Каких неординарных шагов Трампа ждёт Ближний Восток

После победы Дональда Трампа на президентских выборах в США один из многих вопросов, в котором до сих пор нет ясности, — это будущая политика республиканской администрации на Ближнем Востоке. Прежде всего это касается подходов Соединенных Штатов к конфликту между Израилем и Осью сопротивления, а также военного присутствия американцев в Сирии и Ираке.

Здесь, наверное, наиболее показательна судьба голосования в штате Мичиган, где проживает крупнейшее в США арабское меньшинство. В этом традиционно демократическом штате неожиданно победил Трамп. Очевидно, что разочарование произраильской политикой администрации Байдена сделало местную арабскую диаспору сторонниками Трампа. По крайней мере в рамках нынешнего избирательного цикла.

С одной стороны, можно подумать, что это было протестным голосованием за ещё более произраильского республиканца. Но вопрос скорее в другом.

Американские арабы рассчитывают на непредсказуемость нового президента, от которого ждут неординарных шагов по урегулированию конфликта в Газе, вопреки ожиданиям, связанным с его чрезмерным креном в сторону Израиля. Они надеются, что Трамп продемонстрирует некий новый подход, в котором найдётся место и интересам палестинцев.

Собственно, и сам новоизбранный президент гордится своей непредсказуемостью и способностью выводить из равновесия не только противников, но и партнеров Америки. Возможно, именно это он и продемонстрирует в отношении своего израильского союзника.

Камала Харрис со своим технократическим управленческим подходом к вопросам Ближнего Востока продолжала бы линию Байдена. Скорее всего, она бы и далее демонстрировала неспособность к неординарным шагам, которые бы смогли заставить израильское правительство Биньямина Нетаньяху менять свои решения.

Ближний Восток: готовность к применению силы

Надежды арабских избирателей действительно имеют в своей основе сигналы, которые уже поступали от победившего кандидата. Трамп уже призывал прекратить войну в Газе, хотя его основное послание и было сосредоточено на том, чтобы Израиль одержал «победу», не вдаваясь в подробности. Будущий президент уже давал понять израильскому премьеру Биньямину Нетаньяху, что ждёт от него завершения войны в Газе и Ливане до своего вступления в должность.

Об этом в конце октября сообщало издание The Times of Israel со ссылкой на республиканский истеблишмент и израильского высокопоставленного чиновника. Впервые это послание, адресованное Нетаньяху, прозвучало в тот момент, когда кандидат в президенты от Республиканской партии принимал его на своем курорте Мар-а-Лаго во Флориде в июле.

С другой стороны, этот призыв означает лишь то, что новый президент хотел бы приступить к своим обязанностям без отягощения в виде горячей фазы ближневосточного конфликта. И это совсем не обязательно должно отвечать ожиданиям арабских избирателей.

Возможно, Нетаньяху получил полный карт-бланш до конца января, чтобы добиться завершения конфликта на своих условиях, но без нарушения обозначенных американцами красных линий. Такие сценарии скорого завершения конфликта хотя и реальны, но являются наиболее оптимистичными из возможных.

В то же время следует учитывать и пессимистичные прогнозы, которые выглядят не менее убедительно.

Они сводятся к тому, что текущие боевые действия с различной степенью участия Израиля, Ирана, ХАМАС и «Хезболлы» с «Ансар Аллах» так и не будут полностью остановлены до возвращения Трампа в Белый. Но это не исключает пауз в военных операциях и временного прекращения огня.

В любом случае вряд ли следует ожидать резких изменений в стратегических подходах США к событиям вокруг Газы и Ливана. Очевидно, что и для новой команды приоритетом останется поиск устойчивого способа стабилизации ситуации и предотвращения новых витков насилия, способных спровоцировать большую региональную войну с участием Вашингтона.

Однако для того, чтобы искать новые пути и направления нормализации или же активировать те, которые работают не в полной мере, новой администрации понадобится время. Прежде всего придётся решать сугубо бюрократические и кадровые вопросы с формированием новой команды.

Ей и будет поручено формулировать новые подходы или даже стратегию на Ближнем Востоке. На это уйдут недели или месяцы после 20 января, даты вступления нового президента в должность, и вряд ли какие-то очертания нового курса проявятся раньше лета 2025 года.

Поэтому политика Трампа в отношении конфликта в первые месяцы после своей инаугурации, скорее всего, останется реактивной. То есть она будет проводиться в ответ на действия Израиля, Ирана, «Хезболлы» или ХАМАС с хуситами, а не через навязывание им новых правил игры.

