Наступит ли в «стране фасадов» прекрасное будущее

СССР, как известно, был Страной Советов, сегодняшняя Россия, без преувеличения, — страна фасадов. Иногда складывается впечатление, что Россия сегодня — одна большая «потёмкинская деревня». Но это не столько специфика нынешнего этапа русской государственности, сколько тяжёлое наследство предыдущих.

В конце концов, СССР, несмотря на записи в Конституции, Страной Советов был только метафорически. Советский Союз в итоге треснул по швам, когда пропасть между заметками в газетах и разговорами на кухнях стала непреодолимой.

Поэтому сегодня путь к прекрасному российскому будущему лежит только и исключительно через преодоление огромной дистанции между тем «как должно быть» и «как есть».

Глобально наша метафизическая проблема в том, что, когда надо реформировать «как есть», мы занимаемся тем, что меняем «как должно быть».

К примеру, совершенно очевидно, что Россия сегодня — нерусская страна. Что делается, чтобы это исправить? В Конституции фиксируется государствообразующая роль русского народа. За пределами страниц Конституции жизнь представителей русского народа не меняется.

Прекрасное будущее России наступит после того, как мы последовательно сократим дистанцию между «как должно быть» и «как есть». Потому что «как есть» не всегда плохо на самом деле, а «как должно быть» нам не всегда надо.

Самый очевидный пример того «как должно быть», но как нам на самом деле совершенно не надо, — это демократия.

Абсолютно наивно думать, что у нас заработают демократические институты «по-западному» или считать, что они вообще нам нужны. Демократии огромным по территории странам вообще противопоказаны, потому что либо весь «демос», то есть народность, из демократии выхолащивается и остаётся только «кратос», то есть легитимизующие процедуры. Либо большая страна очень быстро превращается в маленькую.

От географии не уйти, и никакие реальные народные представители на окраине империи не захотят присягать центру, когда источник их власти у них под боком. Консолидирующей демократия становится спустя несколько веков внутренней нестабильности, как в классических примерах многосоставных обществ.

У современной России, которая стремится в прекрасное будущее, нескольких веков нет, поэтому давайте оставим демократию древнегреческим полисам.

Демократия зло ещё и потому что граждане могут наголосовать так, что на их представителей будет тошно смотреть. Это первое. Второе — двум развалам России в ХХ веке предшествовало обретение национальным представительным органом субъектности.

Настоящий демократический парламент, если такой существует, будет не только субъектным, но и похожим на какой-то пчелиный рой. Плюс каждый народный, без кавычек, избранник будет носиться в поисках пакетного контракта на сдачу в аренду своего мандата.

В целом сегодня демократия служит очень удобным фасадом, потому что сводит всю ответственность за недобросовестность «народных избранников» к неизбранию на следующий срок. Это вообще центральная идея демократии: избранник может косячить, но потолок его приговора — неизбрание. А за реальные промахи должна быть и реальная ответственность.

Минусы демократии не означают, что в прекрасной России будущего будет тирания или монархия.

В прекрасной России будущего должно быть народовластие. Или, по-другому, народоориентированность власти. Это разговор про изменение институционального ландшафта. И здесь отнюдь не все велосипеды изобретены.

Почему, к примеру, граждане совершено никак не оценивают работу министров? Вообще никак.

Депутатов и губернаторов хотя бы теоретически можно не выбрать на следующий срок, а министров, которые являются главными операторами государственной политики в конкретных отраслях, оценивают только правоохранители. В мире есть практики партийных правительств, но это совсем не про персональную ответственность.

Законодательно-представительным органом в прекрасной России будущего может стать двухпалатный парламент. Одна палата — это представители профессиональных отраслей, которые глубоко погружены в специфику разных сфер жизни и разрабатывают законы, исходя из реальной необходимости и рациональности.

Другая палата — избранные гражданами представители, чтобы рациональность профессионалов в итоге не стала античеловечной, потому что это её естественное стремление.

Что касается министров, то граждане путём голосования должны оценивать итоги их работы, а не намерения партий. Отработал министр три года, и люди голосуют о доверии ему на основании того, поменялась в лучшую сторону их жизнь или нет.

Если не поменялась, законодательно-представительный орган начинает разбираться. Он либо признает провалы министров результатом их природной глупости и отпускает восвояси без права занимать какие-либо вообще государственные должности. Либо находит злой умысел и тогда следит, чтобы правоохранители спросили по закону. Фасадность сводится к минимуму, потому что оценивают по делам, а не по намерениям.

Чтобы глубже понять систему народовластия, необходимо понять, о каком народе идёт речь. За тысячи прочитанных страниц и миллионы услышанных слов я не нашёл лучшего описания народа России, чем то, которое даёт Максим Горький в «Жизни Клима Самгина».

