Фильм Стоуна на «Первом канале»: опять глупость или опять измена?

В политике ради известной цели можно заключить союз даже с самим чертом — нужно только быть уверенным, что ты проведешь черта, а не черт тебя.

Карл Маркс.

«Первый канал» с помпой и гордостью демонстрирует фильм Оливера Стоуна «Путин». Фильм еще до выхода на голубые экраны был растащен на цитаты и эксклюзивные фрагменты. Так, из прессы мы могли узнать, что фильм раскроет подробности того, как Путин предлагал вступление России в НАТО, что у него есть внуки или что он будет делать, оказавшись на подлодке в душе с геем. Это всё, конечно, была реклама. Не «Первого канала» надо полагать, а HBO или Showtime — формального производителя и американского транслятора оригинальной картины. А при просмотре фильма, конечно, выяснилось, что эта реклама, как и всякая прочая, создает ложные ожидания у зрителя. Расчет тут на то, что потребитель не вспомнит, как ему рекламировали товар, — важно, чтобы он телевизор вовремя включил. Так, эпизод с НАТО на экране оказался просто анекдотом — именно в таком ключе пересказывает его президент, и никакого более подробного комментария фактам не дается.

Интересно, что навеянными рекламой, а значит, и сравнительно далекими от жизни, оказались и более серьезные ожидания от фильма. Так, до трансляции можно было предположить, что фильм будет, например, направлен на сглаживание острых углов и создание у заокеанского зрителя менее демонического, а может, даже и позитивного портрета русского лидера. А наш зритель (если судить по предварительным результатам опроса ИА REGNUM) вообще надеялся прояснить для себя позицию своего президента по многим актуальным и историческим вопросам его деятельности во власти. Всё это, естественно, было достаточно наивно: рекламе верить нельзя! И демонический образ России на западе на месте, и столь желаемых подробностей как не было, так и нет.

Фильм снимал Оливер Стоун — известный или даже прославившийся своей антизвезднополосатой позицией, крупный, но в основной части своей карьеры, режиссер художественного кино. Скорее всего, Вы видели или проходили мимо многочисленных теле‑ и кинопоказов его фильмов: «Джон Ф. Кеннеди (JFK): выстрелы в Далласе», «Каждое воскресение», «Александр», «Никсон», «Буш», «Взвод», «Уолл-стрит» (два раза), «Рожденный четвертого июля», «Народ против Ларри Флинта» и т. д. В общем, человек уважаемый, серьезный. Много снимал и думал про политику. Одна из последних его работ, правда, уже документальная — мини-сериал «Нерассказанная история США» и прилагающаяся к нему одноименная книга. Это произведение более чем личное — раскрывающее позицию автора очень надежно. Казалось бы, идеальный интервьюер для Президента Российской Федерации?

Сейчас можно с уверенностью сказать лишь, что сам Стоун получает от этого интервью. Кроме большого удовольствия от общения, наслаждение которым мастер и не пытается скрывать, думается, что для Стоуна Президент России Путин оказывается идеальным источником и опорой в его нескончаемой борьбе. Дело в том, что несмотря на всю известность, три премии «Оскар», сотрудничество с Тарантино и Де Пальмой и прочими звездами, политическая позиция режиссера воспринимается на его родине по большей части как некая странность. Мол, война во Вьетнаме давно прошла, пора бы и вложить оружие критики в ножны. Я не скажу, что Стоун там — это что-то вроде наших дождливых горе-оппозиционеров тут. Нет, это уважаемый большой частью общества (а не только кучкой закадычных друзей) человек. Но просто человек со странностями. Он явно любит родину, в чем однозначно расписался в фильме о 9/11, но любовь эту он понимает не так, как все. Для него «Советский Союз обладал очень трезвым взглядом на политику США» — ну кому такое понравится?

