75 лет спустя. Человечеству придется переосмыслить «права человека»

10 декабря исполняется 75 лет принятию ООН Всеобщей декларации прав человека. Тогда, в 1948 году, на фоне недавнего завершения самой кровопролитной и разрушительной войны, одним будущее виделось мирным и почти идиллическим, а в глазах других оно уже тогда приобретало очертания нового поля битвы, и любой международный институт, любой принятый международный документ задумывался и оценивался с точки зрения его последующего использования в качестве инструмента противостояния.

В 1948 году в СССР завершилась демобилизация, и это был первый год без продуктовых карточек. В стране активными темпами шло восстановление жилья, инфраструктуры, хозяйственных и культурных объектов, был небывалый бэби-бум. А на мировой арене дули противоречивые ветры.

В 1945–1946 годах возникли и заработали новые международные институты — ООН, Всемирный банк и Международный валютный фонд, которые формально задумывались странами-победительницами с вполне благими намерениями — сближения стран, народов, улучшения жизни людей по всему миру. Но как оказалось впоследствии, всё это были красивые фразы. Лайковые перчатки, под которыми скрывались железные кулаки будущих геополитических битв.

Летом 2014 года президент США Барак Обама, выступая на выпускной церемонии в United States Military Academy, известной также как Вест-Пойнт, разоткровенничался. Он прямо сказал, что это вовсе не страны-победительницы, а США сформировали все эти институты, потому что «они снижают необходимость односторонних действий Америки и способствуют сдержанности прочих стран».

Теперь всё встаёт на свои места. С этих позиций и надо смотреть на принятую в декабре 1948 года Всеобщую декларацию прав человека. Советская делегация предложила целый ряд поправок конкретного и уточняющего характера, но практически все они были отвергнуты. В результате, как известно, наша делегация воздержалась от ее подписания. В последующем СССР жестко критиковался за свою позицию, но так ли он был неправ?

Глава советской делегации Вышинский в своей речи детально обосновал, почему именно мы против. Вот только один пример из этой речи: «В самом деле, первый недостаток этой статьи заключается в том, что она провозглашает так называемую свободу вообще, свободу распространять «информацию и иные идеи». Какие идеи можно распространять свободно и беспрепятственно? Большинство комитета на этот вопрос отвечает — всякие идеи. Советская делегация на этот вопрос отвечает: «Мы этого признать не можем, ибо «идеи» фашизма, расовой ненависти, ненависти национальной, сеяния вражды между народами, подстрекательства к новой войне — распространять такие идеи мы считаем невозможным, мы не можем допустить такой «свободы».

Сегодня мы видим, к чему распространение идей фашизма («Україна понад усе!»), национальной ненависти («москаляку на гіляку»), сеяние вражды между народами («ватники», «колорады») привело на Украине. А ведь тогда делегация УССР была самостоятельным субъектом ООН и тоже от подписания воздержалась. Но пришли другие времена, Декларация заработала на Незалежной так, как должна была заработать гораздо раньше в СССР и привела к нужным результатам — к человеконенавистничеству и войне. Сначала против своего народа в Донбассе, а потом и против «русьни» в любом виде.

Идём дальше. Именно на базе этой Декларации были созданы такие, мягко говоря, тенденциозные организации, как Amnesty International (Международная амнистия — неправительственная организация, основанная в Великобритании, ставящая своей целью «предпринимать исследования и действия, направленные на предупреждение и прекращение нарушений прав на физическую и психологическую неприкосновенность, на свободу совести и самовыражения, на свободу от дискриминации в контексте своей работы по продвижению прав человека»), Human Rights Watch (неправительственная организация со штаб-квартирой разумеется в США, осуществляющая мониторинг, расследование и документирование нарушений прав человека), Гаагский трибунал и другие. Эти организации, как и собственно Декларация, по сути, были и остаются инструментами для продвижения интересов англосаксонских элит.

Еще каких-то десять лет назад всё это подрывное сообщество активно вело свою работу в России. Выпускались разнообразные доклады крайне критического толка, что у нас всё плохо с правами человека, поэтому надо ещё больше разрешить и распространить всякой дряни типа Pussy Riot, поющего Гитлера, да — да, был такой персонаж, исполнял рок в Москве, и прочих культ-массовиков. Кстати говоря, поющего Гитлера только около года назад убрали с YouTube, а так называемое международное общественное движение ЛГБТ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Верховный суд России признал экстремистской организацией и запретил только 30 ноября уходящего года. До этого, в апреле прошлого года Минюст ликвидировал крупнейший российский правозащитный ЛГБТ-фонд «Сфера», что, однако не помешало ему через 10 месяцев встать на лоббистский учёт в Евросоюзе. В своей карточке в этом европейском реестре «Сфера», помимо профильных целей (отмена закона РФ о запрете гей-пропаганды, «продвижение и защита прав женщин и ЛГБТ+»), указала и «Opposition to the war in Ukraine», а в качестве своих спонсоров, среди прочих, задекларировала британское посольство, Еврокомиссию и другие западные официальные структуры. Вот вам и права человека в современных условиях.

