Белоруссия в 2015 году: политические итоги

Президентская кампания-2015 стала главным политическим событием Белоруссии. Фактически она началась в 2014 году и продолжилась в 2015 году, завершившись с результатом, который ни у кого не вызывал сомнений, — президентское кресло оставил за собой Александр Лукашенко. Первые выборы президента Белоруссии состоялись в 1994 году — с тех пор Лукашенко бессменно правит постсоветской республикой.

Власти постсоветской республики приложили немало усилий для создания видимости честной борьбы в ходе открытых и демократических президентских выборов. Обыватель не видел исполнителей, обеспечивавших процесс оформления очередного президентского срока, — он слышал заявления руководителя «Федерации профсоюзов Белоруссии» Михаила Орды (номинального руководителя «избирательного штаба» Лукашенко), агитационные мероприятия формально «общественных» организаций вроде «Белорусского республиканского союза молодёжи» и «Белой Руси».

Журналисты не успевали собрать информацию о биографиях внезапно осмелевших граждан, рискнувших бросить вызов Александру Лукашенко. Из 15 инициативных групп по сбору подписей избирателей по выдвижению претендентов на пост президента Белоруссии восьми удалось пройти регистрацию в Центризбиркоме республики, но лишь четыре из них смогли отчитаться о сборе необходимого минимума подписей, необходимых для регистрации кандидатов в президенты.

В ходе президентской кампании Лукашенко удачным ходом стала регистрация Татьяны Короткевич — «активистки», получившей известность в ходе президентской кампании 2010 года «Гражданской кампании «Говори правду». Прозападная оппозиция, несмотря на все старания кураторов, так и не смогла объединиться и выдвинуть «единого кандидата». В итоге Короткевич стала позиционироваться как единственный кандидат от прозападной оппозиции, из которого Лукашенко без труда сделал «мальчика для битья». Предсказуемое политическое фиаско Короткевич стало также идеологическим поражением русофобствующей прозападной оппозиции.

На случай, если Короткевич уговорят сойти с отведённого для неё трека и подвергнуть опасности всю президентскую кампанию, Лукашенко страховали два дублёра — откровенно непопулярный председатель Либерально-демократической партии Белоруссии Сергей Гайдукевич, а также ещё менее известный лидер Белорусской патриотической партии и верховный атаман республиканской общественной организации «Белорусское казачество» Николай Улахович. В итоге ЦИК зарегистрировал четырёх номинальных кандидатов в президенты. Ни один из них не позиционировал себя как сторонник воссоединения Белоруссии с Россией, больший «интегратор», чем Лукашенко, или «пророссийский кандидат».

Оппозиция напомнила о богатом опыте фальсификаций выборов в Белоруссии и указала на отсутствие условий для проведения свободных и демократических выборов. В частности, обращалось внимание на засилье госСМИ в информационном пространстве и невозможность независимого контроля над деятельностью избирательных комиссий, в которые оппозиционеров не включали. Зарегистрированные инициативные группы оппозиционеров пытались проводить пропагандистские мероприятия, работая не столько на сбор подписей, сколько на перспективу рекрутирования потенциальных сторонников. Их деятельность была купирована «административным ресурсом». Центризбиркомом и цензорами госагитпропа был сделан вывод из предыдущей президентской кампании, поэтому эксцессов вроде скандального телевыступления Николая Статкевича или призывов к бойкоту в прямом эфире госСМИ уже не наблюдалось.

Несмотря на углубление кризиса, Лукашенко не смог удержаться от популистских шагов и в июле распорядился найти деньги на повышение с 1 сентября пенсий на 5%. Данный шаг не компенсировал стремительный рост цен в Белоруссии и даже у пенсионеров вызвал скорее недоумение, нежели одобрение.

Предпринимались попытки оживить откровенно скучную рутину оформления очередной «элегантной победы. Интригу пытались раскрутить организацией схода с дистанции потенциального кандидата в президенты Белоруссии Виктора Терещенко. По его словам, 28 августа он выпил стакан морковного сока в кафе неподалёку от Администрации президента Белоруссии, после чего с помощью «Скорой помощи» оказался в больнице. Блогеры и конкуренты недолго смаковали дешёвый провинциальный креатив.

В июле состоялась поездка в Вену «невъездной» в Евросоюз Лидии Ермошиной.Выступая 20 июля на организованном БДИПЧ ОБСЕ семинаре по вопросам выборов, глава Центризбиркома Белоруссии «подчеркнула, что институт международного наблюдения за выборами не должен использоваться как элемент политического давления и наказания государств, проводящих самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Л. М. Ермошина отметила также важность учета национального законодательства при подготовке заключений по итогам наблюдения».

Белорусский политолог Николай Радов, оценивая венскую поездку Ермошиной, констатировал: «Для Лукашенко это знак: Брюссель может закрыть глаза на многое и даже признать выборы в Белоруссии, если Григорич не будет становиться на сторону России». В Вене также выступил представитель кампании «Правозащитники за свободные выборы» Валентин Стефанович, который довёл до ОБСЕ позицию прозападной оппозиции: в Белоруссии отсутствует политический плюрализм и другие базовые условия для признания президентской кампании свободными и демократическими выборами.

Учитывая, что предыдущая президентская кампания завершилась подавлением массовых акций протеста и негативным заключением ОБСЕ, которое стало предлогом для возобновления и усиления санкций, в 2015 году власти Белоруссии приложили немало усилий для профилактики проблем. Помимо межправительственных контактов, активная работа проводилась с международными наблюдателями от ОБСЕ, ПАСЕ, ПА ОБСЕ, СНГ, ШОС и других структур (всего более 900 наблюдателей, в том числе 412 от БДИПЧ и ПА ОБСЕ). Традиционно внимательно власти отнеслись к подбору и приглашению независимых наблюдателей, сделав акцент на дальнем зарубежье.

В МИД Белоруссии 17 июля состоялось подведение итогов ежегодной учебы руководителей дипломатических представительств и консульских учреждений. Дипломатов, как и ранее начальство «силовых» министерств и ведомств, готовили к реакции на объявление итогов президентской кампании. Глава МИД Владимир Макей в своём выступлении особо отметил незыблемость политического курса во время и после президентской кампании.

Александр Лукашенко неоднократно обращал внимание чиновников и «силовиков» на необходимость обеспечить сохранение нынешней политической системы в постсоветской республике и опасность её трансформации для бюрократии. Во время встречи с председателем палаты представителей Нацсобрания Белоруссии Владимиром Андрейченко 20 июля руководитель постсоветской республики дал прямые указания проводить контрпропагандистские мероприятия, разъяснять «те или иные сложные моменты или предложения наших оппонентов».

До этого 19 февраля Александр Лукашенко выступил перед командным составом Вооруженных сил и указал на угрозу пресловутой белорусской стабильности, акцентировав внимание на внешних факторах. Об этом же он заявил позже, выступая 5 марта перед руководящим составом органов внутренних дел: «Я уже неоднократно говорил, но считаю необходимым еще раз подчеркнуть: никаким «площадям» в Белоруссии не бывать, пока мы демонстрируем готовность защищать интересы нашего народа».

В августе, накануне завершения президентской кампании, Александр Лукашенко помиловал нескольких представителей прозападной оппозиции, находившихся в местах лишения свободы и отказывавшихся просить о помиловании. Были помилованы принципиально отказывавшиеся от прошений о помиловании Николай Статкевич — один из кандидатов в президенты Белоруссии (кампания 2010 года), а также поджигатели посольства России в Белоруссии. Такой поворот событий в «торговле политическими заложниками» политологи расценили как стремление Лукашенко ослабить аргументацию сторонников сохранения санкционного давления Запада на официальный Минск. Власти Белоруссии считали помилованных уголовниками и нарушителями КоАП, а прозападная оппозиция и её покровители на Западе называли их политзаключёнными (расходясь в оценке численности). Внезапно 8 сентября при попытке пересечения литовско-белорусской границы был задержан экс-кандидат в президенты Белоруссии (кампания 2010 года) Алексей Михалевич, получивший политической убежище в Чехии. Власти Белоруссии безуспешно пытались добиться его выдачи как фигуранта уголовного дела. Михалевич снова был отпущен под подписку о невыезде, которую даже не подписывал, и рассказал о произошедшем «абсурде» на быстро собранной пресс-конференции. На вырождение выборов в «цирк» и «спектакль» пытался обратить внимание немногочисленных сторонников Николай Статкевич. Наблюдатели отметили, что эпатаж и провокации оппозиционеров власти не пресекали.

Власти демонстративно закрывали глаза на несанкционированные мероприятия оппозиции. Давно в центре Минска не собирались сотни оппозиционеров, с флагами и мегафонами, открыто критикуя Лукашенко без каких-либо последствий, кроме штрафов организаторам. К примеру, в 2011 году молча хлопающего в ладоши неизвестные «люди в штатском» могли похитить на глазах многочисленных свидетелей, затолкать в автомобиль без номеров и увезти в неизвестном направлении.

Тем временем Лукашенко эксплуатировал тему последствий киевского «евромайдана», а госагитпроп готовился объяснить высокий процент проголосовавших за бессменного руководителя постсоветской республики запуганностью белорусских обывателей перспективой повторения в Белоруссии «украинского сценария». Параллельно Лукашенко демонстрировал лояльность к новым украинским властям и заручился поддержкой Владимира Путина. В то же время, запугивая белорусов не только последствиями свержения Виктора Януковича, но и «российской угрозой», власти Белоруссии использовали специфическую лексику и риторику своих украинских «побратимов».

В свою очередь Запад посылал обнадёживающие сигналы официальному Минску. Так, 31 июля Совет ЕС сократил чёрные списки. МИД Белоруссии приветствовал сокращение санкционных списков, отметив: «Полная отмена всех санкций и ограничений со стороны Европейского союза является необходимым условием для нормализации отношений и будет способствовать продолжению диалога Белоруссии и ЕС по вопросам, представляющим общий интерес». Пока Брюссель ослаблял свои санкции, Лукашенко выпускал своих «политических заложников».

О том, какую явку Лукашенко желает видеть на избирательных участках и какой процент проголосовавших за себя, он заявил 6 октября. «Если президент сильный, как вы всегда меня поддерживали, под 80% — ни у кого даже вопросов не было. Если я приезжаю, веду переговоры с ним — он понимает: 80% за него проголосовало, весь народ за ним стоит. Значит, он выражает его интересы, и от этого никуда не денешься», — констатировал руководитель постсоветской республики. «Вопрос в том, с каким багажом с выборов выйдет ваш будущий президент, — сказал он. — Или у него будет — придёт на выборы 40%, ну 50% — у нас меньше половины не должно, вот 50% придёт и один голос, и за него проголосует там где-то половина — а за спиной будет всего 25% населения, которое за него проголосует. И как он будет вести переговоры потом с другими главами государств?»

Как и во время прошлых выборных кампаний, власти старались обеспечить максимальный результат во время досрочного голосования, которое началось 6 октября. За пять дней было собрано 36,5% голосов избирателей. Основным днём голосования стало 11 октября, и уже к обеду ЦИК отчитался о состоявшихся выборах. Потенциальных избирателей завлекали низкими ценами на еду, уговаривали и принуждали. Традиционно трудно было увернуться от погашения несуществующей задолженности перед государством военнослужащим, студентам, учителям и прочим «бюджетникам».

Выступая 11 октября перед журналистами, Лукашенко заявил, что ради зарубежных наблюдателей он сознательно попустительствовал нарушению закона представителями прозападной оппозиции, которые «в нарушение наших законов» проводили несанкционированные митинги и шествия во время избирательной кампании. Белорусский президент снова подтвердил свою давнюю позицию: универсальных стандартов демократии не существует, поэтому упрекать власти постсоветской республики в их несоблюдении неправомерно.

В предварительном официальном отчёте Центризбиркома фигурировали высокие проценты явки и проголосовавших за Лукашенко. Представители двух организаций, допущенных к опросам на выходе из избирательных участков, вечером 11 октября обнародовали данные экзитполов, согласно которым Лукашенко получил более 80% голосов избирателей — как он и хотел. В ночь на 12 октября председатель Центризбиркома Белоруссии Лидия Ермошина сообщила, что, по предварительным данным, за Александра Лукашенко проголосовало 83,49% избирателей, а «на втором месте, как и по закрытым участкам, кандидат против всех». Президент России Владимир Путин 12 октября поздравил Александра Лукашенко с «убедительной победой».

Александр Лукашенко 12 октября традиционно заявил о попытках дестабилизации ситуации в постсоветской республике во время президентской кампании, которых «было немало». Он пообещал: «Придёт время — мы об этих попытках расскажем, покажем их людям, пусть они знают».

Вскоре после президентской кампании 2010 года Лукашенко обвинил спецслужбы Польши и Германии в причастности к попытке государственного переворота в Белоруссии («события 19 декабря 2010 года»). Отвечая на вопрос украинской журналистки 11 октября, Лукашенко попросил не направлять в Белоруссию боевиков и оружие. До сих пор не ясно, кто на этот раз станет фигурантом заговоров и «попыток».

Как и ожидалось, «белорусского майдана» не случилось: около 100 человек собрались в центре Минска на Октябрьской площади с флагами Евросоюза и бело-красно-белыми флагами. Милиция задержаний не проводила и не препятствовала мирному шествию оппозиционеров от Октябрьской площади по проспекту Независимости до площади Независимости. Походив по площади, оппозиционеры помолились за успех своего безнадёжного дела и, убедившись в том, что оно действительно безнадёжно, тихо разошлись.

Ожидаемо было и то, что прозападная оппозиция не признала своего поражения, а президентскую кампанию — выборами. Представители «старой оппозиции» не знали, что делать: Запад, который готовился оформить ослабление санкций и работать напрямую с Лукашенко, уже перенаправил финпотоки на Украину и не желал уделять белорусской тематике больше внимания, чем это хотелось белорусскому президенту или его оппонентам.

Госдепартамент США 12 октября заявил, что «приветствует мирное проведение» президентской кампании в Белоруссии, однако разочарован тем, что она «не соответствовала международным обязательствам Белоруссии по проведению свободных и честных выборов». При этом Госдеп ссылался на критику в отчётах БДИПЧ ОБСЕ.

В тот же день, 12 октября, миссия ОБСЕ по итогам наблюдения за президентской кампанией 2015 года в Белоруссии пришла к выводу о том, что демократические выборы в постсоветской республике не состоялись. Глава делегации ПАСЕ Реха Денемеч констатировал: «Выборы не ограничиваются днём голосования. Соответственно, в Белоруссии следует реформировать нормативно-правовую базу для того, чтобы обеспечить полностью конкурентную политическую среду. Это основное условие для долгосрочной демократичной стабильности страны».

Спецдокладчик ООН о состоянии прав человека в Белоруссии Миклош Харасти также не увидел оснований считать президентскую кампанию 2015 года в Белоруссии свободными и демократическими выборами. Россия же признала итоги данной кампании безоговорочно, как и все предыдущие.

Итоговые данные по голосованию в ходе президентской кампании 2015 года обнародовала 16 октября председатель ЦИК Белоруссии Лидия Ермошина: Александр Лукашенко заручился поддержкой 83,47% голосов избирателей, представительница прозападной оппозиции (ГК «ГоП») Татьяна Короткевич — 4,44%, а два сторонника бессменного руководителя постсоветской республики, помогавшие ему провести кампанию на альтернативной основе, Сергей Гайдукевич и Николай Улахович, получили 3,3% и 1,67% голосов соответственно. Всего, по данным ЦИК, проголосовало 87,2% от списочного состава избирателей. Попытку обжаловать итоговые данные президентской кампании ЦИК признал необоснованной.

Оценивая итоги президентской кампании, эксперты отметили заранее известные итоги. Также была подчеркнута политическая импотенция прозападной оппозиции, не желавшей бороться за власть и не научившейся это делать. Эксперты констатировали прозападный крен официального Минска, не желавшего при этом терять российские дотации.

ПАСЕ и ОБСЕ оценили итоги президентской кампании 2015 года с гораздо меньшим негативом, чем итоги кампании 2010 года. Они отметили, что руководству Белоруссии следовало бы увеличить доверие народа к выборам и пройти «огромный путь» для того, чтобы итоги выборных процессов могли считаться полноценными демократическими выборами.

Постфактум поставить под сомнение итоги президентской кампании в Белоруссии попытались зарубежные социологи. Так, согласно обнародованным 22 декабря в Минске данным Gallup/Baltic Surveys, в ходе президентской кампании 2015 года в Белоруссии за Александра Лукашенко проголосовало 51% избирателей, за Татьяну Короткевич — 19%, за Сергея Гайдукевича — 10%, за Николая Улаховича — 3%, против всех проголосовали 15% избирателей, явка составила 74%. Отметим, что социологи Gallup/Baltic Surveys не фигурировали среди аккредитованных властями Белоруссии, а в постсоветской республике существует госмонополия на проведение соцопросов по политической тематике.

Не фигурировали среди аккредитованных и социологи вильнюсского «Института социально-экономических и политических исследований». Согласно данным НИСЭПИ, по результатам опроса, проведённого в декабре 2015 года, в ходе президентской кампании проголосовали 70,2% опрошенных, в том числе 50% — в основной день голосования 11 октября, и 20% в период досрочного голосования, а сознательно бойкотировали выборы 4% избирателей. «За действующего президента проголосовали 35,6% всех опрошенных, за кандидата от гражданской кампании «Народный референдум» Татьяну Короткевич — 15,7%, за председателя Либерально-демократической партии Сергея Гайдукевича — 5,2%, а за атамана белорусских казаков Николая Улаховича — 1,9%. От числа проголосовавших реальные цифры составляют 50,8%, 22,3%, 7,4% и 2,7% соответственно. Если бы завтра снова состоялись выборы президента Белоруссии, за Лукашенко (по открытому вопросу) проголосовали бы 33,3%, а за Короткевич 9,9%, то есть электоральный рейтинг президента за два месяца после выборов снизился на 2,3%, а его главного соперника на 5,8%», — констатировали литовские социологи.

Проблема размещения в Белоруссии российской военной авиабазы стала одной из центральных тем не только президентской кампании, но и белорусско-российских отношений. Отвлекая обывателя от эскалации социально-экономического кризиса, госагитпроп старался переключить внимание общественности на другие темы. Призывы к сплочению вокруг бессменного руководителя Белоруссии подразумевали указание на некие угрозы. Использовав русофобские настроения прозападной оппозиции, задействовав новые инструменты пропагандистского воздействия (например, gongo), Александр Лукашенко стал разыгрывать карту якобы существующей «российской угрозы», подыгрывая комплексам либеральной части интеллигенции. В итоге совместными усилиями прозападной оппозиции и официоза принятое президентом России решение подписать с Белоруссией соглашение о размещении в постсоветской республике авиабазы российских ВКС было представлено как «угроза суверенитету и независимости». Таким образом, по инициативе официального Минска снова был поставлен под сомнение смысл существования Союзного государства Белоруссии и России.

