Нарасимха Рао – бесцветный гений индийской политики

Фигура десятого премьер-министра Индии Нарасимха Рао настолько же значима для современного государства, насколько и противоречива в глазах его соотечественников и исследователей. В столетний юбилей выдающемуся политику ставят, с одной стороны, в заслугу либеральные реформы 1990-х годов, спасшие страну от удавки экономического кризиса, с другой, припоминают разрушение мечети Бабри в Айодхье, ставшее триггером межконфессиональных столкновений в конце прошлого века. Говорят об экономическом рывке, перезапустившем основные отрасли Индии, при одновременном ухудшении положения бедных и разорении фермеров. Его способность лавировать в бурных водах индийской политики сталкивается с противостоянием клану Неру — Ганди, а безграничная преданность Индийской Республике сочетается с достаточным количеством проблем в семейных отношениях.

От рождения до «покупки билета в забвение»

Будущий руководитель страны родился 28 июня 1921 года в Британской Индии на территории современного Хайдарабада в семье брамина. По современным понятиям это были представители среднего класса. Сам Нарасимха вспоминал, что рос в традиционной атмосфере индийской культурной традиции. Со своей женой Сатьяммой он был обручён в десятилетнем возрасте. Его детство прошло под знаком великого индийского эпоса Махабхараты, а любимым персонажем стал один из персонажей великой книги, благородный царь обезьян — Хануман. Будущий политик рос мечтательным и тихим ребёнком, чьё имя, Нарасимха — бесстрашный и неистовый лев-человек, аватар бога Вишну — совершенно не подходило ему ни в детстве, ни в зрелом возрасте.

Окончив школу с отличием, Нарасимха в 1938 году поступил в Университет Нагпура, где попал под влияние социалистических идей, что для будущего отца либеральных реформ можно расценить как насмешку судьбы. В это же время студентом примкнул к Индийскому национальному конгрессу (ИНК), а в 1940 году в 19 лет у него уже родился первенец. Упорно работая, молодой юрист к 1948 году занял пост руководителя ИНК в Хайдарабаде. Первые шаги в публичной политике не принесли удачи Нарасимхе Рао. В 1952 году на выборах в нижнюю палату законодательного собрания (Лок Сабха) он проиграл стороннику Коммунистической партии. Попытка же баллотироваться на должность главного министра штата (аналог губернаторства) также не увенчалась успехом: его опередил другой представитель Конгресса. И только в 1957 году Рао смог избраться в одно из районных представительств, что, по словам его биографа Виная Ситапати, было равносильно «покупке билета в забвение».

Капля камень точит

Уже тогда было очевидно, что этот тихий, скромный человек был гораздо неприметнее своих однопартийцев и конкурентов. Но Нарасимха Рао от многих профессиональных политиков отличали глубокий ум, широкая эрудиция, знание 10 языков (по другим данным, 13 языков), что позволяло ему обращаться к представителям многих народов Индии. Кроме этого, у него было стратегическое мышление, двигающее его к намеченной цели, и невероятная работоспособность. Это позволило ему в начале 1960-х годов получить министерский портфель в штате Андхра-Прадеш. В 1969 году, когда Индийский национальный конгресс потряс крупнейший за весь период существования партии раскол, Рао безоговорочно поддержал Индиру Ганди.

В это время и сложились доверительные отношения между лидером Конгресса и региональным политиком, которые только укреплялись вплоть до трагической гибели дочери Джавахарлала Неру. Индира не осталась в долгу, и в 1971 году Нарасимха был выдвинут на пост главного министра Андхра-Прадеш. Его рабочий день начинался в семь часов утра и нередко продолжался до полуночи. Будучи в описываемый период сторонником социалистических идей, новый руководитель региона сделал многое, чтобы улучшить жизнь крестьян, и, что неудивительно, вызвал к себе ненависть со стороны крупных землевладельцев, чьи привилегии сформировались ещё в колониальную эпоху. Против Рао использовали саботаж, жалобы в столицу, сплетни и домыслы. Даже роман с Лакшми Контаммой стал преподноситься после смерти его жены как чудовищное преступление против индийских традиций.

Как говорится, капля камень точит. Враги главного министра добились своего: в январе 1973 года политик был вызван в столицу для «срочной консультации» и лишён должности. В отличие от мифического персонажа — полульва, получеловека — Нарасимха совершенно не мог рычать, он добровольно удалился в изгнание. До 1974 года Рао писал книги, сделал несколько переводов с языка телугу на хинди своих любимых авторов. Забвение не продлилось долго, уже в октябре этого года он был вызван в Дели, где опальному главе региона предложили влиятельный пост генерального секретаря ИНК.

