Страшный сон западных аналитиков: готовы ли Асад и Эрдоган к диалогу

Президент Сирии Башар Асад выразил готовность предпринять шаги по улучшению отношений между Сирией и Турцией на фоне общих усилий Арабской республики по региональному примирению со своими соседями. Шаг навстречу не остался незамеченным в Анкаре.

Асад «подтвердил открытость Сирии всем инициативам» по восстановлению отношений между Анкарой и Дамаском «на основе суверенитета Сирии, её территориальной целостности, борьбы с терроризмом и террористическими организациями», говорится в сообщении, опубликованном на сайте сирийского президента.

Также сообщение, адресованное турецкому руководству, было передано российскому спецпредставителю по Сирии Александру Лаврентьеву.

В нём также отмечалось, что Сирия приветствует все инициативы по примирению с Турцией, но подчеркивалось, что «успех любой инициативы должен основываться на уважении» суверенитета и стабильности страны.

Эрдоган готов к примирению

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган поспешил заочно ответить своему сирийскому коллеге: «Причин для неустановления [дипотношений] нет. Мы будем действовать вместе в развитии отношений с Сирией так же, как мы действовали вместе в прошлом. У нас никогда не может быть проблем или цели вмешиваться во внутренние дела Сирии».

Ранее, в ноябре 2022 года, президент Турции заявлял, что считает возможной встречу с Асадом после разрыва дипломатических отношений с Дамаском, который продолжается на протяжении всей 13-летней гражданской войны в САР, формально не завершенной до сих пор.

В то же время Анкара еще в 2016 году отказалась от поддержки усилий по смене власти в Сирии, сосредоточившись исключительно на борьбе с боевиками курдских леворадикальных формирований Сирийских демократических сил (СДС).

После этого все столкновения с правительственными войсками Сирии со стороны Турции носили скорее реактивный, а не проактивный характер, как, например, во время операции «Рассвет Идлиба» в 2019–2020 гг.

Однако запущенный тогда же при непосредственном участии российской стороны процесс турецко-сирийской нормализации привел лишь к ограниченным результатам.

Судьба «дорожной карты»

В декабре 2022 года Москве прошла встреча тогдашних министров обороны и глав разведок Сирии Али Махмуда Аббаса и Рафика Шахадаха и Турции — Хулуси Акара и Хакана Фидана. На переговорах также присутствовал глава минобороны РФ Сергей Шойгу. Это был первый официальный контакт представителей Турции и Сирии более чем за десять лет.

А уже в апреле 2023 года в российской столице вновь собрались министры обороны Сирии, России, Ирана и Турции, где обсудили в том числе вывод турецких сил с сирийских территорий, что и стало камнем преткновения в дальнейшем переговорном процессе.

Хотя уже в мае 2023-го главы МИД России Сергей Лавров, Ирана Хосейн Амир Абдоллахиан, Сирии Фейсал Микдад и Турции Мевлют Чавушоглу провели очередные переговоры на московской площадке, вопрос вывода турецких войск стал той темой, которая не позволила продвинуться по иным направлениям.

Так и на этой встрече предпринимались безуспешные попытки согласовать дорожную карту по нормализации отношений Анкары и Дамаска и в целом ситуации в Сирии.

Но до сих пор дорожная карта так и не принята, и главная причина в том, что предварительным условием для любых встречных шагов Дамаск назвал полный вывод турецких вооруженных сил с сирийской территории. Неизвестно, готов ли сейчас Асад отказаться от этого требования и обсуждать вопрос непосредственно на переговорах с Эрдоганом.

Турция не считает свое нахождение в Сирии незаконным, ссылаясь на астанинские договоренности о создании российских, иранских и турецких наблюдательных пунктов по периметру зоны деэскалации в Идлибе, которые, по мнению турок, были признаны и самим Дамаском.

Масла в огонь подлила и позиция сирийской стороны в преддверии президентских выборов в Турции, когда Асад отказался от турецких инициатив о возможной встрече на уровне глав государств. Он дал понять, что не рассчитывает увидеть Эрдогана в качестве президента на новый срок, но будет готов иметь дело с оппозицией. Эрдоган же выборы, вопреки ожиданиям Асада, выиграл.

«У Анкары и Дамаска остается довольно много противоречий. Кроме того, Эрдоган отлично помнит, как перед важнейшими для него президентскими выборами Дамаск фактически сорвал переговоры и отказался от турецкого предложения», — сообщил ИА Регнум эксперт в области безопасности на Ближнем Востоке и в Африке Антон Мардасов.

Курдский фактор

Тем не менее складывающаяся вокруг Сирии политическая конъюнктура может поспособствовать примирению Анкары и Дамаска.