Всё будет зависеть прежде всего от того, в какой точке будет находиться конфликт на момент официального возвращения Трампа в Белый дом — в горячей стадии, на новом витке эскалации или уже на этапе остановки боевых действий. Все эти сценарии в равной степени реалистичны.

Однако для укрепления способности повлиять на ход конфликта реакция американцев на события может быть существенно откорректирована. Нельзя забывать, что Вооруженные силы США продолжат играть важную роль в формировании стратегического ландшафта, и им будет легче найти понимание со стороны новой администрации в случае, если «на земле» понадобится резкий ответ с применением силы.

Можно вспомнить, как в свою прошлую каденцию вместо осуждения, дипломатических демаршей и новых санкций, как это было при президенте Бараке Обаме, Трамп без раздумий согласился с предложениями военных о нанесении ударов по сирийским военным объектам.

Это произошло в апреле 2018 года в качестве ответа на якобы имевшие место случаи применения химического оружия сирийскими правительственными войсками. До этого американцы воздерживались от применения силы в отношении режима Башара Асада.

Если смотреть в более отдаленное будущее, то, скорее всего, Трамп будет вынужден учитывать ужесточение требований арабских государств по поводу необходимости создания палестинского государства. Поэтому, несмотря на свою произраильскую позицию, новый президент будет оказывать на Тель-Авив давление с тем, чтобы тот смог прийти с арабскими партнерами США к некому консенсусу.

Результатом могло бы стать возрождение «авраамовых соглашений» и распространение их на новые страны, такие как Саудовская Аравия. Конечно, для этого американцам понадобится проект новой «сделки века», которая в большей степени учитывала бы позиции арабских стран и палестинцев, но была бы приемлема и для Израиля.

Сделка с Ираном

Вместе с тем, несмотря на очевидное желание Нетаньяху втянуть Вашингтон в прямое противостояние с Тегераном, такая стратегия, скорее всего, окажется несостоятельной в силу ряда объективных причин.

Конечно, ещё с прошлого президентства за Трампом тянется шлейф наиболее антииранского политика. Но в своей нынешней каденции он также должен будет учитывать позицию своих стратегических партнеров и союзников из числа арабских монархий Персидского залива. В отличие от первого президентского срока Трамп уже не может рассчитывать на их поддержку Израиля в его борьбе против Ирана.

Арабские монархии ясно дали понять, что не хотят быть втянутыми в военную конфронтацию с Ираном, и прямо заявили о своем нейтралитете не только в израильско-иранском конфликте, но и в противостоянии США и их союзников с йеменскими хуситами.

Таким образом, если США и Израиль попытаются начать кампанию силового давления на Иран с ограниченным применением силы, то встретят жёсткую оппозицию этому со стороны арабских государств. Единственным оправданием вмешательства американцев будет обретение Исламской Республикой ядерного оружия.

Как заявлял Дональд Трамп перед выборами: «Мы не хотим навредить Ирану, я бы хотел, чтобы они были очень успешной страной, и мы не хотим смены режима, но у них просто не может быть ядерного оружия».

Это на самом деле заставляет считать прямое столкновение между США и Ираном при президентстве Трампа вероятным. Иран в настоящий момент испытывает кризис безопасности, особенно после израильских атак, и обдумывает пути пересмотра своей религиозной доктрины, утверждающей неприемлемость ядерного оружия. Теперь оно рассматривается как наиболее эффективный и надежный инструмент сдерживания.

На первом этапе для предотвращения иранских усилий в сфере обретения ЯО США могут пойти на ужесточение санкций в отношении Исламской Республики. Точнее, американцы усилят контроль над реализацией уже введенных ограничений и будут пытаться перекрыть все возможные лазейки для их обхода.

Трамп неоднократно критиковал администрацию Джо Байдена за то, что та ничего не делала для лишения Тегерана источников доходов, прежде всего от экспорта энергоносителей. По мнению республиканцев, Иран использовал свои «сверхдоходы» для того, чтобы выйти на окончательную стадию работ над ядерным оружием. Кроме того, как отмечал сам Трамп, именно лазейки в санкциях позволили Ирану финансировать ХАМАС и «Хезболлу», тем самым подготовив их к противостоянию с Израилем.

С другой стороны, вероятно, Трамп будет учитывать и то обстоятельство, что новое иранское руководство выразило некоторую заинтересованность в улучшении отношений с США и Западом. Поэтому попытки Тегерана договориться с Вашингтоном смогут принести плоды и, безусловно, будут позитивно восприняты и странами Персидского залива. Новая администрация США вовсе не исключает перезапуска переговорного процесса с Исламской Республикой.