Верность «железной леди»

Следующее испытание не заставило себя долго ждать. В 1975 году Индира Ганди ввела в стране чрезвычайное положение, чем усугубила недовольство её экономической политикой и ограничением свобод, несмотря на отдельные успехи в индустриальном строительстве. Не испытывая симпатии к подобному решению внутренних проблем, Рао и на этот раз остался верен индийской «железной леди». Поговаривали, что его могут назначить президентом Конгресса. Однако чрезвычайное положение очевидным образом привело к краху ИНК на политическом поле. В 1977 году старейшая партия потерпела сокрушительное поражение от блока, сформированного Бхарат Джаната сангх. Однако сам Нарасимха смог выиграть выборы в Лок Сабху и стать председателем Комитета по бюджету. К этому времени он уже был авторитетным политиком со своими возможностями и связями.

В 1980 году Ганди вернулась в политику, не забыв ни о врагах, ни о друзьях. Дальновидная Индира предложила Рао пост министра иностранных дел, продемонстрировав ему абсолютное доверие. Опыт, приобретённый на этой должности, очень пригодился ему в период возвышения. Тем не менее, не имея за плечами никакого дипломатического прошлого, Нарасимха первоначально хотел отказаться от столь ответственного назначения. По словам его сына, Прабхакара, погрузившись в раздумье на сутки, он всё-таки сказал:

«Она слишком доверяет мне, я не хочу разочаровать Индиру».

Так, в этом качестве он стал одним из самых доверенных лиц Ганди вплоть до её убийства в 1984 году.

Занявший пост главы кабинета министров её старший сын Раджив Ганди не стремился стать политиком и ценил свою частную жизнь. Однако, поднятый на вершину власти, он смог увидеть то, что необходимо для развития страны. В частности, новый премьер-министр заговорил о реформах в образовании, перевооружении армии и флота и о компьютеризации государственных структур. Большая часть «старой гвардии» пришлась не ко двору молодому технократу и исчезла с политического олимпа. Большая часть, но не Рао. Имея потрясающую политическую интуицию, способность и готовность к постоянному обучению, Нарасимха в 63 года освоил языки программирования COBOL и BASIC, пересмотрел опыт Китая и реформы Дэн Сяопина (которым искренне восхищался), смог установить деловые отношения с американским истеблишментом.

Занимая при Радживе Ганди попеременно несколько министерских постов, от того же министра иностранных дел до министра обороны, опытный политик стал для молодого премьера таким же доверенным лицом и исполнителем новаторских шагов в развитии страны, каким он был и для Индиры Ганди. Безусловно, между ними была культурная пропасть: Раджив — интеллектуал с западным мышлением, видевший Индию как некий объект для совершенствования, и Нарасимха — подлинно индийский интеллигент, выучивший пять языков народов Индостана прежде английского, человек, понимавший и фермера, и предпринимателя из глубинки. Тем не менее благодаря этим различиям, с которыми соседствовали и скромность Рао, и дальновидностьи Ганди, в стране было сделано многое. Некоторые же вещи, типа реформы вооружённых сил, создания новой системы школьного образования «Новодайя» фактически являются базой для дальнейшего развития государства в упомянутых областях и по сей день.

После 1990 года кабинетом министров Раджива Ганди было сделано многое, но далеко не всё. Республика Индия начала сползать в экономическую стагнацию, которая взорвалась в выборный 1991 год. Разразился кризис неплатежей, золотовалютные резервы снизились до критических значений. Меры запретительного характера типа драконовских налогов на импорт уже не могли спасти положение. Несмотря на проблемы в хозяйственной сфере, Конгресс во главе с Ганди лидировал на выборах. Фигура будущего руководителя государства была очевидна. Но в мае 1991 года Раджив был убит тамильскими террористами. Как ИНК, так и вся страна стала перед необходимостью разрешения экономического и политического кризисов.

Получеловек, полулев стал исторической фигурой

Ни особого выбора, ни времени для выработки приемлемых решений не было. Необходимые меры должны бы были быть приняты ещё «вчера». Так Нарасимха Рао оказался в непривычной для себя ситуации: 21 июня 1991 года он был избран новым главой кабмина, то есть стал первым лицом, принимающим решения, плюс все шаги, направленные на разрешение политического кризиса после убийства Ганди и экономического коллапса, должны были делаться немедленно, без длительных консультаций и размышлений. Так получеловек, полулев стал исторической фигурой.

