Приоритетные проекты Медведева и ивантеевская диссеминация

Сенсация последних дней: 5 сентября девятиклассник принес в школу №1 г. Ивантеевка Московской области травматику и стал угрожать классу взрывпакетами. Затем он выстрелил учительнице в голову и ударил ее молотком, женщину доставили в больницу с тяжелым ранением. Трое детей от страха выпрыгнули из окна здания со второго этажа. Один ребенок госпитализирован с переломом позвоночника, второй сломал две конечности, третий — предплечье…

Просто случай: на родительском собрании одной из лучших московских и российских школ, накануне школьного выпускного, директриса пафосно поведала: благодаря усилиям педколлектива все выпускники в прошлом учебном году поступили в вузы. По залу прокатился смешок. Сзади сидящий шепнул так, что стало слышно через ряд:

«Перевелись в эту хваленую школу через экзамены, чтобы не тратиться на репетиторов. В итоге, в одиннадцатом поменяли трех репетиров по химии, двух по биологии, двух — по русскому… Год долги отдавать».

На официальном сайте общества с ограниченной ответственностью «ЕГЭ-Центр», в штате которого работает 47 преподавателей, тоже сообщается, что ежегодно в нем проходят подготовку более тысячи учеников, потом поступающие «на бюджетные и платные отделения в 70 вузов Москвы» (выделил намеренно, потому как деньги надо грамотнее зарабатывать: либо в семидесяти вузах Москвы, либо — «в» лишняя, либо перед «в» — запятая — А.М.). В этом центре однопредметный курс в 33 занятия (2 часа 10 минут каждое) приобретается за 18 700 рублей, а четырехпредметные курсы — за 74 800.

Все три образовательных учреждения: пафосный лицей, ЕГЭ-центр и печально знаменитая ивантеевская школа — имеют одинаковые лицензии на право оказывать образовательные услуги по видам образования, по уровням образования, по профессиям, специальностям, направлениям подготовки и по подвидам дополнительного образования.

Но ЕГЭ-центр ведет себя честно: никаких завышенных обязательств, никаких мероприятий, «развивающих» личность. Только подготовка детей к сдаче ОГЭ и ЕГЭ. Ты платишь — я натаскиваю. Стопроцентный аванс и, по письменному заявлению заказчика, — справка о прохождении образовательных программ.

Миссии школ иные: цели высокие, слова пафосные, образовательные стандарты насыщенные, а на практике — та же подготовка к сдаче ОГЭ и ЕГЭ с ориентировкой на средний балл для поступления в вузы.

В ивантеевской школе случилась беда, которая могла бы произойти в любой школе любого города любого региона нашей страны. Поэтому связь этого несчастья и того, о чём статья, даже не параллельная — никакая. Зашел на сайт именно этой школы, потому что она на слуху. Не удивился, что нет никакого комментария по поводу случившегося. Это в теоретической педагогике всё по словарю. В жизни бывает всякое.

Но именно сайт школы вывел на идею статьи о двух типах школ: реальных, живых, со своими чрезмерными и нерешаемыми проблемами, от которых страдает лучшая часть нашего российского общества — дети, их родители и учителя. И которым, надеялся, посвящен первый приоритетный государственный проект «Создание современной образовательной среды для школьников». И о тех нереальных школах, которые сидят в головах наробразовских чиновников и законодателей, превративших обучение и воспитание детей школьного возраста из государствообразующего дела в государственную (муниципальную) услугу, в процесс, поддающийся стандартизации. Федеральные государственные образовательные стандарты основного общего образования (ФГОС ООО) — неподъемные для учителя тексты, которые и мне, ученику академика В.В. Давыдова, идеолога образования, развивающего личность, затруднительны.

