«Поляки хвастаются, что превратили локальный конфликт в мировую войну»
Ранним утром 1 сентября 1939 года самолёты люфтваффе нанесли удар по польским аэродромам, минутами позже броненосец «Шлезвиг-Гольштейн» открыл огонь по военно-морской базе Вестерплатте, а дивизии вермахта пересекли германо-польскую границу от Балтики до Силезии. Так 84 года назад одновременно на суше, на море и в воздухе начались сражения Второй мировой войны, которая затронула полтора миллиарда человек и стоила миру десятков миллионов жизней, среди которых — 27 миллионов граждан СССР.
По историческому совпадению окончание самого кровопролитного конфликта в истории человечества приходится на 3 сентября — через три дня Россия будет отмечать годовщину капитуляции Японии. Без малого через столетие после завершения Второй мировой, ситуация в мире словно возвращается на круги своя. «Западные демократии» отказываются от системы коллективной безопасности и стремятся чужими руками нанести удар нашей стране (если перед войной на роль «тарана против Москвы» прочили Третий рейх, то сейчас эту участь отводят Украине). Германия, как и в предвоенные годы, перевооружается. Польша мечтает о гегемонии в Восточной Европе, хочет нарастить военную силу и настаивает на репарациях с Германии — очередное требование Варшавы озвучил замглавы польского МИД Аркадиуш Мулярчик 1 сентября в интервью к годовщине начала войны. Япония возрождает армию и в своей военной стратегии делает ставку на поражение России.
Второй мировой войне предшествовало множество локальных конфликтов, которые современные историки считают если не частью, то прологом глобальной катастрофы. К которой заранее готовились западные страны, волей исторического случая оказавшиеся нашими союзниками во Второй мировой. О подоплёке того, что предшествовало войне, о её первых днях и о том, насколько уместны параллели между 1939 и 2023 годами, ИА Регнум поговорило с военным историком и писателем Александром Широкорадом.
ИА Регнум: Александр Борисович, есть различные точки зрения на то, откуда отсчитывать «настоящее» начало войны: с утра 1 сентября 1939-го, с подписания пакта Молотова — Риббентропа, с Мюнхенского сговора между Гитлером и западными державами о судьбе Чехословакии или с дипломатических контактов довоенной Польши с рейхом. По-вашему, что следует считать отправной точкой?
Александр Широкорад: Все почему-то считают, что война — именно как мировая война, началась 1 сентября. Но началась она фактически 3 сентября, после того как Германии объявили войну Британия и Франция. Более того, сами поляки и ряд историков видят главную заслугу польского правительства между 1 и 3 сентября в том, что оно перевело локальный конфликт польско-германский именно в мировую войну. То есть поляки, как ни странно, даже хвастаются тем, что фактически они развязали её.
Допустим, это высказывания отдельных польских политиков. Но я могу привести более железный аргумент — в буквальном и переносном смысле.
ИА Регнум: Какой?
А. Ш.: Кораблестроительные программы. Все правители болтают о мире, но военные корабли — это не танки или самолёты, производство которых можно развернуть за две-три недели, а увеличить — за один-два месяца. Программа постройки линкоров готовится год, потом корабль сооружают ещё где-то два-три года, готовят к спуску на воду и так далее.
После Вашингтонской конференции 1922 года на десять с лишним лет была взята пауза в строительстве новых линкоров. И вот где-то в середине тридцатых годов началась подготовка к строительству линкоров во всех ведущих странах мира.
В Англии заложили «Кинг Джордж V», во Франции — «Ришельё». Они даже должны были войти в строй в 1939–1940 годах. Германия тоже заложила суперлинкоры, но их должны были спустить на воду в конце 1942-го — 1943 году. Советское руководство тоже заложило океанский флот, его планировалось ввести в действие в 1942–1943 годах. Что получается? Что Англия и Франция заранее рассматривали 1939–1940 годы как время начала большой войны.
Все данные по кораблестроительным программам опубликованы во многих справочниках. Они, в отличие от каких-то спорных политических вопросов, не подлежат сомнению, все они известны.
Бесспорно, Гитлер — величайший преступник двадцатого века. На его совести Холокост, нападение на СССР и другие тягчайшие преступления против человечности. Вопрос в другом: можно ли считать, что нацистский диктатор один развязал Вторую мировую войну?
ИА Регнум: Обычно западные демократии если в чём и обвиняют, так это в потворстве аппетитам нацистов.
А. Ш.: Фактически первый камень во Вторую мировую войну заложили Англия и Франция ещё в 1919–1920 годах, на Версальской конференции. Причём самое интересное, что в ходе неё премьер-министр Британии Дэвид Ллойд Джордж заявил французскому председателю конференции: «Не делайте из Польши вторую Эльзас-Лотарингию».
