Сочи, Путин, Эрдоган и Сирия: война «отменяется»?...

После 22 октября практически везде, во всех СМИ нет недостатка в восторженных оценках и прогнозах в связи с очередной встречей президента России Владимира Путина с его турецким коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом в Сочи в президентской резиденции «Бочаров Ручей». Большая часть оценок — Москва и Анкара договорились, сумели договориться и так далее. Что ж, появление такого документа, как двусторонний Меморандум «О взаимопонимании между Российской Федерацией и Турецкой Республикой» (официальное наименование документа по Сирии), вполне можно принять за свидетельство того, что Путин и Эрдоган реально достигли прорывных и, как сказал президент России, судьбоносных договоренностей.

Уверены, что в то же время, ещё не настал «Час Икс», после которого можно смело утверждать, что оккупация сирийских территорий закончена, и территориальная целостность Сирии восстановлена. Умышленно не заостряем внимание на политическом урегулировании и будущей деятельности Конституционного комитета Сирии, в конце концов — это дело явно необозримого будущего, и Россия с Турцией прекрасно понимают данное обстоятельство. Не потому ли вопрос о политическом урегулировании в итоге оказался последним, 10-м пунктом Меморандума, где в рамках Астанинского процесса Москва и Анкара обязались «работать над поиском политического решения»? Путин и Эрдоган лучше нас с вами понимают, что в рамках «механизма Астаны», кто бы в нём ни принимал участия, интересы руководства Сирии представляет Иран. Который, к тому же, имеет и свои собственные интересы — как в процессе урегулирования, так и в Сирии в целом, да и вообще — в этой части Ближнего Востока. Например, постыдно забывать, что с 1 октября 2019 г. ответственным оператором порта в сирийской Латакии стал именно Иран, а не какая-то другая страна. И надо понимать, что если и есть договоренность, допустим, между Турцией и США, или между Турцией и Россией о том-то и том-то, то далее всем придётся признать, что у Ирана есть право «охранять» коммуникации, связывающие Тегеран с сирийской Латакией. А как же иначе?

Вначале полезно пройтись по тексту Меморандума, зачитанного официально на двух языках — русском и турецком, дабы в дальнейшем Анкара не пыталась бы «у себя дома» что-то по-своему перетрактовать. Пункт третий: существующий статус-кво в районе турецкой операции «Источник мира» в отрезке между городами Рас-аль-Айн и Телль-Абьяд глубиной до 32 км будет сохранён. О Рас-аль-Айне известно, что он оккупирован турками, как только курдские «Отряды народной самообороны» (YPG) отошли из города. О Телль-Абьяде информация противоречивая — город несколько раз переходил из рук в руки, как и Рас-аль-Айн. Формулировка третьего пункта Меморандума такова, что временная оккупация Рас-аль-Айна признана и сохраняется, а вот дальше «лес густой». Стало быть, от Рас-аль-Айна глубиной до 32 км турецким военным «разрешается стоять».

Пункт пятый ещё важней. Во-первых, срок перемирия продлён — почти на неделю, 150 часов, начиная с 12:00 23 октября. Во-вторых, со стороны Сирии на сирийско-турецкую границу, но за пределами зоны операции «Источник мира» возвращаются войска сирийской Погранслужбы, но в сопровождении военной полиции России. Сирийские пограничники и российские военные должны содействовать и контролировать вывод формирований КОС (они же — YPG) с их техникой и вооружениями на 30 км от сирийско-турецкой границы. Как только это завершится, начнётся совместное российско-турецкое патрулирование на глубину до 10 км к западу и к востоку от зоны операции «Источник мира», однако исключением составляет город Эль-Камышлы. С учётом же того, что над городом Айн-эль-Араб уже несколько дней развевается сирийский флаг, и все атаки турок на этот населённый пункт были отбиты, а также в город вместе с Сирийской арабской армией вступила и военная полиция России, приходится считать, что на деле туркам будет нечего делать не только в Эль-Камышлы. Пункт шесть связан с пунктом пять — курды должны будут уйти из городов Манбидж и Таль-Рифъаат, сугубо арабских населённых пунктов, что, впрочем, не составит проблемы. Курды вступали в эти города только для того, чтобы они не достались туркам или террористам ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), а впоследствии не вышли из них именно для того, чтобы «поторговаться» с Дамаском.

