Правящая в Испании коалиция левых сил, возглавляемая лидером социалистов Педро Санчесом, фактически объявила в стране 2025 год годом памяти Франсиско Франко.

Uncredited/ТАСС
Франсиско Франко

Нет, сделано это было, как принято в среде высокопоставленных политиков страны, не в прямой ультимативной форме, а немного иносказательно, когда по форме это одно, а по содержанию — совершенно другое. И если оппоненты будут возражать — всегда можно заметить, что «это было вырвано из контекста и неверно истолковано».

Формально страна весь наступивший год будет праздновать полувековой «юбилей установления демократии». Фактически же, по мнению прессы, да и населения тоже, запланированная сотня различных культурно-массовых мероприятий (большинство из них — с политическим подтекстом) выглядит скорее данью памяти «руководителю, которому Испания обязана установлением экономической стабильности», чем «диктатору, бросавшему в тюрьму за косой взгляд и неудачно сказанное слово».

Санчес утверждает, что годовщина смерти Франко (20.11.1975 г.) — повод взглянуть на историю испанской демократии с высоты прожитых лет. Оппозиция в лице главы Народной партии (НП) Альберто Фейхоо и лидера партии Vox Сантьяго Абаскаля считает, что премьер-министр решил «разыграть козырную карту, которая всегда у него лежит в запасе».

Пять лет назад Санчес играл, как говорят биржевые маклеры, «на повышение» (своего рейтинга), организовав вынос праха каудильо (caudillo — лидер, исп.) из фамильного склепа в Долине Павших, заявив, что этот мемориальный комплекс — для настоящих героев, погибших в борьбе за демократию. А тиран может и должен покоиться где-то в сторонке, чтобы меньше привлекать внимания и не провоцировать возникновения в обществе своего позитивного образа.

Путь Франсиско Франко, испанского каудильо, произведшего самого себя в генералиссимусы и отстоявшего у руля страны с 1939 по 1975 годы, от почитания до выноса из могилы занял 44 года.

Экс-диктатора перезахоронили, но в обществе что-то, как говорится, пошло не так.

Мертвый на службе у живых

Все эти годы тема перезахоронения не то чтобы не сходила со страниц прессы. Нет, она появлялась там периодически, отражая приход к власти той или иной партии (социалистов или народников) и служа исправно им обеим в качестве инструмента политической борьбы. Но именно — эпизодически. А народу, честно говоря, эта тема была безразлична.

В 1976 году, через год после кончины Франко, когда вступившая в пору демократизации (то есть возможности выражать своё мнение, не заботясь о последствиях) испанская пресса перестала отказывать себе в удовольствии поплясать на костях теперь уже безопасного диктатора, несколько частных лиц создали Национальный фонд Франсиско Франко (Fundación Nacional Francisco Franco).

Официальное обоснование этому акту подыскать было несложно: «необходимость сберечь часть истории Испании». Фонд начал писать свою историю с организации архива, собравшего около 30 тысяч документов периода правления каудильо.

Объем средств, поступавших на счета Фонда, равно как и имена жертвователей (индивидуальных, корпоративных и государственных) достоянием гласности не становились, чтобы не раздражать народ.

Неприкосновенность частной жизни и банковская тайна были непреложным правилом. Государственные субсидии, выделявшиеся фонду, сопровождались политкорректными формулировками, вроде «ввиду необходимости цифровой обработки документов для последующего хранения в компьютерах» и тому подобное.

Матпомощь, оказываемую государством Фонду Франко, отстаивали видные учёные страны, например директор Королевской академии истории Гонсало Анес, неоднократно подчёркивавший, что «в любой момент любой документ будет доступен для любого пользователя всемирной компьютерной сети».

На самом деле доступность документов сегодня сильно ограничена, но споров в СМИ на эту тему и призывов всё рассекретить что-то не видно.

Простой народ готов посудачить на тему Фонда Франко лишь за кружкой пива, да и то, если его к этому подтолкнуть наводящим вопросом. Массы уверены, что через фонд отмываются немалые деньги, недоступные простым людям. Иначе зачем ещё нужны подобные конторы?

Опрос, проведённый одной из ведущих газет страны El Mundo накануне эксгумации, принёс результаты, слегка ошарашившие сидящих во власти. Поддержали перезахоронение всего 43% опрошенных, высказались против 32,5%.

«Количество тех, кого этот вопрос не волнует, поражает. Оно достигает 20%, это каждый пятый опрошенный», — сообщило издание. И тут же полились комментарии читателей, зачастую диаметрально противоположные. В итоге возникшей под текстом газеты перепалки победителями стали два высказывания, с которыми солидаризировалось большинство:

«Я считаю, что мы — единственная страна на планете, которая настаивает на искажении и переписывании своей истории, подменяя объективную историю грубой и беспардонной ложью. Да, Франко был диктатором, но он и миллионы таких же испанцев, как он, были результатом времени, полного насилия и радикализма. И это невозможно изменить. Лично я благодарен ему», — написал один из пользователей.