А командующий армии Франции фельдмаршал Фердинанд Фош сказал: «Это не мир, это перемирие на 20 лет!». Фош ошибся всего на шесть месяцев, но Ллойд Джордж точно определил место начала Второй мировой войны. Это был ещё 1919 год.
Возникает вопрос: если бы не было грабительских условий Версальского договора, унизительных для Германии, которая не была побеждена на поле боя, была бы война? В Германии все без исключения партии и движения выступали против Версальского договора.
Предположим на секунду, что в 1933 году на выборах в рейхстаг победили не нацисты, а коммунисты. Что бы было? Ещё в 1930 году вождь немецких коммунистов Эрнст Тельман сказал, что Советская Германия не заплатит ни пфеннига по репарациям и никогда не потерпит границ, навязанных вопреки воле народов: приблизительно треть Германии была отдана той же Польше, Чехословакии и так далее.
Что было бы, если бы Гитлер не выжил после ранения в ходе «Пивного путча» в Мюнхене в ноябре 1923 года? Значит, войну начал бы Тельман, просто велась бы она совсем по-другому. И евреи сидели бы не в концлагерях, а в правительстве и рейхстаге Германии.
ИА Регнум: Уродливым детищем версальской системы называли и довоенную Польшу. Насколько, с вашей точки зрения, оправдано это определение?
А. Ш.: Польское государство было создано силой. В состав Польши в границах 1939 года вошли территории, на которых проживало около 60% поляков, а остальные были украинцы, белорусы, русские, немцы, евреи и так далее. Но и 60% — это не чистокровные поляки.
Варшава приравнивала к полякам народности кашубов в балтийском Поморье и лемков в Карпатах, у которых различий c поляками гораздо больше, чем у русских с украинцами и белорусами. И в Польше объявили, что этих народов нет, не существуют. Их, кстати, потом ещё преследовали коммунисты после 1945 года. Их всех включили в эти 60% поляков.
Тем не менее польский лидер Юзеф Пилсудский пытался создать «федерацию Междуморья» от Балтики до Чёрного моря, «од можа до можа» — «от моря до моря», как он говорил. Туда должны были войти Прибалтика, Смоленск, Киев и даже часть Румынии.
ИА Регнум: Но это всё-таки планы, а в реальности Польше довелось не нападать, а защищаться от превосходящих сил противника.
А. Ш.: У поляков есть символ веры — оборона полуострова Вестерплатте. Я сам чуть ли не до 1991 года считал, что действительно польские солдаты защищали там свою родную землю с 1 по 3 сентября. Позже я выяснил детали и очень удивился.
Оказывается, это полуостров, входивший в состав не Польши, а Вольного города Данцига, который был образован в 1922 году Лигой Наций. Этот исконно немецкий город, основанный немцами, отторгли от Германии. И население Данцига на 95% было немецким. Отторгли и не знали даже, что с ним делать. Полякам отдать вроде тоже не могли — население было против — и придумали статус «вольный город». В этом вольном городе Данциге даже не было армии, были только полицейские формирования.
И поляки хотели захватить Данциг. Ещё с 1936 года были угрозы, что один корпус решит все проблемы. Варшава попросила устроить на территории Вольного города таможенный терминал, где под видом таможенников разместились двести с лишним польских солдат. То, что там возвели, вроде бы блокгаузы, оказавшиеся на самом деле мощными фортами, в которые были заведены шесть пушек, чуть ли не 20 пулемётов и так далее. Кроме того, поляки попросили разрешения разместить в Данциге свою почту.
Там к 1 сентября 1939 года оказались 120 почтальонов с автоматами и пулемётами. И все эти почтальоны и таможенники должны были захватить Данциг, реагируя на какие-то демонстрации немногочисленных поляков города, в ходе которых должна была пролиться польская кровь.
Насколько поляки были в курсе нападения немцев, сказать трудно. Но ни один немецкий солдат не вступил до 3 сентября на территорию вольного города Данцига. Со 120 вооруженными «почтальонами» полицейские города покончили за считанные часы, а с «таможенниками» пришлось повозиться, поскольку у них были мощные казематы, доты и пушки, провозились где-то три дня. Правда, старый немецкий учебный линкор «Шлезвиг» попытался помочь с моря, сделал несколько выстрелов, никуда не попал.
И вот там, где был терминал, стоит огромный монумент и музей Второй мировой войны. Поляки считают, что оборона Вестерплатте — чуть ли не самое важное сражение Второй мировой войны. А вот музей исключительно антисоветский. Там не столько про немцев, сколько пакости про Советский Союз.
