Для единства с Белоруссией нужно пересмотреть каноны преподавания истории

Идея написания учебника истории Союзного государства России и Белоруссии высказывается уже давно. Пять лет назад автор этих строк участвовал в обсуждении данной темы в стенах МГУ. Тогда, как представляется, идея осталась нереализованной вследствие недостаточной заинтересованности в этом руководства двух стран и отсутствия у научного сообщества России и Белоруссии сопрягаемых исторических нарративов.

Недавно высшая власть Союзного государства чётко дала понять, что заинтересована в унификации исторического образования.

В итоговом документе 10-го форума регионов России и Белоруссии верхние палаты парламентов двух стран рекомендовали правительствам РФ и РБ «разработать общий научно обоснованный исторический стандарт, содержащий концептуальные оценки исторических событий и личностей, а также единые подходы к преподаванию истории».

Теперь дело за учёными, которым для разработки общего стандарта предстоит скорректировать российскую и белорусскую исторические концепции, сделав из них общерусскую.

Если древнерусский и советский периоды в школьных и вузовских учебниках в России и Белоруссии освещаются в рамках общей парадигмы, то подходы к оценке Великого княжества Литовского (ВКЛ), Речи Посполитой и Российской империи заметно разнятся.

Белорусская историческая традиция, заложенная в конце XIX — начале XX вв., основана на фетишизации Великого княжества Литовского и демонизации императорской России. В постсоветский период к этому прибавилось восприятие Речи Посполитой как «своего» государства.

Для безболезненного «встраивания» в общерусский контекст той части белорусской истории, которая не связана с нахождением Белой Руси в общем с Москвой политическом пространстве, российская историография должна вернуться к дореволюционному восприятию Великого княжества Литовского.

Историки имперского периода отмечали, что до конца XIV в. ВКЛ было преимущественно русским государством: русские (предки сегодняшних белорусов и украинцев) занимали 90% его территории. Кроме того, литовская правящая элита стремительно русифицировалась, поскольку по уровню культурного развития русские значительно превосходили литвинов.

В 1386 г., после женитьбы литовского князя Ягайло на польской королеве Ядвиге и провозглашения его польским королём, начинается процесс сближения Литовского княжества с Польшей, который в итоге приводит к заключению в 1569 г. Люблинской унии и образованию Речи Посполитой.

Для ВКЛ политическое объединение с Польшей означало постепенную полонизацию и превращение в польскую провинцию. Большинство русских подданных ВКЛ, не подвергшихся ополячиванию, связывали свои надежды на избавление от польского господства с единоплеменной Великороссией. К числу таковых относился, к примеру, известный писатель Симеон Полоцкий (1629–1680).

Таким образом, Великое княжество Литовское было встроено в общерусскую историческую парадигму, наглядным следствием чего стало изображение литовских князей Гедимина, Ольгерда и Витовта на памятнике «Тысячелетие России» в Новгороде.

В рамках этой парадигмы войны между Москвой и Великим княжеством Литовским следует рассматривать такие же внутрирусские междоусобицы, как вооружённые конфликты Московского княжества с Тверью или Новгородской республикой.

Такой подход выбивает почву из-под ног белорусских националистов, которые изображают войны Литвы с Москвой как белорусско-российское противостояние и на этом основании делают вывод о том, что историю Белоруссии и России «нельзя преподавать одинаково».

Здесь уместно вспомнить об объединении Германии «железом и кровью», когда немцы из разных регионов сражались друг с другом. Факты немецких междоусобиц отнюдь не означают, что в Берлине и Мюнхене преподают историю по-разному.

В российскую учебную программу необходимо инкорпорировать изучение истории Великого княжества Литовского как одной из форм русской государственности, а также рассмотрение процесса постепенного превращения ВКЛ в провинцию Польши, где тотально доминировала польская культура и подвергалось искоренению всё русское и, соответственно, белорусское.

Понятия «русское» и «белорусское» здесь не должны разделяться, их следует соотносить как целое и его часть.