Следующее важно, потому что об этом говорили и Путин, и министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, хотя данный вопрос не выведен в тексте Меморандума отдельным пунктом. Видимо, подразумевается, что «курдский вопрос» представлен в формулировке пункта 10 данного документа — политическое решение это предмет поисков. Но, добавим, напоминая — коль скоро в том числе и в рамках «астанинского механизма», это забота не только Сирии, Турции и России, но и Ирана. Нюанс: упомянутое в пункте 4 Аданское соглашение — это межгосударственный документ, оговаривавший ту границу между Турцией и Сирией, которая нанесена на все современные известные политико-географические карты мира. Иными словами, Эрдогану «объяснили», чтобы и думать не смел о фактической или завуалированной оккупации хоть квадратного миллиметра той территории Сирии, которая узаконена Аданским соглашением. Речь о том, что следует поощрять переговоры между Дамаском и сирийскими курдами…

Ранее Эрдоган был категорически против того, чтобы пограничники Сирии стояли бы на турецко-сирийской границе. Он намеревался передать охрану протурецким прокси и «умеренной оппозиции» — даже готовил этой своре свою «полицию», свои «органы безопасности» и т. д. Путин убедил турецкого президента, или же даже заставил его считаться с тем, что в ряд районов приграничья Сирийская армия и российская военная полиция вошли хоть на минуту, но раньше турок и протурецких прокси. Вот что зафиксировал Сочинский Меморандум — фактическое военно-политическое поражение Турции в Сирии, личное фиаско Эрдогана в Сирии. Возвращение сирийских пограничников на границу с Турцией — это своего рода пощёчина туркам и тем, кто планировал новую затяжную войну в Сирии, у них и в мыслях не было, что сирийско-турецкая граница вновь будет контролироваться Дамаском и союзниками Сирии. Но это произошло. И если также помнить, что сирийские курды даже в октябре 2019-го напомнили, что они-то вообще никогда не стремились к независимости, что они всегда говорили лишь об автономии в составе унитарной и целостной Сирии, то проблема полновесного и безоговорочного восстановления контроля Дамаска над сирийскими границами выглядит вполне разрешимой, даже и в ближайшей перспективе. А вот вопрос с южными границами Сирии — открытый. Не зря 23 октября замглавы МИД России Сергей Вершинин на пресс-конференции в МИА «Россия сегодня» подчеркнул, что в зоне диаметром 55 км на территории Сирии незаконно находятся военные США. При этом, отметил он, американские военные блокируют дорогу, которая связывает Ирак и Сирию. «Мы считаем их присутствие незаконным и требуем, чтобы такая оккупация была прекращена», — сказал Вершинин. Безусловно, речь об «интернациональной» диверсионно-разведывательной базе в городке Эт-Танф с «лагерем беженцев» «Рукбан» (в котором спецслужбы Запада и Израиля ежегодно вели вербовку для террористических групп). И Москва официально требует (именно после встречи Путин-Эрдоган в Сочи) от США с их союзниками — вон из Эт-Танфа. Следовательно, вопрос о турецком военном присутствии в Северной Сирии в Кремле считают хотя бы частично решённым и — одновременно, предрешённым, так как, судя по всему, Эрдоган не нашёл что возразить на аргументацию российского президента. И, напомним мы — аргументацию союзников Путина по Сирии, т. е. высшего политического руководства и генералитета Ирана. Вот Россия и решила — теперь пора бы и ликвидировать базу в Эт-Танфе. А почему мы вновь и вновь напоминаем об Иране, хотя рассматриваются итоги Сочинских переговоров между Путиным и Эрдоганом — станет ясно ниже по тексту…

И действительно, 23 октября представитель командования Российской группировки в Сирии генерал Игорь Серицкий в эфире телеканала «Россия-24» подтвердил, что патрулирование сирийско-турецкой границы началось в 12:00, а в приграничном сирийском городе Айн-эль-Араб, также известном как Кобани (курдское название), будет базироваться подразделение российской военной полиции. «Мы находимся в двух километрах от города Айн-эль-Араб (Кобани), здесь, на данной базе, будет размещено подразделение военной полиции российских вооружённых сил, которое и будет осуществлять патрулирование вдоль границы», — сказал Игорь Серицкий во время телемоста. Судите сами — ну и зачем на данном участке сирийско-турецкой границы привлекать к патрулированию турок? Российская военная полиция тут будет базироваться, а рядом будут и сирийские пограничники, и, учитывая ситуацию, подразделения регулярной, законной Сирийской арабской армии. Туркам абсолютно нечего делать в этом регионе.

