Отставка госминистра Грузии по урегулированию конфликтов Георгия Хаиндрава ознаменовала собой принципиально новый этап в подходах официального Тбилиси по целому спектру наличествующих внутри страны и вокруг нее проблем. В первую очередь, это есть констатация подчеркнутой неудовлетворенности президента Грузии Михаила Саакашвили деятельностью чиновника, являвшегося, между прочим, единственным из состава прежнего правительства, кто действительно был обременен поиском возможных путей разрешения наиболее противоречивых вопросов грузинской действительности. Несмотря на отстаиваемую им бескомпромиссную позицию по югоосетинской и абхазской проблемам, Хаиндрава однозначно воспринимался как дипломатический партнер, с которым можно и нужно поддерживать переговорный процесс. В этом отношении радикализм его выступлений всегда был менее радикальным (в сравнении с заявлениями иных членов кабинета министров и парламента Грузии, равно как и самого президента) и часто выступал в определенном контрасте с озвучиваемым официальным Тбилиси курсом. По крайней мере, никого более адекватного (к ведению переговоров) политический истеблишмент Грузии в настоящее время не знает. Важно также подчеркнуть, что Георгий Хаиндрава никогда не отмечался крайне агрессивными заявлениями, предполагающими возможность возобновления активных военных действий на двух дипломатических фронтах. Относительно умеренная позиция бывшего госминистра никак не гармонировала с выступлениями наиболее безответственного представителя современного поколения грузинских министров - главы оборонного ведомства страны Ираклия Окруашвили, который перманентно отмечается воинствующими заявлениями. Очевидно, что в настоящее время именно этот выходец из Южной Осетии является первым глашатаем военной риторики и, по сути, апологетом войны.

О противоречиях внутри команды Михаила Саакашвили писалось неоднократно, однако долгое время президент откровенно предпочитал публично не высказывать свою позицию по данному вопросу. Катализатором процесса, безусловно, стали последние события вокруг югоосетинского вопроса, однозначно свидетельствующие о фактическом отстранении госминистра от курируемого им процесса урегулирования.

Поддерживаемые официальной властью радикальные выступления фундаменталистов, наиболее четким образом обозначившиеся с самого начала июля, однозначно констатировали перед государственным министром факт его собственной невостребованности, или (если в более широком смысле) - конец переговорного процесса. Именно осознание неактуальности собственной персоны (в новых условиях) и вынудило главного грузинского куратора конфликтов самому зафиксировать эволюционирующий в течение всего последнего времени раскол. Поводом для этого послужили бесправные действия Военной полиции Грузии, которая 14 июля под предлогом проверки документов задержала в Гори автомашину посольства РФ в Грузии. В ней находились посол по особым поручениям МИД РФ, сопредседатель Смешанной контрольной комиссии (СКК) от российской стороны Юрий Попов и заместитель главкома Сухопутных войск генерал-лейтенант Валерий Евневич. Отметим, что госминистр охарактеризовал тогда эти действия "безответственными" и нарушающими Венскую конвенцию. Безусловно, дополнительным стимулом послужило и постановление парламента Грузии (от 18 июля) о выводе российских миротворческих сил из зон абхазского и осетинского конфликтов. Тем самым, в очередной раз был констатирован факт практической невостребованности Георгия Хаиндрава - именно как чиновника, не соответствующего официально провозглашенному властями Грузии курсу.

Уже позже, отставной госминистр отметит (слукавив), что его увольнение стало для него неожиданностью, хотя, вместе с тем, счел необходимым подчеркнуть, что на решение об отставке повлияло его резкое осуждение действий о временном задержании автомобиля с российским дипломатом и замглавкома сухопутных войск МО России Валерием Евневичем. Тем не менее, важно отметить, что данная кадровая перестановка вынашивалась в течение всего последнего месяца и, в этой связи, объективно не могла удивить отставного министра. Сам процесс нельзя также и персонифицировать: Ираклия Окруашвили и Георгия Хаиндрава символизировали два основных направления актуальной грузинской политики - более радикальной (не предполагающей ведение переговорного процесса) и менее радикальной (предполагающей этот процесс), и в результате этого конфликта, действительно, победил фундаменталистский вектор. Примечательно в этой связи следующее высказывание Хаиндрава: "Я считаю политическим кокетством заявление Окруашвили о том, что 1 января 2007 года мы встретим в Цхинвали. Именно кокетством является проведение учений в Орфоло, не задумываясь о том, что в это время президент страны находится в зарубежном визите. Кокетством является заявление о том, что тебе не интересно, что о тебе говорят твои европейские партнеры, и в то время, как ты заявляешь, что тебе нужно объединять страну. В отличие от Окруашвили, мне и сотрудникам моего ведомства очень часто приходится ездить в зону конфликта - в Цхинвальский регион, и в Россию. Если этот принцип будет нарушен, наша жизнь будет поставлена перед опасностью, что абсолютно неприемлемо". В данном контексте, вполне адекватной воспринимается оценка происшедшего, данная первым заместителем председателя правительства РЮО, руководителем югоосетинской части СКК Борисом Чочиевым: "В Грузии побеждает партия войны".

В связи с этим следует отметить, что на должность госминистра по урегулированию конфликтов уже представлена кандидатура заместителя министра иностранных дел Грузии Мераба Антадзе, который полностью поддержал Ираклия Окруашвили на предмет необходимости задержания 14 июля автомашину посольства РФ в Грузии. Принципиально новый курс официального Тбилиси, де-факто исключающий дальнейшее поддерживание и без того хрупкого переговорного процесса, конечно же, не мог позволить президенту страны Михаилу Саакашвили принять участие в неформальном саммите лидеров СНГ. Тем более провести запланированную раннее отдельную встречу с президентом России Владимиром Путиным.

Арис Казинян - эксперт аналитического Центра "Кавказ"