«Есть один фактор, который способен смягчить переговорную позицию Турции и также способен дать возможность Сирии активизировать торговлю через оппозиционные территории с Турцией при сложной ситуации в экономике», — отмечает Мардасов.

Речь идет о факторе американского военного присутствия и преимущественно курдских Сирийских демократических силах (СДС), которые при поддержке оккупационных войск США осуществляют контроль над северо-востоком страны.

Их попытки провести в этом регионе очередные выборы, чтобы легитимировать свою власть над этими территориями, вызывают резкое неприятие как в Анкаре, так и Дамаске. В Турции их считают филиалом признанной там террористической Рабочей партии Курдистана, а в Сирии — сепаратистами.

В частности, Хакан Фидан в прошлый понедельник также выступил за координацию и интеграцию между сирийским правительством и вооруженной оппозицией, связанной с Турцией, для борьбы с «терроризмом РПК» на северо-востоке Сирии, под которыми подразумеваются СДС.

Во время прямого эфира по турецкому телевидению Фидан сказал: «Мы считаем, что более стабильная Сирия, интегрированная со своим правительством и оппозицией, станет более эффективным игроком в борьбе с терроризмом РПК».

Он также высоко оценил состояние отсутствия войны между сирийскими правительственными силами и поддерживаемыми Турцией вооруженными оппозиционными группировками, также известными как Сирийская национальная армия (СНА).

«Самое важное, чего добились российская и наша сторона в отношении Сирии, — это то, что война между режимом и оппозицией в настоящее время не продолжается», — заявил он.

По словам Мардасова, для Дамаска также выгодно давление на СДС, чтобы попытаться вернуть под свой контроль территории и нефтегазовые районы. И именно этот аспект важен для понимания фона переговорного процесса между Анкарой и Дамаском.

Собственно, и озвученные Фиданом пожелания об объединении усилий правительства и оппозиции для противодействия СДС не выглядят столь уж несбыточными.

Российские и турецкие военные и дипломаты уже обсуждали возможные пути интеграции протурецких формирований СНА в правительственную армию. В последний раз это было в 2019 году.

Тогда появился проект так называемого «6 корпуса» сирийской армии, в который должны были войти подразделения СНА. Однако тогда не только Асад, но и оппозиционные группировки отвергли эту схему. Но теперь к ней снова можно будет вернуться, естественно, закрепив и российские интересы в этом процессе.

Собственно, и четырёхстороннее сотрудничество России, Ирана, Турции и Сирии на северо-востоке Сирии является тем самым «страшным сном» западных аналитиков:

«Наступит время, когда в конечном итоге будет достигнуто соглашение между основными гарантами в Сирии. Поскольку нормализация продолжается, я вижу, что основная оппозиция (СНА) будет интегрирована под руководством Турции обратно в лоно режима в рамках какой-то окончательной сделки.

Турция отдает приоритет войне против СДС, а не любой враждебности по отношению к режиму. Она надеется создать четырехсторонний фронт (Турция, Россия, Сирия и Иран) для борьбы с территорией, которой управляет СДС. Тем не менее из-за присутствия США на северо-востоке Сирии это сложно», — прокомментировал заявление Фидана в своей соцсети австралийский и южноафриканский аналитик Энтони Авис дю Бюссон, сотрудничающий с ведущим европейскими и израильскими изданиями.

Багдад в игре

Нынешний этап нормализации между Анкарой и Дамаском многие эксперты склонны рассматривать с осторожным оптимизмом, поскольку здесь появился новый важный игрок, способный дополнить российские усилия по примирению Асада и Эрдогана. Речь идет об Ираке.

В частности, в самом конце мая иракский премьер Мохаммед Шиа аль-Судани заявил частному турецкому телеканалу Haberturk TV, что его правительство работает над примирением между Анкарой и Дамаском.

«Если Бог даст, мы вскоре увидим какие-то шаги в этом направлении», — заявил Судани, добавив, что он контактирует и с Асадом, и с Эрдоганом для обсуждения усилий по их примирению.

Ирак уже помог в реализации соглашения о нормализации отношений между Ираном и Саудовской Аравией, необходимый посреднический опыт имеется.

Тогда, в преддверии знаменательного соглашения о возобновлении дипломатических отношений между двумя региональными державами, заключенного в 2023 году при активном участии Китая, Багдад провел серию переговоров между Эр-Риядом и Тегераном.

Также важно обратить внимание на то, что многочисленные иракские формирования, которые ныне являются частью сил безопасности страны, оказывали поддержку сирийскому правительству в гражданской войне, а многие из них до сих пор находятся в Сирии.

