«Вы серьёзно?». Почему потомков эсэсовцев смешит упоминание геноцида

Конец сентября традиционно связан с обострением отношений между Россией и Европой на исторической почве. Вот и в этом году между внешнеполитическими ведомствами России и Германии случился инцидент. Точнее, наш МИД опубликовал в сети Х пост, из которого следовало, что Красная армия предотвратила в 1939 году геноцид населения Западной Украины и Западной Белоруссии. МИД Германии прокомментировал это утверждение только одним саркастическим вопросом: «Серьезно?».

Судя по логике немецких дипломатов, утверждение МИДа России настолько смехотворно, что даже не нуждается в опровержении.

Современные власти Германии — страны, общепризнанно ответственной за преступления против человечности, совершенные в прошлом веке, — и ранее отмечались странно легкомысленным отношением к понятию «геноцид». Вспомним о реплике Олафа Шольца на Мюнхенской конференции по безопасности в феврале 2022 года: «Слова о том, что в Донбассе происходит геноцид, — это, конечно, смешно». Более свежий пример — поведение жены Шольца, которая заливалась смехом, болтая с супругой Эммануэля Макрона у мемориала жертвам Холокоста в Берлине.

Но в случае с нынешней иронической реакцией германского МИДа речь идёт не о разовом эксцессе или неудачной реплике, но о проявлении системного подхода.

Как минимум с начала нулевых годов в большинстве европейских стран окончательно закрепилась «новая правда» о начале Второй мировой войны, согласно которой в ее развязывании якобы одинаково виноваты Советский Союз и нацистская Германия, а вернее — в первую очередь Советский Союз.

Эта точка зрения в европейской исторической науке стала общепризнанной, усиленно поддерживается в массмедиа.

И поэтому прозвучавшее из Берлина «серьёзно?» — неудивительно.

Понятно, что современные европолитики и обслуживающая их евронаука существуют в собственной системе координат, в которой события трактуются так, как это выгодно им, а многие факты попросту замалчиваются или представляются не столь уж важными.

Поэтому о многом сегодня приходится попросту рассказывать заново, несмотря на то, что факты эти общеизвестны.

Начать хотя бы с того, что Освободительный поход Красной армии, начавшийся 17 сентября 1939 года, через 16 дней после вероломного нападения Германии на Польшу, предотвратил геноцид украинского и белорусского народов в составе Второй Речи Посполитой.

В польском государстве, обретшем границы в 1921 году по итогам советско-польской войны, ни о политической, ни о культурной автономии для украинцев и белорусов никакой речи не шло. Представители этих народов не могли реализовать себя в Польше практически ни в одной из областей.

Именно на противодействии польской власти выросло и укрепилось украинское националистическое движение, в частности Организация украинских националистов (ОУН) (организация, деятельность которой запрещена в РФ), за что в 1930 году украинское население было подвергнуто со стороны поляков так называемой пацификации (усмирению) — массовым гонениям с применением военной силы. Эта акция вызвала широкое осуждение международной общественности и обсуждалась в Лиге Наций.

Прямым последствием пацификации была радикализация украинского национального движения в Польше и, как следствие, события Волынской резни.

Повсеместным ущемлениям подвергалось также белорусское население: в Западной Белоруссии была ликвидирована вся пресса и все учебные заведения на белорусском языке.

В 1934 г. в городе Берёза (ныне в Брестской области; при польском режиме город назывался Береза Картузская) поляками был создан концлагерь для содержания неугодных власти элементов.

Несмотря на последовательную политику по ассимиляции «кресов всходних» (восточных окраин; так в Польше назывались восточные регионы), поляки неоднократно констатировали провал этой политики.

В итоге в 1937 году в Варшаве был разработан план переселения из центральной Польши в Западную Белоруссию 6 млн поляков, которые должны были колонизировать край.

Неудивительно, что подавляющее большинство и украинского, и белорусского населения восприняло приход Красной армии в сентябре 1939 года с воодушевлением и встречало ее как армию-освободительницу.

Население многих местечек и городов, не дожидаясь прихода красноармейцев, поднимало восстание и самостоятельно ликвидировало польскую власть.

Особенно известно восстание в западнобелорусском городке Скидель, белорусское, еврейское и русское население которого совместно выбило поляков из города 17 сентября.

В ответ карательный польский отряд 19 сентября с чудовищной жестокостью подавил восстание, десятки людей были зверски казнены. Предотвратило массовое убийство жителей Скиделя лишь появление передовых красноармейских частей.

Но появление Красной армии спасало местное население не только от поляков, но и от немецких нацистов.

В реалиях 1939 года немцы дошли до Бреста и остановились там. Однако если бы Красная армия не предпринимала никаких действий и оставалась на восточных границах Польши, вермахт неизбежно продолжил бы продвижение на восток и остановился бы за Барановичами, Вилейкой и Пинском, то есть в 30 километрах от Минска.

В таком случае еврейское, белорусское и украинское население этих территорий в 1939-41 годах подверглось бы неизбежным репрессиям со стороны нацистского режима.

Сотни тысяч людей были бы уничтожены физически и отправлены в концлагеря (именно это происходило с населением, оказавшимся под германской оккупацией западнее Бреста). А в июне 1941-го Германия начала бы войну против СССР с неизмеримо более выгодных позиций, захватив Минск в первый же день войны и через неделю дойдя до Смоленска.

Появление на западнобелорусских и западноукраинских территориях советских войск отменило эти перспективы.

Влившиеся в состав УССР и БССР Западная Украина и Западная Белоруссия за два года советской власти успели многократно поднять свой экономический и культурный уровень, а коренное население этих областей обрело уверенность в завтрашнем дне и перестало чувствовать себя людьми второго сорта.

Конечно, некоторые жители этих регионов подверглись политическим репрессиям со стороны советской власти, однако число этих людей было относительно невелико и, главное, при СССР ни белорусы, ни украинцы, ни евреи не преследовались по национальному признаку и уж тем более не подвергались геноциду, тогда как и при Польше, и при германской оккупационной власти их трагедия была неизбежна.

В этом свете иронические комментарии германский МИД мог бы, как говорится, оставить при себе. Не потомкам эсэсовцев учить жизни потомков победителей 1945-го.