Незадолго до финала президентской кампании, после серии соответствующих публикаций, 6 октября Лукашенко заявил, что с ним никогда не обсуждалось принятое руководством России решение, поставив тем самым в неудобное положение пресс-службу Кремля. Политологи обратили внимание на то, как в августе — сентябре обслуживающие Администрацию президента структуры выступили единым фронтом с прозападной оппозицией, указывая на якобы имеющуюся угрозу, исходящую от перспективы размещения российской авиабазы в Белоруссии. Свои опасения выказали также представители властей Украины и Прибалтики, что и надо было официальному Минску.

«Нам не надо базы сегодня. Тем более Военно-воздушные силы. Нам нужны определённые вооружения. О чём я публично тоже говорил Путину и раньше Медведеву», — заявил 6 октября Лукашенко, нисколько не смущаясь тем, что в 2013 году разногласий между Москвой и Минском по вопросу размещения авиабазы не было. При этом Лукашенко недвусмысленно дал понять, что обижен на Россию за отказ «дать» ему 20 военных самолётов.

Вскоре, 11 октября, он сообщил прессе: «Я действительно с Путиным не обсуждал эту проблему. Я вам клянусь! Это просто вытащили средства массовой информации, наверное, с заседания российского правительства, и вбросили эту информацию, непонятно зачем». Лукашенко совершенно чётко обозначил свою позицию, заявив: «Нам не надо никаких баз!»

Вслед за этим 22 октября министр обороны Белоруссии Андрей Равков заявил, что консультации по условиям размещения в Белоруссии российской военной авиабазы завершены, однако окончательного решения Александром Лукашенко не принималось. Сделав вид, что не понимает значения военной авиабазы, Равков сообщил представителям госагитпропа: «Какой смысл размещать авиационную базу на территории Белоруссии? Пока смысла нет».

Еще через несколько дней, 27 октября, в Москве министр иностранных дел Белоруссии Владимир Макей прокомментировал ситуацию, заявив: «Министерство иностранных дел не вело переговоров с российской стороной по вопросам открытия авиабазы». Тем самым Макей дал еще раз понять, что официальный Минск не желает размещать российскую военную авиабазу.

Наконец, 18 декабря министр обороны Белоруссии по итогам состоявшихся 15 декабря переговоров Путина и Лукашенко сообщил прессе, что вопрос размещения авиабазы не актуален. «Ничего не изменилось. Вопрос не обсуждался и не будет обсуждаться, наверное», — сказал Равков.

Празднование 70-летия Победы в Великой Отечественной войне стало заметным событием в политической жизни постсоветской республики. Александр Лукашенко в числе лидеров постсоветских республик был приглашен в Москву на торжественные мероприятия и до последних дней поддерживал интригу своего участия или отказа. В конечном итоге Лукашенко оказался в числе тех, кто отказался от участия в московском параде, хотя годом ранее подтверждал намерение принять участие в московских торжествах.

Руководитель постсоветской республики счёл необходимым посетить Москву 8 мая и провести переговоры с лидерами КНР, РФ и других стран. Отказ от участия 9 мая в московском параде и других торжествах Лукашенко объяснил не демонстрацией отдаления от Москвы и горячим желанием сблизиться с Западом, а намерением принять в Минске «такой же парад, как в Москве». Учитывая, что столицей страны-победительницы была Москва, а перелёт в столицу экс-БССР занимает около часа, Лукашенко мог позволить себе участие в двух парадах — и в Москве, и в Минске, но не стал этого делать.

Парад 9 мая в Минске имел несколько ярких особенностей. Во-первых, руководство постсоветской республики давно отказалось от проведения парадов 9 мая. Во-вторых, в параде впервые не участвовали легендарные советские кабриолеты «Чайка» — их заменили китайскими кабриолетами «Красное Знамя». В-третьих, впервые участие в минском параде приняли военнослужащие США. Были и другие особенности минских мероприятий.

Выступления Лукашенко накануне и во время отмечаемого в постсоветской Белоруссии 3 июля Дня независимости были выдержаны в традиционной манере. «Учитывая горькие уроки первых месяцев Великой Отечественной войны, мы должны быть готовы отразить любую внешнюю агрессию. Поэтому порох всегда надо держать сухим!» — заявил 1 июля руководитель постсоветской республики, очень часто вспоминающий о порохе в последние годы. Также банально выглядели непонятно кому адресованные послания: «Так что могу определенно сказать нашим недоброжелателям, если они еще остались: бряцанье оружием у белорусских рубежей — напрасная трата времени». Он подчеркнул: «Мы кому-то как кость в горле. Вот это бедное, нищее центральноевропейское небольшое государство, и они, оказывается, еще до сих пор живут, они еще не воюют! Этим людям хочу сказать: войны в Белоруссии не будет, мы свое счастье найдем мирным путем, как это делали всегда». Реакция анонимных «недоброжелателей» на столь грозные заявления осталась невыясненной.

Выступая 3 июля, Лукашенко внёс очередную лепту в развитие мифа о том, что белорусы якобы завоевали независимость РБ. По мнению Лукашенко, к этому причастно поколение ветеранов Великой Отечественной войны, ранее отмеченных медалью «70-лет освобождения Республики Беларусь от немецко-фашистских захватчиков». Данную медаль также получили чиновники и деятели, взгляды которых на Великую Отечественную войну вызывали многочисленные вопросы.

Позже, 4 августа, Лукашенко договорился до того, что белорусская государственность — это его личная заслуга: «Плохое, хорошее — я создал вам государство и не отправил ваших детей воевать. Вот я вам скажу моё достижение». Институт истории НАН Белоруссии никак не отреагировал на это заявление — то есть фактически согласился с новой трактовкой становления белорусской государственности.

Традиционно негативным было отношение властей Белоруссии к дате 17 сентября. Белорусская общественность добивается от властей постсоветской республики установления государственного праздника или хотя бы памятной даты 17 сентября в память о событиях 1939 года — тогда Западная Белоруссия воссоединилась с Восточной Белоруссией (БССР). Очередное обращение белорусских НГО поступило в госорганы Союзного государства по итогам общественных слушаний, которые прошли 18 сентября в ознаменование 630-летия начала народно-освободительной борьбы Западной (Белой) Руси и 76-й годовщины начала Освободительного похода Красной армии 17 сентября 1939 года. Из ответов известно лишь письмо из ПП НС РБ, в котором председатель одной из комиссий нижней палаты Нацсобрания проинформировал, что «считаем нецелесообразным учреждение памятной даты Союзного государства 17 сентября как Дня воссоединения белорусского народа».

Мнение белоруской интеллигенции по данному вопросу не совпадало с мнением бюрократии и явно диссонировало с замалчиванием госагитпропом одной из важнейших дат в белорусской истории. Доктор философских наук, профессор Лев Криштапович констатировал: «Воссоединение Западной Белоруссии с БССР — это величайшее историческое событие в жизни белорусского народа, воссоединившегося в едином белорусском государстве».

Ревизия значения Великой Отечественной войны в Белоруссии продолжалась и в 2015 году. Традиционно русофобы в среде прозападной оппозиции делали акцент на очернительстве белорусских партизан и обелении пособников гитлеровских оккупантов, а официоз продвигал миф о якобы имевшем место «освобождении Республики Беларусь от немецко-фашистских захватчиков», хотя такой республики тогда не существовало (появилась лишь в 1991 году).

Выступая 22 июня на церемонии открытия мемориального комплекса «Тростенец», созданного на месте концлагеря, Александр Лукашенко предостерёг от попыток переписать историю Великой Отечественной войны. «В последнее время мы все чаще слышим: «А зачем все это надо, давайте все забудем». Под этим, казалось бы, безобидным лозунгом кроется чудовищная вещь, — сказал он. — Это попытка не только забыть, но и переписать историю последней войны, отнять подвиг нашего народа у нас, мы этого не должны забывать, мы не должны никому отдать эту Великую Победу, потому что это свидетельство величия советского народа, потомками которого являемся и мы».

Минобороны Белоруссии записало в «белорусские герои» польского карателя, американского генерала и ряд других личностей, что также вызвало многочисленные вопросы. Как выяснилось в начале года, официальный сайт министерства обороны Белоруссии пополнился новыми разделами, в том числе «Наши герои». Скандальная публикация в полной мере отразила состояние умов не только в традиционно консервативной армейской среде, но и в прослойке «идеологических работников» постсоветской республики.

В раздел «Наши герои» были помещены представители разных эпох и народов, в том числе никакого отношения к Белоруссии не имевшие — например, русский генерал-фельдмаршал Иосиф Гурко. Чётких критериев при составления раздела, видимо, не было — подбиралось почти всё, что попадало в поле зрения. Откровенный ревизионизм и элементарное невежество в описаниях отдельных личностей слишком явно бросались в глаза. Минобороны пальцем не пошевелило, чтобы восстановить разрушенный так и не установленными лицами памятник на месте гибели одного из упомянутых в данном разделе — героя Отечественной войны 1812 года генерал-майора Якова Кульнева. Это, впрочем, не помешало наследникам сумбурного героического наследия весной 2015 года торжественно отметить 70-летие победы в Великой Отечественной войне, которая пока ещё считается в Белоруссии Отечественной. К майским торжествам раздел сайта Минобороны без каких-либо объяснений был «потёрт».

Аналогичные симптомы «верха распада идейного» наблюдались в среде белорусского «креативного класса», позаимствовавшего чужие идеи и попытавшегося их монетизировать на белорусской почве. Создатели продукции в «этностиле», как часто случалось с представителями «националистически-сознательной» («сьвядомай») части белорусского общества», хотели быть «в тренде», но не могли чётко донести мысль, в каком именно. Замечательным примером такого положения дел стал анонсированный в начале 2015 года белорусской фирмой Uzory выпуск нижнего белья линии «Родное тело» с орнаментом в этническом стиле «для всей семьи». Общая для индоевропейских народов символика позиционировалась как «белорусская», что как бы намекало на идейные установки ультраправых, коим не чужд был расизм и прочие установки неонацистов. Однако одновременно присутствовал намёк на современный «европейский мультикультурализм» и даже характерный для либералов космополитизм, явленный в трусах с орнаментом на ягодицах негритянки. Создается впечатление, что авторы проекта то ли безнадёжно отстали от времени, то ли опередили его, а может быть, решали какую-то им одним понятную задачу, однако перспективы коммерческого успеха данного начинания выглядят более чем сомнительно.

Минские переговоры 11−12 февраля и подписание по их итогам соглашений «Минск-2» позиционировались госагитпропом постсоветской республики как событие глобального масштаба и подтверждение резкого роста авторитета официального Минска на международной арене. При этом из госСМИ белорусы не могли даже в общих чертах получить представление о реальной обстановке в Донбассе. В свою очередь прозападная оппозиция, располагающая альтернативной информационной сетью, намеренно искажала картину событий.

11−12 февраля в Минске состоялись два параллельных заседания по урегулированию украинского кризиса — контактной группы спецпредставителей конфликтующих сторон в «минском формате» и глав государств в формате Россия — Германия — Франция — Украина («нормандский формат»). Выработанный «нормандской четвёркой» документ — «Комплекс мер по выполнению Минских соглашений» — был подписан контактной группой, а главы государств ограничились текстом декларации без подписей. Экспертное сообщество в целом весьма сдержанно оценило перспективы выполнения новых Минских договорённостей. Тем не менее после разгрома «Дебальцевского котла» отвод тяжелых вооружений действительно произошёл, и потери — как среди вооруженных сил конфликтующих сторон, так и мирного населения — резко сократились. США и Евросоюз направили военных инструкторов и материальную помощь украинской армии. В апреле — мае интенсивность боевых столкновений резко выросла, артиллерийским обстрелам подверглись населённые пункты ДНР.

После этого Контактная группа провела немало заседаний, образовала четыре рабочие подгруппы и сменила куратора от ОБСЕ. Несмотря на попытки продемонстрировать прогресс в ходе «минских встреч», боевые действия продолжались, умножались человеческие жертвы и разрушения, а интерес к игнорируемым сторонами «решениям» Контактной группы падал.

На самом деле пути выхода из украинского кризиса должны были обсуждать вовсе не в Минске и не на уровне спецпредставителей новых властей Украины, ДНР и ЛНР. Такие встречи и обсуждения проходили, но без прессы, внимание которой направлялось на «минскую площадку», где событий не происходило. Из Белоруссии слышались призывы «уважать минские соглашения», заявления о «значительном прогрессе» и «отсутствии прогресса», о «разочаровании», о «надеждах», о «движении в правильном направлении» и тому подобное. На первых порах эти сообщения вызывали интерес, затем стали скучны и неинтересны, а к концу года стали игнорироваться, периодически всплывая как повод для едкой сатиры.

Александр Лукашенко, стремящийся заявить о себе на международной арене, выступил с инициативой повысить степень участия официального Минска во встречах Контактной группы. Он также подверг критике ООН и ОБСЕ, указав на перспективу их маргинализации, однако его мнение оказалось особенно интересным лишь газете «Советская Белоруссия».

Лукашенко сообщил 29 апреля, что рекомендовал США «включиться в мирный процесс» урегулирования военного конфликта на Украине, так как Соединённые Штаты являются влиятельной мировой державой. Он отметил также, что «это неплохо», если США войдут в «нормандский формат». Руководитель постсоветской республики представил ситуацию таким образом, будто бы Вашингтон не стоял у истоков государственного переворота на Украине и занимал пассивную позицию стороннего наблюдателя.

По итогам состоявшегося 29 сентября заседания Контактной группы по урегулированию украинского кризиса представители ОБСЕ, России и Украины подписали дополнение к соглашениям «Минск-2», предусматривающее отвод танков и артиллерии калибром до 100 мм с линии фронта. После этого настал черёд взаимных обвинений сторон конфликта в невыполнении данного соглашения, а сводки с линии фронта указывали на то, что крупнокалиберные вооружения применялись до конца года, хотя и не так интенсивно, как в начале года.

«Только в период с февраля по декабрь 2015 года — с момента подписания Минских договоренностей, украинской стороной произведено 9,409 тыс. обстрелов территории республики», — заявил заместитель командующего корпусом Минобороны ДНР Эдуард Басурин. По его словам, в результате обстрелов ДНР со стороны ВСУ погибли 3938 мирных жителя ДНР, в том числе 71 ребёнок, ранения получили 6,169 тысячи человек, разрушены 10,246 тысячи домов и объектов инфраструктуры.

Судя по разным источникам — украинским, ДНР и ЛНР, обстрелы не прекращались ни на день и «озабоченность» Контактной группы совсем не интересовала нарушителей пресловутых «Минских договорённостей». Так, 27 декабря ВСУ 14 раз нарушили режим прекращения огня, используя 120-милиметровые миномёты и танки (которые Киев давно обязался отвести с линии фронта), сообщил журналистам Басурин. В тот же день, сообщил он, снайперскому обстрелу с украинской стороны подверглись наблюдатели ОБСЕ.

Эксперты констатировали полный провал соглашений «Минск-2». До конца года, несмотря на «гарантов» февральской встречи, стороны не обменялись пленными, не освободили заложников (ОБСЕ даже не подсчитывала численность политзаключённых в украинских застенках), не прекратили обстрелы и так далее — то есть не выполнили ни одного пункта февральских соглашений. При этом ряд политологов отметили важность контактов в Минске полпредов конфликтующих сторон. В свою очередь госагитпроп Белоруссии ожидаемо преувеличил и значение места проведения переговоров, и эффективность так называемых «минских встреч».

«То, что произошло в Минске, — я бы сказал, должно было в Минске произойти», — заявил 30 декабря Лукашенко, подчёркивая важность минских встреч. По его словам, переговоры в Минске по урегулированию украинского кризиса стали важным событием для Украины, для России и континента в целом, а также стали поводом для Запада приостановить действие санкций в отношении официального Минска.

Показательно, что уже 21 июля полномочные представители республик Новороссии на переговорах в Минске Владислав Дейнего (ЛНР) и Денис Пушилин (ДНР) выступили с совместным заявлением, в котором отметили, что поддерживают предложение председателя Европарламента Мартина Шульца, рекомендовавшего сохранить на следующий год соответствующий формат решения конфликта в случае, если он не разрешится до конца срока действия соглашения «Минск-2». Так и произошло: действие соглашения было продлено на 2016 год, о чём сообщил журналистам 22 декабря в Минске спецпредставитель ОБСЕ в Контактной группе по урегулированию украинского кризиса Мартин Сайдик. Все отчитались о проделанной работе, заявили о своём миролюбии и благих намерениях. Тем временем гуманитарная катастрофа усугублялась, война продолжалась, люди гибли и получали увечья.

Попытки привлечь к ответственности граждан Белоруссии, воевавших в Донбассе, в 2015 году осуществлялись устно или на бумаге. Ни одного судебного процесса по статье 133 УК РБ («Наёмничество») не состоялось, хотя факты задержаний участников боевых действий были отмечены ещё в 2014 году. Проблему осложняло предоставление так называемой «киевской хунтой» гражданства Украины добровольцам, прибывшим из России и Белоруссии. Добровольцы сражались и на стороне народного ополчения Новороссии в отрядах Донецкой и Луганской народных республик. Ни одного факта принуждения граждан Белоруссии к участию в боевых действиях выявлено не было. Ряд других обстоятельств также ставил под сомнение возможность квалификации действий граждан, попавших в поле зрения спецслужб РБ, как «наёмничество».

Александр Лукашенко неоднократно заявлял о намерении привлечь к ответственности за «наёмничество» граждан Белоруссии, воевавших в Донбассе. Некоторые из них уже никогда не предстанут перед судом мирским. Например, 3 сентября в Бресте похоронили погибшего на Украине 32-летнего белорусского оппозиционера Александра Черкашина, который был тяжело ранен 10 августа в бою под Белокаменкой в Донбассе и скончался в госпитале. Александр (Алесь) Черкашин воевал в ДУК «Правый сектор». До этого он возглавлял брестскую организацию белорусской оппозиционной незарегистрированной партии «Белорусская христианская демократия» (БХД, лидер — Виталий Рымашевский), считался баптистом (представители данной конфессии принципиально отказываются брать в руки оружие), а также попал в поле зрения СМИ как вербовщик белорусов на украинскую бойню с позывным Тарас. Похороны прошли под бело-красно-белыми флагами, которые используются русофобами в Белоруссии, а также с элементами ритуалов похорон боевиков украинского «Правого сектора».

