"Иран - один из ключевых региональных акторов Среднего Востока в Центральной Азии. Конечно, активность Ирана несоизмерима с активностью стратегических партнеров стран ЦА - Турции, России, Китая, Индии. Тем не менее, значение Исламской Республики Иран (ИРИ) для Казахстана и ЦА определяется рядом факторов и интересов". Об этом в ходе международной конференции "Средний Восток и Центральная Азия в общем геополитическом пространстве", которая прошла 11 октября 2013 года в Алма-Ате (при поддержке Фонда Александра Князева, "Инфорос", портала "Радиоточка" и ФМО КазНУ им.Аль-Фараби), заявила доктор исторических наук, профессор кафедры международных отношений и мировой экономики, директор Центра Германских исследований КазНУ им. аль-Фараби, (Казахстан) Мара Губайдуллина. На правах партнера конференции ИА REGNUM публикует выступление эксперта полностью.

Казахстан и Центральная Азия в геополитике Среднего Востока: иранский вектор

Значение Ирана для стран Центральной Азии

Иран - один из ключевых региональных акторов Среднего Востока в Центральной Азии. Конечно, активность Ирана несоизмерима с активностью стратегических партнеров стран ЦА - Турции, России, Китая, Индии. Тем не менее, значение Исламской Республики Иран (ИРИ) для Казахстана и ЦА определяется рядом факторов и интересов.

В геополитике региона приобретает значение близость ИРИ к Центральной Азии: здесь естественным образом создается комплекс региональных взаимных связей и противоречивых зависимостей.

Общую границу мы рассматриваем как фактор, разделяющий и одновременно стимулирующий двусторонние контакты. Оптимистический сценарий может предполагать в будущем более активное сближение стран, народов, бесконфликтную динамику многосторонних связей. Для этого есть предпосылки: общая граница по Каспийскому морю, она связывает Иран, Казахстан и Туркмению. Туркмения граничит с Ираном также по суше. Через оба центральноазиатских государства регион ЦА стал ближе к Ирану, фактически "вошел" в общее с ним региональное пространство.

Общая граница - также фактор всех известных сегодня угроз и вызовов.

Экономический и политический вес Ирана на Среднем Востоке и в исламском мире важен для республик ЦА: вторая экономика региона, его индустриальный потенциал, ресурсы, и конечно, крупнейшие в мире запасы нефти, высокоразвитые технологии, развитая инфраструктура и др., - все это привлекательные стороны Ирана для развивающихся экономик Центральной Азии. Серьезные позиции Ирана в ОЭС, ОИК, ОПЕК - аргумент в пользу политического сотрудничества ЦА с Ираном.

Транзитные возможности иранской территории - крупные морские, сухопутные и воздушные линии связывают кратчайшим путем Запад и Восток, выводят ЦА к Персидскому заливу, к мировым торговым путям, - все это в интересах республик ЦА с точки зрения их выгоды. Как известно, замкнутое пространство ЦА без выхода к мировому океану ограничивает торговлю и экспортные возможности государств региона. Наоборот, расположение Ирана на стыке трех континентов, прямой выход к Персидскому заливу и мировым торговым путям, дает ему геостратегические преимущества на Среднем Востоке.

Вместе с тем, транзитный потенциал Ирана может быть использован исключительно совместно с партнерами по ЦА, быть предпосылкой и мотивацией для тесной региональной кооперации. Думается, региональная кооперация ЦА - вопрос сегодняшнего дня, региональная интеграция ЦА - вопрос завтрашнего дня. Оба варианта имеют место быть, и оба варианта есть основа для серьезных противоречий.

Цивилизационный фактор: единое пространство с давними связями, с общим историческим наследием, исламской культурой, традициями, языковой близостью к таджикам и т.д. становится нередко инструментом в политической аргументации Ирана в отношениях со странами ЦА.

Конфессиональный фактор. Политика Ирана в ЦА проводится в пределах преимущественно "светских" интересов, без явных усилий на религиозный акцент. Межконфессиональные контакты идут вслед за торгово-экономическими интересами. Я бы назвала подобное соотношение интересов и политики, что сложились между ЦА и Ираном, терпеливой "позиционной игрой".