Но есть вопрос — мы же видели, что когда турки договаривались с США о «зоне безопасности» на севере Сирии, то там были налицо разночтения. Вице-президент США Майк Пенс заявлял — это перемирие, Эрдоган и турецкий министр иностранных дел говорили — никакого перемирия с курдами нет и не будет, это пауза. Давайте посмотрим, как Россия и Турция комментируют Сочинский Меморандум. 23 октября министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, комментируя достигнутые Россией и Турцией договоренности в ходе переговоров в Сочи Путина и Эрдогана, заявил, что военная операция Анкары на северо-восточной территории Сирии «Источник мира» завершается. Дальнейшее развитие ситуации зависит от отвода курдских сил из этого региона. «Операция прекращается, всё будет зависеть от того, насколько будут выполняться договоренности», — приводит ТАСС слова Лаврова. Дипломат отметил, что под договоренностями имеет в виду, в частности, соглашения по отводу вооружений, сил и средств курдских подразделений на северо-востоке Сирии. Созвучно с ним 23 октября говорил и пресс-секретарь российского президента — Дмитрий Песков. Он напомнил, что США на протяжении определённого времени, выступая в качестве союзников курдов, в итоге предали их, что в итоге и вынудило курдов воевать с турецкой армией один на один. Представитель Кремля также подчеркнул, что если курды будут продолжать сопротивление, и не покинут границу, то сирийским пограничникам и российским военнослужащим придётся отойти. Однако при развитии такого сценария курдские отряды самообороны столкнутся с решительными действиями армии Турции. По сути, Лавров и Песков напомнили курдам об Африне — там же была такая же ситуация. Курдам предлагали «щит» в виде соглашения с Дамаском, после чего на границу в районе Африна — Ааззаза вступили бы сирийские пограничники и российские военные, как это сейчас имеет место в Айн-эль-Арабе.

Теперь посмотрим, что 23 октября заявлял глава МИД Турции Чавушоглу, которого не назовёшь неосведомлённым — он же стоял в Сочи и вслед за Лавровым зачитывал текст Меморандума на турецком языке. Турецкая операция в Сирии приостановлена, заявил он. При этом Чавушоглу подчеркнул, что она не окончена и армия готова «дать отпор террористам в случае необходимости». Опять та же самая «игра слов» со стороны Анкары, как и в случае с договоренностями с Пенсом о 120-часовом перемирии. Чего ждут турки — быть может, таких же провокаций своих прокси, как и после соглашения с американцами? Курды же на следующий день после заявлений Пенса — и не только курды, обвинили Турцию в срыве соглашения о прекращении огня. Напомним — 18 октября миру было сообщено, что несмотря на соглашение о прекращении огня, и о приостановке наступления турецких войск на северо-востоке Сирии, город Рас-аль-Айн был обстрелян и были жертвы среди мирного населения. И это произошло спустя несколько часов после того, как вице-президент США Пенс объявил о достижении соглашения с Турцией о приостановке турецкого наступления на 120 часов. В тот день курдо-иракское агентство BasNews сообщало, что основные дороги, ведущие к Рас-аль-Айн, закрыты, а в городе и его окрестностях продолжаются обстрелы. Возглавляемые курдами проамериканская структура Сирийские демократические силы (SDF) обвинили Турцию и поддерживаемую ею Свободную сирийскую армию (ССА) в нападениях на мирных жителей после объявления прекращения огня. Да, Эрдоган категорически опровергал эти утверждения — но кто поверит турецкому президенту после того, как предыдущее соглашение с Россией по провинции Идлиб он успешно торпедирует уже целых три года? Возможно, что турецкие провокации уже начались. 23 октября и именно в Эль-Камышлы, особо упомянутом в Меморандуме, произошёл взрыв. По словам местных чиновников, в результате взрыва никто не пострадал. Как сообщается, взрыв был произведён с помощью взрывного устройства, прикреплённого к припаркованному возле городского почтового отделения транспортному средству. Это произошло после того, как город пережил несколько спокойных дней после периода насилия и военных столкновений между турецкой армией и сирийскими курдскими бойцами в приграничных районах. Но это же теракт — кто сказал, что теракт не преследовал цель «подтолкнуть» курдов Сирии на акты мести туркам и протурецким прокси?.. Вот так и происходят срывы исполнения мирных соглашений и Меморандумов…