Белтелерадиокомпания 13 августа сообщила, что КГБ Белоруссии ликвидировал канал вербовки наёмников, к деятельности которого причастна зарегистрированная в Чехии праворадикальная организация «Молодой фронт». После этого, 19 ноября глава МВД Белоруссии Игорь Шуневич заявил, что около 20 человек могут быть привлечены к ответственности по статье УК «Наёмничество». Вскоре, 25 ноября 2015 года, на железнодорожном вокзале в Минске был задержан 28-летний житель белорусского города Новополоцк, который был одет в бронежилет и вёл себя необычно, чем и привлёк внимание милиционеров. Согласно официальному сообщению МВД, у задержанного были изъяты оружие, взрывчатка, флаг запрещенного в России украинского бандформирования «Правый сектор», электронная аппаратура и два паспорта. По информации МВД, белорус прибыл с Украины и имел справку об участии в боевых действиях. Как он смог провезти изъятые у него предметы с Украины, куда смотрели таможенники Украины и Белоруссии, на что на самом деле направлены расширенные полномочия белорусских «силовиков» — эти и многие другие вопросы остались без ответа.

Белорусский политолог Николай Малишевский, оценивая решение «киевской хунты» привлечь к ответственности 19-летнего гражданина Белоруссии Даниила Ляшука по кличке Моджахед из карательной роты «Торнадо», обратил внимание на то, что существует прямая взаимосвязь между участием молодых русофобов из Белоруссии в украинском конфликте на стороне идейных наследников Степана Бандеры и результатами деятельности чиновничьей «идеологической вертикали», которую возглавляет помощник Александра Лукашенко по идеологии, начальник Главного идеологического управления Администрации президента Белоруссии Всеволод Янчевский. Официальный Минск, по имеющейся информации, не требовал от новых властей Украины экстрадиции Ляшука-Моджахеда, равно как и других граждан РБ, в отношении которых имелись оперативные данные об участии в военных действиях на территории Украины и подтверждённые факты совершения ими уголовных преступлений.

Гражданская война на Украине и обострение конфликта Запада с Россией стали поводом для особого внимания не только к заявлениям Лукашенко на темы белорусско-украинских и белорусско-российских отношений, но и к торговым связям между Белоруссией и находящимися в состоянии официально не объявленной войны Россией и Украиной. Ещё в 2014 году СМИ пестрели публикациями о поставках на Украину белорусских товаров военного и двойного назначения, а также услугах, предоставлявшихся белорусской стороной воюющему Киеву. Так, например, утверждалось, что поставки нефтепродуктов из Белоруссии (выработанных из российской нефти) сыграли едва ли не решающую роль в поддержании боеспособности украинской армии летом 2014 года.

Со ссылкой на данные официальной статистики ряд авторов обращали внимание на резкий рост поставок на Украину целого ряда товаров и услуг в связи с войной в Донбассе. Речь шла о ремонте украинской военной техники на Украине и в Белоруссии (авиаремонтные заводы в Орше и Барановичах), о поставках на Украину запчастей и комплектующих, прицелов, приборов ночного видения, систем наведения, связи, транспортных средств и многого другого. Официальный Минск никак не комментировал появляющуюся в прессе информацию.

В 2015 году поставки топлива из Белоруссии на Украину продолжились. При этом у ряда экспертов возникли подозрения, что новые власти Украины приобретают через БНК топливо, выработанное в России и поставляемое с участием российских компаний. Также возникли подозрения в замещении на белорусских АЗС белорусского топлива российской продукцией и перенаправлении выработанных на белорусских НПЗ из российской нефти нефтепродуктов на украинский рынок. Появились и косвенные подтверждения — жалобы белорусских потребителей на качество моторного топлива, реализуемого в отдельных сетях АЗС.

В украинских аналитических докладах фигурировали факты переоформления в Белоруссии российского дизтоплива, которое затем поставлялось на Украину и закупалось в том числе для нужд Минобороны Украины. Среди белорусских компаний, помогавших не дать украинской бронетехнике заглохнуть, фигурировали такие компании, как «Интерсервис» и «Энерго-ойл». Расположение украинским трейдерам оказали белорусские бизнесмены Александр Шакутин, Николай Воробей, Алексей Олексин и другие непубличные, но хорошо известные компетентным органам персоны.

Функционирование в 2015 году «белорусского продовольственного оффшора» было бы невозможным без участия российских предпринимателей. Правительству РФ поимённо известны российские бизнесмены, зарабатывающие на продуктах питания, поставляемых из Белоруссии. В Москве прекрасно знали, какие именно российские компании и через какого белорусского партнёра, приближенного к Александру Лукашенко, зарабатывали на «растворительно-разбавительной схеме». Поэтому возникло вполне закономерное предположение о том, что поставки нефтепродуктов из Белоруссии на Украину и на этот раз не являлись тайной для российских компетентных госструктур.

Отношения с Россией — крупнейшим экономическим партнёром и геополитическим патроном Белоруссии, характеризовались скорее как добрососедские, чем союзнические, с упором на экономическое сотрудничество. Москва и Минск в марте приняли межправительственный План мероприятий по созданию дополнительных условий для развития торгово-экономического сотрудничества. Также была принята программа согласованных действий в области внешней политики Союзного государства на 2016−2017 годы.

Официальный Минск, как и в прежние годы, уделял особое внимание прямым связям с российскими регионами в обход федерального центра: за 2015 год в Минске побывало около 40 делегаций из российских регионов. Демонстрацией интеграции в военной сфере стало проведение совместного оперативного учения войск (сил) Западного военного округа (ЗВО) и Вооруженных сил Белоруссии «Щит Союза — 2015».

Как и в 2014 году, официальный Минск дистанцировался от внешнеполитической стратегии России. Демонстративный отказ от поддержки Москвы в решении «украинской проблемы», ослабление негативных последствий для западных компаний ответных российских санкций («белорусский продовольственный оффшор»), отказ от размещения в Белоруссии российской военной авиабазы и другие шаги Александра Лукашенко были оценены не только на Западе, но и в России. Общественное мнение Белоруссии никого интересовало — все авторы прекрасно понимали, «кто в доме хозяин». Отказ от признания ДНР и ЛНР не выглядел как откровенный обман, как в случае с неисполненным обещанием признать независимость Южной Осетии и Абхазии, так как на этот раз Лукашенко ничего не обещал.

Россия продолжала поддерживать формального союзника экономически и политически, делая вид, что не замечает многих странностей в его поведении. В свою очередь официальный Минск всячески демонстрировал независимость от Москвы и энергично намекал Западу на необходимость поддержать эту тенденцию. Не замеченные ранее в альтруизме Брюссель и Вашингтон были отнюдь не против рассмотреть предложения маленькой постсоветской республики, и даже были попытки сформулировать эти инициативы, однако ни к каким конкретным результатам это не привело. В Кремле же лишь наблюдали за странными телодвижениями «стратегического партнёра».

Союзное государство Белоруссии и России продолжало оставаться на прежнем уровне развития и, по мнению многих наблюдателей, было отодвинуто на задний план Евразийским союзом. «Сегодня глубина интеграции у нас с Россией гораздо глубже и шире, чем было в Таможенном союзе, ЕЭП и Евразийском союзе», — заявил Лукашенко 29 января. Он подчеркнул: Союз Белоруссии и России задумывался как «единое государство, которое мы поставили перед собой цель построить». По его мнению, проект Союзного государства «не застыл» и является «локомотивом интеграции» на постсоветском пространстве, однако союзное строительство следует развивать. «Нам здесь надо шлифануться», — сказал Лукашенко, говоря о Союзном государстве Белоруссии и России.

Лукашенко призвал не слишком уповать на Россию в случае возможного военного конфликта, а опираться на собственные силы и руководствоваться нормативными документами постсоветской республики, не исключая, что «кто-то плечо подставит». Об этом он заявил 19 февраля, выступая перед командным составом Вооруженных сил и рассматривая регулярное совместное белорусско-российское учение «Щит Союза-2015». В ходе заседания с высшим комсоставом обсуждалась война на Украине и активность блока НАТО у границ постсоветской республики.

«Нарастают геополитические противоречия между Россией и государствами — членами блока НАТО. Продолжается военное противостояние на юго-востоке братской нам Украины. Падение мировых цен на нефть болезненно ударило по нашим ближайшим союзникам», — отметил Лукашенко в своём докладе. Он также констатировал: «Такие организации, как ООН, ОБСЕ, находятся под очевидным влиянием соответствующих государств. И, если прямо говорить, то никаких функций по международной безопасности они уже не способны осуществлять. Они демонстрируют неспособность эффективно поддерживать безопасность в мире, решать глобальные проблемы и актуальные задачи современности. Для применения силы в отношении того или иного суверенного государства уже не нужна санкция Совета Безопасности ООН».

Заседание Высшего госсовета Союзного государства 3 марта в Москве, по мнению политологов, было призвано не только решить вопрос о финансировании совместных проектов, но и о российской финансовой помощи Белоруссии в условиях кризиса. Бюджет Союзного государства на 2015 год был утверждён в размере почти 5 млрд российских рублей, которые будут потрачены на 36 совместных программ и мероприятий. По итогам заседания, проинформировала пресс-служба президента Белоруссии, подписано несколько соглашений в социальной сфере и миграционной политике. Согласно сообщению, «помимо решений ВГС по вопросам повестки дня, подписаны четыре двусторонних документа»: соглашение о порядке взаимного исполнения судебных постановлений по делам о взыскании алиментов; соглашение о взаимном признании и порядке исполнения решений об отказе во въезде на территорию государств — участников Союзного государства; соглашение о порядке обмена сведениями о гражданах Беларуси и России, в отношении которых действуют ограничения на выезд; протокол о внесении изменений в соглашение об обеспечении равных прав граждан Беларуси и России на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства на территориях государств — участников Союзного государства от 24 января 2006 года.

Подписанный 3 марта в Москве главами правительств Белоруссии и России межправительственный антикризисный план был призван затормозить падение двустороннего товарооборота и стимулировать белорусско-российскую интеграцию в экономической сфере. На деле данный план мало помог созданию «единого государства».

Эксперты обратили внимание на то, что Белоруссия де-факто присоединилась к санкциям против России в сфере туризма. Не осталось без внимания и то, что Лукашенко поставил крест на «пяти пилотных интеграционных проектах» с Россией, хотя для проформы правительство Белоруссии о них напоминало. Показательна деятельность приближенных к Александру Лукашенко бизнесменов, использовавших различные схемы извлечения сверхдоходов от «союзнической ренты».

Среди наблюдавших за ходом союзного строительства были и оптимисты. Так, 24 июня в Гродно председатель Государственной думы Сергей Нарышкин заявил, что «выходит на новые этап и развитие нашего Союзного государства». Примечательно, что несколькими месяцами ранее, 26 ноября 2014 года, в Москве Нарышкин заявлял о завершенности строительства Союзного государства.

29 сентября Дмитрий Медведев в ходе совместной пресс-конференции с председателем правительства Белоруссии Андреем Кобяковым по итогам заседания Совмина Союзного государства констатировал отсутствие противоречий между Москвой и Минском. «Вы разве помните, чтобы когда-нибудь между Россией и Белоруссией были какие-то противоречия? Я вообще такого просто не припомню, такого и быть не может просто. У нас всегда всё абсолютно гладко, согласованно, как и должно быть у друзей, партнёров, у союзников в данном случае, поэтому у нас в этом смысле всё прекрасно. Никаких противоречий в области таможенного регулирования у нас нет», — сказал председатель правительства РФ. Главы правительств также пошутили на тему «белорусского продовольственного оффшора», при этом Медведев отметил, что «обязательно развивать кооперацию, и в том числе в сельскохозяйственной сфере, потому что совместные производства — это как раз инвестиции в будущее».

Блокирование Белоруссией поставок из Калининградской области как раз и было одним из таких «противоречий», о которых правительство РФ предпочло молчать по неизвестным причинам. В частности, глава калининградского Минпрома Дмитрий Чемакин заявил о фактах недобросовестной конкуренции со стороны формально союзной Белоруссии, отметив, что российские предприниматели «находятся в постоянном напряжении» и несут потери от конфискационной практики белорусских друзей и партнёров. Данная практика позволила белорусским экономистам поставить вопрос о жизнеспособности ЕЭП и ЕАЭС.

Александр Лукашенко и Владимир Путин договорились 16 октября в казахстанском Бурабае «глубоко поговорить» и обсудить в Москве на уровне глав государств проблемные вопросы белорусско-российских отношений. Такая встреча состоялась 15 декабря с подписанием совместного заявления. По её итогам Лукашенко заявил, что русский язык является родным для белорусов, ревизионизма в Белоруссии нет, а Россия является стратегическим партнёром постсоветской республики. Лукашенко отверг критику «белорусизации», отметив, что «русский язык — это наш язык», и также заявил, что «за 20 лет новейшей истории мы нигде не отступили от того святого, что выработали наши народы».

В ноябре союзные отношения России с союзниками прошли очередное испытание в ООН: Россия отказалась поддержать вынесенную на рассмотрение Генеральной ассамблеи ООН резолюцию о деятельности Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) из-за вопроса о принадлежности Крыма. Белоруссия и Казахстан поддержали резолюцию, в которой Крым признавался территорией Украины.

«Экспорт миротворческих услуг» в 2015 году наращивался, однако независимые эксперты разошлись в оценке эффективности этой деятельности. Лукашенко выступил с инициативой быть посредником не только между Россией и Украиной, но и, судя по сообщениям по итогам визита в Туркмению, между Россией и Турцией. Как выяснилось, в Ашхабаде состоялась встреча Лукашенко с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом. Совсем не случайно 12 декабря во время международной конференции в Ашхабаде руководитель постсоветской республики, воздерживавшийся от поддержки союзника после уничтожения турецкими ВВС российского Су-24 в Сирии, выразил озабоченность последствиями «последнего конфликта между нашей Россией и дружественной нам Турцией».

Многие обратили внимание на то, что политическое руководство Белоруссии, считавшейся союзницей России, воздержалось от поддержки Москвы в конфликте с Анкарой, ограничившись лишь тем, что 25 ноября пресс-секретарь МИД выразил «глубокое сожаление и крайнюю обеспокоенность». Незадолго до этого, 12 ноября в Стамбуле, выступая на белорусском инвестиционном форуме, председатель Совмина Белоруссии Андрей Кобяков заявил, что официальный Минск рассматривает Турцию как ключевой плацдарм для диверсификации белорусского экспорта, под которой власти Белоруссии понимают переориентацию экспорта с российского рынка.

Ни одна из миротворческих инициатив, заявленных или поддержанных официальным Минском, не была доведена до стадии практической реализации. Война на Украине продолжается, конфликт между Россией и Турцией не ослабевает, президенты Армении и Азербайджана не спешат решать в Минске проблемы Нагорного Карабаха («Минская группа» ОБСЕ). Эти и другие факты лишь стимулируют минских пропагандистов в тиражировании заявлений о том, что Белоруссия «стала донором региональной и международной безопасности».

Подготовиться к заработкам на миротворческих услугах помогали официальному Минску эксперты НАТО. Номинальная союзница России не приостановила отношения с альянсом и продолжала принимать от него различную помощь взамен на обеспечение транзита грузов НАТО и другие специфические услуги. В частности, инструкторы альянса оказывали помощь в подготовке «миротворческих подразделений» для участия в «международных операциях». Индивидуальная программа партнёрства и сотрудничества Белоруссии с НАТО на 2014−2015 годы предусматривала такой формат сотрудничества, который реализовывался на базе 103‑й гвардейской отдельной мобильной бригады в Витебске. В июне белорусских десантников окормляла делегация экспертов командования объединенных вооруженных сил НАТО «Брюнсюм».

Поддержка Киева и Анкары официальным Минском в 2015 году обострила дискуссию о сущности отношений между Москвой и Минском. В 2014 году Александр Лукашенко почти сразу поддержал мятежников, захвативших власть в Киеве, пытаясь оказать США и ЕС услугу, о которой его не просили и значение которой не оценили. Вдобавок Лукашенко подверг резкой критике идею федерализации, нашедшую поддержку как в России, так и в Новороссии. Создание по прямому указанию Лукашенко «белорусского продовольственного оффшора», через который до сих пор в Россию идёт поток контрабанды из ЕС, обострило дискуссию о том, чьим союзником на самом деле стремится быть официальный Минск.

В 2014 году МИД РФ констатировал отсутствие противоречий между двумя частями Союзного государства Белоруссии и России и к такому же выводу (судя по официальным заявлениям и опубликованным документам) пришёл в 2015 году. Ни «белорусизация», ни внешнеполитические кульбиты, ни более чем странные поступки и заявления самого Лукашенко и его окружения, ни прочие странности в поведении номинального союзника не подвигли Москву на пересмотр сложившегося стереотипа.

Белоруссия сохранила режим зоны свободной торговли с Украиной после того, как Россия приостановила действие данного торгового режима и вполне ясно обосновала такой шаг. Белоруссия немедленно воспользовалась возможностями, которые открылись после искусственно созданных проблем авиасообщения между Украиной и Россией, а также Россией, Египтом и Турцией. Были и другие примеры, понуждавшие Москву присмотреться не столько к сумме выигрыша номинального союзника, сколько к сущности союзнических отношений.

Председатель Совмина Белоруссии Андрей Кобяков11−12 ноября посетил Турцию, где провёл переговоры на высшем уровне и заверил новых «заморских» друзей и партнёров в дружеском расположении, а также подтвердил интерес официального Минска к турецким инвесторам и Турции как партнёру, способному содействовать диверсификации белорусского экспорта на рынки третьих стран. До этого, 9−10 сентября, Кобяков посетил Италию, обсудив ряд экономических и политических вопросов.

Белоруссия участвует в политике «сдерживания» России — так объяснил происходящее госагитпроп постсоветской республики. Эксперты вполне резонно отметили, что вероятность случайного совпадения в появлении соответствующих публикаций в печатном органе Администрации президента газете «Советская Белоруссия» и на сайте обслуживающего АП «Центра стратегических и внешнеполитических исследований» так же мала, как и вероятность случайного совпадения в появлении соответствующих публикаций в 30-е годы в газете «Правда» и трудах «Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС». Такая трактовка происходящего была донесена и до зарубежной аудитории через различные каналы, в том числе СМИ.

Евросоюз и США временно приостановили применение санкций в отношении официального Минска. Мораторий продлится с ноября 2015 год по февраль 2016 года. За это время Александр Лукашенко мог бы посетить хотя бы бывшего товарища по КПСС Далю Грибаускайте, но отсутствие официальных приглашений указывало, что в ЕС его не жаждут видеть.