Общая характеристика отношений

В основе сотрудничества Ирана и стран ЦА, которое строится, прежде всего, на двусторонней основе, лежат как прагматичные интересы, так и элементы геополитики. Отношения с ИРИ оцениваются в Республике Казахстан и в странах ЦА как "дружеские", "бесконфликтные" и "плодотворные". Во всех пяти столицах ЦА с 1992 г. в полной мере функционируют посольства ИРИ, в Тегеране представлены дипломатические миссии ЦА. Более того, в Актау (Казахстан) и Анзали (Иран) открыты представительства портов; действует Генеральное консульство ИРИ в Актау (с 2009 г.).

За все время постсоветские республики ЦА и Иран никогда не конфликтовали, избегали каких-либо противостояний, открытых противоречий. Между ИРИ и ЦА сложился свой стиль поведения, по-своему особенный, а порой противоречивый. Он проявляется в диалектике взаимного притяжения и отталкивания.

Так, "иранский фактор", как потенциальная угроза для международного сообщества, не стал определяющим фактором во внешней политике центральноазиатских стран. Более того, Таджикистан - единственная страна в СНГ, имеющая военные связи с Ираном. Если в отношениях с Туркменией и с Таджикистаном содержится стратегическая обусловленность, то в многовекторном "раскладе" приоритетов внешней политики Казахстана Иран как стратегический партнер не значится.

Казахстан же неизменно подчеркивает "важность" связей с актором регионального значения - Исламской Республикой Иран. И наоборот, Казахстан для ИРИ представляет "стратегическую важность для широкой региональной кооперации", он "братская и дружественная страна", "серьезный региональный партнер" (бывший президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад). Сегодня отношения Казахстана и ИРИ приобрели упорядоченность, разработана "Дорожная карта 2011 г." (План мероприятий Казахстана с Ираном до 2015 г.). В эволюции отношений Тегерана и Ташкента за два десятилетия произошли изменения. В недалеком прошлом их отличала обоюдная критика. Со стороны Узбекистана - за усиление влияния ислама в ЦА и за рост т.н. "таджикского сепаратизма" в Бухаре и Самарканде, который официальный Ташкент связывал с активностью Ирана в ЦА.

Со стороны Ирана - критика узбекских и киргизских властей из-за их "проамериканской политики" (территория Узбекистана и Киргизии была предоставлены для военных США в период антитеррористической кампании в Афганистане).

На фоне критических выпадов бывший президент Ирана Хатами призывал к "диалогу цивилизаций", открывающему путь для безопасного мира, что не противоречило царившим проамериканским настроениям в регионе (лекция М. Хатами в КазНУ им. аль-Фараби, 2002 г.). Сегодня отношения с Узбекистаном, Киргизией ровные - деловые и более дружественные.

Тегеран пытается укрепить позиции в зоне традиционного иранского влияния и интересов - на Каспии, в Туркменистане, Таджикистане, и в Афганистане. Если рассматривать региональных игроков, то нельзя не учитывать позицию Казахстана и Узбекистана.

Почему? Иран стремится к многосторонним связям с ЦА (поддерживает проекты центральноазиатской кооперации), также к сотрудничеству в рамках ШОС, где представлены все государства ЦА. Иран, имея статус наблюдателя в ШОС с заявкой на членство, регулярно и настойчиво заявляет о необходимости своего членства в ШОС. Официальный Тегеран с одобрением поддерживает инициативы лидеров ЦА: идею Назарбаева о Евразийской интеграции, о Пакте стабильности на Каспии, план выхода из мирового финансового кризиса.

Иран - участник политического проекта СВМДА; по этой линии ИРИ одобрил кандидатуру, а затем действия Казахстана на посту Председателя ОБСЕ. Иран продвигает Казахстан в ОИС, Казахстан занимал Председательство и в этой Организации. ИРИ - участник всех съездов Лидеров мировых и традиционных религий в Астане. Но при всем, конфессиональная близость (ислам) не стала определяющей в решении вопросов двустороннего сотрудничества, включая ОИС.

