Константин Воронов: Украине придется выбирать между "финляндизацией" и "балканизацией"

Для начала отметим: хотя затяжной, тяжелейший переговорный процесс по линии РФ-США, РФ-ЕС по кризису вокруг Украины протекает достаточно интенсивно, рабочей фактуры "на выходе" пока маловато. Несмотря на крайне обостренную публичную политриторику в СМИ относительно неприятностей новой холодной войны после экстроперации воссоединения с Крымом, мировые лидеры - Обама и Путин уже, судя по всему, в чем-то склонны соглашаться друг с другом. Они явно не хотят никакой военной конфронтации, которая может (не дай Бог) привести к глобальной термоядерной войне. Оба, видимо, не хотят, чтобы Украина безоглядно "погрузилась" в НАТО и ЕС. Глобальные лидеры стремятся, очевидно, минимизировать ущерб от нынешнего полифакторного кризиса, инстинктивно не желают дальнейшего повышения ставок в геостратегической "Большой игре".

Крымский этногенотипический, субрегиональный кризис - часть общеукраинского кризиса. Общий национально-государственный коллапс стал возможен здесь потому, что эта формационно-юная страна все годы своей незалежности остается крайне слабым, несамостоятельным, неустойчивым образованием. Учитывая своекорыстно-произвольные действия Запада на постсоветском пространстве и то, как легко до власти в Киеве дорвались отмороженные националисты, - налицо системное фиаско прежнего курса, всей современной ситуации. Вынужденное, активно-взвешенное вмешательство России - единственный способ уберечь Украину от паралича и окончательного распада. Москва не отбирала, безусловно, никаких территорий, - население Крыма просто воспользовалось создавшейся ситуацией. Здесь всегда, постоянно считали себя русскими, особенно в Севастополе. Ошеломительные итоги референдума общеизвестны: 3,33% - "против", а 96,77% - "за". Необходимо, господа, (особенно либералам и демократам) уважать выбор, мнение большинства.

Драматические события на Украине создали один из самых серьезных со времен прежней холодной войны международных кризисов. В него оказались вовлечены, с одной стороны США и Евросоюз, с другой - Россия. Настырная экспансия НАТО/ЕС на Восток имеет разумные пределы, непонимание этого - кардинальная ошибка западных державных лидеров. Намерение Киева вступить в ЕС и НАТО нарушило глобальный баланс. Москва не хочет, несомненно, чтобы Украина стала ареной битвы, но она оказалась втянутой в глобальный (США, ЕС, Россия, Китай) геополитический конфликт и необходимо искать баланс интересов. Даже в этой ситуации Киев может рассчитывать на выигрыш при условии реализации тщательно продуманного проекта построения рационально-продуктивного "моста" между ЕС и ТС.

Сразу после переворота в Киеве и ещё до референдума в Крыму политаксакал, "заклятый друг" России Збигнев Бжезинский опубликовал в The Financial Times примечательную статью, подчеркнув, что лучшим выходом для всех будет "финляндизация" Украины, то есть ее отказ от вступления в какие-либо военные блоки, которые Москва посчитает для себя враждебными. "Если стороны проявят благоразумие, они могут прийти к компромиссу, когда ни одна из сторон не будет считать себя проигравшей" (1). Позже лауреат Нобелевской премии мира, экс-госсекретарь США Генри Киссинджер в Washington Post (13 марта с.г.) также высказался о том, "как покончить с украинским кризисом". По его словам, Москва должна признать, что Украина уже не является для неё государством-сателлитом. В то же время западные страны должны согласиться с тем, что Украина для России никогда не станет ординарным иностранным государством. Ей имеет смысл взять пример с Финляндии, то есть стать западной страной, но в то же время избегать всякой враждебности по отношению к России. Поскольку Г. Киссинджер многократно встречался, разговаривал с Путиным, он резонно полагает, что с российским лидером надо беседовать в терминах "понимания ситуации", "реальностей нашего мира".(2)

В экспертно-академической среде также широко обсуждался квази - "финляндский" сценарий. Так, шведский авторитетный историк, профессор (Лундский университет) Кристиан Гернер, жесткий критик Советского Союза, которого нельзя заподозрить в симпатиях к курсу В.Путина, истолковывает подобную формулу не иначе как реалистическую альтернативу бесталанным действиям нынешних политиков (3). Напротив, Дмитрий Тренин - директор Московского центра Карнеги считает, что "финляндская" модель, здесь не применима: "Украина должна по-своему определить свой стратегический статус в Европе - свободно, без всякого принуждения извне.... Возможно, в будущем мы увидим становление "украинской модели" (4).