Хотя на Западе руководителя постсоветской республики почти перестали называть «последним диктатором Европы», симпатий к Лукашенко это не прибавило. В Вашингтоне и Брюсселе давно перестали интересоваться судьбой денег, уходящих на «демократизацию» Белоруссии. При оценке финансовых потоков с Запада многие с удивлением обнаружили, что основным получателем грантов в Белоруссии является вовсе не прозападная оппозиция, так и не ставшая чем-то массовым и респектабельным, а госорганы постсоветской республики — Госпогранкомитет, Минприроды и друге.

Официальный Минск осваивал европомощь по линии национальной индикативной программы действий, а также программ трансграничного сотрудничества ЕС «Литва — Латвия — Белоруссия» и «Польша — Белоруссия — Украина». Традиционно госагитпроп Белоруссии не акцентировал внимания на зарубежной помощи, пытаясь представить постсоветскую республику «донором стабильности и безопасности» в Европе.

В 2015 году официальный Минск поддерживал высокий темп контактов с Западом — почти ежедневно проходили официальные или кулуарные переговоры. Минск посещали представители Еврокомиссии и Совета Европы, члены Европарламента и министры стран ЕС, и даже помощники помощников госсекретаря США. Однако ни в Брюссель, ни в Вашингтон старались не приглашать к себе даже высокопоставленных сотрудников МИД Белоруссии. На Западе давно приняли за правило доводить свою позицию до официального Минска или на нейтральных площадках, или в Минске. Поэтому официальный Минск старался использовать все возможности для того, чтобы произвести на Запад благоприятное впечатление.

Накануне финала президентской кампании, 5 октября Лукашенко заявил, что наметившаяся в последнее время позитивная динамика в диалоге с Евросоюзом может привести к полной нормализации отношений. «Мы должны поднять их на качественно новый уровень, отвечающий интересам обеих сторон», — сказал он. «Ситуация в регионе, общие вызовы и угрозы требуют тесных контактов и поиска совместных решений», — добавил Лукашенко.

Не всегда такие контакты приводили к взаимопониманию. Так, например, 9 декабря в МИД Белоруссии состоялись переговоры делегации ЕС, по итогам которых замуправляющего директора по делам Европы и Средней Азии, директор департамента России, «Восточного партнерства», Средней Азии, регионального сотрудничества и ОБСЕ Европейской службы внешних действий Гуннар Виганд заявил: «Переговоры по упрощению визового режима проведены хорошо. Фактически могу сказать, что текст этого документа готов к дальнейшему подписанию, как и соглашение по реадмиссии». На следующий день, 10 декабря, участвовавшая в переговорах замминистра иностранных дел Белоруссии Елена Купчина заявила, что официальный Минск не готов подписать с ЕС соглашения об упрощении визового режима и реадмиссии.

Виганд заявил также, что Евросоюз готов удвоить финансовую помощь Белоруссии на 2016 год по некоторым программам. Вскоре после этого, 13−14 декабря глава МИД Белоруссии Владимир Макей вылетел в Брюссель, где обсудил вопросы сотрудничества РБ с ЕС и НАТО. Из официальных источников не было ясно, насколько продвинулся официальный Минск в реализации «дорожной карты» с ЕС. Однако и в Брюсселе, и в Минске констатировали позитивный характер состоявшегося диалога.

Программа ЕС для постсоветских республик «Восточное партнёрство» по-прежнему привлекала официальный Минск. Инициатива Польши, видевшей себя «смотрящим за Востоком» (под которым польские политики традиционно понимают не арабские страны, а Русский мир) подкреплённая авторитетом Швеции, изначально была ориентирована на отрыв постсоветских республик от РФ. Вильнюсский саммит ВП стал прологом к мятежу на Украине и гражданской войне, поэтому накануне Рижского саммита Москва дала понять, что не видит оснований позитивно оценивать «Восточное партнёрство».

В Минске 24 февраля Александр Лукашенко провёл переговоры с замгенсека Европейской службы внешних действий Хельгой Марией Шмид. Он отметил, что Евросоюзу следует искать точки соприкосновения с постсоветскими республиками, участвующими в программе ЕС «Восточное партнерство», заявив о значимой роли Белоруссии и её вкладе в общую структуру европейской безопасности. «Не такой далекой перспективой может казаться наше сотрудничество в рамках формулы «от Лиссабона до Владивостока». Хорошая была бы перспектива. Белоруссия как страна, ныне председательствующая в Евразийском экономическом союзе, готова сделать максимум для того, чтобы хотя бы приблизиться к реализации этого проекта. Думаю, мы можем начать этот серьезный диалог по выстраиванию подобных отношений», — сказал Лукашенко.

Рижский саммит «восточных партнёров» ЕС, состоявшийся 21−22 мая, завершился очередным скандалом и даже попыткой ввести аналог сортности или кастовой системы в ВП, причём Белоруссия виделась «восточным партнёром второго сорта». Накануне саммита, 17 апреля в Минске Александр Лукашенко в ходе переговоров с еврокомиссаром по европейской политике соседства и переговорам о расширении ЕС Йоханнесом Ханом заявил, что руководство постсоветской республики желает «переформатирования» программы ЕС «Восточное партнёрство» и тесного сотрудничества с Западом. «Мы не скрывали и не скрываем, что мы крайне заинтересованы в том, чтобы более тесней сотрудничать с Западом», — сказал Лукашенко, отметив, что официальный Минск интересуют не только западные технологии. «Мы очень заинтересованы в развитии наших экономических контактов. Экономика, я считаю, должна быть фундаментом любых отношений и любого сотрудничества», — отметил он.

Особое внимание в ходе рижского саммита ВП было уделено «украинскому вопросу». Брюссель пытался подписать своих «восточных партнёров» под итоговым антироссийским документом, однако даже после его доработки (некоторые формулировки были смягчены) не все клиенты ЕС продемонстрировали безропотность.

«В 2009 году, когда мы дали старт этой инициативе, мы сообща договорились о главной цели «Восточного партнерства» — укрепить безопасность, стабильность и процветание в регионе. Сегодня, спустя полтора года после нашей последней встречи в Вильнюсе, мы все должны признать, что эта цель еще более далека от достижения, чем прежде. К сожалению, регион «Восточного партнерства» так и не стал звеном, соединяющим Восток и Запад, пространством сотрудничества, основанным на общих ценностях, взаимных интересах и совместной ответственности. Напротив, он превратился в «яблоко раздора», что негативно отражается на всех странах-партнерах», — заявил глава МИД Белоруссии, выступая на саммите. Владимир Макей также констатировал, что после вильнюсского саммита ВП программа ЕС ещё дальше отдалилась от изначально декларируемой цели.

Глава МИД Белоруссии 22 мая в Риге пояснил журналистам, почему делегация официального Минска подписалась под итоговым документом рижского саммита: «Поддержали с оговоркой для того, чтобы документ носил конструктивный и ориентированный на будущее характер».

По мнению экспертов британской The Guardian, «Восточное партнёрство» оказалось в кризисе, так и не сумев вырвать из орбиты влияния Москвы шесть постсоветских республик и сколотить из них лояльный к себе блок. Такое же мнение высказали белорусские и российские эксперты, а официальные представители Москвы охарактеризовали саммит как «откровенно антироссийское мероприятие». Вскоре, 29 мая в Киеве глава представительства Украины при ЕС Константин Елисеев заявил о поддержке идеи сегрегации «восточных партнёров»: «Мне кажется, уже пора отделить три страны — Украину, Грузию и Молдавию от Армении, Азербайджана, Белоруссии. Мы пытались это сделать на Рижском саммите, у нас было, кстати, согласовано трехстороннее заявление относительно Украины, Грузии и Молдавии. То есть четкая дифференциация». Однако «дифференциации» не произошло. Месяц спустя, 29 июня в Минске глава МИД Белоруссии по итогам пятого раунда неформальных министерских диалогов стран — членов «Восточного партнерства» сообщил прессе о заинтересованности руководства республики и дальше участвовать в данной инициативе ЕС. Макей заявил, что дифференциация в ВП остается одним из приоритетов, отметив также: «Мы должны работать над тем, чтобы устанавливать крепкие отношения с Европой, но при этом помнить, что нашим государствам необходимо оставаться сильными и независимыми».

Об укреплении «независимости» от России «восточные партнёры» не уставали заявлять и на последующих мероприятиях. Так, 26 ноября в Тбилиси прошёл шестой раунд неформальных министерских диалогов членов программы ЕС, участники которого рассмотрели «вызовы стабильности и безопасности», вопросы «в контексте пересмотра Европейской политики соседства» и другие.

Строго следуя принципу равноправного партнёрства, «восточные партнёры» выпрашивали у Запада экономическую помощь и политическое покровительство. Одновременно были предприняты попытки активизации сотрудничества между членами ВП в двустороннем и многостороннем форматах. Александр Лукашенко вместе с малолетним сыном Николаем посетил 22−24 апреля Грузию, и 12 июня — Азербайджан, а Белоруссию посетили президенты Молдавии (16−17 июля) и Азербайджана (27−28 ноября). При этом МИД констатировал, что стороны не в полной мере использовали потенциал двустороннего сотрудничества, а цифры Белстата показали, что лучшие времена во взаимной торговле остались позади.

Официальный Минск пытался оживить отношения со странами ЕС — как «Старой Европой», так и странами ЦВЕ («Вышеградская группа» и «Центрально-Европейская инициатива»), однако без значительного прогресса. Традиционно проблемными остались отношения с Польшей. Нарастающий интерес к Белоруссии в последние годы отмечен у Словакии.

Соблюдение прав человека в Белоруссии, а также европейских стандартов демократии (наличие таких стандартов официальный Минск решительно отрицал) долгое время становилось общим местом критики политического руководства Белоруссии. Перенимая передовой китайский контрпропагандистский опыт, 27 февраля МИД Белоруссии опубликовал доклад «Наиболее резонансные случаи нарушения прав человека в отдельных странах мира — 2014», в котором подобраны ссылки на нарушения прав человека в странах Евросоюза, США и других государствах Запада. В частности, указано, что власти Польши, Латвии, Литвы и Эстонии неоднократно и грубо нарушали основополагающие международные правозащитные документы.

Отношения с Сербией всегда были особыми и позитивными, хотя и основанными в большей степени на мифах, а не на торговых или иных контактах. Президент Сербии Томислав Николич 18−19 ноября посетил с официальным визитом Белоруссию. Накануне в Белграде побывала делегация Минобороны Белоруссии во главе с министром Андреем Равковым, который провёл переговоры с сербским коллегой Братиславом Гашичем, председателем правительства Сербии Александром Вучичем и председателем постоянной комиссии по обороне и внутренним делам Народной скупщины Сербии Марией Обрадович. По итогам переговоров был подписан меморандум о взаимопонимании между оборонными ведомствами.

Особенностью белорусско-сербских отношений является тот факт, что официальный Белград проводит курс на сближение с ЕС с перспективой членства в Евросоюзе. В 2012 году Сербия присоединилась к санкциям ЕС, применяющимся к официальному Минску. Николич и Лукашенко обсудили 19 ноября в Минске вопросы сотрудничества в политической, экономической, гуманитарной и иных сферах. Была поставлена цель «достичь в ближайшем будущем товарооборота $0,5 млрд». Николич пообещал поддержку белорусским проектам, в частности — сборочным производствам белорусской техники в Сербии. Он отметил также принципиальность официального Минска в вопросе непризнания отторгнутых от Сербии районов Косово и Метохии. Делегации обсудили перспективную «дорожную карту» двустороннего сотрудничества.

Лукашенко 20 ноября во время встречи с Николичем заявил о намерении в 2016 году собрать в Минске руководителей бывших СФРЮ. Руководители Сербии и Белоруссии заложили капсулу на стройплощадке минского многофункционального комплекса «Минск-Мир», который появился вскоре после провала амбициозного проекта по строительству «Делового центра «Минск-Сити» на площадке аэропорта «Минск-1».

Отношения с США у официального Минска оставались на стабильно плохом уровне. Потенциальные белорусские друзья и партнёры не изменяли стереотипу поведения лимитрофного образования, жалуясь на мнимые угрозы и пытаясь привлечь к себе внимание различными методами. Выступая 30 января на конференции Атлантического совета, посвященной вопросам реализации программы Евросоюза для постсоветских республик «Восточное партнерство», временный поверенный в делах Белоруссии в США Павел Шидловский заявил об угрозе независимости Белоруссии и озвучил просьбу о помощи.

«Но в нынешней ситуации важно то, что на кону сам наш суверенитет, наша независимость, — заявил Шидловский. — Белоруссию необходимо вовлекать в сотрудничество и с Евросоюзом, и с Россией». «Я предлагаю всем выступающим признать особое место Белоруссии, её особую роль в этот момент, протянуть ей руку помощи в той экономической ситуации, в которой она оказалась в связи с экономическими проблемами в России, — призвал он. — Пора начать сотрудничать с Белоруссией». Однако душераздирающие вопли из бывшей советской провинции нисколько не тронули сердце потомков плантаторов. США интересовала Украина, на которой было сфокусировано внимание, на которую были направлены основные потоки «поддержки».

В Минске 27 февраля Александр Лукашенко провёл переговоры с зампомощника госсекретаря США Эриком Рубином, обсудив с ним «актуальные вопросы белорусско-американских отношений, в том числе проблемного характера». Встреча проходила за закрытыми дверями, для общественности было представлено лаконичное сообщение президентской пресс-службы о том, что обсуждались «актуальные вопросы белорусско-американских отношений, в том числе проблемного характера».

Не больше информации поступало и от других встреч чиновников США и Белоруссии. Официальный Минск старался представить те контакты, которые были преданы публичности, как симптомы улучшения отношений с Вашингтоном, однако президент США Барак Обама по-прежнему видел в «последнем диктаторе Европы» чрезвычайную угрозу однополярному миру в целом и нации единственной свердержавы в частности. Минск посетило несколько бывших соотечественников, возможно, бескорыстно пытавшихся улучшить имидж Лукашенко на Западе.

Более заметный визит состоялся 3 августа: делегация Конгресса США встретилась с руководителем постветской республики, который попросил американцев посоветовать, как «продвигать нашу страну к суверенитету, большей независимости». Позже, 14 августа, в Одессе состоялись переговоры министров иностранных дел Белоруссии Владимира Макея, Литвы Линаса Линкявичуса, Украины Павла Климкина с участием представителей США. Позитивно реагируя на отсутствие повторения эксцессов президентской кампании 2010 года, в конце октября Вашингтон приостановил действие некоторых санкций в отношении предприятий белорусского госконцерна «Белнефтехим».

В ноябре Минск посетила делегация Госдепа США. Уровень «помощников помощников» и отсутствие реляций о «прорывах», не говоря уж о практических шагах, говорил экспертам о многом. Традиционно североамериканские дипломаты почтили вниманием своих протеже в постсоветской республике. Особенностью политики Вашингтона является ставка на радикальную оппозицию внутри Белоруссии, а также особое внимание к мониторингу и аналитическому сопровождению деятельности не столько своих агентов, сколько властей.

Отношения с латиноамериканскими странами после ряда взаимных визитов, сопровождавшихся пафосными заявлениями, остались на прежнем уровне. Продолжилась деградация отношений с Венесуэлой, начавшаяся сразу после смерти Уго Чавеса, став ещё одним наглядным примером порочности выстраивания внешней политики на основе межличностных контактов и ставки на действующего правителя. Николас Мадуро после победы на выборах праволиберальной оппозиции оказался «на птичьих правах» и был озабочен не столько оправданием статуса «стратегического партнёра» и «опорной точки» Белоруссии в Латинской Америке, сколько поддержанием хотя бы нейтралитета армии.

«Стратегическое партнёрство» с Китаем выстраивалось при реализации «многовекторной внешней политики» официального Минска как противовес России и Западу. Плодотворность контактов с другими азиатскими странами была куда меньшей, а африканского охвостья у белорусской трёхкрылой «многовекторности» так и не появилось.

Официальный визит в Минск председателя КНР Си Цзиньпина с супругой, состоявшийся 10−12 мая, позиционировался госагитпропом Белоруссии как многообещающий. Александр Лукашенко показал китайскому лидеру территорию, отведённую под строительство Китайско-белорусского индустриального парка «Великий камень», что не очень впечатлило Си Цзиньпина и многочисленных членов китайской делегации. Дежурным комплиментам в азиатском стиле госагитпроп постсоветской республики пытался придать гипертрофированное значение.

По итогам визита «живых денег» официальный Минск не получил — только обещания «связанных кредитов». Также была подписана совместная декларация о дальнейшем развитии и углублении отношений «всестороннего стратегического партнёрства». Глава МИД Белоруссии Владимир Макей констатировал: «Подписано более шестидесяти документов, условная оценочная стоимость которых превышает 11 млрд долларов, не считая рамочных договоренностей по новым кредитным линиям на сумму 7 млрд долларов».

В сентябре Александр Лукашенко направился с визитом в Пекин, где встретился с членом постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, первым заместителем премьера Госсовета КНР Чжан Гаоли и председателем Китайской Народной Республики Си Цзиньпином. Из КНР руководитель постсоветской республики привёз заверения в расширении «всестороннего стратегического партнёрства».

Перед отъездом в Пекин, 31 августа Лукашенко подписал директиву № 5 «О развитии двусторонних отношений Республики Беларусь с Китайской Народной Республикой». В документе сказано: «Основным содержанием белорусско-китайского сотрудничества является взаимная решительная поддержка по вопросам, касающимся коренных интересов двух стран, таких как суверенитет, территориальная целостность, безопасность и экономическое развитие».

Политологи обратили внимание на смену акцентов госагитпропом РБ: если ранее Россия часто называлась «союзником», то в последнее время — «партнёром» (гораздо реже — «стратегическим партнёром»), а Китай постоянно упоминался как «стратегический партнёр» и иногда как «союзник». Например, 18 августа Минэкономики Белоруссии проинформировало: «Китай является ключевым стратегическим и торговым партнером Белоруссии, поэтому Белоруссия нацелена на результативное торгово-экономическое и инвестиционное сотрудничество двух стран и активизацию его направлений».

Оказывалось внимание и другим странам Азии, что отвечало принципам «многовекторности» внешней политики официального Минска (позволяющей оправдывать неисполнение союзнического долга перед Россией) и «диверсификации экспорта» (уход от экономической зависимости от РФ со стремлением перераспределить экспорт и импорт на три направления: РФ, ЕС и «дальняя дуга»). Большое внимание было уделено в 2015 году двум конфликтующим странам — Индии и Пакистану, рассматривавшимся как рынки сбыта невостребованных в России белорусских товаров и услуг. Были также отмечены визиты представителей азиатских стран в Минск — Индонезии, Мьянмы и других.