Посмотрим также и на двуличность заявления Минобороны Турции от 23 октября, т. е. уже после публичного зачитывания текста Сочинского Меморандума на русском и турецком языках. Турецкие военные официально заявили, что «у турецкой армии нет необходимости продвигаться глубже в Сирию после того, как Вашингтон заявил о выводе сирийских курдских сил». В заявлении министерства обороны Турции сказано, что Вашингтон уведомил Анкару о том, что курдские бойцы уже вышли из района, обозначенного в соглашении. Вот как?! Эрдоган с Чавушоглу выслушивали в Сочи явно нелицеприятные замечания и определения, а тут турецкий генералитет, видите ли, сам решает, нужны ли военные операции или нет в Северной Сирии, да и то — на основании заявлений из США?! Вот и о таких щекотливых нюансах стоит задумываться, когда мы пытаемся анализировать те или иные документы, подписанные Турцией. Неважно — с кем. Кстати, 23 октября президент США Дональд Трамп в ходе выступления в Белом доме подтвердил окончательный вывод американского контингента из Сирии, но пообещал оставить «небольшое количество сил» в регионе. Судя по всему, Трамп имел в виду как раз базу в Эт-Танфе, ликвидации которой потребовало МИД России — на этой базе что-то около 200−300 военных США никуда «не двигались», начиная аж с 2013−14 гг.

Теперь попросим внимания к фактору Ирана — то ли накануне Сочинского Меморандума, то ли в ходе этих переговоров, и т. д., и т. п. На пресс-конференции, проведённой до начала визита в Россию, Эрдоган вдруг заявил, что его сильно тревожат оценки, которые звучат из Ирана. Конечно, он имел в виду оценки, в частности, иранского МИД, иранского Высшего совета нацбезопасности (ВСНБ) и так далее. Невозможно не привести и некоторых цитат от турецкого президента. По данным интернет-ресурса baku.news., Эрдоган заявил следующее:

Итак, президент Турции кое-что забыл из менее недалёкого прошлого — в частности, из апреля 2016 года, когда Тегеран открыто обвинил Анкару в развязывании военных действий в Закавказье, в зоне конфликта между Арцахом-НКР и Азербайджаном, пригрозив пересмотреть отношения с Турцией в полном объёме, и ни много ни мало, обвинил Иран в предательстве. Летом 2019 г. Иран однозначно и чётко ставил в известность весь мир, что попытки террористов прорваться на иранскую территорию предпринимались из Турции. Анкара тогда сделала вид, что «не поняла». Но турки быстро всё «поняли», когда летом на ирано-турецкой границе появились силы спецопераций Ирана. Как известно, с началом турецкой операции «Источник мира» в Северной Сирии иранские силы спецопераций вновь были выдвинуты к границам с Турцией. При этом Иран воздерживался от громких слов и оценок роли Турции в появлении (с турецкой стороны) террористов на границах Ирана. Так на что так сильно обиделся Эрдоган — на то, что Иран не даёт туркам шанса «отрезать» от Сирии громадные куски территории? Ничего нового — по сравнению с 2016 г. — Иран от Турции не требовал. 16 октября глава МИД Ирана Мохаммед Джавад Зариф вновь призвал Турцию прекратить нападение на Северную Сирию и вернуться к соглашению по Адане с сирийским правительством. И — вот, упоминание об Аданском соглашении нашло место в российско-турецком Меморандуме! Что не так? Секретарь ВСНБ Ирана контр-адмирал Али Шамхани, как мы уже сообщали, в тот же день назвал агрессию Турции против Сирии «организованным США заговором, направленным на возрождение «Исламского государства» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) на Ближнем Востоке». Быть может, в этих словах Эрдоган почувствовал угрозу себе и Турции? Даже если так, то Эрдоган знает, что заявления контр-адмирала Шамхани согласованы с Верховным главкомом Ирана, а это не президент Рухани, а аятолла Сейед Али Хоссейни Хаменеи. Спикер Мажлеса (парламента) Ирана Али Ардашир Лариджани заявил 21 октября, что Иран поддерживает территориальную целостность, безопасность и стабильность Сирии. Ничего нового для Турции — в том числе и слова контр-адмирала Шамхани. Иран ведь с лета 2014 г. заявил всему миру, что вся эпопея с террористами ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — это заговор США и Израиля. На что так нервно среагировал турецкий президент?..

Может быть, на то, что 21 октября, после заявлений Али Лариджани, официальный представитель МИД Исламской Республики Сейед Аббас Мусави жёстко заявил на еженедельной пресс-конференции, которая транслировалась в прямом эфире по государственному телевидению ИРИ, что Иран категорически отвергает выставление Турцией военных блокпостов в северо-восточной Сирии? В иранском внешнеполитическом ведомстве вместе с тем напомнили Анкаре о необходимости уважения суверенитета и территориальной целостности Сирии. «Мы против создания Анкарой военных постов в Сирии… Проблемы должны решаться дипломатическими средствами. Следует уважать территориальную целостность Сирии», — заявил Мусави. Ну, так ведь и в Сочинском Меморандуме в первом же пункте (!) Эрдоган, наряду с российским президентом, согласился с тем, что «стороны подтверждают свою приверженность сохранению политического единства и территориальной целостности Сирии». Неужели Эрдоган ожидал, что Путин не поддержит резкие требования Ирана по Сирии? Тогда непонятно, зачем же с конца 2016 г. Турция «вписывались» в рамки «механизма Астаны», который Россия и Иран изначально настроили как средство как раз таки сохранения политического единства и территориальной целостности Сирии.