Итак, в реальной ивантеевской школе на 84 педагога и тысячу учеников — 13 администраторов, в том числе 10 заместителей директора и сам директор. Каждый администратор за три-четыре года успел освоить по 15—20 дополнительных курсов по 30—70 часов каждый. Обучались, например, руководству процессами диссеминации инновационного управленческого опыта, лучших педагогических практик в образовательных организациях. Диссеминация (по Большому энциклопедическому словарю) — это (от лат. disseminare — рассеивать, рассыпать; распространять) распространение из первичного изолированного очага по всему организму возбудителя болезни или патологического процесса (!!! — ИА REGNUM ) по кровеносным или лимфатическим путям, серозным оболочкам (при туберкулезе, сепсисе и т.д.). А по словарю Минобра — это красивое, умное и уместное выражение, объясняющее, как распространять педагогический опыт.

В советские времена вся страна знала имена учителей-новаторов. За их телеобщением следила не только учительская общественность, а вся страна, имеющая детей. А эта самая диссеминация инновационного педагогического опыта не требует имен и фамилий.

Видимо, администраторы от педагогики считают, что уникальный опыт учителя легко отрываем и от его личности, и от его учеников, от взаимодействия с которыми он и родился, и, как компьютерная программа, легко тиражируется. Следовательно, раз появилась «теория диссеминации», то за овладение ею можно спрашивать с директоров, а не за то, какие условия создаются для успешной деятельности уникальных педагогов, если такие вдруг родились в руководимом им коллективе.

Еще администраторы обучались «повышению качества работы школ, функционирующих в неблагоприятных социальных условиях: модели, практики, инструменты». Это школы с большой долей детей с неродным русским языком, с низким социально-экономическим уровнем семей учащихся, расположенные в отдаленных территориях, имеющие дефицит кадровых и материальных ресурсов, а также сами школы — со стабильно низкими образовательными результатами. Перечисление неблагоприятных социальных условий на этом заканчивается, хотя я бы продолжил — в сложившейся системе управления системой образования с предписанными ФГОС ООО заоблачными целями, миссиями и задачами.

Обучались замдиректора, а точнее — переучивались на марше, на ходу, в процессе учебно-воспитательного действия:

И очень правильно, что обучились оказанию первой помощи учащимся при несчастных случаях в образовательных учреждениях.

Некоторые члены руководства школой стали депозитариями особых тематических знаний, например, теперь документировано знают, что такое:

Наверное, это небесполезно. И должно отразиться на результатах работы школы, миссия которой (публикую так, как написано в публичном отчете) — «обучение и воспитание компетентной, саморазвивающейся самоценной личности, способной к самообразованию в течение всей жизни и успешной социализации в условиях быстроменяющегося мира».

Самый свежий публичный отчет о работе школы — за 2014—2015 учебный год. Это неважно. Поскольку доклад оказался копией публичного отчета трехлетней давности, легко можно представить себе отчет за 2015—2016 и последующий плановый период. Принципиальная разница, правда, в том, что отчету за 2013 год предшествовала цитата Д. Медведева, а годом позже цитаты, видимо, переместились в сам текст, без ссылок на авторов.

Начал читать публичный доклад — и как будто голос председателя правительства услышал: «Следуя принципу открытости и прозрачности, с целью достижения эффективного диалога…»

«Цели школы — спланировать результаты и обеспечить достижение учащимися:

Каждое слово в целеустановках в отдельности — значимое и фундаментальное понятие и даже категория. Но сложенное вместе так, как в данном тексте, — фантастическая фантастика.

Почему директора школ так падки на громкие, наукообразные, нереализуемые даже мысленно термины? Они же все учителя и знают, что самое трудное в этой жизни, особенно для учителей — воспитание собственного ребенка. Самое «простое» — обучение и воспитание чужих детей.

Прочитав отчет, невозможно представить, как в ивантеевской школе были осуществлены заявленные ею «стартовые принципы и особенности обучения в школе и построения педагогического процесса:

Во-первых, ивантеевская трактовка выделенных терминов — из другой модальности.

Во-вторых, начав с этих терминов, к концу отчета авторы переключились уже на другие, а в заключение цели на будущее переформулировали вовсе.