Александр Лукашенко 28−29 мая совершил визит в Пакистан, где провел переговоры с президентом Пакистана Мамнуном Хусейном и премьер-министром Навазом Шарифом,подписав «Исламабадскую декларацию» двустороннего партнёрства. Затем президент Индии Пранаба Мукерджи 2−4 июня посетил Минск: по итогам переговоров была подписана «дорожная карта» белорусско-индийского двустороннего сотрудничества.

С ответным визитом пакистанская делегация прибыла в Минск в конце лета: главы правительств Пакистана и Белоруссии подписали «дорожную карту» сотрудничества на 2015−2020 годы. В ходе состоявшихся 10−11 августа в Минске переговоров премьер-министра Пакистана Наваза Шарифа с Александром Лукашенко руководитель постсоветской республики назвал себя учеником Шарифа и заявил о возможности создать «треугольник Минск — Пекин — Исламабад». Лукашенко также заявил Шарифу, что Белоруссия готова стать «окном в Европу» для Пакистана. Эксперты обратили внимание на роль Пекина в сближении Минска с Исламабадом.

В начале следующего месяца, 6−7 сентября в Минск прибыла индийская делегация во главе с министром торговли и промышленности Индии Нирмалой Ситхараман. Затем, 8−9 октября замминистра иностранных дел Белоруссии Валентин Рыбаков посетил Пакистан. Таким образом, политическое руководство Белоруссии продемонстрировало способность вести переговоры одновременно с двумя конфликтующими сторонами, что оценили политологи. Экономисты же не увидели ни большого товарооборота между странами, ни контрактов на солидные суммы.

9 декабря Александр Лукашенко с малолетним сыном Николаем посетили Вьетнам. Официальный Минск выразил заинтересованность в сотрудничестве с Вьетнамом в сферах нефтехимии, а также добычи полезных ископаемых в азиатской республике. Лукашенко сообщил об отсутствии «запрещённых тем в отношениях между Белоруссией и Вьетнамом», в частности — «по линии ВПК». После этого члены белорусской делегации и отправились в вотчину ещё одного «стратегического партнёра»: 10 декабря в Ашхабаде они заслушали доклады о строительстве Гарлыкского ГОК и провели переговоры с туркменским коллегой Гурбангулы Бердымухамедовым, президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом и другими официальными лицами.

Ближний Восток также интересовал политическое руководство Белоруссии в 2015 году. Осуществлялись взаимные визиты на разных уровнях и переговоры на «нейтральных площадках». В частности, прошли переговоры с представителями Саудовской Аравии, Катара, Турции, ОАЭ, Курдистана, Египта и других стран. В отличие от предыдущей президентской кампании, Александр Лукашенко не стремился продемонстрировать независимость от углеводородных и иных стратегических поставок из России. Вслед за «выгодной венесуэльской нефтью» черёд «выгодного катарского газа» или газа из других стран не настал.

«Африканский вектор» белорусской «многовекторности» в 2015 году традиционно не задался. Относительным успехом можно считать лишь сближение с Зимбабве, где Роберт Мугабе тепло принял помощника Александра Лукашенко по специфическим поручениям Виктора Шеймана. Сближению двух подчёркивающих свои суверенитеты стран давно способствовали многие факторы, но препятствовала низкая платежеспособность. Показатели взаимной торговли оказались скромнее заявлений представителей сторон.

Визиту «невыездного» Александра Лукашенко в зону ООН госагитпроп Белоруссии придавал большое значение. На саммите ООН в Нью-Йорке 27 сентября Лукашенко выступил с докладом, заклеймив позором неоимпериалистов и их пособников, напомнил о своём оригинальном подходе к толкованию термина «цивилизация», посадил дерево и провёл ряд протокольных встреч.

В июле по итогам саммита Шанхайской организации сотрудничества в Уфе Белоруссия получила статус наблюдателя при ШОС. В октябре в Минске с энтузиазмом восприняли заявление директора департамента Европы Лиги арабских государств Ибрагима Мохайлдина о заинтересованности в расширении сотрудничества с постсоветской республикой. В статусе наблюдателя Белоруссия пыталась развивать сотрудничество в «Северном измерении», Совете государств Балтийского моря и Организации черноморского экономического сотрудничества.

В целом постсоветская республика оставалась малоинтересной для других стан. Об этом свидетельствует и тот факт, что отношения с ней «по совместительству» осуществляет почти в два раза больше диппредставительств в соседних странах, чем посольств, непосредственно находящихся в Минске.

Политика «белорусизации» в 2015 году была продолжена властями Белоруссии с попыткой вовлечения в неё крупных компаний (в том числе негосударственных), спортсменов и творческой интеллигенции из среды «умеренной» оппозиции. Руководитель постсоветской республики часто (и часто не к месту) заявлял о якобы имеющихся угрозах «суверенитету и независимости», а госагитпроп продолжал работу по формированию у белорусов образа внешнего врага и комплекса «осаждённой крепости», по конструированию новой идентичности белорусов и мобилизации их вокруг «национального лидера». При этом официальный Минск остерегался резких движений, периодически давая понять, что осознал причины незавершившейся украинской драмы, однако не может отступить от поставленных перед собой целей.

Глава МИД Белоруссии Владимир Макей в статье «Внешняя политика на службе народа», опубликованной в сентябрьском номере печатного органа Администрации президента Белоруссии «Белорусская мысль», констатировал якобы врождённые качества населения постсоветской республики, которыми предопределены особенности внешней политики РБ. В частности, он отметил: «Традиции белорусской государственности, опирающиеся на многовековой опыт выстраивания взаимоотношений с соседями как на Востоке, так и на Западе, во многом предопределили многовекторность белорусской внешней политики, генетическую толерантность и предрасположенность нашего народа к миру и согласию».

Весной, 31 марта Александр Лукашенко в интервью медиахолдингу «Блумберг» рассказал об угрозах постсоветской республике, якобы исходящих с Востока и Запада. Он заявил, что вопрос о воссоединении Белоруссии с Россией никогда не стоял, а руководство постсоветской республики не желает возвращения данной территории статуса Северо-Западного края и будет сопротивляться покушениям на суверенитет и независимость постсоветской республики. Он подчеркнул: «100% белорусского народа хотят жить на своей земле, в своем государстве».

На самом деле белорусов лишь однажды спросили, в каком государстве они желают жить, — на референдуме 17 марта 1991 года о сохранении БССР в составе СССР «за» проголосовало 82,7%. Ни в период Российской империи, ни в период СССР белорусы не были замечены в сепаратизме. Однако из логики других заявлений Александра Лукашенко и санкционированной им политики «белорусизации», длящейся не первый год, следует, что руководитель постсоветской республики придерживается прямо противоположного мнения о «своей земле» и «своём государстве», чем Николай Лосский, Иван Солоневич и другие выдающиеся уроженцы Белоруссии, о которых «белорусизаторы» предпочитают не вспоминать.

Идеи общерусского единства и западноруссизма актуализировались в Белоруссии на фоне гражданской войны на Украине и нынешней волны «белорусизации». Как выяснили в ходе мартовского опроса сотрудники литовского «Независимого института социально-экономических и политических исследований» (НИСЭПИ), 2/3 опрошенных заявили, что белорусы, русские и украинцы являются ветвями одного народа. О том, что это разные народы, заявили 27,1% опрошенных белорусов. Большинство опрошенных расценили воссоединение Крыма с Россией как «возвращение русских земель, восстановление исторической справедливости», около половины поддержало независимость ДНР и ЛНР, о праве народа Новороссии на самоопределение заявили 42% респондентов, лишь 20,4% респондентов отметили, что в ходе февральских переговоров в Минске по урегулированию украинского кризиса «Лукашенко сыграл важную роль, выступив как миротворец». «Если бы Россия вооруженным путем попыталась присоединить к себе всю территорию Белоруссии или ее часть, как бы Вы действовали?» — на этот вопрос 15% белорусов ответили, что «приветствовали бы эти изменения», 18,7% посчитали возможным вооруженное сопротивление, и 47,1% ответили «стремился бы приспособиться к новой ситуации». Таким образом, судя по опросам НИСЭПИ и других институтов, руководству постсоветской республики предстоит значительная работа по приведению заявлений в соответствие с реалиями.

Подчёркивая неприятие идеи Русского мира, Лукашенко периодически давал понять, что готов на крайние меры при отстаивании своего видения будущего Белоруссии и белорусов. «Я вообще не допускаю, не представляю, как русский человек придет в Белоруссию воевать — родной, на свою родную землю. Поэтому надо успокоиться, выбросить все эти гадости из головы, — заявил Лукашенко 29 января в ходе пресс-конференции. — А если есть здесь некоторые умники, которые любят палки в колёса ставить — и у нас так называемые «свядомыя» («сознательные) и отдельные не то приехавшие, не то долго живущие здесь, считающие, что белорусская земля — это часть, ну, как они говорят сейчас, Русского мира и чуть ли не России, — забудьте. Белоруссия — это современное и независимое государство, в котором живёт порядка 10 млн человек и каждый день, как я говорю, переворачивается около 2−2,5 млн наших гостей. Никто нам претензий не предъявил, бывая здесь. Мы всегда были гостеприимны к любому человеку, но заставим любого уважать наш суверенитет и независимость, кто помышляет, что нет такой страны — Белоруссии, не было и так далее. Не было — а сейчас есть, и с этим надо считаться. И мы свою землю никому не отдадим. Это моя задача. Как она ни трудна и тяжела — я её решу. Я выполню свою миссию, чего бы мне это ни стоило. И за моей спиной стоят сотни, тысячи таких людей вооружённых».

Позже, 12 апреля Александр Лукашенко заявил: «Мы воевать не собираемся». «Не собираемся. Но если кому-то захочется — он будет знать, что мы достойно его здесь встретим. Но таких врагов у нас пока, к счастью, нет», — уточнил он.

Выступая 29 января на пресс-конференции в Минске, Лукашенко заявил также, что связанных с «белорусизацией» проблем якобы не существует. «Вопрос мовы решен раз и навсегда — он решен на референдуме белорусского народа. У нас есть два родных государственных языка — русский и белорусский. Эта проблема закрыта, пока президентом работает, служит белорусскому народу Лукашенко. Эта тема закрыта!» — заявил он. Руководитель постсоветской республики подчеркнул: «Главное скажу: русский язык, как и белорусский, — это достояние нашей нации. Наш народ немало внёс в эту копилку русского языка, в эту живую ткань русского языка, и выстрадал немало, чтобы наш русский язык был родным. Я считаю его родным, подавляющее большинство его считает родным языком, и это то наследство, то богатство, от которого мы отказываться не должны! Это наше богатство!»

«Я поддерживаю белорусский язык. Почему? Это то, что нас отличает, к примеру, от русского человека, от россиян. Это признак нации. Если нет у тебя особенностей вот этих — своего белорусского языка, только русский — значит, ты не имеешь этого признака и ты просто как русский человек, ты — русский! Но мы ведь белорусы! — пояснил Лукашенко. — Поэтому наряду с русским языком, который мы выстрадали, это наш язык, мы имеем белорусский язык, который нас отличает в том числе от русского человека как нацию, от россиян — вот что я имел в виду».

Лукашенко заявил также, что в Белоруссии якобы не уничтожается русскоязычная топонимика. Он пообещал рассмотреть обращение представителя одного из местных русофобских изданий, озабоченного некими «черносотенными организациями» и попросившего рассмотреть «возможность блокировки таких черносотенных сайтов, как «Регнум», «Империя».

Воодушевлённые перспективой репрессий, считающие себя демократами и поборниками «европейских ценностей», русофобы направили в госструктуры доносы на своих идейных оппонентов, а также стали усиленно «сигнализировать» о мнимых покушениях на нарушение законодательства постсоветской республики «в части распространения неправдивой информации и разжигания национальной вражды». Стукачи не брезговали ни опубликованием извлечений из переписки в частных блогах, чтобы дискредитировать своих идейных оппонентов, ни взломом их электронной почты, ни рассылками угроз, ни организацией хакерских атак — всё считалось приемлемым. Дело разве что не дошло до политических убийств и «хрустальных ночей» или возможности прокричать на процессах «расстрелять как бешеных собак!».

Однако были призывы к расправе, включая обращение к КГБ, на действия которого русофобы жаловались своим зарубежным покровителям, расписывая картины à la1937. Причём кандидатами на расправу выбирались также граждане России. Граждане же Белоруссии, уехавшие на заработки в РФ и привлечённые к ответственности российскими правоохранителями за призывы «убивать москалей» и тому подобное, выставлялись русофобами в Белоруссии и обслуживающей их сетью СМИ как невинные жертвы наветов, некомпетентности и мстительности российских правоохранителей.

В апреле атаке доносчиков была подвергнута газета Витебской епархии «Наше православие», главным редактором которой является ранее уволенный с госслужбы за русофильство Андрей Геращенко. В мае Мининформ Белоруссии вынес «предупреждение» изданию (третье «предупреждение» является основанием для закрытия издания). В кампании участвовали СМИ, обслуживающие русофобствующую прозападную оппозицию в Белоруссии и финансируемые американскими фондами, в частности NED («Национальный фонд демократии»). В ноябре клеветнической атаке подверглись православные военно-патриотические клубы, действующие под патронажем Гродненской епархии и МВД.

Особое внимание теме Русского мира руководитель постсоветской республики уделил 29 апреля, выступая с посланием к белорусскому народу и Национальному собранию. Он отметил: «Много в последнее время говорится об идее некоего Русского мира». Отвлёкшись от теста, он заметил: «Но, я так понимаю, это — не про нас». Затем, в рамках этого же выступления, он пообещал продемонстрировать, что «мы — Русский мир!» Лукашенко вновь заявил, что в Белоруссии якобы не уничтожается русскоязычная топонимика и нет дискриминации русских, сообщив: «У нас есть и родной белорусский язык, и ничего страшного, если рядом — это наших два родных языка — русский и белорусский — мы и так, и так пишем. Или там: «Георгиевские ленты — запретили!» Да мы ничего не запрещали!» Лукашенко также заявил, что Москва не должна покушаться на суверенитет постсоветской республики, которая, по его словам, не взяла крен на Запад. Он также сообщил о готовности «в случае обострения ситуации поднять и вооружить полмиллиона белорусов», чтобы «противостоять любым замыслам». Эксперты склонились к мнению, что сумбурное выступление Лукашенко следует понимать скорее как выражение антипатии идее Русского мира.

Позже Лукашенко также обращался к теме Русского мира. Так, 4 августа он сообщил работникам СМИ, что идея «Русского мира» — это глупость, используемая в пропаганде и не имеющая ничего общего с позицией президента России. Он также отметил, что посол России в Белоруссии Александр Суриков сам не знает и не может объяснить значения термина «Русский мир».

В 2015 году руководство Белоруссии продолжило курс на формирование новой идентичности белорусов. Выступая 20 января на 42-м съезде созданного в поддержку Александра Лукашенко формально «общественного», но финансируемого из госбюджета объединения «Белорусский республиканский союз молодежи», руководитель постсоветской республики заявил: «Культура — вот что делает белоруса белорусом, а не просто «тутэйшым», в какой бы точке земного шара он ни находился. Не только наше богатейшее наследие: литература, музыка, архитектура — но и язык, который мы должны знать, история, которую мы должны помнить, и ценности, которые мы должны уважать».

На следующий день, 21 января на пресс-конференции в Минске, поясняя позицию Лукашенко, министр образования Михаил Журавков заявил: «На мой взгляд, мы придем к тому, что у нас больше половины предметов будут на белорусском языке». По словам министра, в первую очередь перевод преподавания с русского на белорусский коснётся предметов история Белоруссии и география. Журавков подчеркнул: «Изучать географию и историю Белоруссии, конечно же, нужно на белорусском языке». Министр сообщил также об активном участии Минобраза в «белорусизации», указав на рекомендацию Белгосуниверситету перевести преподавание истории «для всех студентов» на «мову».

Как и следовало ожидать, «рекомендация» министерства стала фактически приказом не только для государственных учреждений образования, но и для частных, равно как и «решение-рекомендация» Нацбанка Белоруссии 19.12.2014 о введении 30%-го сбора при покупке иностранной валюты фактически была приказом для всех банков постсоветской республики. В данном контексте немаловажно отметить, что во многих частных вузах задолго до «рекомендации» Журавкова преподавание «истории Белоруссии уже было переведено на белорусский язык стараниями либеральной интеллигенции. Русофобы из этой среды на протяжении почти двух десятков лет бесконтрольно читали лекции, наполняя их содержанием по своему усмотрению и лишь формально соблюдая рабочие учебные программы. Минобраз делал вид, что контролировал учебный процесс в частных вузах — проверял наличие документов в деканатах и иногда даже делал «контрольные срезы» (фарс с заполнением бланков заранее известных тестов), однако на самом деле не мог осуществлять полноценного контроля. Поэтому заметная концентрация неонацистов в среде учащейся молодёжи давно стала нормой и является заслугой не столько относительно недавнего крена госагитпропа, сколько той части «национально озабоченной» интеллигенции, которая заняла места на кафедрах в «лихие девяностые».

Эксперты (политологи, юристы, философы и другие) усмотрели в данных инициативах покушение на право выбора языка обучения, закреплённого в Конституции и законе о языках, а также ставку властей на радикальный национализм и реализацию «украинского сценария». Прокурорского реагирования на заявления министра не последовало.

Проблемы конструирования новой белорусской идентичности и государственной идеологии постсоветской республики находились на особом контроле главного идеологического управления Администрации президента. Однако не появилось оснований для выводов о значительных успехах белорусским учёных, «силовиков» и чиновников в решении данных проблем.

Министр иностранных дел Белоруссии Владимир Макей 19 мая в интервью газете The Washington Post заявил, что в Белоруссии нет объединяющей всех идеи, национальной идентичности, однако следует развивать и повсеместно внедрять белорусский язык, а также укреплять независимость и суверенитет постсоветской республики в надежде занять достойное место в Европе. «Я думаю, что наша белорусская идентичность еще до конца не сформировалась», — заявил Макей. Он также отметил: «Мы еще, наверное, как нация находимся в поисках своей идентичности». Фактически Макей повторил тезисы об идентичности, заявленные 28−29 ноября 2013 года в Вильнюсе на пленарном заседании саммита участников программы ЕС «Восточное партнёрство» и 20 ноября 2013 года в интервью польскому изданию Dziennik Gazeta Prawna.