Эрдоган обиделся… Судя по всему, нас ожидают сюрпризы — ведь Иран не прощает тех, кто назвавшись другом или союзником, на деле своими действиями поддерживает антииранские действия каких-нибудь противников Ирана. Убеждены, что заявления Эрдогана обсуждали 21 октября посол Ирана в России Мехди Санайи и замминистра иностранных дел и спецпосланник РФ по странам Ближнего Востока и Африки Михаил Богданов. По сообщению иранского агентства Mehr News, 23 октября МИД Ирана очень благожелательно отозвался о Сочинском Меморандуме между Россией и Турцией. «Иран приветствует любые меры, ведущие к сохранению целостности и суверенитета Сирии … Следовательно, Тегеран приветствует соглашение между Россией и Турцией о прекращении конфликтов на севере Сирии, рассматривая его как позитивный шаг к восстановлению мира и стабильности в регионе», — заявил официальный представитель МИД Ирана Сейед Аббас Мусави. Он выразил надежду, что это соглашение поможет решить проблемы безопасности Турции и уважит территориальную целостность Сирии и её национальный суверенитет. Повторяя позицию Ирана о том, что ни один из существующих кризисов на Ближнем Востоке не может быть разрешён путём военного вмешательства, Мусави сказал, что диалог — это единственный способ справиться с такими вызовами. По словам пресс-секретаря МИД Ирана, Тегеран с самого начала сирийского кризиса продемонстрировал, что он стремится снизить напряжённость в регионе, и уже предпринял практические меры для прекращения насилия.

Реакция Эрдогана на жёсткие оценки, допустим, вышеупомянутых Мусави, Лариджани или Шамхани, вообще-то — из ряда нонсенсов. Мы обратили внимание — оказывается, как информирует ИА Pars Today, глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф провёл телефонные переговоры со своим турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу, причём по инициативе турецкой стороны. Министры рассмотрели ситуацию в Сирии, в том числе и все последние политические события. Так что турецкий президент точно знал из доклада Чавушоглу о содержании беседы с Зарифом, что позиция Ирана неизменна и неуклонна. И в Турции явно знали, что 22 октября в рамках Сяншаньского форума по безопасности в Пекине иранский бригадный генерал Мехди Раббани заявил, что российско-иранское сотрудничество в сфере безопасности будет способствовать стабилизации обстановки на Ближнем Востоке и поможет разрушить «гоббсовское состояние войны «всех против всех». Что нового для Эрдогана в этой, явно согласованной и скоординированной, единой позиции России и Ирана? Да и в конце концов, что он так «ждёт» от иранского президента Хасана Рухани, если последний ещё 9 октября, в день начала операции «Источник мира», публично заявил:

Мы также хотим напомнить президенту Турции, что это именно Рухани, а не кто-то другой, в те дни озвучил чуть ли не приказ сирийской армии и курдам:

Вот с этой позиции, Сочинский Меморандум — это только пол-дороги, ведь в нём нет ни слова о реальной ликвидации террористического «гнезда», т. е. скоплений террористов в провинции Идлиб. Мы ощущаем некую закулисность договоренностей иного уровня — более высокого, чем с Турцией, т. е. российско-иранских договоренностей. Сочинский Меморандум призван только «зачистить» от турок часть территории Северной Сирии и вернуть Дамаску, пусть и частичный, контроль над сирийско-турецкой границей. Слова Рухани напомнили туркам, что есть проблема реальных террористов, реальной угрозы — это Идлиб, а не курды. Заявление же МИД России от 23 октября о необходимости ликвидации базы стран Запада и Израиля в Эт-Танфе напомнило об угрозе с юга — о том, что и южные границы Сирии не контролируются армией и правительством Сирии. Так или иначе, но эти напоминания Рухани (9 октября) об Идлибе и МИД России (23 октября) об Эт-Танфе — красноречивое свидетельство того, что Ирану и России поднадоела двуличная роль Турции в сирийском конфликте. А вот каких именно сюрпризов следует ждать, в данном случае — от Ирана, с учётом слов бригадного генерала Раббани, озвученных к тому же в Пекине, и в какой форме содействия будет выражена та или иная помощь не только России, но и Китая иранским властям и военным, мы можем только гадать или фантазировать.