Позиция Казахстана по иранской ядерной программе, по правам человека и др. проблемам до последнего времени отличалась своего рода "пассивным вовлечением" в проблему. Сегодня обозначено доверие со стороны Ирана к казахстанской позиции, о чем свидетельствуют два раунда международных переговоров со всеми участниками процесса весной 2013 года в Алма-Ате.

В целом, Иран пытается снизить антииранские настроения, расширяя сотрудничество с ЦА, оказывая экономическую помощь, умело используя антизападные настроения.

Проблемы

В отношениях между Ираном и странами ЦА остается ряд открытых вопросов и затруднений, урегулирование которых возможно как в близкой, так и отдаленной перспективе. Вот некоторые из них:

- Отсутствие четкой Стратегии, как и четкой цели сотрудничества ЦА с Ираном, отсюда - отсутствие полноценных результатов. Прежде всего, государства ЦА должны заявить о собственной, по возможности самостоятельной позиции по Ирану.

- Разность социально-экономических моделей - ИРИ и развивающихся государств ЦА, само по себе не является проблемой, но противоречия возникают при выстраивании торгово-экономических отношений на "равноправной основе".

- Разность политических и идеологических подходов во взаимных отношениях по вопросам региональной и международной политики.

-По Ирану, как "проблеме мировой политики", сталкиваются интересы мировых держав, они направлены на исключение международного участия Ирана, что, в свою очередь, ведет к нарушению баланса межрегиональных связей, создает новые проблемы. Этот дисбаланс рикошетом задевает позиции республик ЦА, не позволяя развивать им в полную силу весь потенциал двусторонних связей. Международные санкции, наложенные на Иран, ограничивают контакты и доступ развивающихся стран ЦА к его технологиям.

- Наиболее серьезная афганская проблематика, куда притянуты и международные силы, и куда втянуты все республики ЦА.

- Конфессиональный фактор в отношениях между ИРИ и государствами ЦА не является решающим, но некоторые "трения" происходят, могущие привести к суннитско-шиитским противоречиям. Так или иначе, отталкивающим фактором является иранская объединительная идея трех персоязычных стран - Ирана, Афганистана и Таджикистана, и вполне правомерное противодействие в этой связи Узбекистана.

- Каспийский фактор остается ключевым в отношениях между прикаспийскими государствами и Ираном, где республики ЦА не всегда стремятся отстаивать свою позицию. Вопросы правового режима на Каспии остались вне контекста повестки дня данного региона, а "колеблющаяся" позиция центральноазиатских игроков ЦА усложняет принятия единого понятия, определяющего данное состояние на основе действующего международного права.

- Возможно, вмешательство внешних игроков в удобной для них ситуации. В этом случае вопрос о правовом режиме огромного Каспийского региона будет сдвинут с мертвой точки. Лучше, если это будет сделано собственными усилиями, так как с каждым годом к вопросу о правовом режиме присоединяются все новые проблемные темы, как охрана биоресурсов, экономическая безопасность и др.

- Энергетический фактор в двусторонних отношениях между ИРИ и Казахстаном, ИРИ и Туркменистаном значим, но имеются и будут возникать противоречия интересов относительно добычи, переработки и транспортировки нефти и газа. Необходим правовой режим в ценовой политике, особенно это касается поставок газа из Туркмении в Иран.

- Слабые прямые контакты между ЦА и ИРИ (политические, экономические, торговые, гуманитарные связи и пр.) из-за закрытости государств приводит к недоработанности в сфере правового регулирования означенных взаимных контактов.

- Как следствие, недостаточность, а чаще - отсутствие налаженных и регулярно действующих транспортно-логистических коммуникаций между Казахстаном и Ираном, др. странами ЦА и ИРИ.

- Визовый режим между ИРИ и ЦА осложнен как международной изоляцией Ирана, так национальными "изоляционистскими правилами", поэтому в ближайшее время не может стоять вопрос об его отмене. Упрощенный порядок для иранских граждан введен лишь в Казахстане и Таджикистане, но не открыт в Туркмении, Узбекистане.

- Трудности в экспортно-импортных операциях связаны как с объективными обстоятельствами международной изоляции Ирана, но также с излишней бюрократией. Отсюда отсутствие налаженного иранского банкинга на территории государств ЦА, за исключением Республики Казахстан, что затрудняет обслуживание торговых операций.

