Рост российской экономики удивил и расстроил Запад

Международный валютный фонд неожиданно расстроил «прогрессивное» человечество, уже неоднократно объявлявшее о том, что российская экономика разорвана в клочья, а Кремль вот-вот объявит себя банкротом. Оказывается, всё ровным счётом наоборот. По оценкам МВФ, в 2023 году российская экономика превзошла по росту и США, и Европу.

Так, если реальные темпы роста ВВП Штатов МВФ оценил на уровне 2,5%, а в Еврозоне аналогичный показатель с поправкой на инфляцию вырос на 0,1%, то российская экономика прибавила сразу 3%. Мало того, Международный валютный фонд улучшил прогноз по росту ВВП России на нынешний год до 2,6%, что в два раза превышает его предыдущую оценку. По данным авторитетной британской газеты Financial Times, повышение прогноза по России на 1,5 процентного пункта является крупнейшим среди всех экономик, которые были представлены в обновленной версии доклада «Перспективы развития мировой экономики» МВФ.

Похожую оценку в первом приближении 7 февраля дал Росстат. По его данным, ВВП страны вырос в прошлом году на 3,6%.

Страсти по поводу этих оценок разгорелись нешуточные. Западный политикум жужжит, словно рассерженный улей. Как такое возможно? Против страны введено 12 пакетов всевозможных санкционных ограничений (в натуральном выражении это несколько тысяч рестрикций), а она не упала, рванула вверх, обойдя тех, кто стремится её задушить.

В качестве причины произошедшего западные политэкономисты и некоторые отечественные либералы-теоретики от экономики первым делом называют милитаризацию экономики. Дескать, ВВП увеличился главным образом за счёт ВПК, который стал локомотивом роста всего реального сектора. Вторым базовым фактором называется рост зарплат как в военно-промышленном комплексе, так и в импортозамещающих отраслях в связи с дефицитом кадров и борьбой предприятий за рабочие руки. Триллионный госзаказ и растущий потребительский спрос населения главным образом и обеспечили такую небывалую динамику в условиях санкций. Кроме того, западные критики и отечественные либералы отмечают невиданный демпинг, который позволяет российскому сырью, продовольствию и энергоресурсам обходить любые санкционные преграды. Мол, Россия предлагает свои качественные сырьевые товары и полуфабрикаты с такими скидками и на таких льготных условиях, что их в некоторых случаях берут даже сами авторы санкций.

Справедливости ради надо сказать, что некоторая доля истины во всём этом есть. Но доля эта не определяющая. Западные критики и их российские последователи не разглядели главного — наша страна проводит своего рода уникальный эксперимент по суверенизации национальной экономики в условиях кризиса глобализации.

После крушения СССР и социалистического проекта российская элита пыталась встроить себя и страну в глобальное разделение труда и капитала на неких приемлемых, хотя бы близких к равноправным условиях. С чисто экономической точки зрения этот проект многим казался вполне привлекательным. Российское сырьё срастается с европейскими технологиями и создаёт некое единое культурно-экономическое пространство от Лиссабона до Владивостока. В этой парадигме нам не нужна была своя высокотехнологичная индустрия.

Зачем? Будет глубокая кооперация, мы туда — сырьё, а они нам оттуда — хоть и втридорога, но качественные готовые товары и услуги. Как говорил мне 20 лет назад один известный экономист новой волны: «Зачем нам все эти заводы-монстры эпохи советского гигантизма и совхозы на дорогой земле? Мы всё равно не сделаем машину лучше «Мерседеса», не превзойдём итальянцев и французов в моде, швейцарцев в часах и так далее. Зачем мучиться и растить вечно зелёные помидоры, когда всё это можно купить там у тех, где это лучше?». Исходя из этой логики наша элита и действовала. Но беда в том, что Россию и её постсоветских элитариев на другой стороне глобуса в качестве равных себе никто рассматривать не собирался. Там всегда была, есть и будет четкая градация — господин и работник. Господин может дать, а может отнять, может приголубить, а может наказать. Когда осознание этого наконец пришло, то начала переосмысляться и экономическая парадигма. Стало понятно, что мантры про монетизацию всего и вся, про иностранные инвестиции как основу процветания, про необыкновенную эффективность свободного, никем и ничем не контролируемого рынка, про вредность сильного государства и многое другое не более чем неолиберальные бусы и зеркальца для папуасов, которые меняют на них своё золото.

