Украина: для Эрдогана главное — это «участвовать»

Как сообщила пресс-служба Кремля, состоялся телефонный разговор президента России Владимира Путина с президентом Турецкой Республики Реджепом Тайипом Эрдоганом. Лидеры двух государств часто общаются по телефону, и всегда их контакты носят мотивированный характер. Так, похоже, было и сейчас.

Во всяком случае, ранее в канцелярии турецкого лидера указывалось, что стороны будут обсуждать ситуацию на Украине. Но с турецкой стороны интерес к нынешним переговорам подогревался еще тем, что представитель президента Турции Ибрагим Калын говорил, что президент Украины Владимир Зеленский в ходе телефонного разговора с Эрдоганом выразил готовность встретиться Путиным в Стамбуле или Анкаре. Помимо этого, на пресс-конференции по итогам экстренного заседания министров иностранных дел стран — членов НАТО министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу сообщил, что турецкие власти хотели бы организовать встречу глав МИД России и Украины Сергея Лаврова и Дмитрия Кулебы на полях дипломатического форума в Анталье. Но заметил, что «не знает, может ли в этих условиях приехать глава МИД Украины», что создавало внешнее впечатление о готовности лишь России приять участие в этой встрече. Бросается в глаза и то, что Эрдоган чуть ли не весь поглощен украинской проблематикой, проводя по этой проблеме телефонные переговоры с премьер-министром Великобритании Борисом Джонсоном, президентом Франции Эммануэлем Макроном, с президентом Европейского совета Шарлем Мишелем.

Эрдоган заявляет, что «готов внести любой вклад в мирное урегулирование украинской проблемы в кратчайшие сроки», говорит о «важности срочных шагов для обеспечения перемирия, открытия гуманитарных коридоров и подписания мирного договора». Но при ближайшем приближении в позиции Турции выявляются многие важные нюансы. Первый. Анкара в условиях серьезного кризиса стремится сохранять рабочие отношения как с Россией, так и с США и другими западными партнерами, играя на сложных противоречиях между ними, хотя не может не понимать, что многие существующие и вновь возникающие проблемы не имеют и не будут иметь однозначного решения. Это тот случай, когда легче не допустить возникновения этих вопросов, чем искать ответы на них. Второй. Образовавшаяся челночная дипломатия с участием Турции и не только с нею ставит задачи все же более глобального плана и выводит проблему урегулирования украинского кризиса на третьи позиции. На первые выдвигается проблема безопасности в Европе и перспективы возможной новой политики Москвы на постсоветском пространстве.

Третий. Эрдоган в отношении России, используя приемы телефонной дипломатии, пытается «заманить» под любым предлогом Путина в Турцию на переговоры. Тогда как, к примеру, премьер-министр Израиля Нафтали Беннет сам наведался на днях в Москву с рабочим визитом. Он оказался первым лидером иностранного государства, побывавшим в российской столице после начала специальной операции на Украине, обсудив лично с Путиным различные аспекты ситуации в контексте возможной посреднической миссии Израиля после консультаций с США, Германией и Францией. Эрдоган не спешит в Москву и не склонен к израильскому сценарию развития событий. Поэтому предлагаемые им посреднические усилия начинают вырождаться в олимпийский принцип: главное не победа, а участие. Наконец, четвертый. На сайте президента России был размещен подробный отчет о телефонных переговорах Путина с Эрдоганом, в котором изложены принципиальные подходы и оценки Москвы в контексте осуществления военной операции на Украине, содержатся разъяснения по поставленным основным целям и задачам. Однако турецкое правительственное агентство Anadolu описало ситуацию так, будто Эрдоган в ходе переговоров сначала призывал Путина к «срочному прекращению огня» на Украине и только потом говорил о готовности «внести посильный вклад в мирное решение украинской проблемы в кратчайшие сроки».

Это явный признак того, что в данном случае Анкара больше озабочена стремлением улучшить свой имидж на Западе. Комментируя ситуацию, турецкое издание Dik Gazete пишет, что ресурсы для такой политики у Турции ограничены и она может застрять в списке «глухих государств», если будет опираться на слабеющие США и разваливающуюся архитектуру безопасности в Европе в лице НАТО. Это уже происходит, ситуация на Украине лишь повысила ставки. Может случиться и так, что геополитические амбиции Эрдогана растают на глазах, как и его надежды сделать Турцию полноправной участницей формирующегося дипломатического кризисного альянса по Украине. Но многое может измениться, если Анкаре удастся переосмыслить свою национальную безопасность с учетом не только своих, но и российских интересов. Пока же она проводит политику так называемой многосторонней координации исходя из соображений ей понятной целесообразности. Но Эрдогану и раньше часто удавалось «ловить волну перемен». Посмотрим, оседлает ли он ее сейчас.