По словам исследователя этого периода Санджая Бару, «делать историю» новый премьер начал с либеральных шагов в экономике. Однако если попытаться осмыслить значимость Нарасимха Рао для Индии, следует понять, что этот человек с «харизмой рыбы» смог увидеть будущее страны как необходимую трансформацию остатков колониальных пережитков и пересмотр основ экономической модели 1947 года. После распада Советского Союза Нарасимха осознал необходимость построения современной геополитической стратегии и новой экономической модели. Одновременно он не стал реализовывать тотально неолиберальный проект, сохранив частично государственный сектор в экономике и пятилетнее планирование. Социализм в духе Джавахарлала Неру рассматривался премьер-министром не как застывший свод правил, а как динамичный путь со множественными переменными.

Его детище, политика «Смотри на Восток» (Look East Policy) стала интеграцией первых шагов в этом направлении, сделанных Радживом Ганди, а также идей в экономической сфере Манмохана Сингха. Собственно текущая внешнеполитическая и экономическая активности Индии в XXI веке во многом базируются на переменах государственного курса в 1990-х годах. Так, знаковым стало посещение в 1991 году премьером Госсовета Китая Ли Пэном Дели, что привело к 1993 году к проведению линии актуального контроля вдоль спорных участков индийско-китайской границы. В 1992 году впервые был запущен процесс индийско-израильских отношений. Начали формироваться устойчивые экономические связи с Республикой Корея, Тайванем и Японией. Индийский премьер-министр посетил с визитом большинство стран, входивших в Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), и, как следствие, в 1992 году государство Индостана обрело статус «регионального партнёра по диалогу» с организацией.

Все упомянутые шаги привели к «переоткрыванию» Индией Восточной Азии в целом. Неудивительно, что австралийский исследователь Дэвид Брюстер назвал внешнюю политику премьера-реформатора «Азиатской доктриной Монро».

Шаги премьер-министра Рао получили своё продолжение и после ухода политика с руководящего поста (1996 год), действуют и после его смерти в 2004 году. Это подписанное соглашение с Токио «Японо-индийское глобальное партнёрство в 21-м веке» в 2000 году и договор о дружбе и сотрудничестве между Индией и АСЕАН 2003 года. Сюда же следует отнести Бенгальскую инициативу по многосекторному техническому и экономическому сотрудничеству (БИМСТЭК) от 2004 года, которая стала интегрирующим региональным фактором под влиянием Индии как в конкретных областях экономики и промышленности, так и в сферах культуры и экологии. В этом же году было принято рамочное соглашение о создании зоны свободной торговли со странами Бенгальского залива. 2010 год ознаменовался подписанием соглашения о свободной торговле со странами АСЕАН.

Таким образом, следует отметить, что политика «Смотри на Восток» содержала в себе гораздо больше своего названия. Нарасимха Рао видел Индию не как страну третьего мира, одну из множества. Его стараниями Индия одновременно осознала себя региональным игроком и, в перспективе, глобальной державой. Вместе с этим в Нью-Дели чётко видели необходимость партнёрства с западным миром. Другая сторона такого партнёрства было очевидна: уступки западным государствам могут привести к «мягкой форме» колониальной зависимости. В этом отношении провозглашение доктрины «Смотри на Восток» являлось условным символом, означающим независимость внешней политики страны. Закономерным является и то, что визиты премьера в Москву и Вашингтон в 1994 году демонстративно состоялись уже после посещения им государств Юго-Восточной Азии. Таким образом, частный пример реформ внешней и внутренней политики Индии в период с 1991 по 1996 год показывает, что политические решения тем более удачны для развития государства, чем более они концентрируются на решении не только текущих задач в рамках электорального цикла, но и долгосрочную перспективу. Работа Нарасимха Рао на посту премьер-министра сопровождалась политическими скандалами и обвинениями в коррупции, тем не менее на сегодняшний день большинство исследователей в Индии называют его «отцом индийских реформ».

Политика «Смотри на Восток» стала краеугольным камнем стратегической программы развития северо-восточных штатов до 2020 года (NER Vision Document 2020). А после того как Нарендра Моди занял пост премьер-министра в 2014 году, его программа «Действуй на Востоке» (Act East Policy) стала своеобразной реинкарнацией политики «Смотри на Восток». Таким образом, Нарасимха Рао вошёл в историю как политик, который видел Республику Индию не как страну третьего мира, а как будущую глобальную державу. Несмотря на множество обвинений, этот государственный деятель верил в свою страну и своё дело. Так он смог создать ту Индию, которая реализует свои амбиции уже в XXI веке.