Однако в практической дипломатии означенный вариант - уже в работе. В ходе экстренных, напряженных переговоров главы МИД РФ Сергея Лаврова и госсекретаря США Джона Керри в Париже ещё 13-14 февраля с.г. термин "финляндизация" не употреблялся, но обе стороны, по оценкам экспертов, зондировали почву для такой договоренности, которая даст Украине передышку с прицелом на укрепление ее суверенной государственности.

Долгосрочные планы Кремля уже не являются секретом ни для Вашингтона, ни для Большого Брюсселя. Об этом сказано вслух и не раз: 1) федеративное устройство Украины; 2) внеблоковый её статус; 3) статус государственного русского языка. (К этим пунктам еще добавились проблемы Приднестровья.) К тому же, у Москвы оперативно-стратегически развязаны руки: Совет Федерации единогласно (единодушно) одобрил просьбу президента В. Путина об использовании ВС РФ на территории Украины до нормализации общественно-политической обстановки в этой стране. (Заметим: интересно, эта норма бессрочна или как-то ограничена периодом полномочий СФ или Президента?)

Уместен вопрос Западу: какие планы у Большого Брюсселя и Вашингтона? А проекты у них, судя по всему, "политэстетически" несколько различны. Европе не нужны украинское "Гуляй-поле", постоянный очаг нестабильности у своих границ. Поэтому возможность для нынешней Незалежной стать "частью Европы" достаточно проблематична, как минимум отдаленна. А вот в нестабильности Украины Вашингтон, видимо, прямо заинтересован - как в перспективном, действенном факторе ослабления одновременно и ЕС, и РФ. В Соединенных Штатах обозначилась группировка, которая, кажется, готова пойти на уступки Москве. Но есть могущественная "партия войны", в риторике выступающая категорически против "сдачи" Украины в сферу российских интересов, а на практике тащащая ее в сторону "балканизации".

Но что такое, собственно, "финляндизация", как её понимать и использовать? "Финляндизация" (фин. suomettuminen; швед. finlandisering;) - политический термин, первоначально получивший достаточно позитивную оценку в западной историографии, среди ряда американских историков, но позже он стал использоваться западноевропейскими политиками (Великобритания, ФРГ, Швеция) как негативное клише для характеристики советско-финляндских отношений в период после Второй мировой войны. Позже, с расширением НАТО на восток, эта формула начала тотально-хронически применяться для описания, трактовки всех ситуаций, при которых более слабое государство вынуждено идти на уступки своему более сильному соседу для сохранения госсуверенитета. Использование термина "финляндизация" в негативном смысловом ключе представляется не вполне заслуженным. Хотя бы потому, что сейчас идут на гораздо бóльшие уступки ради доступа к крупным рынкам товаров и услуг, когда приватные инвестиции внезапно объявляются национальным достоянием, что преподносится как "взвешенная политика", "цивилизационный выбор" и пр.

Тогдашняя разумная финская внешнеполитическая концепция, известная также как "линия Паасикиви - Кекконена", эффективно использовалась официальным Хельсинки примерно с конца 50-х годов ХХ в. и вплоть до развала СССР и ОВД. Она позволила путем балансирования между США/НАТО и СССР/ОВД не только сохранить национальную независимость и госсуверенитет, но и получить значительные экономические дивиденды. К сожалению, финляндский урок не усвоили нынешние страны Прибалтики. Они выбрали конфронтационную линию в отношении новой России и печально провалились в социально-экономической сфере. Имея исходно в 2,5 раза более высокий уровень жизни в тогдашнем СССР, чем РСФСР, сейчас там он ниже (к тому же, при массовой эмиграции населения), чем в РФ. Особенно провальная ситуация в Латвии.

При этом Финляндия, счастливо избежавшая как "советизации", так и втягивания в противостояние двух антагонистских блоков, смогла даже сыграть особую роль в европейской политике во многом именно благодаря особым доверительным отношениям одновременно с Москвой и державами Запада. В СМИ Западной Европы ещё в период холодной войны рассматривали Суоми в качестве ближайшего подчиненного государства, язвительно представляли её президента "сторожевой советской собакой" в газетных карикатурах. Кое-кто также в Финляндии считали что Кекконен даже агент КГБ. Иная точка зрения была скорее исключением, дескать, он - циничный игрок, "северный Макиавелли", который больше водит русских за нос, чем они обманывают его самого.

