Советские люди променяли СССР на кока-колу. И правильно сделали

Как и все нормальные люди, Такер Карлсон без крайней нужды не употребляет в пищу продукцию Макдональдс. Но крайняя нужда приключилась.

Нужно как-то очень доступно объяснить массовому американскому обывателю, что его страна катится в бездну мировой ядерной войны. О неизбежности апокалиптического исхода (если не прекратить конфронтацию с Россией) не раз заявлял самый популярный политик США Дональд Трамп.

Чтобы попытаться спасти свою страну (а заодно и весь мир) самому популярному тележурналисту США и соратнику Трампа пришлось съесть бургер. И сделать это в заснеженной (как и положено) Москве. Московский бургер из общепита со странноватым даже для русского уха названием оказался ничем не хуже бургера американского. Не хуже оказалась и картошка, взращенная, по заверению Карлсона, на знаменитых картофельных просторах Сибири. Обо всём этом Карлсон сообщил в специально снятом видеоролике.

Вот, правда, дегустация купленной им колы в ролик не попала и осталась без комментариев.

Скептики наверняка скажут, что это потому, что напиток отечественного разлива не идёт ни в какое сравнение с оригиналом. По крайней мере, некоторые москвичи, бережно хранящие советские потребительские традиции, покупают «настоящую» кока-колу с рук в лавках восточных сладостей, заговорщически перемигиваясь с колоритными торговцами-азиатами.

Даже не представляю, что сказал бы Трамп, если бы Карлсон привёз ему из Москвы красную бутылочку, изготовленную даже не в Иране, а прямиком в Афганистане, управляемом Талибаном — организацией, между прочим, признанной в Российской Федерации террористической. А ведь в Москве можно купить и такое.

Отведав русский бургер, Такер предался семейным воспоминаниям. Оказывается, его отец присутствовал на открытии первого московского «Макдональдса» на Пушкинской площади.

«Мой отец был там, — сообщил Карлсон. — Он работал в правительстве США и приехал в Россию… Я помню это время хорошо, я учился в колледже. Это считалось триумфом Запада над Востоком».

Это и был триумф. К американскому ресторану быстрого питания советские люди выстроились в очередь, соперничавшую по длине с очередью в мавзолей Ленина.

В патриотической публицистике принято пенять на перестроечное помрачение сограждан — променяли великую державу на колу, гамбургер и жвачку с джинсами. Оставим то, сколь унизительно для самой державы звучит это обвинение. Пусть мертвые хоронят своих мертвецов.

А скажем из дня сегодняшнего: поменяли такую «державу» на кока-колу и правильно сделали.

У позднесоветских артистов был отдельный жанр — наш человек там. В загранице. Классически образчик — монолог Алберта Левина «Франсуа» в исполнении Владимира Винокура. Советский рабочий «по обмену опытом» приезжает во Францию и делится впечатлениями:

«В хозяйстве Франсуа ты тоже не мастак. Был я у тебя в магазине напротив дома. Все же деликатесы есть: и сырок плавленый, колбаса ливерная и тушенка. И главное, очереди никакой! Почему не набираешь? Ах у вас еще и пиво 80 видов? А у нас одно — разбавленное «Жигулёвское»…» Ну и так далее.

Автор текста, кстати, в середине 1990-х перебрался в Нью-Йорк, туда, где плавленый сырок, ливерная колбаса и 80 сортов пива без очереди.

И вот теперь американец идёт во французский супермаркет в Москве, снимает на видео изобилие сыров, колбас и пива на полках и, выходя с полной тележкой продуктов, заявляет: «Посещение российского продуктового гипермаркета и возможность взглянуть на то, какие тут цены и как живут люди, радикализирует вас против нашего руководства. По крайней мере именно это я почувствовал — радикализацию».

Слышите, да? Американец радикализируется против своего правительства, заглянув за плавленым сыром, ливерной колбасой и пивом в первый попавшийся московский супермаркет. Что это, как не триумф над Западом?

Конечно же, нельзя впадать в гордыню и думать, будто бы победа в историческом противостоянии у нас в кармане по факту рождения. Мол, мы русские и нам повезло. Гордым Бог противится.

Да, мы можем потерпеть поражение на поле боя, как терпели его от монголов в степях у Калки-Кальмиуса, оставить Севастополь, как делали это в 1855-м или 1942-м. Могут дрогнуть, прельститься наши элиты, как в феврале 1917-го. Даже народ наш, хоть и набивший шишки, как в октябре 1917-го, может изнемочь от тягот, поверить иноагентам, пообещавшим вместо этих тягот быстро и просто царство божие на земле. Всего этого, увы, нельзя полностью исключать хотя бы для того, чтобы держать себя в тонусе.

Одного мы больше не сделаем точно — не продадим первородство за колу, ливерную колбасу и чечевичную похлёбку.

История говорит нам о том, что если русские чего-то по-настоящему захотят, то они это получат. «И за ценой не постоим».

Огромная континентальная держава, не имеющая выходов к теплому морю, вдруг захотела построить флот. И построила, прорубив окна во все желаемые акватории. Захотела превратить в житницу, кузницу и здравницу степь, тысячами лет выжигаемую солнцем. И населила, благоустроила Новороссию. Разоренная невиданной в истории человечества войной решила опередить на пути в космическую бесконечность богатейших на планете людей. Хоть на полгода, хоть на месяц. И опередила.

Создание потребительской экономики в России было таким же историческим вызовом, за который русские взялись всерьез, от мала до велика. И сдюжили.

Советская сфера сервиса и торговли была даже не нулевой, отрицательной величиной. Это была ледяная бездна, безвоздушное пространство. Что-то среднее между болотами, на которых построили Петербург, Диким полем, которое превратили в Новороссию, и околоземной орбитой, населенной нашими спутниками и орбитальными станциями.

И вот в день, когда Россия встала против Запада, поставив на кон своё будущее, когда флагман Черноморского флота лёг на дно, а войска испытали проблемы с космической связью и разведкой, наша сфера обслуживания и торговли стала той скрепой, тем стальным крюком, на который мы можем в опереться и встать в полный рост.

Карлсон улетел. Но супермаркет остался. Фастфуд — остался. Шопинг-молл — остался. Фитнес-центр — остался. И покуда от потрясённого Кремля до стен недвижного Китая стоят эти опорники потребительской экономики, можем быть уверенны: никакой осёл, груженный гамбургерами, нашу крепость Россию не одолеет.