«Напротив Самгина, вправо и влево от него, двумя бесконечными линиями стояли крепкие, рослые, неплохо одетые люди, некоторые — в новых поддевках и кафтанах, большинство — в пиджаках. Там и тут резко выделялись красные пятна кумачных рубах, лоснились на солнце плисовые шаровары, блестели голенища ярко начищенных сапог.

Клим впервые видел так близко и в такой массе народ, о котором он с детства столь много слышал споров и читал десятки печальных повестей о его трудной жизни. Он рассматривал сотни лохматых, гладко причесанных и лысых голов, курносые, бородатые, здоровые лица, такие солидные, с хорошими глазами, ласковыми и строгими, добрыми и умными.

Люди эти стояли смирно, плотно друг к другу, и широкие груди их сливались в одну грудь. Было ясно, что это тот самый великий русский народ, чьи умные руки создали неисчислимые богатства, красиво разбросанные там, на унылом поле.

Да, это именно он отсеял и выставил вперед лучших своих, и хорошо, что все другие люди, щеголеватее одетые, но более мелкие, не столь видные, покорно встали за спиной людей труда, уступив им первое место».

Именно такой народ должен стать основой русского государства — крепкие крестьяне и фермеры, ремесленники, предприниматели и в целом люди труда и дела.

Глобально Россия должна подойти к окончательному решению патерналистского вопроса — государство ради народа должно сбросить его со своей шеи. Тем более что в реальности, конечно, этого и не существует — люди почти всегда наедине со своими трудностями.

Но патернализм в народе силён, люди ждут, что государство придёт и решит все проблемы, и считают, что больше это сделать некому. Люди же, представляющие государство, этим активно пользуются в своих корыстных интересах.

Разорвать этот порочный круг можно, дав колоссальной пассионарной энергии народа России выйти наружу. Надо отказаться от фасадной заботы государства и вообще не говорить об этом. Молодое поколение россиян не должно рассчитывать на того, кто почти никогда не приходит на помощь.

Особое место в прекрасной России будущего должна занять география, от которой, как было сказано, никуда не уйти. Освоение пространства для России — это вопрос не только экономический или культурно-исторический, а вполне конкретно геополитический. Если быть точнее, вопрос выживания.

На наших территориях, где мы не живём, рано или поздно будут жить другие, а это неизбежно — конфликты и войны. Они придут, если мы не освоим и не заселим наши земли.

Здесь видится два подхода.

Первый вполне очевидный — это плодиться и размножаться. Это очень длинный разговор, но если коротко, то к материальным мерам поддержки (достаточно всё-таки скромным: маткапитал равен одной месячной зарплате депутата ГД) необходимо добавить мощнейшую пропаганду семьи. Очень часто люди, которые могут себе позволить ребёнка, этого не делают, а должны. Должны стране и себе. И это должно быть самоочевидно на уровне стереотипов.

Второй подход заключается в прикладном освоении окружающей земли. Высотки и двухполосные дороги должны быть приравнены к государственной измене. Только двухэтажные здания, а у любой дороги должно быть не менее четырёх полос.

Если не будет возможности зданиям расти вверх, то они будут расти вширь, и освоенное нами пространство будет расширяться. Разрастутся города, что особенно необходимо за Уралом.

Меня каждый раз ввергают в шок перегруженные двухполосные дороги, окруженные пустынной степью. Да неужели у Россия земля закончилась?

Расширятся дороги и увеличится трафик, снизится износ полотна, и смертей станет меньше, потому что для обгона фуры, груженной зерном, не надо выезжать на встречную полосу. Иначе снова получается фасад: на словах мы самая огромная страна, а ужимаемся как какой-то Лихтенштейн.

Хватит бегать от коррупции, надо признать и её колоссальные масштабы и то, что она — не абсолютное зло, а подчас единственный способ что-то сделать. Конструктивная коррупция, когда человек наживается на развитии, должна быть легальной.

Строишь что-то большое и нужное — можешь взять легальный бонус в 10 процентов. В свою очередь, неконструктивная коррупция должна искореняться: перекладываешь плитку 10 раз в одном и том же месте — будешь лишен всего имущества и отправишься «загорать».

И, конечно, Россия должна вновь стать русской страной.

Последние сто лет мы прячем государствообразующий народ за маской многонациональности. В России считают себя русскими больше 80 процентов. Такая страна не может называться многонациональной. Мы — мононациональное государство. Россия — русское государство.

При этом, конечно, никаких гонений или чего-то подобного не должно быть в отношении малых народов, но нельзя выпячивать несуществующую многонациональность. С ней в конечном счете можно заиграться и обвалиться до Московии.

Примечательно, что во многих национальных субъектах большинство тоже русские. Поэтому административно-территориальное деление должно строиться по географическому и экономическому принципам.

Прекрасная Россия будущего должна стать страной людей через тотальный отказ от фасадов. Мы должны строить страну для людей, а не для «как должно быть».