Как отбить желание инвестировать в Архангельскую область?

В Плесецком районе Архангельской области два малых предприятия по-серьезному занимаются лесозаготовкой и лесопереработкой — «Форест» и «Аквилон». Платят налоги, выполняют требования закона в лесу, платят экспортные пошлины, дают работу людям.

Таких предприятий в области осталось всего пять! Почему так мало? Потому, что федеральное законодательство написано не в интересах малых предприятий. Региональные власти могли бы создать для них условия работы в режиме «ручного управления» (только пять!), но не делают этого. Что непонятно, так как пять малых предприятий не конкуренты влиятельным крупным лесным холдингам. В итоге малые предприятия не видят перспектив, разговорам о поддержке малого бизнеса с областных трибун нет конца, а желающих вкладываться в Архангельскую область немного.

Что происходит с малыми предприятиями лесной отрасли в Архангельской области ИА REGNUM поинтересовалось у генерального директора ООО «Аквилон» Евгения Дудаша.

Владимир Станулевич: Чего в лесной отрасли достигло Ваше предприятие и что оно значит для района?

Евгений Дудаш: Мы занимаемся лесозаготовкой и лесопереработкой с 2008 года, вложили в производство сотни миллионов, у нас работает больше 100 человек. В Плесецком районе Архангельской области нет крупных предприятий, а всего два малых предприятия с полным циклом заготовки и глубокой переработки древесины, в том числе наше. Со всего района приезжают люди, живут и работают на предприятии — мы создали условия для проживания. Приезжают из деревень Нижнее Устье, Липаково, Пуксоозеро, Оксовский, Савинский, Федово, где работы нет совсем.

Выпускаем доску экспортную сухую и строганый погонаж, отгружаем в Прибалтику, Америку, Индию, Японию порядка 20 000 кубов в год. Производство является практически безотходным, опилки идут в котельную предприятия, щепу отгружаем в котельные на биотопливе, из стружки делаем топливные брикеты. В перспективе планировалось значительное расширение предприятия, до 70 000 кубов пиломатериалов в год с более 200 работающими. Но лесосеки власти не дают, сейчас работаем с загрузкой процентов на 25−30.

Владимир Станулевич: Работать с 30%-ной загрузкой плохо, а что в перспективе?

Евгений Дудаш: Нет перспективы, небольшой участок арендного лесфонда скоро закончится. В Плесецком районе только муниципальная лесосека, некачественный лесофонд, пиловочника в котором 15−20% — не сделано лесоустройство. Аукционы идут по маленьким делянкам всего кубов по 1000. Лесоустройство и мы готовы сделать, только если нам эти делянки передадут в аренду. А делать, чтобы отошло потом другому предприятию, неправильно.

Ни одного договора аренды не продлили в России за последние семь лет. Закон о продлении в 2013 году пообещали, сделали, но он так сформулирован, что все договоры аренды, которые были до этого закона, не подлежат пролонгации. Он действует только на договоры аренды, которые заключены после его принятия. Договоры, заключенные последние три года на 49 лет, они будут продлеваться. Но с малыми предприятиями их не заключают!

Владимир Станулевич: Почему Вы не можете получить лесосеку?

Евгений Дудаш: В данный момент существует три варианта получить лесосеку в пользование, это: приоритетный инвестиционный Проект (ПИП), аукционы, конкурсы.

На ПИП выходят крупные предприятия с инвестициями более 1 млрд рублей и получают большие льготы, но это огромные проекты, которые малому бизнесу не под силу. Холдинги с ПИПами пользуются льготами и берут лес по 50−70 рублей с куба. Малые предприятия по такой цене получить лес не могут.

Малые предприятия отправляют на аукционы. Неделю назад прошли аукционы, и некоторые делянки обошлись по 2700 рублей с куба на корню, стартовая цена была 500 рублей с куба. Есть разница с 50 рублями за куб или нет? Нынешнее законодательство заточено все под крупных игроков, под ПИПы, малому бизнесу в лесу места нет! Либо развиваться и являться претендентом на конкурсы.

Есть еще конкурсы — там критерии разработаны для предприятий с производственными мощностями. Кроме цены куба комиссия смотрит, сколько вложено в оборудование, сколько людей работает. Если посмотреть, сколько инвестиций вкладывает малый и крупный бизнес в переработку 1000 кубов, то окажется, что малый вкладывает значительно больше и рабочих мест создает больше. В приоритетных инвестиционных проектах современное оборудование, все автоматизировано, рабочих мест немного. А в малых предприятия больше ручного труда, соответственно рабочие места.

Владимир Станулевич: То есть вам нужен конкурс?

Евгений Дудаш: Конкурсы «заточены» под предприятия с глубокой переработкой на местах. Аукцион может выиграть любое ИП, ООО, у которого нет ни трактора, нет ничего за душой — кто просто больше дал денег. В конкурсе же предприятие должно доказать, что у него есть производственные мощности, есть потребность в древесине, показать, что оно последние три года пилило доску, создавало рабочие места, платило налоги. После ПИПа конкурс — самый лучший и правильный вариант развития лесной отрасли. Конкурсов в области было проведено за последние три года всего три или четыре! Причем участвовали в них и холдинги, хотя конкурсы подразумевают участие только малого бизнеса.

В Плесецком районе был один конкурс года два назад на небольшой объем, всего 10 000 кубов. Победило малое предприятие из Плесецкого района «Форест». И все, конкурсов больше не было.

Владимир Станулевич: А почему власти не объявляют конкурсы?

Евгений Дудаш: Потому что надо формировать участки, проводить кадастровые работы лесного участка, делать оценку участка, сформировать стоимость куба, выставить его на конкурс. Для этого, как говорит правительство области, в бюджете нет денег.

Нужна политическая воля — дать указание, чтобы разработать участки под конкурсы. Претенденты есть, потребности есть, все возможности есть. Указания — нет.

Владимир Станулевич: Говорят, что малый бизнес в лесу не выполняет требования ЕГАИС, нарушает закон…

Евгений Дудаш: Это не так, мы специального человека наняли, отправляем его на обучение, на семинары по ЕГАИС. Плюс все остальные работники инструктируются — водители, мастера леса. У нас большой документооборот. Арендатор соблюдает все требования и законы, чтобы не лишиться аренды, осуществляет посадку леса и уход, строит круглогодичные лесовозные дороги, отвечает за пожарную безопасность в лесу и на предприятии, создает безопасные и комфортные условия труда сотрудников, чем существенно отличается от тех предприятий, которые приобрели делянки через аукцион. Но аукцион быстрее пополняет бюджет и проводят аукционы!

Владимир Станулевич: Перспектива?

Евгений Дудаш: Для развития областной глубинки нужно поддерживать предприятия малого бизнеса. Мы честно готовы участвовать в КОНКУРСЕ, создать новые рабочие места, работать открыто на родные деревни и область!

Владимир Станулевич: А в плохом варианте?

Евгений Дудаш: Придется закрыть производство, распродать машины — их купят малые предприниматели из Вологды, Республики Коми…