И зачем они вообще? Чтобы показать всему миру количество пролитого интеллектуального пота?

В ивантеевском классе в среднем 33 ученика. Ну не может обычный практикующий учитель смоделировать (спроектировать, сконструировать и организовать) и системным образом осуществить на практике все шесть выше выделенных понятий применительно ко всем тридцати трем и к каждому в отдельности!

В нашей школе господствует классно-урочная система, доставшаяся в наследство от средних веков. Это ни хорошо, ни плохо. Факт. Не получится спрямить дорогу. Всё сломают сложнейшие конфигурации, которые — всякий раз надолго или на время — образуются в каждом школьном классе либо как группы, либо как коллектива.

Зачем тогда пафосные, лозунговые, декларативные, а потому — бесполезные слова?

Освободить надо учителя от текстов, уместных для науки. А между наукой и учителем должны оказаться учителя-методисты, такие, какими в свое время оказались учителя-новаторы. Делай как я, а не как я говорю.

Школа — это мир чувств. Настоящий учитель не умничает, а чувствует, чему и как его ученики учатся. И знает, что это только кажется, что учитель учит, а ученик учится. Большему (и в количественном, и в качественном, и в хорошем, и в плохом смысле) он учится у других, а не у учителя.

Показателем здорового образа жизни школьников в Ивантеевке должно стать снижение числа тех, у кого в школьные годы сложился нездоровый образ жизни, а не рост численности интересующихся этим самым образом.

Что же касается пресловутых ЗУНов — знаний, умений и навыков, то, кажется, у Гераклита было такое выражение: многознание уму не научает?

Русская поговорка такая же: век живи, век учись…

Поэтому жизнь не могла не пролезть и в публичный ивантеевский отчет. И самой первой действительно решаемой задачей (вместо всех свободолюбивых деклараций) для педколлектива стало «обеспечение соответствия образовательной программы требованиям Стандарта». Стандарт — с прописной. Привет, Оруэлл!

В остальном отчет как отчет: бесчисленные мероприятия, беседы, баллы, голы, очки, секунды. Интересно, кто-нибудь кроме меня читал эти шестьдесят страниц текста? Ведь кто-то старался их заполнить словами…

И в заключение.

Какая связь приоритетных проектов Медведева с ивантеевской диссеминацией? Прямая.

Поскольку образование получило статус сферы государственной важности, в отношении нее применен разрекламированный правительственный проектный подход и ей посвящены четыре приоритетных проекта, в том числе два — непосредственно школьных.

Первый приоритетный проект — «Создание современной образовательной среды для школьников» («Современная образовательная среда»).

Судя по заголовку — проект выхватывает самые злободневные и системообразующие проблемы среды, формирующей российское молодое поколение и избавляющее его от уже угрожающих тенденций, например, выделиться за счет пагубных привычек, насилия и превосходства, решить проблемы путем агрессии. Как в Ивантеевке.

Или — здесь речь идет о переменах в политической и социальной областях, которые фундаментально влияют на тех, кто еще не успел определиться в жизни, в ком еще нет твердого стержня.

Или — речь идет о выпускниках школ и вузов, об их профессиональном становлении и престижных местах для работы вне Москвы, пылесосом вытягивающей молодые таланты, затем переправляющиеся за границу.

Действительно, создание современной образовательной среды — это супертема, мегапроект.

Однако — нет. Лозунг красивый, а гора родила мышь. Речь идет просто о строительстве новых школ. И всё. Куратор проекта — «социальный» вице-премьер О. Голодец. Функциональный заказчик — министр О.Васильева. Руководитель проекта — первый замминистра, то есть О.Васильевой. Все — не строители. Строить будут другие. А кого снимут с работы, если факт не совпадет с планом? Или будет, как с майскими указами президента?

Была бы воля, в каждом проектном офисе приоритетного проекта повесил бы лозунг — «Хватит жить и говорить лозунгами!». Или тот, который уже всем известен — «Не болтай!».