У.К. Кекконен был беспощаден к собственным политическим противникам, оппонентам. Он цинично использовал своих партнеров, сторонников, чтобы сохранить в наибольшей степени свободу рук для Финляндии, укрепить ее экономику за счет сотрудничества с Москвой. Не случайно, этот экстраполитик занимает выдающееся место в многолетней национальной истории от периода Великого княжества Финляндского с широкой автономией в составе царской России, обретения ею самостоятельности и гражданской войны в 1917-18 гг., "Зимней войны" 1939-1940 гг., "Войны продолжения" 1941-1944 гг. - и до завершения войны против ВС фашисткой Германии на финской территории. Кекконен прочно стоял на позициях защиты интересов своей страны, но некоторые его действия многие на Западе воспринимали как уступки Кремлю. Одной из таких его акций было предложение о создании безъядерной зоны на Севере Европы. Эта инициатива серьезно беспокоила лидеров скандинавских стран в годы холодной войны, поскольку ограничивала позиции Запада в субрегионе. Однако с высоты сегодняшнего дня (открытых архивов, новых документов) многие считают, что он никогда не рассчитывал на реализацию этого плана. Просто это была головоломная политическая прагмоинтрига.

Эти и другие подобные исторические эпизоды отнюдь не означают, что формула "финляндизации" была нереалистическим курсом. Чем дальше, тем больше историков, экспертов, политиков считают, что эта линия служила коренным национальным интересам Суоми. Как и Конференция по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г., хозяйкой проведения которой была Финляндия, так и восточная политика Вилли Брандта стали необходимыми исключительными предпосылками, чтобы позже Михаил Горбачев и западные лидеры (в том числе и Рональд Рейган) смогли исторически благополучно завершить холодную войну. Не удивительно, что в самой стране процесс "финляндизации" - особых отношений с СССР - оценивается сейчас преимущественно с положительной точки зрения.

Однако "финляндизация" как некая типологика проведения внешней политики, абсолютно не означает сохранения скрупулезно, математически выверенного баланса между главными внешнеполитическими партнерами. Наоборот, в зависимости от политической целесообразности она также подразумевает возможность четкой демонстрации своих политических симпатий и антипатий, пристрастий, поддержки одному из полюсов в тот или иной период, исходя, естественно, из собственных национально-государственных, прагмо-утилитаристских интересов. Позже "финляндизация" стала более гибким инструментом для Хельсинки. Суоми вступила в ЕС (в 1995 г.) скорее по политическим, чем по экономическим причинам. К тому же, финны ныне в своей оборонной политике по-прежнему в большей степени делают ставку на массированную защиту с привлечением своих крупных боеготовых резервов, в отличие от своих скандинавских соседей стран-членов НАТО - Дании, Норвегии, которые ориентируются на небольшие мобильные контрактные ВС. В итоге Финляндия по-прежнему не стремится в Североатлантический альянс, несмотря на продолжающееся соседство с "встающей с колен" новой Россией.

Между тем, подчеркнем: "финляндизация" Украины, судя по всему, будет для неё и её мегапартнеров далеко не простой задачей.

Во-первых, - разные исходные внешние условия. Европейские лидеры (исключение - заявление министра иностранных дел Австрии С. Курца) в своей массе не проявляют особого интереса к такому сценарию. Даже поляки, которые хотели бы видеть Украину в качестве буфера между собой и Россией (которой они опасаются по известным историческим причинам), не считают его необходимым, желательным, реалистичным. Хотя в Варшаве прекрасно осознают опасность для интересов их страны прихода к власти в Киеве этн(он)ацистов, бандеристов (5) (не путать с изящной коннотацией - "бандуристы" - музыканты), правых экстремистов, однако в Варшаве считают, что "Ukraina nicht verloren - Украина ещё не потеряна", как в своё время говорили о Польше.