Критике Стоуна очень нужен был легитимный источник. Тут мало просто документов разной степени засекреченности или известных исторических фактов — нужна достоверная говорящая голова. Путин для этого — прекрасный кандидат. Мюнхенская речь и ситуация вокруг Сноудена (а ему был посвящен прошлый фильм режиссера), дают однозначное понимание того, как именно президент России относится к заокеанским партнерам. А его прямота и искренность гарантируют «сочный» материал. Западной же общественности сложно будет увернуться от того, что скажет реальный президент ядерной державы. Можно относиться к нему как угодно, но ясно, что он не в бреду и говорит вполне ясные проверяемые вещи. Так, например, позиция по тому же Сноудену: «Мы предлагали Штатам договор об экстрадиции, но они не подписали. Они не выдают, и мы не будем, тем более что у нас он ничего не нарушал», — юридически точна, и верным букве закона до занудства американцам должна быть более чем ясна.

Итак, зачем Стоуну Путин — ясно, но зачем Путину Стоун, — понятно намного меньше. Я не берусь судить, какие цели имела в виду российская сторона, договариваясь с Путиным о длиннющих интервью с американским режиссером, какие цели ставил перед собой сам президент, соглашаясь на развернутое интервью, но результат заставляет глубоко задуматься. Результат, что естественно, запрограммирован личностью режиссера не в меньшей степени, чем личностью героя. Стоуну важны даже не отношения России с Америкой, а сама цитадель демократии как таковая. Из всего того, о чем можно было бы поговорить с Путиным, он упорно сворачивает на темы, интересные внутри Штатов или касающиеся их напрямую. Это приводит к любопытным курьезам. Так, разговаривая о предложении Ельцина стать премьером, а затем и исполняющим обязанности президента, Стоун будто и не замечает очень интересных подробностей о страхе Владимира Владимировича за семью в те годы, о войне в Чечне, о терактах в 2000-е — всё это упоминается будто бы вскользь. При этом видно, что Путин готов давать ответы. Но американский зритель не знает же об этих событиях! Не помнит он и про «Норд-Ост», и про Беслан, и темы эти оказываются почти что за бортом.

Единственный основательный вывод, который можно сделать из первых двух серий фильма «Путин», — это об уверенности русского президента в агрессивных намерениях США и о его готовности вести самостоятельную, не «вассальную» политику. Так, неоднократно поднимается вопрос расширения НАТО на Восток, который однозначно трактуется как направленная против РФ активность. При этом на Западе такая позиция может быть воспринята как паранойя или, скорее, как оправдание «русской агрессии»: там каждый акт расширения НАТО был подкреплен столь мощными PR-кампаниями, что он выглядит и помнится как нечто более чем легитимное.

Вообще, фильм — если смотреть его «американскими глазами» — несет в себе не самые приятные для нас послания. И это — несмотря на то, что Путин очень четко дает понять, что он — президент новой России — той, которая началась в 1991 году. Для него принципиален этот водораздел: он строит демократию, выбирая легитимный и в то же время законный путь. Но картинка зачастую противоречит этому посылу. Очень важны, на мой взгляд, кадры парада в День Победы и Путина на трибуне, смонтированные в стык с кадрами Парада Победы 1945 года. Это для нас, тут, тот парад — это непреходящая ценность, символ громадных потерь и невероятных испытаний, выдержанных с честью. А для них, там, не так: для американцев любой парад с такой хореографией (и Сталиным на трибуне) — это прямое указание на тоталитаризм и абсолютное зло коллективизма, стирающего различия между личностями. Вспомните хотя бы сцену с марширующими гиенами из диснеевского «Короля Льва».