И ещё. У Германии в конце тридцатых был очень большой торговый флот. К 22 июня 1941 года, в канун нападения на СССР, все немецкие торговые суда покинули советские порты и вообще ушли из Балтийского моря, поскольку Краснознамённый Балтийский флот мог их просто потопить. А к 1 сентября 1939 года все германские суда ходили по мировому океану, и несколько десятков судов были захвачены. И вот все эти железные аргументы указывают, что Германия надеялась на локальный конфликт «а-ля Чехословакия».
А 3 сентября Британия и Франция объявили войну Германии. Как я и говорил, с этого момента войну можно считать мировой. А иначе можно вести отсчёт и с 1937 года, когда Япония вторглась в Китай.
ИА Регнум: Опять же, до вторжения Третьего рейха в Польшу была ведь ещё аннексия Австрии и Мюнхенский сговор о Чехословакии. В послевоенной Австрии есть консенсус, что именно их страна, а не Польша или Чехословакия, была первой жертвой нацизма. Насколько это оправдано?
А. Ш.: Считать захват Австрии точкой отсчёта Второй мировой войны никак нельзя. Даже в программах самых левых партий Австрии до 1933 года содержались требования аншлюса — объединения с Германией, пока там к власти не пришли нацисты.
Когда немецкие войска вошли в Австрию в 1938-м, никто из австрийцев не ушёл в партизаны. Может, кто-то сидел дома и ругался, но подавляющая часть населения во всяком случае приветствовала германские войска. Кто был недоволен и с кем мог быть у Германии конфликт — это Италия. Но Гитлер смог договориться с Муссолини.
Что касается Мюнхенского сговора, там другая ситуация. Советский Союз был готов помочь Чехословакии, у него было налажено военное сотрудничество с Чехословакией, но Польша отказалась пропускать советские войска. Мало того, Польша вместе с Германией приняла участие в нападении на Чехословакию, отхватив от неё Тешинскую область.
ИА Регнум: И в результате потеряла собственную государственность год спустя, при фактическом невмешательстве западных гарантов.
А. Ш.: Всё верно. Что касается именно Польши, то сегодня она не в состоянии признать, что государственность ей вернул Иосиф Сталин.
И ещё один маленький нюанс. В 1943 году, осаживая зарвавшегося польского премьера в изгнании, Уинстон Черчилль сказал, что Британия начала войну не ради Польши. Это неоспоримый факт. То же самое можно сказать и сейчас в отношении Украины, где война поддерживается Западом не из-за самой Украины, не из-за каких-то областей, до которых Вашингтону и Лондону нет никакого дела.
ИА Регнум: Вам не кажется, что сегодня мы наблюдаем в действии идеи западной исключительности и экспансионизма?
А. Ш.: Идеи эти всегда были, никуда не делись. Вспомните Киплинга. Свойственны они не только западноевропейцам, но и полякам — всегда считали неполноценными и белорусов, и украинцев, и евреев, и так далее. Еврейские погромы поляки устраивали и в 1939-м, и в 1941-м. И, кстати, в 1945 году тоже были еврейские погромы, о которых стараются у нас не упоминать, но они были очень большие. И, кстати, поляки выдали нацистам 90% евреев на своей территории. И препятствовали возвращению выживших евреев в их родные дома после победы.
Кстати, советская пресса в 30-е годы называла Польшу фашистским государством, до самого 1939 года. А пусть мне кто-нибудь объяснит принципиальную разницу между СС гитлеровской Германии и СС Польши — «Союзом стрельцов». Задачи одни и те же — помощь армии и подавление антиправительственных сил в мирное время. Охранные отряды.
Поляков в сентябре 1939 года никто не жалел. А советский наркоминдел Вячеслав Молотов, заявивший про Польшу, что «с уродливым детищем Версальского договора покончено», лишь повторял сказанное ранее Пилсудским в адрес Чехословакии, в разделе которой поляки приняли участие в 1938-м.
ИА Регнум: Польша постоянно всплывает при обсуждении темы начала Второй мировой войны. Сегодня мы также видим похожую и не очень дальновидную политику Варшавы на восточном направлении. Матеуш Моравецкий призывает «уничтожить русский мир». Вам не кажется, что Польша с такой политикой в любой момент готова стать Украиной № 2?
А. Ш.: Польские правящие круги одинаково ненавидят Россию и Украину. Сейчас они играют в очень опасную рулетку. Если развалится украинское государство и поляки сыграют как-то удачно, они могут отхватить себе Западную Украину, включая Львов. Но если они попробуют, например, ввести войска не в случае крушения Украины, а раньше, то есть нанести какой-то удар по России, это может привести к применению тактического ядерного оружия по Польше.
А дальше — тоже два варианта. Или НАТО открестится от Польши, или применит «пятую статью», и начнётся уже третья мировая война. Другое дело, что она при определённом развитии ситуации может отхватить изрядный кусок Украины. В этом случае просто развалится украинское государство. Игра очень сложная.