Проблема поиска идентичности, а также сопутствующие вопросы обеспечения безопасности от России были обсуждены в мае представителями госагитпропа и экспертами от прозападной оппозиции в рамках темы «Суверенность в контексте национальной безопасности». Дискуссия была организована в редакции президентской газеты «Советская Белоруссия» с участием её главного редактора Павла Якубовича, входящего в пул самых влиятельных «госидеологов» постсоветской республики, а также главы Совбеза Александра Межуева и других представителей «силового блока».

В свою очередь оппозиционные издания тиражировали небылицы о якобы имеющемся в постветской республике ущемлении прав белорусскоговорящих граждан и «русификации». Так, в феврале как пример «расправы за белорусскость» в публикациях фигурировала драка на свадьбе в Осиповичах.

В январе 2015 года вступили в силу изменения и дополнения в Уголовный кодекс, предусматривающие усиление ответственности за терроризм. В частности, в части 2 статьи 290 УК предусмотрена ответственность за «содействие террористической деятельности», до 12 лет лишения свободы с конфискацией имущества можно получить «за вербовку или иное вовлечение». Согласно части 3 этой же статьи прохождение обучения или иной подготовки для участия в террористической деятельности наказывается 10 годами лишения свободы с конфискацией имущества.

С 4 января вступило в силу постановление Совмина №1256 от 30 декабря 2014 года, которое предписывало составить перечень лиц, участвующих в террористической деятельности. В феврале Комитет госбезопасности Белоруссии опубликовал «Перечень лиц, участвующих в террористической деятельности, причастных к распространению оружия массового поражения либо находящихся под контролем таких лиц».

Пытаясь подогреть фобии властей, создать жупел «российской угрозы» и подвести под репрессии представителей русского движения, активисты прозападной русофобствующей оппозиции активно «сигнализировали» о якобы имеющихся проявлениях «сепаратизма», политической неблагонадёжности носителей общерусского сознания и тому подобном. Вашингтон и Брюссель поощряли такую деятельность.

В июле зарегистрированная в Чехии националистическая организация «Молодой фронт» опубликовала «ТОП-100 очагов кремлёвской агрессии в Белоруссии». Критерии включения в данный список, названный также вскоре «расстрельным», остались неясными. Как и ранее, когда русофобсвующая прозападная оппозиция составляла «списки невъездных» в ЕС и США, в новый список попали люди, которые либо уже давно находятся за пределами Белоруссии, либо отошли от руководства общественными организациями в силу возраста и состояния здоровья, а также те, кто никогда не имел никакого отношения к Кремлю. Вскоре «Молодой фронт» попросил своих сторонников помочь с обоснованием составленного списка и «сигнализировать» о новых фактах на основании чётких оснований.

Поборники «европейской ориентации» Белоруссии неоднократно проявляли себя на протяжении 2015 года, наглядно демонстрируя приверженность свободе слова, мнений, собраний и других ценностей не для всех. Так, например, хулиганы из «Молодого фронта» отметились не только составлением чёрных списков, что было расценено как проявление симптомов общей болезни русофобствующей прозападной оппозиции — доносительства («стукачества»). Проявляя крайнюю степень нетерпимости к инакомыслию, что является проявлением тоталитарного мышления, а также неспособность к цивилизованному диалогу, «молодофронтовцы» и подтвердили свою репутацию на практике при попытке сорвать выступление публициста Николая Старикова в Минске 16 ноября.

Проявления неонацизма в среде белорусских «футбольных фанатов» участились. Если ранее на трибунах были замечены скорбящие о нацистском преступнике Рудольфе Гессе, почитатели коллаборантов периода Великой Отечественной войны и карателей киевской хунты, то в 2015 году участились случаи нападений «ультрас» на тех, кто проявлял симпатии к народному ополчению Новороссии или символике Дня Победы. Так, в могилёвском караоке-клубе «Истерика» 12 мая «фанаты» местной команды «Днепр» (группировка «Семья») избили посетителей, заказавших песню «День Победы». Власти не афишировали процесс над могилёвскими хулиганами. В июле суд Московского района Минска приговорил членов местной «околофутбольной» группировки (группировка «Нововилка», почитатели минского футбольного клуба «Динамо») к лишению свободы на длительные сроки за хулиганство и умышленное причинение тяжких телесных повреждений двум минчанам, что несколько отрезвило представителей молодёжной субкультуры.

Министр внутренних дел Белоруссии Игорь Шуневич 15 октября заявил, что в постсоветской республике нет ответственности за публичную демонстрацию нацистской символики, которую использует прозападная оппозиция, призвав не «спекулировать» на данной теме. На самом деле инциденты с использованием белорусскими нацистами бело-красно-белого флага и литовского герба «Погоня» происходили не только в Белоруссии, но и за рубежом — в Польше, Чехии и других странах. В 2014 году данная символика оказалась под запретом в популярной социальной сети «ВКонтакте», но в 2015 году свободно использовалась русофобами во время президентской кампании, а также после её окончания при проведении митингов и шествий.

Борьба с георгиевскими ленточками в 2015 году дополнилась борьбой с символикой Новороссии. Госструктуры (включая приданный им БРСМ) использовали альтернативную символику Дня Победы — изобретенный госпропагандистами «цветок яблони», не выражая резкого неприятия георгиевской ленточки. Более того: 7−8 мая в Москве Лукашенко демонстрировал на лацкане пиджака две ленты — георгиевскую, ставшую символом Дня Победы, и красно-зелёную — цвета флага БССР образца 1951 года, которую власти Белоруссии продвигают как альтернативу георгиевской ленте. Незадолго до этого, 29 апреля Лукашенко заявил, что белорусов от русских отличить невозможно, а обвинения официального Минска в «крене на Запад» и эксцессах белорусизации беспочвенны. Он отметил также: «Или там: «Георгиевские ленты — запретили!» Да мы ничего не запрещали!». По его словам, одобренная им в 2015 году красно-зелёная лента с яблоневым цветком не означает запрета на использование ставшего традиционным символа Дня Победы. Лукашенко подчеркнул: «Но есть и георгиевская лента — как я её понимаю, это наши традиции, это наша боевая общность! Мы никому не запрещаем».

Прозападная оппозиция продолжила борьбу с георгиевскими ленточками, однако уже без нападения на детей с ленточками, а пытаясь натравить власти на своих идейных оппонентов. Так, в августе представитель праволиберальной «Объединенной гражданской партии» Владимир Шанцев «сигнализировал» властям о необходимости, по его мнению, применения уголовного наказания к автовладельцу, использовавшему символику Дня Победы и Новороссии при оформлении своего автомобиля. Так как белорус действительно нарушил ПДД при оформлении автотранспортного средства, МВД подвергло его штрафу, однако гораздо больший репутационный ущерб понесла ОГП.

Ревизионизм в Белоруссии последовательно развивался в 2015 году совместными усилиями как представителей государственных структур, так и негосударственных (в том числе зарубежных). Параллельно шло создание и шлифовка новой политической мифологии. Ничего принципиально нового на этом поприще белорусские националисты не изобрели. В отличие от коллег с Украины, белорусских ревизионистов в госструктурах отличала большая сдержанность в заявлениях и меньшая публичность при принятии решений.

В вузах Белоруссии давно преподают «старабеларускую мову», без знания которой невозможно получить диплом исторического факультета Белгосуниверситета и других вузов. Именно на этом языке, как считают в Академии наук и Минобразования, напечатана в XVI веке «Библия руска» Франциска Скорины, и вообще «старобелорусский язык» был «государственным языком Великого княжества Литовского». Ревизионистские тезисы отражены в школьных и вузовских учебниках — т. е. детям и молодёжи навязывается националистический дискурс, без усвоения и воспроизведения которого невозможно получить ни школьный аттестат, ни вузовский диплом.

«Именно в период существования ВКЛ сложилась белорусская народность, менталитет, и это естественный повод для тщательного изучения истории княжества», — заявил директор Института истории НАН Белоруссии Вячеслав Данилович во время международной научной конференции «Великое княжество Литовское: политика, экономика, культура». Конференция прошла в ноябре в Академии наук постсоветской республики, её работу активно освещало госинформагентство БелТА и другие СМИ. Таким образом, утверждения о формировании в XVI веке «белорусской народности» с особым менталитетом и отдельным языком в очередной раз были артикулированы весьма чётко и официально.

Многолетний труд, направленный на переоценку важнейших исторических событий в официальной историографии, продолженный в 2015 году, диссонировал с заявлением Александра Лукашенко 9 января на вручении премии «За духовное возрождение» и специальных премий: «Мы оберегаем историческую правду и стараемся извлекать из нее бесценные уроки».

Параллельно действовали негосударственные структуры, такие как латвийский «Институт белорусской истории и культуры». В ноябре данный институт совместно с коллегами из «Партии Белорусского народного фронта» и другими организациями провёл в Вильнюсе конференцию «Вызовы «Русского мира»: критика теории и практики «западнорусизма». Обслуживающие прозападную оппозицию в Белоруссии СМИ регулярно публиковали материалы с критикой западноруссизма, концепции древнерусской народности и других, как представлялось авторам, «антибелорусских» проявлений «русского шовинизма».

В 2015 году власти Белоруссии продолжили уничтожение русскоязычной топонимики, игнорируя права и законные интересы русскоязычного большинства. Иногда действия властей носили полукриминальный и анекдотический характер. Так, в июле таинственно исчезла мемориальная каменная плита с указанием даты основания города Шклова (Могилёвская обл.) и последовало заявление районного архитектора Георгия Сиваева о розыске вандалов. Вскоре, 1 августа, на постаменте появилась новая плита, где название райцентра Могилёвской области было указано на «беларускай мове» и русском языке. Как обычно, чиновники приняли решение тайно и не посчитали нужным хоть как-то объясниться с народом.

Процесс уничтожения русскоязычной топонимики в Белоруссию вступил в завершающую стадию. Судя по «делу бобруйского гастарбайтера» и другим симптомам, на очереди — легализация «белорусского русского языка» и его активное внедрение. Активное насаждение правил данного «языка» давно проводится в неформальной обстановке, в сети интернет выложены сотни публикаций, в которых нормы русского языка демонстративно отрицаются в угоду политическим убеждениям авторов.

«Дело Силивончика» позволило многим в России иначе взглянуть на Белоруссию — на результаты санкционированной Лукашенко «белорусизации» и деятельность нацистов в формально союзной республике. Гражданин Белоруссии Кирилл Силивончик приехал из Гомельской области на заработки в Россию и устроился системным администратором на одном из заводов Нижнего Новгорода. Как и другой белорусский провинциал-«гастарбайтер» Кирилл Лапинский, Силивончик проявил не характерные для нормальных белорусов склонности и привлек внимание правоохранительных органов России. Московский окружной военный суд признал Силивончика виновным по статье 205.2 УК РФ («Публичное оправдание терроризма или публичные призывы к нему»), приговорив к двум годам колонии-поселения.

Попытки оправдать экстремиста предприняли издания, специализирующиеся на информационном обслуживании русофобов в Белоруссии. Некоторые издания, двумя месяцами ранее требовавшие ограничить свободу СМИ в постсоветской республике, попытались представить Силивончика невинной жертвой и даже патриотом, не брезгуя подлогом и откровенной ложью, целенаправленно вводя читателей в заблуждение. Одно из изданий разместило скриншоты страниц осуждённого и заявило, что 22-летнего гражданина РБ осудили в РФ якобы за «тексты и рисунки в поддержку Украины и с осуждением российской агрессии».

На самом деле, как следует из материалов суда, Силивончик сожалел, что «мало отхерачили москалей», и заявлял: «Я призываю всех, кому дорога Белорусско-Украинская Русь, поддержать наших украинских братьев! Бери в руки оружие! Вступай в ряды украинской гвардии! Убивай москалей! Устроим русским наемникам ад на их земле — взорвем их дома, убьем их семьи! Сегодня очистим Украину — завтра заставим Россию освободить Крым. Мы принудим преступное кремлевское правительство убрать свои лапы с нашей родной земли. Обращаюсь к патриотам: в нас сила и мужество — заставим Россию свернуть с имперского пути. Поможем украинским братьям — защитим себя! Слава Украине! Жыве Беларусь!»

Московский окружной военный суд (именно в его компетенции находилось рассмотрение дел по статье 205.2 УК РФ) сделал вывод об обоснованности выдвинутых обвинений именно на основании заявлений Силивончика, а не фотографий с девушкой или чего-то другого, как пытались представить русофобствующие пропагандисты. К кампании в поддержку «осужденного белоруса» ожидаемо подключились зарубежные СМИ, в частности — «Радио «Свобода».

Те же издания активно освещали акции русофобствующей прозападной оппозиции в Белоруссии, создавая иллюзию присутствия в постсоветской республике лишь двух умонастроений — провластных, выразителем интересов которых являлся Александр Лукашенко, и более радикальных националистов, выразителями интересов которых являлся широкий круг деятелей, явно не симпатизирующих России. Особенностью последних двух лет стало доминирование националистов и либералов в информационном пространстве и почти полное исчезновение из него маргинализировавшихся представителей идеологий левого толка, что наблюдалось также на Украине незадолго до мятежа зимой 2013−2014 гг.

Самыми яркими и массовыми мероприятиями русофобствующей прозападной оппозиции в Белоруссии стали традиционные «День Воли» и шествие в «Куропаты» (урочище под Минском). Особенностями данных мероприятий в 2015 году стали малочисленность участников и эксплуатация «украинской темы». Как обычно, организаторы и пропагандисты кратно завышали численность участников, отмечая, что большее количество людей не собралось из-за репрессий, неблагоприятной погоды и тому подобных причин.

В Минске 25 марта прошла ежегодная акция белорусской прозападной оппозиции под названием «День воли». Изначально организаторы мероприятия планировали провести шествие и митинг, однако впоследствии от идеи митинга было решено отказаться из-за малочисленности участников: на митинг в «парк Дружбы народов» собралось около 120 человек, что лишь немногим превосходило количество правоохранителей, наблюдавших за её проведением. Оппозиционеры скандировали антироссийские лозунги и устраивали скачки, копируя поведение участников киевского «евромайдана». На мероприятие прибыли участники из России, Украины и стран Евросоюза. Оппозиционные и зарубежные СМИ традиционно кратно завысили количество участников акции, что, помимо прочего, немаловажно для организаторов при оформлении заявок на финансирование. Ещё одна акция под названием «Чернобыльский путь» («Чарнобыльскi шлях») состоялась 26 апреля в Минске — и снова, несмотря на хорошие погодные условия, отсутствие превентивных задержаний и арестов, при полной благожелательности властей и все условия для массовости русофобская прозападная оппозиция собрала лишь около 300 человек. При этом в Минске проживает около 2 млн человек, а население республики составляет около 9,4 млн человек.

Апрельская акция проходила под лозунгами «Нет российской ядерной угрозе», «Нет АЭС в Белоруссии», «Слава Украине» «Живёт Белоруссия», «Белорусская автокефальная православная церковь», «Где Российская империя — там Чернобыль и Донбасс», «Европа любит негодяев?», «Требуем освободить политзаключённых». По мнению участников акции, именно Россия виновата в радиоактивном заражении белорусских районов и представляет «ядерную угрозу» постсоветской республике. Организаторы заявили о принятии резолюции с обращения к властям. В документе сказано, что «сегодня официальная Россия угрожает ядерным ударом США и странам Европы».

Осенью в календаре русофобствующей прозападной оппозиции значилась акция «Деды» («Дзяды»). Поступившее 31 октября известие о гибели 224 граждан России, Украины и Белоруссии в небе над Египтом при катастрофе Airbus A321 придало особую окраску акции, состоявшейся 1 ноября в Минске. Её организаторы и участники (около 100 чел.) не изменили своему правилу и декламировали русофобские лозунги, осуждая «российскую агрессию», «российский геноцид», «российскую оккупацию» и тому подобное. Они провели шествие и митинг, заявив о геноциде белорусов в БССР, «о миллионах жертв, которых выродки человечества убили только за то, что они были белорусами», о необходимости «возрождения» и противодействия извечным врагам — России и русским.

Вскоре, 8 ноября, в Минске прошла ещё одна акция русофобов: те же организаторы провели шествие и митинг под теми же лозунгами, но с численностью участников в два раза меньше (около полусотни). Поводом для собрания стало, как и в предыдущие выходные, намерение представителей прозападной оппозиции помянуть своих предков, причисленных к «жертвам сталинских репрессий». Организатором акции выступила «Консервативно-христианская партия «Белорусского народного фронта» (КХП БНФ). Снова на митинге выступил зампред партии Юрий Беленький, поделившийся своими соображениями на тему «оккупационного режима» (нынешнего руководства постсоветской республики). Снова состоялась церемония зачитывания очередного послания получившего политическое убежище в США лидера КХП БНФ Зенона Позняка. Послание посвящалось «преступной деятельности» ВЛКСМ, НКВД и идейных наследников данных организаций на Кавказе, на Украине и в Белоруссии. Находящийся на содержании правительства США третий десяток лет русофоб Позняк в очередной раз представил для узкого круга своих сторонников избитые клише о «неминуемом развале» России.

Выступая 1 июля перед журналистами, министр иностранных дел Белоруссии Владимир Макей заявил, что в Белоруссии никогда не было и в новейшей истории не будет каких-либо националистических устремлений. Утверждение чиновника опровергли представители гражданского общества Белоруссии, принявшие участие в конференции «Русофобия и информационная война против России» 25−26 сентября в Москве. Весенние и осенние мероприятия прозападной оппозиции, санкционированные Мингорисполкомом, являлись наглядным подтверждением необоснованности заявлений чиновников постсоветской республики. В Москве или других городах России за весь 2015 год мероприятий, подобных минским, зафиксировано не было.

Градус русофобии старался поддерживать и белорусский официоз. Причём иногда проявления местечкового шовинизма обнаруживались в самых неожиданных ситуациях — например, при освещении спортивных событий.

Александр Лукашенко не только санкционировал проведение политики «белорусизации», сблизившись на этой платформе с «умеренными» представителями местных русофобов, констатировали эксперты, но также продемонстрировал несостоятельность потуг разработчиков государственной идеологии постсоветской республики. Фактически Лукашенко стал использовать идейных багаж своих давних оппонентов-националистов, а госагитпроп — «перехватывать знамёна» у них. Эксперты провели параллели с украинской ситуацией.

Дерусификация сети автозаправочных станций «А-100» стала заметным событием в процессе «белорусизации». «С 1 января 2015 года сеть АЗС «А-100» переходит на язык», — говорилось в сообщении, размещённом 8 января на белорусскоязычной версии сайта компании. На сайте также содержался комментарий гендиректора ГК «А-100 АЗС» Ирины Володько, что исключало подозрения в самодеятельности так называемых менеджеров среднего звена. Компания проинформировала: «Сотрудники компании на протяжении 4 месяцев восстанавливали язык по программе и при помощи организаторов курсов «Мова Нанова» («Язык заново» — прим.ИА REGNUM), а также на внутренних тренингах. Теперь ведется работа по созданию языковой среды на топливных станциях».