Во-вторых, до сих пор всё еще не ясен ближайший внутренний курс конгломерата политвекторно разнородных нынешних властей в Киеве. Выдвинутый Радой и.о. президента А.Турчинов определенно заявил, что Украина не собирается предоставлять русскому языку какого-либо официального статуса. Он недвусмысленно дал понять, что "зажим" русского языка будет продолжаться. Русскому Крыму в таком жестко этнацистски формируемом государстве не место. Останься Крым украинским - договор о базировании ЧФ в Севастополе был бы неизбежно расторгнут, и тогда у Графской пристани торжествующе бросали бы натовские якоря. (Ясно, что теперь заокеанские горе-стратеги в ярости не локти, а коленки кусают!) Стали бы народы России приветствовать такой исход?

Со стороны радикального спектра более или менее просматривается намерение на дальнейшее развитие "революции" (пока на предвыборный период сделана пауза) - преследования, "законное" наказание, трибуналы, люстрации, ограничения в правах (в первую очередь "москалей", "жидов", цыган), конфискации и проч. отъем собственности, ресурсов. Разве не открыли ещё ожесточенное сафари на беркутовцев? "Проблема русских" придумана не в Кремле. Сегодняшний Киев видит одно решение - насильственная этноукраинизация населения, всей жизни социума. С другой стороны, многое сейчас зависит от жителей Востока и Юга Украины. Они говорят - и, ясно, будут говорить - на своём привычно родном языке. Не будут же столько народа - а их больше 10 млн. - расстреливать за желание жить по-другому, по-своему. Или будут? Определенно придется договариваться.

За все годы независимости Украина по отношению к России вела себя либо "бедным родственником", лукаво клянчившим у великого соседа для себя благ, преференций, бонусов и неизменно получавшим таковые, либо же, как в последнее время, откровенным недругом, "супостатом", создающим серьезнейшие политические, экономические, репутационные проблемы для Москвы. Почему украинский этнонациональный проект должен быть только в парадигме: 1) "чистое национальное государство" (с вытеснением, подавлением и/или ассимиляцией миллионов русских и русскоговорящих); 2) западного форпоста, нацеленного на вековое стратегическое противостояние России?

География - это судьба, от которой, как известно, никуда не уйдёшь. Если финская элита после двух катастрофических поражений в "Зимней войне" и "Войне продолжения" столкнулась дважды с неминуемой угрозой оккупации Красной Армией в 1940 г. и 1944 г. и сделала однозначный исторический вывод: нельзя малой стране быть недружественным плацдарм-форпостом Запада у порога великой восточной державы. Советский Союз (как и Россия), имея ограниченные цели на Севере Европы, пошел навстречу стране-соседке, сохранив её суверенитет, после перехода Хельсинки к устойчивому дружелюбному, добрососедскому курсу. Сможет ли украинская элита, её политический класс таким же образом осознать, сформулировать свои национально-государственные интересы, сделать такой осознанный "щиро"-искренний выбор?

Естественно, "финляндизация" Украины не является самым идеальным, беспроигрышным вариантом, но, как минимум, будет наиболее безопасным выходом. Как и Финляндия в годы холодной войны (вынужденная под давлением СССР отказаться от участия в "плане Маршалла"), нынешняя Украина в экономических и военно-политических отношениях с западными странами будет больше считаться с мнением Москвы. К тому же деэскалации внутриполитической напряженности могла бы способствовать, очевидно, разумная децентрализация власти Киева.

В-третьих, не ясно, каким образом "финляндизация" может рационально обеспечить продемократический транзит Украины. Большинство там говорят: нужно, мол, немного потерпеть, зато потом получим полноценное правовое европейское государство. Народ в своей массе пока не понял, что экономический кризис, долги страны никто и нигде пока не отменял. Противостояние Востока и Запада тоже никуда не денется. Если из олигархической страны с корруптивной элитой она станет обычным либерально-демократическим государством, то ей будут открыты, видимо, дорога к благосостоянию, путь в ЕС и НАТО. В Евросоюз нужно вступать обеспеченным государством, иначе получится, как со странами PIIGS. Евросоюз - весьма трудозатратное объединение равноправных государств, а не богадельня. Сегодня и на ближайший период у Украины есть только одна задача - по обеспечению всесторонней стабилизации с возможными перспективами здоровой модернизации. Без политической константности невозможно экономическое выздоровление, без российского рынка сбыта украинской экономике придется, увы, туго.

