Почему науку Казахстана сотрясают скандалы

2018 год ознаменовался гигантским скандалом в казахстанской науке — достаточно большая часть научного сообщества протестовала против результатов распределения финансирования Комитетом науки министерства образования и науки. Дело в том, что впервые за многие годы весь процесс стал открытым, и все могли увидеть, как произошло распределение.

Поясняю, как обстоят дела. Сначала пишутся заявки на выделение грантов, потом заявки смотрит экспертиза из казахстанских и зарубежных ученых, которые выставляют баллы. Потом дальше национальные научные советы рассматривают заявки и выбирают из них лучшие. На окончательном этапе Комитет науки делает свой выбор и одобряет финансирование проектов на 3 года.

Что же вызвало скандал? Это несколько обстоятельств, которые возмутили ученых. Первое — несовпадение выбора национальных научных советов и баллов экспертизы — заявки с высокими баллами не проходили, а с низкими получали финансирование. Второе — члены национальных научных советов одновременно являлись и руководителями учреждений, которые подают заявки, хотя по законодательству это запрещено. Третье — часть членов научных советов не соответствовали требованиям — в частности, по индексу Хирша.

Скандал разразился огромный, дело дошло до уголовных разбирательств — Комитет науки написал заявления на критиков. Вроде на этом всё затихло, однако на самом деле с сентября 2018 года специальная мониторинговая группа группы внешнего анализа и оценки реализации Антикоррупционной стратегии и Агентство по делам государственной службы и противодействию коррупции занялись этим вопросом.

Результаты были доложены 18 января 2019 года на специальном совещании. Расследование не только подтвердило критику, но и выявило еще большее количество нарушений со стороны Комитета науки. Результаты проверки уже переданы в Национальное бюро по противодействию коррупции, и явно уголовные дела не за горами. Дело в том, что решения национальных научных советов несут рекомендательный характер, а в конечном итоге ответственно за всё руководство Комитета по науке, которое ждет весьма нелегкая пора.

Вторая тема, которая заслуживает внимания, была начата автором этих строк — 7 декабря 2018 года на конференции, посвященной дню борьбы с коррупцией, я предложил устроить тотальную проверку диссертаций с 1991 года, с лишением плагиаторов ученых степеней и пожизненным запретом преподавать в высших учебных заведениях. Затем эти предложения я расширил и предложил еще распускать диссертационные советы, где было несколько случаев защиты диссертаций с плагиатом, а членам этих советов пожизненно запретить участвовать в защите диссертаций и присуждении ученых степеней. Также предложил выложить все диссертации в открытый доступ. Эти предложения тоже вызвали довольно большой резонанс среди научного сообщества.

Некоторые говорят, что эти скандалы — результат повышения требований к прозрачности, другие говорят, что это конфликт молодых ученых со старшим поколением, но с моей точки зрения, это просто выражение научным сообществом накопленного недовольства тем, какое место занимает наука в Казахстане и как к науке относится государство. Дело в том, что государство, да и элита Казахстана в целом, строят свои отношения с наукой, основываясь на нескольких ложных предпосылках:

Государство постоянно требует от науки коммерциализации результатов просто потому, что казахстанская элита вообще не понимает, как получаются те же технологические новинки. Приезжая в ту же Японию или в США и видя, к примеру, суперкомпьютеры, они думают, что можно вот так просто взять и построить суперкомпьютер с нуля. Не понимая, что в основе его работы — теоретические достижения математики, физики, материаловедения, кибернетики и других наук, которые вроде бы прямой связи с самим непосредственно суперкомпьютером не имеют. Они просто не понимают, что для того, чтобы появились прикладная наука и технологии, сначала нужно иметь развитую фундаментальную науку. Поэтому они уже 27 лет не вкладывают деньги в фундаментальные разработки, но всё время ждут каких-то чудес, которые позволят получить огромный коммерческий успех.

Повальное заражение казахстанской элиты карго-культом приводит к тому, что везде чиновникам требуются советы международных консультантов и использование международного опыта. Они в принципе не понимают того, что самые развитые страны в мире свое развитие строили на собственных интеллектуальных разработках. А вот для отсталых стран третьего мира характерно стремление жить чужим умом, причем платя иностранцам огромные деньги.

Некритическое восприятие советов иностранных консультантов, для которых что Казахстан, что Зимбабве — не представляет никакой разницы, разрушает экономику и общество Казахстана. При этом те же развитые страны спокойно переманивают наиболее талантливую научную молодежь из Казахстана, понижая средний IQ в стране.

Если посмотреть, то развитие науки и образования в Казахстане это цепь идиотских попыток внедрения иностранных технологий управления в казахстанскую реальность. К примеру, вкладываются огромные деньги и усилия в развитие вузовской науки по принципу американских университетов, при этом никто не хочет повышать зарплату преподавателям и снижать педагогическую нагрузку, тем более уж уменьшать количество сдаваемой в министерство отчетности (которую, кстати, всё равно никто не читает). В итоге всё приводит к тому, что закупленное оборудование стоит без дела, преподаватели покупают статьи в мусорных журналах, никаких достижений в вузовской науке нет.

Наше правительство думает, что наука устроена точно так же, как и инвестиции. Вкладываешь определенные деньги и получаешь определенную отдачу. К примеру, вложили мы в науку денег пусть в 100 раз меньше США, но всё равно мы должны получить хотя бы одну сотую от достижений США. В реальности, конечно, мы вообще ничего не получаем. Потому что наука работает по совсем другим принципам. Это крайне рискованный процесс, где всё зависит от случайной реализации человеческого потенциала. И на самом деле тут всё зависит не столько от объема денег, а сколько от их распределения и престижа науки в целом в стране. Наука должна привлекать наиболее интеллектуально талантливых людей, гарантируя им как минимум средний уровень достатка. Тогда люди с математическими способностями идут в математику, а не в трейдеры.

Но в Казахстане ученый — это лох, который должен получать нищенскую зарплату, еще причем не весь год. Государство оплачивает постоянно зарплату только административному персоналу, директорам, бухгалтерам, юристам, уборщицам, а ученые получают зарплату только после получения грантов, т. е. в лучшем случае начиная с апреля-мая месяца. Какое же тут привлечение талантов?

Я думаю, что всё равно к Казахстану придет понимание того, что необходимо уделять больше внимание науке, и это имеет исторические прецеденты. Когда европейцы начали свои колониальные завоевания, то весь мир понял, что население стран без науки обречено на участь продаваемых на плантацию рабов или отстреливаемой ради забавы дичи. Сейчас мировой порядок рушится, и опять на коне будут те страны, у которых существует собственная наука и которые из-за этого смогут противостоять внешнему давлению. Пусть это будет тяжелый урок для Казахстана, но его придется выучить.

P.S. Отдельно надо сказать про менталитет — вся наука построена на том, что молодое поколение восстает и ставит под сомнение достижения старших. Если в обществе навязывается архаика, то просто невозможно найти людей, которые что-то смогут сделать в науке, просто потому что у них не хватает интеллектуальной смелости поставить под сомнение то, что сделано до них.

Читайте также: В Казахстане раскритиковали научные советы за коррупционные риски