Ещё со времен Великого церковного раскола между православием и католицизмом мы и Запад ментально понимаем право и справедливость по-разному. Хотя слова говорим вроде бы одинаковые, но получается, как у Задорнова: «Они говорят nobody — нет тела, а мы говорим «ни души», хотя имеем в виду вроде одно и то же, что в комнате никого нет».

В статье №1 Декларации читаем: «Все люди рождаются свободными и равными в своём достоинстве и правах». Прекрасно! Но вот кто и что именно понимает под словом «свобода» — вопрос не праздный. Западная свобода — это свобода воли индивида, которую ещё называют «свободой острого локтя». Чем острее у тебя локоть, чем активнее и резче ты этими локтями работаешь, тем более будешь свободен.

Эта свобода центробежна. Она, с одной стороны, направлена на то, чтобы отбить себе у окружающих как можно больше жизненного пространства, а с другой — чтобы заставить или вынудить этих окружающих поделиться с собой как можно большим числом жизненных благ.

Это свобода агрессивного потребителя — индивидуалиста. Западный человек зациклен на своём эго, на самореализации и наиболее выгодном варианте встраивания своего эго в интересующую его модель жизненного пространства. Он любит себя в искусстве, а не искусство в себе. Поэтому он не общинник и не коллективист. Всё, что его окружает, он старается подчинить своим желаниям, приспособить себе на пользу. В этой парадигме отношений между людьми почти не остаётся места таким императивам, как духовность и справедливость. Поэтому отношения между людьми в любых вариантах там определяются таким внешним регулятором, как право, которое оперирует людьми как вещью, по принципу «закон есть закон». Этот принцип со времён римского права лежит там в основе всего. В том числе ограничения ненасытных устремлений свободолюбивых индивидов с острыми локтями. Иными словами, права человека в тамошней интерпретации — это, с одной стороны, защита индивидуума от чрезмерных покушений на его интересы со стороны других индивидуумов, как в межличностном, так и в коллективном варианте (со стороны работодателя, государства, силовых структур и так далее), а с другой — определение круга его возможностей для работы локтями в отношении себе подобных.

В России до недавнего времени культ такого хищного потребителя-индивидуалиста не приветствовался. Такой человек был скорее антигероем. Наш человек всегда был силен своим коллективизмом, а не индивидуализмом. Свои права и свои жизненные блага он должен был заслужить в каком-то коллективе. Поэтому у нас не центробежная, а центростремительная свобода.

Это подтверждает и этимология русского слова «свобода». Как утверждают учёные, оно заимствовано из старославянского языка, где существительное «свобода» связано с церковнославянским «свобьство» (принадлежность своим, общность). Понятие о свободе изначально связывалось с принадлежностью к своему коллективу, роду, племени, народности. Отсюда родственная связь с существительным «слобода».

Не будем вдаваться в рассуждения на тему, плохо это или хорошо. Как говорится, у нас так сложилось, и причина этому отнюдь на пресловутое вековое коллективное рабство, которым нас беспрестанно тычут свободолюбивые западные эгоисты, а теперь с их подачи еще и копирующие их во всём жители территории под названием Украина. При этом почему-то стыдливо опускается тот факт, что наукообразные сказки о татаро-монгольском изъяне, окончательно сделавшем из русских неизлечимо нецивилизованный, рабский народ сочинили приглашенные в первой половине XVIII века для работы в Российской академии наук немецкие историки, прославившиеся также печально знаменитой «норманнской теорией» о неспособности русских к самостоятельной государствообразующей деятельности. Отсюда многовековое навязчивое желание непременно «цивилизовать» Россию, привить её народу свободу и права человека западного образца. В конце восьмидесятых и в особенности в девяностые годы этот процесс был активно запущен, неся с собой тотальное разрушение всего и вся — как на государственном, так и на личностном уровне.

С недавних пор в России спохватились, перестали разбрасывать камни и начали их собирать. Это, конечно, очень не понравилось зарубежным вестернизаторам и их российским апологетам за деньги. Культ так называемого успешного человека, агрессивного потребителя-индивидуалиста ни счастья, ни справедливости, ни порядка стране и её гражданам не принёс.

Сейчас мы всем миром (то есть большой российской многонародной общиной) пытаемся найти наиболее приемлемую для себя в XXI веке целостную модель прав и свобод человека и гражданина. Понятно, что жизнь не стоит на месте. Новая цифровая реальность и стремительно меняющийся мир вокруг России требуют каких-то трансформаций этих социально-правовых составляющих нашего бытия. Да, есть Конституция, да, есть кодексы, где, казалось бы, всё прописано, но не будем забывать, что принимался Основной закон страны в 1993 году. Возможно, после президентских выборов следующего года что-то будет меняться. В том числе и в этой части.