Наконец, в-четвертых, финляндский сценарий потребует наличия масштабных политиков с высокими лидерскими качествами. Появятся ли на Украине топ-элитарии с геополитическим мышлением масштаба У.К. Кекконена, В. Брандта, Д. Геншера и прочих? Однако без участия Киева никаких трёхсторонних действий Россия - США - ЕС, скорее всего, никогда не получится. Уже сегодня подобные здравые размышления относительно "финляндизации" Украины в штыки восприняты большинством здешних политиков. "Галичане" никогда не признают русский вторым госязыком, не пойдут они и на федерализацию страны. Идти на выборы (даже если их как всегда жестко призовут заокеанские спонсоры и зарубежные покровители) с подобными лозунгами для них - политическая смерть.

Дальнейшее нарастание политического и экономического кризиса на Украине, скорее всего - неизбежность. Выборы, с проведением которых сегодня торопит Запад, естественно, накаляют страсти ещё больше. Поскольку кредитные линии финансовых институтов Запада (МВФ, ЕЦБ, МБРР) для Киева откроются только после появления легитимной, ответственной власти, откладывать выборы для подсуетившихся путчистов смерти подобно. Иначе в условиях хозяйственного банкротства удержать страну от гиперинфляции, пагубной фрагментации они, видимо, не смогут. С другой стороны, предвыборные риторические обещания (например, успокаивающие реверансы в сторону носителей русского языка, сторонников федерализации и проч.) не требуют финансовых вложений, но позволяют привлечь на выборы многомиллионное русское, "русскоязычное" население. Поэтому, соответственно, досрочные президентские выборы 25 мая состоятся, как говорится, при любой погоде. (Кстати, весьма возможное непризнание их итогов с нашей стороны, думается, будет контрпродуктивным, поскольку только усилит и без того искусственную изоляцию.)

Путин с Обамой готовят (надо думать) план стабилизации Украины, однако в чем он конкретно заключается - пока загадка. У Запада нет финансовых, политических, идеологических возможностей в одиночку, без России, реанимировать кризисную Украину. Однако он не перестает при этом яростно блефовать, натужно разбрызгивая всевозможные угрозы, санкции в адрес РФ. Звучащие из Москвы продуманно-прозрачные намеки - однозначный посыл Западу, призыв к компромиссу. Россия разыгрывает здесь ключевую партию, в очередной раз дает шанс своим стратегическим контрпартнерам выйти из украинского кризиса с минимальными потерями, с "сохранением лица".

В этой связи вспоминается "ничья бабушка" из эпохального романа Ильфа и Петрова, которая не верила в электричество и потому у себя на антресолях зажигала керосинку. Скептические, а порой негативные оценки многих современных политологов-экспертов, политиков относительно возможного "финляндского" сценария выхода Украины из кризиса, - отчасти плоды подобного же неверия, незнания, неосведомленности, что может привести к таким же печальным результатам. Только там описан банальный конец "Вороньей слободки", здесь же на кону - судьба соседней, исторически близкой, по корневой этнической сути, братской страны.

Константин Воронов - кандидат исторических наук, заведующий сектором ИМЭМО РАН

1. Бжезинский Зб.: России надо предложить "финский вариант" для Украины ("The Financial Times", Великобритания) http://inosmi.ru/sngbaltia/20140224/217842678.html

2. Kissinger H. How the Ukraine crisis ends http://www.washingtonpost.com/opinions/henry-kissinger-to-settle-the-ukraine-crisis-start-at-the-end/2014/03/05/46dad868-a496-11e3-8466-d34c451760b9_story.html

3. Gerner K.: Låt inte rysskräcken styra http://www.dn.se/kultur-noje/kulturdebatt/kristian-gerner-lat-inte-rysskracken-styra/

4. Тренин Д. "Финляндизация": ярлык и исторический опыт http://inosmi.ru/op_ed/20100810/161997372.html

5. Производное от понятия "бандеризм" - (в отличие от фашизм-гитлеристского, по существу мультиэтничного расизма Третьего Рейха с господством национал-социализма или же разновидности итальянского прафашизма-"сплочизма") - это развернутая, по-своему логически стройная, цинично-ненавистническая эклектическая доктрина моноэтничного злобно шовинистического господства малого этноса, предполагающего жесткую безжалостную этногегемонию, национал-протежизм etс. в отношении своих "неправильных" сограждан и, особенно, подавление иных, "соседних" народностей.