За провалом провал. Правительство РФ не меняет курса

Экономический блок правительства РФ и Банк России в очередной раз доказали, что не намерены отказываться от пагубной неолиберальной модели. А о защите экономических интересов страны и ее граждан последним остается только мечтать.

В культовом американском мультсериале «Симпсоны» инопланетянин, принявший облик кандидата в президенты США, выступая перед избирателями и пытаясь сымитировать предвыборную риторику, произносит такую смешную фразу: «Политика провалов провалилась! Мы должны возродить ее!». Неугомонное российское правительство, по всей видимости, прониклось этим лозунгом.

Однако если в июле 2021 года основной огонь критики принял на себя Центральный банк РФ, ухитряющийся проводить всё более непопулярную политику, то август начался с того, что злить граждан начали и другие крупные российские чиновники. В их числе неподражаемый руководитель Счетной палаты РФ Алексей Кудрин, который осчастливил жителей РФ новым потоком проницательных наблюдений и обезоруживающих или, правильнее сказать, обескураживающих советов.

Общий смысл сказанного им примерно таков. Российская экономическая модель очень старая, страна ничего не производит для внешнего рынка, на который нам надо срочно устремиться с собственными «айфонами». Кроме того, Кудрин выяснил, что российская экономика так и не смогла перейти к инвестиционной модели, а посему не создает «прорывных качеств». И вообще у нас очень низкие темпы экономического роста.

Сказать, что Кудрина за эти умозаключения уничтожающим образом раскритиковали, — это значит не сказать ничего. Экспертное сообщество справедливо припомнило главе Счетной палаты всё: и его политику в бытность министром финансов, и бюджетное правило, и пагубные последствия от вступления в ВТО, и многое другое. Основной посыл критических замечаний сводился к тому, что Кудрин «открыл Америку» и выступил в роли комичного Капитана Очевидность, констатирующего то, что всем и так давно понятно.

Однако трудно согласиться с тем, что в этом главная беда кудриновских откровений. Отнюдь. К большому сожалению, мы так и не услышали от главы Счетной палаты главного — признания фундаментальной ошибочности того экономического курса, которым движется страна. Кудрин не признаёт и, вероятно, никогда уже не признает того факта, что корень экономических проблем заключается не в отсутствии современных «айфонов» и не в «старости» экономической модели, а в том, на правах какого субъекта российские либералы встроили РФ в глобальное разделение труда. А права у нее такие же, какие, наверное, были у Конфедеративных штатов Америки — ресурсы в обмен на небольшую порцию чужеземных технологий для ограниченного круга лиц. И конфедерату была не нужна наука, ему были не нужны прорывные пятилетки, не нужна индустриализация и повышение качества массового образования. Конфедерат был доволен той благостной картиной безмятежных долин и пастбищ, которая открывается его взору на закате дня, и он млел от очередных рекордных урожаев, которые, естественно, продавались за кордон.

И Кудрин в этой ситуации выступает не иначе как эксперт, который пытается, с одной стороны, идеологически обслужить такую «конфедеративную» модель, а с другой, щегольнуть показной и, разумеется, мнимой оппозиционностью.

В противном случае почему он не сказал о том, как ресурсы, вывозимые из страны, должны быть пущены на ее развитие? Почему он не сказал о массовом строительстве новых современных заводов? О завозе в РФ ультрасовременных средств производства, а также о том, что неолиберальные инструкции и надежды на рэндовских «атлантов» должны быть выброшены, как бесполезный шлак, и забыты, как беспокойный сон малярийного больного? До тех пор, пока Кудрин не скажет, всем его филиппикам грош цена.

Ну и конечно, глупо было бы в такой ситуации полагать, что другие российские чинуши будут отличаться большим глубокомыслием и меньшей банальностью. Некоторые из них готовы даже говорить такое, что очевидным образом противоречит здравому смыслу. Вот, например, министр экономического развития РФ Максим Решетников заявил, что, оказывается, «налоги точно не являются критически важным для малого бизнеса фактором». В такой ситуации, как говорил один российский революционер, «бессильной падает ирония». Оцените глубину мысли: налоги, о необходимости снижения которых правительству на протяжении многих лет буквально вопит российское предпринимательское сообщество, оказывается, не являются критически важным фактором! Остается только гадать, до какой степени безразличия к собственным словам может дойти человек, чтобы публично говорить такое.

Возьмем хотя бы сферу общественного питания. Как рассказала корреспонденту ИА REGNUM вице-президент Ассоциации малоформатной торговли Наталия Кошелева, в среднем в России за последний год налоговая нагрузка на общепит выросла в четыре-пять раз! Тут сыграли свою роль и отмена ЕНВД, и вынужденный переход на упрощенную систему налогообложения (УСН). Неужели, по мнению Решетникова, это не тянет на роль «критически важного» фактора?