Когда Трампа спросили, будет ли он пересматривать сделку с Ираном, если его переизберут, он ответил: «Конечно, я бы это сделал, мы должны заключить сделку, потому что последствия невозможны». Но глава республиканцев также отметил, что сделка с Ираном будет возможна лишь после того, как Тегеран будет поставлен в такие условия, когда его прокси-силы, такие как «Хезболла» и ХАМАС, не будут представлять угрозы.

Автономный конфликт

Во время своего первого прихода в Белый дом в 2017 году Трамп в качестве одного из шагов по сдерживанию влияния Ирана в регионе рассматривал военную кампанию против «Ансар Аллах». К этому подталкивали и арабские союзники, которые тогда вели с хуситами войну. Однако тогда Трамп избрал более «точечные» меры воздействия непосредственно на Иран, например убийство главы командования КСИР «Аль-Кудс» Касема Сулеймани.

Нельзя исключать, что теперь американская администрация может вернуться к прямой войне с хуситами, несмотря на то, что почти все арабские союзники США, кроме Бахрейна, запустили с «Ансар Аллах» мирный процесс и не заинтересованы в возобновлении конфликта. Тем не менее у американцев есть стимулы пойти на этот шаг и без получения согласия на военную операцию от своих арабских партнеров.

В настоящее время конфликт Соединенных Штатов с «Ансар Аллах» уже приобрел, по сути, автономный характер. Американцы пытаются рассматривать его отдельно от более широкого ближневосточного конфликта, чья очередная горячая стадия началась 7 октября 2023 года и подтолкнула хуситов к действиям.

Поэтому формально боевые действия против них уже ведутся, а администрация Трампа, настаивая на террористическом характере «Ансар Аллах», может требовать от Конгресса довести войну до конца, то есть до полного разгрома хуситов или, по крайней мере, до лишения их возможностей угрожать судоходству в будущем.

Тем не менее в 2025 году останутся те же сдерживающие факторы, что и в 2017-м. Любая сухопутная операция, в том числе и ограниченная, связанная с установлением контроля над побережьем Йемена, в итоге может превратиться для Вашингтона в новый Ирак или Афганистан. И вместо хуситов из бутылки вылетит еще более страшный для США и западного мира джинн, каким стало ИГИЛ (террористическая организация, деятельность которой запрещена в РФ) после войны с Ираком.

Выдавливание России и Ирана из Сирии

Среди тех, кто пожнет плоды ожидаемых неординарных шагов новой американской администрации, может оказаться Сирия (САР). Нельзя исключать, что отношение к Дамаску будет пересмотрено в сторону смягчения позиции США, тем более что такой подход стал региональным трендом. В отличие от действующей американской администрации новая может не препятствовать этому процессу, а наоборот, постараться содействовать. Поэтому и вывод американских войск из Сирии, обещанный еще Байденом, при Трампе может стать реальностью.

Однако для России это несет не столько преимущества, сколько риски.

Первый «уход» американцев из Сирии в 2019 году, вопреки первоначальным заявлениям, оказался неполным. Правительственные силы тогда так и не смогли получить полного контроля над территориями, которые удерживали преимущественно курдские леворадикальные Демократические силы Сирии (ДСС), поддерживаемые США. Американцы же сохранили основные базы на северо-востоке страны. Получила выгоды и Турция, создав свою зону безопасности вдоль границы.

В период нынешнего президентства Трампа Соединенные Штаты могут попытаться начать вытеснение из Сирии России и Ирана, поддержав примирение между Дамаском и Анкарой. Конечно, это будет сделано не напрямую, а через договоренности о будущем Демократических сил Сирии после ухода американцев.

Поэтому самый обсуждаемый вариант деоккупации северо-востока САР — постепенное налаживание связей США с Асадом через интеграцию ДСС. Нельзя исключать и предоставление Дамаску путей обхода американских же санкций, чтобы Дамаск при поддержке ДСС смог более эффективно противостоять терроризму ИГИЛ (террористическая организация, деятельность которой запрещена в РФ). Это позволит решить все те проблемы, которые ставили перед собой американские военные в Сирии, без их присутствия.

Эта идея родилась еще в период первого президентства Трампа и продолжала обсуждаться в некоторых кругах правительства США и во времена Байдена. Инициатива приписывается генералу Бретту Макгерку, который при действующем президенте США стал координатором по Ближнему Востоку.

Подобный подход должен привести к уменьшению зависимости Дамаска от Москвы и Тегерана, но подтолкнёт его к более тесному сотрудничеству с арабскими странами. А это в целом отвечает интересам Трампа, так как сейчас для Вашингтона важнее ослабить влияние Ирана, а не просто подрывать позиции Асада.