После необыкновенного идеологического и экономического провала пришлось первым делом решить для себя, что нам точно надо и что станет каркасной основой суверенной национальной экономики, которую надо во многом возрождать. Как показала практика, такой основой стали госинвестиции в крупные национальные проекты развития страны, точечные отраслевые бюджетные импульсы, льготное кредитование агропрома и строительство сшивающей пространство России инфраструктуры. Это расширение «Транссиба», обустройство «Севморпути», строительство скоростных железных и шоссейных дорог, связывающих между собой речные и морские порты, региональную аэродромную сеть, большие и средние города, наконец строительство южных международных транспортных коридоров. Транспортно-инфраструктурное и жилищное строительство создают мощнейший мультипликационный эффект для всей экономики реального сектора и банковско-финансовой сферы. Крупные госинвестиции и федеральные целевые программы достаточно привлекательны для государственно-частного партнерства. Да и вообще для бизнеса, который, как правило, не приходит на пустое место.

Претворение всего этого в жизнь началось не вчера, не с СВО, и даже не после Майдана и возвращения Крыма, а гораздо раньше. Своеобразной точкой отсчёта стала речь президента, произнесенная на Мюнхенской конференции по безопасности 10 февраля 2007 года. Западные господа её всерьёз не восприняли, и напрасно. Уже скоро после нее в России стартовала постепенная диверсификация углеводородных поставок и строительство соответствующей инфраструктуры на восток. Если в начале 2010-х годов доля Европы в нашем нефтяном экспорте составляла порядка 70%, то по итогам 2021-го, уже только 47%. Нефтепровод ВСТО был выведен на проектную мощность на 10 лет раньше, чем планировалось, — в конце 2019 года.

Собственную Систему передачи финансовых сообщений (СПФС) для замены SWIFT в расчетах с дружественными странами Россия закончила создавать в 2014 году. На сегодняшний день к ней присоединились уже 159 иностранных участников из 20 стран.

Стремительно идёт дедолларазиция, готовиться к которой российская финансовая система начала тоже не вчера. По словам главы ЦБ РФ Эльвиры Набиуллиной, доля рубля в экспорте-импорте России увеличилась до 37% и 31% соответственно. На доллар и евро приходится сейчас около 30%.

За предыдущую пятилетку была проведена полная либо частичная модернизация и переоснащение предприятий ВПК и тяжелого машиностроения, благодаря которой мы сегодня не только выпускаем техники и боеприпасов больше, чем вся Европа вместе взятая, но и строим, например, громадные нефтеналивные танкеры типа «Афрамакс». На новый технологический уровень вышли сталелитейная и химическая отрасли, строительство, связь и телекоммуникации, аграрный комплекс, всего просто не перечислишь.

Вот во всём этом и следует искать ответ на вопрос, почему тысячи первичных и вторичных санкций не могут достичь своей цели. Россия планомерно идёт к самодостаточности в критически важных элементах своего развития. Отдельно следует подчеркнуть, что структурная перестройка экономики осуществляется с учетом формирования несущих конструкций нового технологического уклада. Россия проводит новое, беспрецедентное и уникальное в своем роде моделирование собственного будущего в многополярном мире.

«Независимый санкционный аудит», который нам устраивают недружественные страны, демонстрирует верность выбранного пути. Как утверждает почетный профессор Нью-Йоркского университета и специалист по проблемам анализа рисков Нассим Талеб, все системы должны подвергаться проверке на жизнеспособность, проходя через стрессы и кризисы. Не зря ведь банки проводят специальные стресс-тесты.

Для нас таким стресс-тестом на состоятельность и жизнеспособность является противостояние с отживающей моделью однополярного мира. Как показывают данные МВФ, стресс-тесты оказались обоюдными и противоположная сторона глобуса их всё больше проваливает. Нет там ни роста экономических показателей, ни идей опережающего развития. Растут только долги и разочарование жителей, которые массово выходят на протесты. Россия, напротив, ждёт 13-го пакета санкций, принятие которого планируется в феврале, можно сказать, с ледяным спокойствием, поскольку от предыдущих 12 её экономика объективно стала более устойчивой и «антихрупкой».

Но есть и то, над чем стоит поработать. Прежде всего, это остающиеся болевые точки периода первоначального накопления капитала и разгула, самопровозглашенного олигархата. Не секрет, что многие из тех, кто тогда внеправовыми методами получил в собственность крупнейшие объекты экономики, владеют ими до сих пор, продолжают выводить капиталы за рубеж и негативно относятся к СВО. Это проблема, требующая своего решения. Нужна более сбалансированная денежно-кредитная политика. Сегодня высокой процентной ставкой она душит экономический рост. Необходимо повышать производительность труда, тем более что практически отсутствие избыточной занятости этому способствует. Нужен новый взгляд на пространственное развитие. Региональное неравенство вызывает массовую миграцию населения, что приводит к переизбытку кадров в одних местах и опустыниванию других. Растущий контрафакт, теневое предпринимательство, лесные пожары — направлений приложения усилий много. Главное, видеть цель и видеть проблемы на пути к этой цели. Тогда вопрос их разрешения будет только делом техники.