Но это, как говорится, цветочки. Особенно всех экспертов повеселили условные дебаты, которые состоялись между двумя важнейшими российскими экономическими ведомствами — Министерством экономического развития и Министерством финансов. А дело было вот в чём. Ведомство Антона Силуанова не согласилось с конторой Решетникова по прогнозам о росте ВВП, инфляции и ценам на нефть. Как оказалось, в Минфине сочли недостаточно обоснованными оценки в макропрогнозе, который Минэкономразвития уточнило в июле. В Минфине считают, что темпы экономического роста в России превысят 4% годовых. А в Минэкономразвития ожидают рост ВВП до 3,8% по итогам года. Кроме того, Минэкономразвития указали на заниженные ожидания по инфляции — 5% по итогам года — и не смогли согласиться с его прогнозом по стоимости нефти.

Рассуждая о причинах таких разногласий, заведующий кафедрой финансовых рынков РЭУ им. Г. В. Плеханова Константин Ордов заявил, что, возможно, Министерство экономического развития РФ просто пытается заранее учесть, как политика Минфина и ЦБ РФ ударит по экономическому росту страны.

«Возможно, что МЭР пытается предугадать действия ЦБ РФ и Минфина, закладывая их возможную безответственность за экономический рост в свой прогноз. Жесткая денежно-кредитная политика, чемпионские темпы скупки валюты — это всё явно не может ускорить экономический рост. Хотя больше похоже на бюрократический подход по формированию заниженных показателей в надежде получения лавров при их перевыполнении», — сказал Ордов.

Хорошо зная, чем для экономики РФ и ее граждан оборачивается политика Банка России и Минфина РФ, с этаким предположением трудно не согласиться.

Помимо того, МЭР и вовсе заподозрили в том, что оно погрузилось в какой-то собственный, весьма отличный от реального мир. Как заметил Ордов, возможно, поэтому Минфин РФ и засомневался в адекватности прогнозов министерства экономического развития. Хотя, по мнению экономиста, самые большие сомнения кроются в целесообразности существования самого МЭР в современном виде. Рискнем предположить, что эти же сомнения применимы и в целом ко всему экономическому блоку правительства.

«Правительство РФ продолжает действовать в рамках все той же политики, которая проводилась в предыдущие пять лет, — сказал ведущий научный сотрудник экономического факультета МГУ Андрей Колганов. — И вся корректировка состоит только в ситуационной реакции на кризис и попытках смягчить его последствия. Но вовсе не изменить характер того развития, которое существовало до кризиса».

В такой ситуации, когда слово берет руководитель Банка России Эльвира Набиуллина, всё чаще это вызывает реакцию, сравнимую с той, которая возникает при виде человека, вещающего, что все нынешние проблемы российской экономики — это последствия семидесятилетнего коммунистического эксперимента.

Однако Набиуллина, насколько можно судить, не теряет надежды перестать быть предметом ироничных замечаний.

«Наша политика по снижению инфляции и ее стабилизации на низком уровне нацелена на уменьшение уровня неравенства», — сказала Набиуллина в одном из своих недавних интервью и добавила, что не считает денежно-кредитную политику регулятора жесткой.

В этой борьбе с инфляцией, как полагает Ордов, Центральный банк РФ видит таргеты, но не видит смыслов и просто идет по дороге без начала и конца.

«Если глава ЦБ считает свою политику мягкой, то можно поверить прогнозам Сбербанка о росте ключевой ставки до 7% к концу этого года. В этом случае к началу 2022 года процентные ставки вернутся и, скорее всего, даже превысят уровень 2019 года. Возможно, это даже позволит добиться желанного инфляционного таргета в 4% при росте экономики на 2% в год, — сказал Ордов. — Остается только один вопрос: а кому от этого будет хорошо?».

В свою очередь, Колганов констатировал, что Центральный банк действует в рамках совершенно стандартной логики, которая заставляет его повышать процентные ставки в соответствии с уровнем инфляции. Однако, как полагает экономист, эти меры должны быть частью политики, направленной на оживление экономического роста. Проще говоря, они должны сопровождаться мерами других ведомств, которые бы способствовали этому оживлению. Увы, на деле получается иначе: Банк России поднимает ключевую ставку, ничего другого никто не делает. Как заявил Колганов, российское правительство и весь комплекс финансово-экономических ведомств не проводят активной стимулирующей политики, политики изменения структуры экономики и так далее.

Что до Центробанка РФ, то он, как объяснил доцент финансового университета при правительстве РФ Олег Комолов, продолжает действовать в рамках логики того самого периферийного российского капитализма, обслуживать эту модель и создавать условия для девальвации национальной валюты.

Итак, политика провалов действительно провалилась. Сумеет ли экономический блок правительства вместе с Банком России возродить ее? Обычно на ниве возрождения чего бы то ни было их успехи оказываются весьма жалкими. Возможно, что в данном случае это не так уж и плохо.