- Водные ресурсы и энергетические проекты, реализуемые в Таджикистане (Сангтудинская ГЭС-2) вызывают противодействие Узбекистана их строительству, что провоцирует "протестные" ноты со стороны Ирана ("рельсовая блокада" Таджикистана и пр.).

- Создание главной военно-морской базы и ВМС Казахстана на Каспии (залив Курык вблизи Актау) создает протестные настроения иранской стороны (2004 г.).

- Развитие военно-морских сил Казахстана, Туркмении, Азербайджана при поддержке США - к критике со стороны Ирана (2011 г.).

- Перспектива расширения связей - программа широкой диверсификации газовых маршрутов Туркмении ("Довлетабат -Салыр Яп" в дополнение к действующему газопроводу "Корпедже-Курткуи" на линии Туркмения - Иран). Сняв недавние противоречия в газовой сфере, Иран, как впрочем, и Туркмения, сегодня не допускают их повторения.

- Из-за социально-экономической нестабильности и противоречивых политических приоритетов Киргизия пока не может стать объектом для каких-либо значительных инвестиционных проектов Ирана.

Перспективы

- Будущее - за межгосударственными проектами. Потенциал: крупные совместные проекты, обеспечивающие транспортировку экспортных грузов. Например, проект - международный транспортный коридор "Север-Юг" (железная дорога через Казахстан - Туркмению - Иран к крупным морским портам Бендер-Аббас на побережье Персидского залива и Карачи в Индийском океане.

- Железнодорожная и автомобильная магистраль, соединяющая страны ЦА с Ираном - ближайшее будущее (действуют железные дороги "Мешхед-Серахс-Теджен"; "Узень (Казахстан) - Кызылкая - Берекет - Этрек (Туркменистан) - Горган (Иран)"; новая автомагистраль "Мешхед-Серахс").

- По линии транспортного коридора "Север-Юг" выстраиваются "интеграционные звенья" со странами ЦА: особая экономическая зона (ОЭЗ) "Серахс" (туркмено-иранская граница); региональные и приграничные центры торговли (на границе между иранской провинцией Голестан и Ахалской провинцией Туркмении).

- Перспективен проект трансафганского транзитного коридора - железная и автомобильная дороги по линии "Термез-Мазари Шариф-Герат-Мешхед", ведущей к иранским портам Бендер-Аббас (Персидский залив) и Чахбехар (Индийский океан).

- Реализация транспортного коридора "Восток-Запад" имеет как оптимистический настрой - "в странах региона произойдёт экономическая революция. Центральная Азия и Китай получат выход к Персидскому заливу" (М. Кешаварззаде, посол ИРИ в РУ), так и угрозы безопасности.

- Выбор Казахстаном "многовариантных" путей транспортировки экспортной продукции на внешние рынки (нефть, твердые сорта пшеницы и др.) требует обеспечения инфраструктурой, вливания совместных инвестиций в ее развитие. Достигнутые результаты на территории Казахстана (совместное расширение морского порта Актау, в Мангистау - строительство нового порта и нефтехранилища, к которому построена новая дорога "Ералиево - Курык") и на территории Ирана (увеличена мощность порта Анзали для казахстанкой продукции; строительство казахстанских терминалов в портах Амирабад, Имам-Хомейни) имеют перспективу продолжения.

- Перспективна новая форма сотрудничества Казахстана и ИРИ: "Партнерство между портами на Каспии" (Ноушахар - Актау), (Анзали - Актау) и приграничное сотрудничество Ирана и Мангистауской области.

- Строительство транспортных магистралей и сотрудничество в энергетической сфере ИРИ и Таджикистана перспективно: совместная реализация энергетических проектов: Сангтудинская ГЭС-2 на р. Вахш (2010 г.); ТЭО Айнинская на р. Зеравшан; Шурабская ГЭС на р. Вахш. В перспективе - две Нурабадские ГЭС на р. Хингоу.

- Дальнейшая торговля Узбекистана с Ираном, который является важнейшим импортером узбекского хлопка, текстиля, сжиженного газа (LNG, Шуртанский газохимический комплекс), минеральных удобрений, черных и цветных металлов и др.