«Белорусизацию» сети АЗС горячо приветствовали русофобы, всячески выказывавшие свою поддержку в рамках развернувшейся кампании с признаками скандала. В феврале Володько прокомментировала ситуацию ИА REGNUM, пояснив, что ГК «А-100 АЗС» является частной сетью автозаправочных станций с полностью белорусским капиталом, а идея перевести работу компании с русского языка на «беларускую мову» не исходит от государства. «Родным языком для всей Белоруссии является белорусский, так же, как и для России — русский. А вот государственных языков действительно два — и люди могут выбирать, на каком из них разговаривать», — заявила гендиректор компании, пояснив ситуацию с «родным языком».

Вскоре после этого Володько лишилась своей должности, а скандал набирал обороты. Бывшие работники компании, а также штатные сотрудники низшего звена и автолюбители активно комментировали ситуацию, преимущественно — анонимно. Выяснилось, что обслуживавшие клиентов на русском языке дискриминировались в оплате труда. «Я считаю, что это цирк», — заявил недавно уволившийся сотрудник компании. «Нас стали считать клоунами», — констатировал он, изложив свои доводы. Руководитель управления маркетинга компании Нина Никанорова, причастная к «белорусизации» сети автозаправок, заявила о провокации. Многочисленные комментаторы усмотрели в скандале проявления нацизма, фашизма, языковой дискриминации, закомплексованности и неадекватности менеджмента, а также нарушения основополагающих прав и свобод человека, гарантированных международным правом и Конституцией.

Летом тема «белорусизированной» АЗС почти не всплывала, а осенью и вовсе исчезла из СМИ и топовых блогов. Эксперты усомнились в искренности Володько, заявившей о непричастности властей к «белорусизации» АЗС. Медиаэксперты предположили, что в данном случае и власти, и прозападная оппозиция не только отработали свои возможности, но и продемонстрировали сотрудничество, что было особенно важно накануне осени 2015 года.

В 2016 году «идеологическая вертикаль» постветской республики намерена усилить «белорусизацию». Александр Лукашенко объявил 2016 год «Годом культуры», а Совмин подготовил план практических мероприятий. Эксперты ожидают, что при их реализации власти будут не только использовать наработки русофобствующей прозападной оппозиции, но и сотрудничать с «конструктивной» её частью.

Проявления русофобского вандализма в 2015 году дополнились проявлениями антисоветского вандализма. В конце 2014 года в Витебской области был разрушен памятник герою Отечественной войны 1812 года генерал-майору Якову Кульневу — власти Белоруссии «замяли» инцидент, получивший заметный международный резонанс. Уголовное дело не возбуждалось, виновные не были найдены, а восстановление разрушенной вандалами мемориальной плиты на памятнике стало заботой сельской общины из ближайшего населённого пункта. Памятник, переживший две мировые войны, как выяснилось, не признаётся властями постсоветской республики историко-культурной ценностью.

В начале 2015 года Минобороны Белоруссии представило среди своих «героев» польских магнатов, топивших в крови восстания белорусов и украинцев. Вскоре после скандальной публикации министерство без каких-либо объяснений и извинений «потёрло» свой сайт.

В марте настал черёд памятников погибшим в Великой Отечественной войне. По факту повреждения мемориального комплекса «Курган Славы» в Мозыре (сорваны, разбиты и похищены мемориальные плиты) было возбуждено уголовное дело. Продолжались атаки вандалов на другие объекты, однако, в отличие от памятника на месте гибели генерала Кульнева, власти Белоруссии быстро возбуждали уголовные дела и «по горячим следам» находили виновных.

Демонтаж памятника Пушкину в Белоруссии стал знаковым событием для постсоветской республики, одним из наиболее скандальных «белорусизаторских» мероприятий, осуществлённых бюрократией постсоветской республики. Никогда прежде чиновники не проявляли столь демонстративного покушения на памятники, солидаризируясь с русофобствующей оппозицией.

Памятник-бюст был подарен белорусскому областному центру российским фондом и с участием местных чиновников торжественно установлен 6 июня у входа в учебный корпус могилёвского библиотечного колледжа им. А. С. Пушкина. Вскоре, 12 июня — в День России, местные власти без каких-либо объяснений демонтировали часть памятника, одновременно заверяя, что соответствующее решение ещё якобы не принято. После этого, 20 июня три общественные организации Белоруссии направили обращение к Александру Лукашенко, реагируя на недостаточно «цивилизованные» действия Могилёвского горисполкома. Затем, 23 июня ещё около десятка общественных организаций Белоруссии подписались под аналогичным обращением к председателю Могилёвского облисполкома Виктору Доманевскому.

«В Могилёве произошел грубый и вопиющий акт вандализма, оскорбляющий глубинные чувства российского и белорусского народов», — говорилось в обращении 12 белорусских общественных организаций, направленном 31 июля Александру Лукашенко.

К властям также поступали обращения в частном порядке от граждан. Спустя почти месяц власти Белоруссии так и не смогли объяснить свои вандалистские наклонности: ни одно из обращений не удостоилось ответа по существу. Актуализировалась проблема соблюдения чиновниками действующего законодательства как по срокам, так и по процедуре: жалобы на могилёвские власти в Администрацию президента были отправлены на рассмотрение в Могилёв.

Будучи вынужденной соблюдать действующее законодательство, бюрократия всё-таки оформила несколько ответов на обращения, подписанные зампредом Могилёвского облисполкома Валерием Малашко. Ответ, направленный в Координационный совет руководителей белорусских общественных объединений российских соотечественников при посольстве России в Белоруссии, почти дословно совпадал с ответом, полученным секретарём-координатором РОО СКПС Леонидом Школьниковым.

«Действительно, строки из стихотворения А. С. Пушкина «Клеветникам России» в XIX веке имели прямой смысл и ярко выраженную антипольскую, антиевропейскую направленность», — констатировал Малашко. Он отметил, что строки из стихотворения классика мировой литературы «могли получить различную идеологическую интерпретацию, не адекватную официальной позиции», и сообщил, что «также на основании появившихся в сети интернет откликов на установку памятника-бюста руководством горисполкома было дано указание по изменению первоначального облика постамента памятника».

Ответ, который предоставил зампред Могилёвского горисполкома Андрей Кунцевич «на обращение могилевского Русского культурно-просветительского общества по поводу акта вандализма, совершенного в отношении памятника Пушкину», констатировали 12 белорусских НГО в направленном Лукашенко письме, «свидетельствует об исторической безграмотности лиц, отвечающих за идеологическую работу в Могилеве». Тем не менее возмущение «варварским актом» общественных активистов и интеллигенции никак не повлияло ни на карьеру Кунцевича, ни на проявление большей сдержанности госструктур РФ в тиражировании заявлений на тему «братства».

Минкультуры рассмотрело коллективное обращение представителей белоруской интеллигенции — документ подписали 18 докторов наук, профессоров, доцентов и др. Первый замминистра культуры Белоруссии Ирина Дрига сообщила: «Министерством культуры согласовано предложение об установке памятника-бюста А. С. Пушкину в городе Могилёве».

Александр Лукашенко так и не решился ответить на вопросы, правомерно поставленные перед ним возмущённой ответственностью, просившей «пристально рассмотреть обстоятельства, связанные с осквернением памятника А. С. Пушкину в Могилёве, и принять меры по восстановлению его в первозданном виде, и недопущению в будущем ситуаций, которые могут нанести ущерб белорусско-российской дружбе». Спустя почти полгода руководитель постсоветской республики фактически спрятался за спину министра культуры, а тот, в свою очередь, поручил подписать ответ своему первому заму.

«Министерством культуры поддержано предложение об установке памятника-бюста А.С. Пушкину в Могилёве. Также данный вопрос согласован с главой государства», — сказано в письме от 30 ноября 2015 года, подписанном Дригой.

Однако, помимо формальных отписок с нелепыми утверждениями, были и более откровенные выпады провинциалов, немыслимые в Великобритании, Италии или других цивилизованных странах в XXI веке. Показательным является заявление члена Совета Республики Национального собрания Белоруссии из Могилёва Игоря Марзалюка, который заявил: «Я очень уважаю Пушкина как поэта, но есть строчки, которые во все времена звучат провокационно. Мне кажется, что отдельные русские общества временами переходят все границы, забывая, гражданами какой страны они являются. Думаю, что в наше щекотливое время не должно быть места таким провокациям». Стоит надеяться, что «полкабанщики» в 2016 году не доберутся до Шекспира, в произведениях которого при желании можно усмотреть немало «провокаций» и «на основании появившихся в сети интернет откликов» отдать приказ вырвать страницы с вечно актуальной крамолой.

В итоге чиновники Белоруссии косвенно подтвердили выводы ряда экспертов о том, что руководство постсоветской республики отождествило себя с теми, кого русский гений подверг уничижающей критике почти два века назад. Не осталось без внимания экспертов и НГО поведение в данной ситуации кавалеров медали Пушкина, получивших награду от президента России — большинство из них отмолчалось, а некоторые активно выступили против установки памятника Пушкину. Не более достойно выглядели и российские чиновники, интеллектуалы и собственно дарители памятника.

Памятник Пушкину до сих пор стоит в Могилёве, являясь наглядным выражением той степени деградации, до которой дошли русофобы в формально союзной России республике. Он также символизирует трусость и предательство, квасной патриотизм и лицемерие, цинизм и другие качества, которых многим не хотелось бы видеть в Белоруссии и России ни у чиновников, ни у оппозиционеров. В данном контексте становится более понятно, что имел в виду Александр Лукашенко, заявляя 21 сентября губернатору Ульяновской области Сергею Морозову о том, что наряду с развитием торгово-экономического партнерства не следует забывать о гуманитарных аспектах взаимодействия.

В 2015 году Александр Лукашенко получил российский орден Александра Невского, которому власти Белоруссии отказались ставить памятник. «Это небесный покровитель? Будет, надеюсь, меня защищать ещё больше. Спасибо вам», — сказал президенту России руководитель постсоветской республики, рассматривая очередную награду.

«Война памятников» в Белоруссии периодически сменялась «войной с памятниками». Цунами вандализма, захлестнувшее Восточную Европу в 2015 году, не обошло стороной даже медвежьи углы. При этом в Белоруссии были свои особенности. Во-первых, власти не инициировали демонстративных сносов памятников на центральных площадях, мемориалах и так далее — в отличие от властей Прибалтики, Польши и Украины. Памятники Ленину убирались с центральных площадей и улиц, но перемещались либо на край площади, либо в менее людные места неподалёку. Таким образом, бюрократия Белоруссии, заслужив справедливую критику, не заслужила её в той мере, в которой заслужили власти и гражданские активисты соседних республик, например — Украины. Во-вторых, власти Белоруссии провоцировали конфликты и закладывали «мины замедленного действия», как в случае с памятниками Ольгерду в Витебске и Пушкину в Могилёве, бесконтрольно распоряжались средствами налогоплательщиков по своему усмотрению без какой-либо отчётности перед общественностью, но никогда не устанавливали новых памятников на месте снесённых. Сносов памятников в 2015 году зафиксировано не было. В-третьих, впервые за постсоветский период власти Белоруссии решились на действия, однозначно охарактеризованные общественностью как акт вандализма — в отличие от других стран Восточной Европы, где подобных примеров намного больше. В-четвёртых, идеологическая подоплёка актов вандализм в Белоруссии не носила ярко выраженной антисоветской или антикоммунистической направленности — в отличие от Литвы, Польши и в особенности — Украины, где новые власти в рамках политики «декоммунизации» фактически легализовали вандализм и сделали нормой клинические его проявления.

МИД РФ, констатировавший «войну памятников» в Польше, в июле заявил: «Складывается впечатление, что глумление над нашими памятными местами возведено в Польше в ранг государственной политики, поскольку от польских властей, включая МИД этой страны, не прозвучало ни одного комментария с осуждением виновных в актах вандализма или хотя бы с выражением сожаления о произошедшем». Действия властей Белоруссии в отношении памятника Пушкину в Могилёве, равно как и другие инциденты с памятниками, не удостоились внимания. В свою очередь МИД Белоруссии старательно не замечал вакханалии вандализма, возведённого в ранг государственной политики, в соседних Польше, Литве и на Украине.

Отношение Москвы к белорусским реалиям чётко осознали в Польше, не без удовольствия наблюдая, как власти постсоветской республики отказали общественности в восстановлении на минской площади Свободы уничтоженного большевиками памятника императору Александру II, освободившему белорусов от крепостной зависимости, но изыскали возможность установить на этой же площади мемориальную доску в память о польском композиторе Михале Клеофасе Огинском. На очереди памятник ещё одному псевдобелорусу — Тадеушу Костюшко, столь же часто бывавшему в Минске, как и Огинский.

В 2015 году продолжилась пропаганда мифов о «белорусской шляхте» и «белорусских магнатах Радзивиллах», восстановление имений польско-литовского дворянства и другие мероприятия в рамках очередной волны «белорусизации». Не только Минск, но и другие города постсоветской республики были увешаны билбордами и другой агитпродукцией, напоминающей белорусам, что польские магнаты и мятежники якобы были «белорусскими» и не имели ничего общего с тем польским дворянством, роль которого в белоруской истории подробно описали белорусские историки полвека назад. Усилия госагитпропа по пропаганде национализма не прошли даром, но ещё не проявились в полной мере, что является не столько заслугой белорусской общественности, российских НГО или госструктур, сколько недоработками властей Белоруссии.

Плагиат идей у украинских и польских «побратимов» был явлен в нескольких провальных проектах, в том числе коммерческих. В начале 2015 года обслуживающие прозападную оппозицию СМИ активно рекламировали продукцию белорусской компании Uzory, приступившей к распространению линии нижнего белья «Родное тело» с орнаментом в этническом стиле «для всей семьи». Вскоре выяснилось, что идея нанесения орнаментов и изготовления белья в «этностиле» давно освоена в Киеве. Параллельно другие умельцы пытались продать «неравнодушной молодёжи» партию часов с якобы белорусской символикой. Спустя несколько месяцев ни о трусах с «национальным узором», ни о часах с «Погоней» уже никто не вспоминал, исчезло упоминание о данной продукции и с сайтов производителей.

Более успешно прижился разработанный в Польше «бюджетный» ремейк украинской «вышиванки» — «вышимайка», представляющая собой футболку с печатью красно-белого орнамента. На протяжении года в Барановичах и других населённых пунктах Белоруссии предпринимались попытки провести белорусский аналог украинского «Дня вышиванки» при лояльности властей к таким акциям. В 2015 году подобные мероприятия не были массовыми и не имели коммерческого успеха.

На отсутствие пресловутого креатива и способности самостоятельно наладить выпуск более-менее приличного ассортимента сувенирной продукции указывали специализированные точки в госучреждениях и витрины госмонополиста «Белпочта» — везде наблюдался унылый набор магнитов, кружек и прочей продукции КНР и ГПТО УДП «Белхудожпромыслы» по неадекватным ценам. Попытки придать «вышимайкам», настенным тарелкам с изображением Национальной библиотеки, льняным салфеткам, изделиям из соломки и деревянным фигуркам зубров некий налёт «высокой моды», «патриотизма» или «элитарности» полностью провалились.

По инициативе минского ЧМ-2014 по хоккею в 2015 году продолжались попытки заявить о «белоруской национальной кухне». В январе были устроены «Дни белорусской кухни» в минском «Президент-отеле». Событие освещала «Комсомольская правда в Белоруссии»: «Артисты в аутентичных костюмах исполняют вальсы, польки, полонезы и другие родные белорусскому слуху мелодии. Гостей встречают администраторы в вышиванках. Переоделись в рубашки с национальным орнаментом и официанты». Помимо «родных» мелодий и «национальных» рубах во время «бранча» гостям предлагалось отведать такие образцы «белорусской кухни», как известные по всему миру картофельные оладьи, оливки («белорусские креветки» уже стали мемом), «шуба» (видимо, популярный салат с сельдью), пирог с яблоками, клюквенный морс, пирожки с капустой и другой начинкой, печеночный паштет и другие якобы исконно белорусские блюда, в которых не больше белорусского, чем в Радзивиллах, Костюшко или Огинском.

Попытки создания лоббистских групп из «белорусов зарубежья» были продолжены в 2015 году. Если 10 лет назад помощь «белоруской диаспоре» ограничивалась дежурными комплиментами и хорошими цимбалами, то с 2010 года ситуация начала меняться: официальный Минск увидел в многочисленных НГО за рубежом инструмент воздействия на общественное мнение и правительства других стран. Считается, что наибольшее количество «белорусов зарубежья» проживает в России, и благодаря либеральному российскому законодательству они имеют не только юридический статус национально-культурных автономий, но также льготы и финансовую поддержку. Для сравнения: организации российских соотечественников в Белоруссии не имеют и сотой части такой господдержки, какую имеют «профессиональные белорусы» в РФ.

В 2014 году в Белоруссии был принят закон «О белорусах зарубежья» («Аб беларусах замежжа»), призванный, помимо прочего, содействовать сохранению «национально-культурной идентичности белорусов зарубежья и укреплению их связей с Республикой Беларусь». Подобно государственной идеологии, идентичности в постсоветской республике тоже как бы нет, но есть бюрократическая «идеологическая вертикаль», и деньги налогоплательщиков тайно тратятся на «поддержку», «сохранение», «укрепление», «расширение» и «углубление» того, чего нет.

1 июля 2015 года состоялось первое заседание Консультативного совета по делам белорусов зарубежья при МИД РБ. Власти постсоветской республики попытались укрепить лояльность к себе русофобов со стажем и прочих потенциальных агентов, многие из которых не так давно публично и кулуарно злословили в адрес руководства РБ и чаяли свержения «дыктатара Лукашэнки». По итогам заседания агенты получили заверения в поддержке, а на бумаге появился проект подпрограммы «Белорусы в мире» госпрограммы «Культура Белоруссии» на 2016−2020 гг.

Даже после окончания президентской кампании градус русофобии в белорусском обществе старательно поддерживался. Академия наук Белоруссии продолжала ревизионистские изыскания, а Минобразования — их внедрение. Особое внимание уделялось созданию и тиражированию различных жупелов, вроде тех, которые представил в ходе ноябрьской конференции в Минске «Минский диалог» президент Джеймстаунского фонда Глен Ховард. Созданный в период холодной войны с СССР фонд имеет специфическую репутацию в США и за рубежом благодаря неутомимой деятельности таких руководителей, как директор ЦРУ Джеймс Вулси (оставшийся в руководстве фонда после отставки), бывший советник президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский и многих других недалёких от спецслужб персонажей. Выступая в Минске, Ховард с удовлетворением отметил проделанную Лукашенко работу по политическому отдалению Белоруссии от России.