Я уверен, что Стоун осознанно проводит эти параллели: невозможно поверить в режиссера с таким опытом, как у него, не способного отследить символический подтекст монтажа. Но даже если эти намеки и «случайны», то как объяснить эпизоды, где монтаж и архивные кадры прямо противоречат словам Путина? Так, президент говорит, например, что Саакашвили в 2008 году прямо заявил об начале Грузией операции по присоединению Южной Осетии — до ввода туда российских войск, а сразу после этого показана запись, на которой разыскиваемый ныне Грузией бывший президент говорит, что войска в Осетию введены только как реакция на «русскую агрессию». Таких эпизодов в фильме несколько. Можно подумать, что или Стоуну очень не повезло с переводчиком, или он осознанно показывает «неточности» в словах Путина. Откуда берутся эти сравнения с Рейганом и Америкой, оставленной им в астрономических долгах и с «иллюзорным процветанием»? Зачем бы? Ради правды жизни? Так режиссер, кажется, не мальчик уже, чтобы верить в кино, как в «правду».

Какое же впечатление на американского и нашего зрителя может произвести фильм «Путин»? Даже если отбросить тотальную уверенность американской свободной прессы во вмешательстве в их последние президентские выборы «русских хакеров», управляемых, ясно дело, непосредственно из Кремля, остается очень странная картина.

Путин, по фильму, — уверенный в себе до подмены «фактов», бодрый и спортивный (Стоуну даже кажется, что Путин на 10 лет младше, чем есть на самом деле), наследник советской империи и всех её ужасов в виде ядерной бомбы и машины «судного дня». Он заявляет, что не желает подчиняться воле Америки, а значит, ставит себя чуть ли не на «ось зла»: ведь Америка по определению желает добра. Он позволяет себе относиться к Америке и к её президентам (от обеих партий) немного свысока, в стиле «на словах вы говорите одно, а делаете другое, но я-то вас знаю… всё вижу, но из вежливости не скажу», — такое никому не понравится. Честно говоря, патриотов, по праздникам вывешивающих из окна знамя с пятьюдесятью звездами, это должно просто бесить.

Для истеблишмента это послание еще жестче — договаривайтесь со мной или не обломится вообще ничего. Не зря Стоун сравнивает Путина с Кастро: спрашивает, сколько было покушений и как с ними бороться. Читай, Путин — новая кость в горле Госдепа. Этот фильм не про примирение, отнюдь. Это почти объявление войны. Готов «идти на Вы» на политических фронтах, заявляет Путин через этот фильм. Такая ли была задумка? Сложно сказать. Но если такая, то зачем было рекламировать что-то прямо противоположное? Ведь фильм просто усиливает и так имеющиеся в американском обществе взгляды.

В то же время в странном положении оказался наш зритель. С одной стороны, его чаяния почти игнорируются фильмом (что и понятно: фильм-то не для нас), с другой — он тоже получает вполне ясный и недвусмысленный посыл в виде того самого водораздела с советским прошлым и в то же время — четкой позицией относительно необходимости строить независимую Россию. Кажется, что Путин пытается опереться на слой населения, который одновременно патриотичен именно относительно новой России (не Империи до 1917-го и не Союза до 1991-го), но в то же время не ориентирован на Запад.

А есть ли такая группа населения в России? — это большой вопрос. Ведь те граждане, кому были близки ельцинские реформы, внутренне надеялись рано или поздно оказаться именно в Америке своих фантазий — с супермаркетами, рукой свободного рынка, «свободой слова» и кружевными трусиками. Теперь же им говорят фактически, что санкции никуда не денутся и конфронтация с Западом — это совсем не временно, а всерьез и надолго, а это на практике значит, что столь желанное отношение к ним, как к «своим ребятам», снова откладывается. Но и те граждане, кому реформы близки не оказались, в той или иной степени ностальгируют по СССР, по его соцзащите, уверенности в завтрашнем дне, имперским амбициям и прочей ерунде типа бесплатного и качественного образования.

Так где же та группа людей — граждан России, которая должна осознанно и целиком позитивно отреагировать на сумму посланий фильма «Путин»? Кажется, что она исчезающе мала. Зачем же так рекламируют этот фильм и показывают в прайм-тайм? Что это — «глупость или измена»?