ. Сизов сообщил о подготовке соответствующего соглашения с Казахстаном, где не были указаны объёмы — только условия поставок.

На эту тему ранее: Белоруссия заинтересована в нефтяном импорте из Казахстана на 3,5 млн т

«В настоящее время Белоруссия уделяет особое внимание вопросу диверсификации поставок нефти и нефтепродуктов. Мы заинтересованы в поставках из Республики Казахстан для последующей переработки на белорусских НПЗ нефти, мазута, вакуумного газойля и других продуктов нефтепереработки», — заявил в октябрьском интервью глава МИД Белоруссии Владимир Макей.

Прибыв в Нур-Султан, 25 октября Лукашенко провёл переговоры с Нурсултаном Назарбаевым и его сменщиком — новым казахстанским президентом Касым-Жомартом Токаевым. Помимо прочего были обсуждены проблемы поставок казахстанских углеводородов в Белоруссию через Россию.

«Конечно, это не дело. Мы хотим купить у вас, допустим, углеводороды, нефть, но не можем никак договориться. Мы решили, что с двух сторон будем поджимать наших союзников», — подчеркнул бессменный белорусский лидер.

После переговоров Лукашенко заявил журналистам: «Как вы знаете, Белоруссия уделяет особое внимание вопросу диверсификации поставок нефти. Поэтому мы заинтересованы в импорте этого сырья из вашей страны».

«Мы договорились, что в ближайшее время проведем консультации с Российской Федерацией, поскольку транзит, если это будет возможно, казахстанской нефти будет осуществляться трубопроводным транспортом через территорию России. Думаю, договоримся», — добавил он.

По итогам переговоров с белорусской стороной 25 октября глава казахстанского Минэнерго Канат Бозумбаевсообщил журналистам: «Да, мы согласовали основные параметры соглашения о поставках нефти и нефтепродуктов. Точка».

Бозумбаев сообщил прессе, что в этом соглашении будут указаны правила и условия поставок нефти и нефтепродуктов, а не конкретные объёмы поставок. Сопоставляя его заявление с заявлением Сизова, могло возникнуть ощущение, что Минск и Москва договорились о «темнике».

Российский эксперт Игорь Юшков на страницах «Форбс» предупредил о бесполезности давления Минска на Москву в вопросе «компенсации» за «налоговый манёвр» и произвёл подсчёт субсидирования Белоруссии за счёт предоставления возможности приобретать российскую нефть по заниженным ценам.

По его подсчётам, «с января 2010 года по октябрь (включительно) 2018 года Россия продала Белоруссии нефти с убытком для своего бюджета в размере $44,99 млрд».

«Еще одним видом субсидирования белорусской экономики является инструмент «перетаможки». О нем Владимир Путин и Александр Лукашенко договорились в апреле 2017 года», — отметил Юшков. По этой схеме в 2017 — 2018 годах белорусский госбюджет пополнился дополнительно на $1,117 — $2,191 млрд, сообщил российский эксперт.

Он также подсчитал упущенную выгоду Белоруссии от переплат за импорт нефти из Венесуэлы и Казахстана. Юшков отметил также, что «в 2016 году и в 2017 году белорусские компании покупали нефть у Азербайджана и Ирана и продавали ее в Европе, не прокачивая ее до белорусских НПЗ», заявляя о якобы найденной хорошей альтернативе российской нефти. Поэтому, уверен эксперт, «страшилки» руководства Белоруссии на тему диверсификации нефтяного импорта не стоит переоценивать.

К принятию республиканского бюджета на 2020 год Москва сняла тему «перетаможки». Первый заместитель Минфина Белоруссии Юрий Селиверстов 4 ноября заявил, что Москва отказалась продлевать действие этой схемы, из-за чего доходная часть бюджета Белоруссии в 2020 году недополучит 950,9 млн белорусских рублей (около $423,6 млн).

Чиновник сообщил: «Общий объем потерь доходов бюджета в 2020 году оценивается в Br 1,9 млрд. Сокращаются поступления от вывозных таможенных пошлин на нефтепродукты на Br 537 млн, поступления средств от так называемой перетаможки — Br 951 млн». Также выяснилось, что белорусский бюджет недополучит в 2020 году 537,2 млн бел. руб. (около $239,3 млн) от вывозных таможенных пошлин на нефтепродукты «в условиях нарастания действия налогового маневра в нефтяной сфере в Российской Федерации».

В начале декабря стало известно, что министерства энергетики России и Белоруссии подписали индикативный баланс на поставку в 2020 году 24 млн т российской нефти в другую часть Союзного государства. Стало известно, что из общего объёма 23,5 млн т планируется поставить по трубопроводу и ещё 0,5 млн т — железнодорожным транспортом. Зампред российского правительства Дмитрий Козак подтвердил факт подписания баланса и отметил, что «перетаможки» больше не будет.

После этого, 6 декабря, заместитель министра энергетики Казахстана Асет Магауов заявил, что договор на поставку около 3,2 млн тонн нефти из Казахстана в Белоруссию может состояться. По словам чиновника, стороны пришли к консенсусу, и документ может быть подписан в начале 2020 года.

Даже если казахстанская нефть в следующем году потечёт в Белоруссию, то это никак не решит объективных проблем экономики республики. Постсоветская республика отстала более чем на два технологических уклада от стран-лидеров, и в нынешнем состоянии не имеет никаких шансов их догнать. Ни «второго Сингапура», ни «второй Швейцарии» из Белоруссии не получится. Даже с казахстанской нефтью, которая зачем-то понадобилась вдобавок к огромным объёмам российской.