Автокефализация Белоруской православной церкви (Белорусского экзархата РПЦ) не получила юридического оформления. Не получила развития и «белорусизация БПЦ». Процессы, начатые при митрополите Минском и Слуцком Филарете (ныне «почётном патриархе», находящемся на содержании Александра Лукашенко), грозили достичь кульминации 16 декабря 2014 года при новом патриаршем экзархе всея Белоруссии — митрополите Минском и Заславском Павле.

Выступая 18 января в эфире белорусского государственного телевидения, митрополит Павел так представил произошедшее 16 декабря на общем собрании епархий Минской митрополии БПЦ: «Я сразу должен сказать, что когда шла речь о самоуправляемости, нисколько не шло речи об отделении от церкви, об отделении от Русской православной церкви или уходе от Патриарха. Это не автокефалия, это не автономия, это самоуправляемость». «И я вот слушаю со стороны мнения: ведь сегодня сразу же это решение, или даже не решение, а пожелание собрания Минской епархии, оно вызвало со стороны огромного количества людей бурю негодования. Были со стороны одобрения и поддержка этого пожелания, но основная масса людей была категорически против — даже не осознавая, может быть, деталей и тонкостей», — сказал митрополит Павел. Подводя итог, он заявил: «Эта тема снимается с повестки дня, и я думаю, что мы к ней пока ближайшие 25, а может, и 50 лет возвращаться не будем».

В ходе состоявшейся 20 января пресс-конференции патриарший экзарх всея Белоруссии уделил особое внимание разъяснению проблем автокефализации и «белорусизации» БПЦ. Митрополит Павел отверг причастность госорганов к проблемной ситуации и не смог назвать ни конкретных лиц, ни групп в церкви или вне её, продвигавших идею «самоуправляемости» БПЦ, сказав лишь: «Я сейчас в такие детали и подробности не буду вдаваться. Был задан епархиальному собранию вопрос. Я знаю, что есть такие мысли, есть такие пожелания. Как я уже сегодня сказал, есть люди, которые готовы и согласны поднимать этот вопрос — самоуправляемости, а есть люди, которые против этого».

Оценивая процесс «белорусизации» БПЦ, митрополит Павел подчеркнул: проблем с богослужениями на белорусском языке нет, т.к. есть и переводы богослужебной литературы, и практикующие такие службы священнослужители, однако практика показала, что с началом проведения таких служб происходит отток прихожан. Тему на конкретных примерах развил протоиерей Сергий Лепин, в итоге констатировавший: «Можно ввести белорусский язык и разогнать приход».

Конфессиональная политика в 2015 году, как и в предыдущие годы, преследовала цель обеспечения полной лояльности различных конфессий к властям постсоветской республики и лично Лукашенко. Помимо этого, «традиционным религиям» отводилась важная роль в создании новой идентичности белорусов, на основе которой будет сформулирована новая национальная идея, а затем — государственная идеология. Учитывался идейный багаж националистов и сепаратистов начала XX века, проделавших большую работу по осознанию «своих» интересов, противопоставления их «чужим», что логично привело к постановке вопроса о «независимости», «суверенитете», «московском православии» и требовании «национальной церкви». Прекрасно осознавая финал этого процесса, Белорусский экзархат РПЦ включился в сложные отношения с властями постсоветской республики, но позиционировал себя совершенно иначе, чем католики и протестанты.

Не встречая сопротивления, светские власти продолжили вовлечение религиозных деноминаций в свои пропагандистские мероприятия. Данную практику прекрасно иллюстрировало политическое шоу под названием «молитва за Беларусь», устроенное 2 октября в минском православном Всехсвятском храме («Минский храм-памятник во имя Всех Святых и в память о жертвах, спасению Отечества нашего послуживших»). Мероприятие включало в себя экскурсию, которую настоятель храма о. Фёдор Повный провёл для Александра Лукашенко и его сыновей, службу, которую провёл глава БПЦ митрополит Минский и Заславский Павел, и нечто вроде планёрки с обсуждением зарубежных визитов Александра Лукашенко, которая прошла под председательством руководителя постсоветской республики и с участием представителей различных религиозных деноминаций. Состоялось также странное массовое мероприятие, на которое были свезены группы для массовки из разных организаций, чиновники разных уровней и увеселительные коллективы, устроившие пляски в «вышиванках».

«Молитва за Беларусь», отметили эксперты, имела мало общего с христианством. Александр Лукашенко, считающий себя «православным атеистом», выступил с оригинальными заявлениями на разные темы. Так, например, Лукашенко заявил, что «православный воспринимает мусульманина, а мусульманин — православного не только как своего, а как он сам». Он также заявил, что «белорусскому государству быть вечно», и воскликнул: «Да поможет нам Господь и героический дух предков!» Возможно, 2 октября белорусы наблюдали нечто вроде не вполне удавшегося сложносочинённого ремейка «культа Разума», который пытались насадить в процессе дехристианизации французские эберисты, и более позднего культа в германском «образце президентской республики».

Наряду с особым вниманием к РПЦ, Лукашенко не терял интереса к РКЦ. Руководитель постсоветской республики, давно поставивший цель минимизировать влияние польского Костёла в Белоруссии, достиг заметных успехов в прямых контактах с Ватиканом. Лукашенко обещал «спокойно разобраться с католиками», и его поддержка распространению католицизма была не только на словах, но и на деле.

«Вот в недалёком будущем, может быть, даже в этом году, мы начнём строить центр католический», — сообщил Лукашенко 29 января в ходе пресс-конференции. Помимо данного проекта, руководство постсоветской республики потратило на поддержку Костёла немало своих сил и средств налогоплательщиков.

После введения США и Евросоюзом санкций в отношении официального Минска и усиления их после президентской кампании 2010 года Лукашенко поручил подключить к решению данной проблемы Католическую церковь, на которую открыто ориентируется прозападная оппозиция Белоруссии, не скрывающая своего крайне негативного отношения к Православной церкви. Судя по тому, что «разворот на Запад» был зафиксирован и Запад даже временно приостановил действие санкций, дипломаты и спецслужбы Белоруссии добились заметного успеха. Однако какова роль в этом успехе, который не следует преувеличивать, Ватикана и католических орденов — оценки экспертов по данному вопросу существенно разнятся.

8 марта в Витебск прибыл генерал Ордена доминиканцев Бруно Кадаре. Приор общины доминиканцев в Витебске Кшиштоф Котьян так оценил данное событие: «Я убежден, что в Витебске это первый визит генерала доминиканцев, по крайней мере за последние 200 лет». Не теряли время и другие католические ордена, в том числе Мальтийский орден, на который официальный Минск возлагает особые надежды.

В середине марта в Минск по приглашению властей постсоветской республики прибыл государственный секретарь Ватикана и официальный представитель римского понтифика кардинал Пьетро Паролин. На сайте Конференции католических епископов был размещен анонс визита, в котором говорилось, что Паролин «проведет ряд встреч на самом высоком уровне» — в том числе с главой Белорусского экзархата РПЦ митрополитом Павлом. В сообщении было подчёркнуто: «Государственный секретарь является главным сотрудником Папы в деле управления Вселенской Церковью, наивысшим представителем Святого престола на международной арене, а в определенных условиях представляет особу самого понтифика».

Накануне своего визита в Минск, 11 марта, Паролин заявил: «Я думаю, что визит в Белоруссию имеет особое значение в этот момент, глядя именно на украинскую ситуацию и ту роль, которую власти в Минске хотят исполнить, чтобы найти мирный выход из кризиса с помощью переговоров. В этом смысле я думаю, что мое присутствие здесь сможет определенным образом поддержать те усилия, которые прилагаются на уровне местных властей».

Также накануне визита Паролина католический митрополит Минско-Могилевский архиепископ Тадеуш Кондрусевич в интервью, опубликованном 6 марта на сайте Конференции католических епископов в Белоруссии, отметил: «Мы желаем обратиться к кардиналу Пьетро Паролину с тем, чтобы он передал нашу настоятельную просьбу — от имени не только епископов, но и верующих, т.к. верующие очень просят об этом , — чтобы папа Франциск в своей программе запланировал и визит в Белоруссию».

После этого состоялась встреча Лукашенко с госсекретарём Ватикана, на которую руководитель постсоветской республики возлагал особые надежды в налаживании отношений с Западом. Лукашенко неоднократно призывал главу РКЦ (нынешнего и предыдущего) посетить Минск и даже провести в Минске встречу с главой РПЦ. Причины, по которым встреча глав церквей до сих пор не состоялась (усугубленные гонением на УПЦ на охваченной мятежом Украине), Лукашенко демонстративно игнорировал, а патриархат по великосердию своему усиленно не замечал эпатажа руководителя постсоветской республики.

Паролин посетил Белоруссию 12−15 марта. Он провёл переговоры с Александром Лукашенко и главой Белорусского экзархата РПЦ митрополитом Павлом, председателем Совмина Андреем Кобяковым, главой МИД Владимиром Макеем и другими высокопоставленными чиновниками. В ходе визита Паролин заявил о готовности Ватикана заключить с официальным Минском соглашения по отдельным направлениям, «которые представляют общий интерес». Эксперты обратили внимание: Александр Лукашенко, поддерживая активные контакты с Ватиканом, до сих пор не заключил с Католической церковью конкордат.

В интервью гостелевидению Белоруссии 14 марта Паролин прокомментировал перспективы визита римского понтифика на каноническую территорию РПЦ — в Белоруссию. «Я думаю, что это пожелание заслуживает удовлетворения как с учетом того опыта страданий, которые перенесла католическая община Белоруссии, так и с учетом ее вклада в становление, возобновление и развитие религиозной жизни в Белоруссии, — сказал госсекретарь Ватикана. — Помимо этого, приглашения поступили также от всех ветвей государственной власти. Это было общим элементом всех моих встреч».

«День крещения Руси» не стал в Белоруссии ни праздником, ни памятным днём — общественность постсоветской республики тщетно пыталась преодолеть сопротивление властей. В Москве 28 июля патриарх Московский и всея Руси Кирилл с иерархами всех 15 православных церквей мира отпраздновали День крещения Руси и 1000-летие преставления святого равноапостольного князя Владимира. Российские СМИ сообщили, что 28 июля День крещения Руси отмечался в России, Белоруссии и на Украине. При этом далеко не все издания обратили внимание на то, что в Белоруссии празднования происходили лишь на уровне Белорусского экзархата РПЦ и общественных объединений.

Многие эксперты констатировали меркантильную природу русофильских заявлений чиновников постсоветской республики. «Мы — родные братья, нам Господом «наконовано» (суждено, — прим.ИА REGNUM) быть в этой дружбе и строить таким образом наши интеграционные отношения», — заявил 10 марта Александр Лукашенко, принимая в своей резиденции делегацию Курской области во главе с её губернатором Александром Михайловым. При этом многие факты указывали на то, что далеко не вся белорусская бюрократия является носительницей «вышиваночного сознания», а биографии многих высокопоставленных чиновников указывали не то, что им не впервой менять убеждения (если таковые были) и служить новым господам.

Нобелевская премия по литературе стала первой премией такого уровня за всю постсоветскую историю Белоруссии. Обладательницей «нобелевки» стала Светлана Алексиевич, сделавшая себе имя на публикациях, которые критики отнесли к «перестроечной чернухе». Тем не менее ни провокации в отношении советских «афганцев», ни близость к русофобствующей прозападной оппозиции не принесли Алексиевич большой популярности в Белоруссии и России. По мнению ряда экспертов, премия по литературе 2015 года была политически ангажирована.

Александр Лукашенко, имеющий богатый опыт «перехватывания знамён» у своих идейных оппонентов, проявил большую сдержанность в случае Алексиевич. Ещё до чтения нобелевской лекции и получения около $970 тысяч денежного приза Алексиевич вполне осознала свой новый политический статус. Осознал новую опасность и Лукашенко, заявивший 25 октября во время вручения ордена Франциска Скорины российскому композитору Виктору Дробышу: «Скажу опять же о наших отдельных творческих личностях, даже лауреатах Нобелевской премии, которые не успели ещё её получить, выехали за пределы страны и постарались ушат грязи вылить на свою страну. Это неправильно, это не оппозиционность». Алексиевич в ответ в карман за словом не полезла, продолжив критиковать Лукашенко за безыдейность и авторитаризм. В целом «нобелевка Алексиевич» получила скандальную известность и сопровождалась волной критики, расколом писателей России и Белоруссии.

Информационная война против России в Белоруссии поддерживалась с российской стороны. Помимо многочисленных информационных ресурсов либерального и русофобского характера, влиявших на ситуацию в Белоруссии из России, постсоветскую республику с частными визитами и публичными выступлениями посещали известные критики российских реалий. Так, 22 сентября в Минске ведущий научный сотрудник Института системного анализа РАН Андрей Пионтковский выступил с лекцией на тему «Русский мир»: уроки для России и её соседей», подвергнув резкой критике Владимира Путина в частности и руководство России в целом. Организаторами мероприятия выступили структуры, близкие к Администрации президента Белоруссии, и те, кого в России с недавнего времени принято считать «иностранными агентами».

Внезапно вспомнивший о своих корнях советский шоумен Андрей Макаревич пошел дальше и копнул глубже, порадовав пул русофобов своими откровениями о том, что якобы у русских со времён татарского ига осталась привычка гадить, а в Белоруссии — европейский оазис. «Давайте возрождать «беларускую мову» общими силами. Или хотя бы сохранять её», — призвал потомок витебского резника. Немного позже о голову Макаревича была разбита его же гитара, но случилось это уже на Украине.

«Марш студентов», состоявшийся 2 декабря в Минске, стал заметным событием в общественной жизни Белоруссии. Он прошёл в мирной обстановке, не был массовым и не стал началом серии таких таких выступлений в других вузах. Формальным поводом для акции стало решение ректора Белорусского государственного университета Сергея Абламейко ввести плату за пересдачи зачётов и экзаменов. Руководство БГУ побоялось выйти к студентам на переговоры, а милиционеры составили протоколы об административном правонарушении в отношении участников акции. Позже они были привлечены к административной ответственности и наказаны штрафами.

Госагитпроп РБ попытался представить «Марш студентов» как мероприятие, в котором студенты якобы не принимали участия. Акция хоть и привлекла внимание СМИ, но никак не повлияла на решение властей постсоветской республики продолжить «коммерциализацию» высшего образования. Студенты БГУ попытались отстоять свои права и обсудить сложившуюся ситуацию с ректоратом, однако цивилизованного диалога не получилось, и не оправдал себя на практике кредит доверия, выданный властям постсоветской республики участниками «Болонского процесса».

В 2015 году «госидеологи» продолжали формирование образов внешнего и внутреннего врагов, на которых можно было бы списать ошибки госуправления. Александр Лукашенко и его подчинённые категорически отказались признать себя виновными в очередном кризисе и прочем неблагополучии, в котором оказалась «белорусская землянка». Показательно заявление, которое сделал 27 октября в Москве министр иностранных дел Белоруссии Владимир Макей: «Ситуация в экономике сегодня действительно сложная. Кстати, она возникла не по нашей вине, а из-за целого ряда внешних обстоятельств, в том числе мирового финансового экономического кризиса и взаимных санкций между Россией и Евросоюзом». Образ внешнего врага в лице НАТО — традиционный приём госагитпропа Белоруссии — был отработан в январе — феврале, однако никого не впечатлил. Судя по сообщению Минобороны Белоруссии, «игра мускулами» стала ответом на активность сил НАТО в сопредельных странах. Поэтому в том же январе стал отрабатываться образ врага с другой стороны, что также отвечало задачам предвыборной кампании, а именно — деморализации прозападной оппозиции, внимание которой должно было переключиться с Лукашенко на Россию, а сам Лукашенко выглядеть как защитник независимости постсоветской республики.

Внутренний враг был представлен радикальной прозападной оппозицией, которой власти противопоставили «конструктивную оппозицию» — созданные государством на средства налогоплательщиков партии и организации, а также специально сформированные оппозиционерами структуры, проявляющие демонстративную лояльность к властям, критикующие национал-радикалов («старую оппозицию») и «имперскую политику Москвы». Пророссийская оппозиция в Белоруссии по-прежнему не представлена партиями и общественными организациями, находясь в аморфном состоянии и проявляя свою активность в ходе локальных мероприятий и сетевых сообществах.

Попытки улучшить свой имидж на Западе предпринимались официальным Минском на протяжении всего года, но в целом не увенчались успехом. Реализация рецептов английского лорда Тимоти Белла, поддержка книги Григория Иоффе в США и другие мероприятия были затратными, но малоэффективными. Поэтому была сделана ставка на формирование у белорусов иллюзии улучшения имиджа официального Минска в глазах Запада. Для этого в июле в Белоруссию был доставлен известный французский актёр Жерар Депардье,главным пунктом программы которого стала встреча с Александром Лукашенко. Особое значение во время тура, широко освещавшегося госагитпропом Белоруссии, имела критика Жераром Депардье французских реалий и восхищение жизнью белорусов.

Более искушенному зрителю французский актёр запомнился по роли крестьянина-коммуниста Ольмо Далько, который произнёс пафосную антикапиталистическую речь в финале кинофильма Бернардо Бертолуччи «Двадцатый век» (Novecento, 1976 г.). Визит французского актёра в Белоруссию совпал с приближением финала президентской кампании. Актёра сопровождал посол постсоветской республики во Франции «белорусизатор» Павел Латушко. Судя по сообщениям госСМИ, актёра не упрашивали о визите и денег не предлагали.

В декабре госагитпроп запустил видеоролик «Беларусь — страна для жизни», который стал новым словом после прежних провальных попыток улучшить имидж руководства Белоруссии за рубежом с помощью английских PR-компаний. Глава Мининформа Лилия Ананич заявила 21 декабря, что она надеется в январе 2016 года увидеть прокат озвученного на английском языке видеоролика по телеканалу Euronews.

Политические итоги года свидетельствуют о нежелании России вмешиваться во внутреннюю политику Белоруссии, ставшей уделом Александра Лукашенко. Как и прогнозировалось, в 2015 году ему удалось сохранить личную власть и продлить свои полномочия, сохранить политическую систему и, несмотря на усиление кризисных явлений, продолжить прежний курс. Белоруссия не представляла для Запада столь же большого значения, как богатые нефтью страны или Украина, что можно считать своеобразным белорусским счастьем.

Восточно-Европейская редакция ИА REGNUM