Судани, который оказался и первым за 13 лет иракским премьером, посетившим Сирию, смог вывести на новый качественный уровень отношения Ирака с Турцией, что еще не так давно казалось сложно осуществимым. Это произошло в ходе первого за 12 лет визита Эрдогана в Багдад.

В ходе встреч было согласовано создание турецко-иракского Оперативного центра по борьбе с боевиками запрещённой в Турции РПК. Теперь же речь может идти и о постепенном подключении Сирии к этой инициативе.

Кроме того, турецко-иракский проект транспортного коридора «Дорога развития» из Турции к Персидскому заливу через Ирак мог бы быть распространен и на северо-восток Сирии после его зачистки от проамериканских формирований СДС.

В настоящее время, несмотря на ограничения, турецкие товары продолжают идти в Сирию, а сирийские — в Турцию. Поэтому заинтересованность Сирии в использовании возможностей транспортных коридоров из Турции для частичного обхода санкций очевидна.

«Анкара и Дамаск пытаются проявить уважение к попыткам Ирака сыграть в посредничество, поэтому официально снова заявляют о готовности вести переговоры», — отмечает Антон Мардасов.

В то же время, по словам эксперта, чтобы этот процесс довести до логического завершения, следует преодолеть многочисленные препятствия.

От дружбы до ненависти

Как это часто случается на востоке, глубокая личная неприязнь порой перевешивает прагматизм и способна испортить любой положительный фон межгосударственных отношений. Собственно, это и является серьезной преградой на пути турецко-сирийской нормализации.

Эрдоган неоднократно называл Асада «мясником» и «убийцей». Сам же Асад считает Турцию во главе с Эрдоганом страной-агрессором, которая оккупирует сирийские территории и является «спонсором терроризма».

Как ни парадоксально, личная неприязнь между лидерами двух стран сложилась именно из-за предыдущих достаточно близких отношений, которые можно было назвать даже дружескими. Тогда лидеры двух стран совершали частные визиты с супругами друг к другу.

Турецко-сирийские отношения в нулевых годах оказались наиболее успешным примером политики Анкары, известной как «ноль проблем с соседями». Да и после начала сирийской революции Эрдоган продолжал занимать благожелательную к Асаду позицию.

Турция далеко не сразу бросилась оказывать помощь сирийской оппозиции, в отличие, например, от Саудовской Аравии и ряда иных арабских государств.

В первые месяцы сирийского конфликта правительство Эрдогана активно проводило челночную дипломатию, предусматривающую постоянные поездки турецких чиновников в Дамаск для консультаций и поиска путей выхода из кризиса, дистанцировалось от прямой поддержки противников сирийского правительства.

Анкара пыталась убедить Дамаск провести реформы, отменить чрезвычайные законы, выпустить политических заключенных и разрешить деятельность политических партий.

Естественно, Эрдоган также рассчитывал, что его посреднические усилия в полной мере окупятся и, кроме сохранения хороших отношений с Асадом, он сможет добиться легализации деятельности в САР «Братьев-мусульман» (организация признана террористической и запрещена в РФ), которых он считал своими политическими союзниками. Тем самым Турция еще больше укрепила бы свое влияние в Сирии.

К июню 2011 года, по некоторым данным, Асад устно согласился с предложенным турецкой стороной планом реформ и даже допустил возможность возвращения лидеров и членов «Братьев-мусульман» в страну, но без предоставления им права создавать политическую партию.

Однако вскоре он опроверг свое согласие с этими предложениями. Это нанесло сильный удар по самолюбию Эрдогана, который считал, что может стать тем, кто урегулирует сирийский кризис и прекратит кровопролитие в стране.

Наконец, очередной турецкий план урегулирования, который 9 августа 2011 года лично привез в Дамаск тогдашний министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу, был отвергнут Асадом. Он отказался допустить во власть некоторых представителей сирийской оппозиции, включая представителей «Братьев-мусульман».

Тогда и наступил окончательный разрыв между Турцией и Сирией, а Эрдоган начал воспринимать Асада как своего противника.

А точкой невозврата можно считать уничтожение сирийскими ПВО турецкого самолета-разведчика RF-4 с двумя пилотами в июне 2012 года, который, по данным сирийцев, нарушил воздушное пространство.

Этому событию предшествовала серия приграничных инцидентов с конца 2011 года. После чего Анкара активизировала военную помощь сирийской оппозиции, что уже Асад воспринял как предательство.

Поэтому смогут ли лидеры двух стран пожать друг другу руку если не в Москве, то в Багдаде, все равно остается под большим вопросом.