«Когда я вижу политиков, которые нами управляют сегодня, и сравниваю их с Франко, он кажется мне образцом добродетели. Вот почему PSOE (Испанская социалистическая рабочая партия. — Прим. ред.) постоянно атакует его память — чтобы он не мог служить для нас маяком», — добавил другой читатель.

Эксгумация останков Франко и перезахоронение его на кладбище в мадридском квартале Мингоррубио без внимания газет, радио и телевидения, естественно, не обошлись. Но процесс освещения события, хотя и демонстрировавший пристальное внимание к происходившему, всё-таки не позволял освободиться от ощущения дежурности статей и видеосюжетов, речей политиков и комментариев случайно попавшихся навстречу репортёрам уличных прохожих.

Пожелание «давайте уже закончим со всем этим и будем жить дальше» витало в воздухе. Ближе к ночи 24 октября 2019 г. витавшее пошло на посадку и, казалось бы, ушло из современной испанской повестки навсегда.

Написать справедливую историю…

Прошедшее с тех пор пятилетие некоторые политологи называют «периодом франкотишины». В этом названии кроется не только констатация молчания о бывшем испанском диктаторе, но и игра слов: franco по-испански означает «искренний, чистый».

То есть стороны, которые «про» и «контра», старательно обходили тему стороной, чтобы не будить в обществе лихо. Молчали не без оснований: изредка проводимые опросы показывали заметную поляризацию мнений населения.

Вдобавок выяснилось, что большинство респондентов, родившихся до 1950 года, то есть часть населения, которая априори полагалась наиболее пострадавшей от диктатуры каудильо, вспоминают о тех годах как о времени стабильности в жизни и практическом отсутствии преступности.

И весьма многочисленная группа молодёжи, родившейся после смерти Франко, считала и считает, что установление диктатуры сейчас было бы позитивным для государства и привело бы экономику в порядок.

Здравомыслящие политологи объясняют это тем, что в школьных учебниках период правления генерала Франко описан однобоко и слишком коротко. Что, по мнению колумниста издания Menorca.info Хулии Наварро, не даёт возможности молодому поколению оценить в полной мере масштаб страха и репрессий.

«Социалисты, придумав сотню мероприятий в честь кончины Франко, на самом деле прославляют его и создают мерзкое впечатление о демократическом периоде, последовавшем за его смертью», — считает она.

… или прикрыть коррупционный скандал?

На станицах испанской прессы проскальзывает также мнение представителей оппозиционной Народной партии, гласящее, что правительству Санчеса юбилейные события нужны для того, чтобы отвлечь внимание народа от коррупционного скандала, главной героиней которого является жена премьер-министра Бегонья Гомес.

В этом же контексте звучит и заявление Альберто Фейхоо о том, что члены НП не будут принимать участие, по крайней мере, в первом из торжеств, которое пройдет 8 января в Национальном музее «Центр искусств королевы Софии».

Будут ли «народники» участвовать в других — вопрос открытый. Скорее всего, о своём участии или неучастии они будут объявлять непосредственно перед каждым событием. Чтобы лишний раз привлечь к себе внимание и набрать политические очки.

Заявил о том, что не посетит первые два из готовящейся сотни торжеств, и нынешний король Испании Филипп VI. Монарх сослался на «переполненность своей записной книжки» — как раз 8 января он должен посетить бывшие концлагеря Освенцим и Маутхаузен, а затем у него в планах напряжённый день, связанный с вручением верительных грамот новым послам нескольких стран.

«Попытка социалистов привлечь короля к торжествам в честь Франко не удалась», — с нескрываемым торжеством констатирует La Razón, намекая на то, что уж монарх-то должен был совершить какой-то акт благодарности покойному диктатору.

Ведь само по себе сохранение королевской власти в стране — подарок от Франко, написавшего в своём политическом завещании, что после него Испанию должен возглавить его величество Хуан Карлос I, королевствовавший до того момента где-то по заграницам.

Филипп, принявший монаршие полномочия десять лет назад от своего отца Хуана Карлоса, предпочёл оставаться над схваткой и не возбуждать лишний раз и без того периодически вспыхивающие дебаты о том, не пора ли упразднить в Испании трон и всё, что к нему прилагается. Тем более, что власть короля в стране — формальная, но содержание монаршего дома влетает в солидную копеечку.

Социалисты с ответом народникам не задержались, напомнив Альберто Фейхоо, что НП была основана в 1976 году бывшим франкистским министром Мануэлем Фрагой Ирибарне. Дескать, с такими-то корнями указывать нам, что мы славим диктатора, по меньшей мере, нелогично.

В общем, празднование 50-летия демократии в Испании вызвало обострение политической борьбы и может привести к усилению поляризации населения, отмечают испанские газеты.