В белорусском образовательном стандарте необходимо уделять пристальное внимание удручающему положению в Речи Посполитой белорусского крестьянства и мещанства — предков подавляющего большинства современных граждан Белоруссии. В начале 2022 г. белорусский лидер Александр Лукашенко прямо высказался на эту тему:

«Давайте в учебниках по истории, в замковых и музейных экспозициях так и назовём период Речи Посполитой оккупацией белорусской земли поляками, этноцидом белорусов. А что это было для наших предков?».

Это правильное предложение, и из него необходимо сделать единственно верный вывод — польские шляхтичи, даже если они родились на территории сегодняшней Белоруссии, не должны считаться белорусскими национальными героями. Речь идёт о Тадеуше Костюшко, Адаме Мицкевиче, Михаиле Огинском, Винценте Калиновском и других польских деятелях, из которых в Белоруссии много лет пытались сделать «великих белорусов».

Если белорусы оставят полякам их героев, то окажется, что вхождение Белой Руси в состав Российской империи можно рассматривать исключительно в духе надписи на памятной медали, отчеканенной Екатериной II по случаю разделов Речи Посполитой, — «Отторженная возвратихъ».

Белорусы после долгих лет польского ига вернулись в лоно русской государственности и сразу стали воспринимать Россию как своё Отечество, за которое нужно сражаться, не щадя жизни. Примером тому служит уроженец Оршанского уезда Александр Казарский, совершивший во время Русско-турецкой войны 1828–1829 гг. один из самых выдающихся подвигов в истории морских сражений — 18-пушечный бриг «Меркурий» под командованием Казарского вышел победителем из неравной схватки с двумя турецкими кораблями. В память об этом событии в центре Севастополя был открыт первый из городских монументов — памятник героическому экипажу «Меркурия», на котором написано: «Казарскому. Потомству в пример».

Восстания же против российской власти на территории Белоруссии поднимали не белорусы, а поляки, которые желали возрождения Речи Посполитой, где белорусские крестьяне и мещане подвергались экономическому, религиозному и национальному гнёту. О польской идентичности мятежников Тадеуша Костюшко и Винцента Калиновского написано уже огромное количество работ, в том числе автором этих строк.

Здесь хотелось бы отметить, что ключевым фактором в переосмыслении имперского периода в истории Белоруссии является надлежащая оценка белорусским научным сообществом и общественностью личности генерал-губернатора Северо-Западного края Михаила Муравьёва-Виленского, который во время мятежа 1863 г. защитил белорусов от бесчинств польских банд, а после этого провёл реформы в интересах белорусского крестьянства.

В России доброе имя графа Муравьёва, оклеветанного либеральной и советской пропагандой, также требует восстановления. В связи с этим инициативу губернатора Калининградской области Антона Алиханова по установке в Калининграде памятника Муравьёву можно только приветствовать.

Таким образом, для успешной выработки общих исторических стандартов Союзного государства необходим пересмотр существующих канонов преподавания истории в братских странах.

Российскому историческому сообществу следует отказаться от москвацентричной концепции истории, признав Великое княжество Литовское легитимным и заслуживающим пристального внимания альтернативным центром собирания русских земель. В данном случае речь идёт не о создании новой парадигмы, а о возвращении к дореволюционной традиции.

При этом белорусская историография должна избавиться от «польской болезни», симптомы которой следующие: фетишизация враждебной белорусам Речи Посполитой, включение в белорусский пантеон польских героев и характерное для польской культуры предвзятое отношение к российской государственности.

Только при указанной корректировке национальных историографий может быть выработан единый исторический стандарт.

В общих чертах он должен выглядеть следующим образом: Древняя Русь как колыбель восточнославянской государственности — раздробленность общерусского пространства, вызванная татаро-монгольским нашествием, — соперничество нескольких легитимных центров собирания русских земель (Москва, Литва, Тверь) — возвышение Москвы и при этом попадание ВКЛ в фатальную зависимость от Польши — присоединение Белой Руси к Российской империи, знаменующее освобождение белорусов от польского ига — Российская империя как «своё» государство в том числе для белорусов — Советский Союз как общее Отечество братских славянских народов.