Когда Россия перестанет наступать на одни и те же исторические грабли?

Для начала предлагаю поиграть в популярную, пережившую целый ряд мировых и российских катаклизмов телеигру «Что? Где? Когда?». Внимание, вопрос: кто и когда написал вот эти строки: «Занятные вещи пишутся и печатаются в Германии о русских солдатах, которые… проливали кровь на полях сражений своей отчизны, дабы достигнуть освобождения Германии»?

И далее: их кровь «слилась с кровью ваших отцов и ваших братьев, смыла позор Германии и завоевала ей независимость и честь… После веков раздробленности и долгих лет политической смерти немцы смогли получить свою национальную независимость только благодаря великодушному содействию России». Не правда ли, звучит очень злободневно, но ответ, что это сказал наш президент Путин, будет неправильным.

Не знаете автора? Тогда могу дать стихотворную подсказку:

Люблю грозу в начале мая, Когда весенний, первый гром, Как бы резвяся и играя, Грохочет в небе голубом.

От представителей молодого поколения, мозг которых благодаря нынешней бездарной системе образования не отягощен знаниями русской классики, ответа даже и не жду, но вот представители старшего поколения, скорее всего, сразу назовут фамилию великого русского поэта Федора Тютчева. Да, действительно, эта цитата принадлежит его перу.

Но тогда возникает другой вполне законный вопрос: а с какого перепуга этот известный своей лирикой («Я встретил вас — и все былое в отжившем сердце ожило» — самые, пожалуй, известные его строки) поэт озаботился такой совсем не поэтической темой?

Ответ, на самом деле, достаточно прост: Тютчев никогда не был, по крайней мере, по его собственному убеждению, «великим русским поэтом», а стихосложение рассматривал как некое хобби для отдыха уставшей души.

Дипломат по месту службы, он на самом деле стал не просто одним из величайших русских публицистов, но, по сути дела, заложил основы того, что позднее, через века, стали называть пропагандой и контрпропагандой. И именно он волею судьбы оказался на передней линии фронта борьбы с захлестнувшей Европу в 30−40-е годы 19-го века русофобской волной.

По личному поручению императора Николая I Тютчев был отправлен в Европу для того, чтобы словом и острым пером давать отпор попыткам, как сейчас бы сказали, пересмотреть итоги Отечественной войны 1812 года, намерениям опорочить Россию, замарать память русских солдат, отдавших жизнь за освобождение Европы от наполеоновской тирании.

Говорят, что исторические параллели опасны, но иногда они просто-напросто неизбежны. Отечественная войны 1812 года и Великая Отечественная война 1941−1945 годов в чем-то очень схожи. В обоих случаях на Россию напали полчища во главе с безумцами, мечтавшими о мировом господстве.

В обоих случаях им удалось дойти до самого сердца страны — Москвы. А Наполеону, как известно, даже войти в Москву. В обоих случаях наша армия, собрав в кулак все силы, сумела переломить ход войны и погнать захватчиков через всю Европу, остановившись только в их логове — Париже и Берлине.

И в обоих случаях, стоило пройти нескольким десятилетиям, как их подвиг будет не просто замалчиваться или ставиться под сомнение, а, по сути дела, будут делаться откровенные попытки заново переписать историю в угоду тем, кому не нравится то, что именно «русский народ» (естественно, под этим я имею в виду все нации и национальности нашей многонациональной страны) носит гордое звание «народа освободителя».

Перефразируя известное высказывание, можно сказать так: победителей не судят, но всегда находятся те, которые захотят украсть у них победу. В результате, как написал тот же Тютчев, нашу державу, которую «почти удалось… преобразовать в чудовище для большинства людей нашего времени, и многие уже возмужалые умы не усомнились вернуться к простодушному ребячеству первого возраста, чтобы доставить себе наслаждение взирать на Россию как на какого-то людоеда XIX века».

Если чуть изменить стиль письма и даты, то тоже самое, что и 200 лет назад, происходит сейчас в Европе, а Россию в очередной раз вполне серьезно изображают именно как некоего «людоеда», который так и хочет сожрать сначала всех своих соседей, а затем и остальное человечество.

Российские медиа, одни с искренним простодушным удивлением, а другие со злобным удовлетворением, взирают на нынешнее антироссийское цунами. Про вторых даже говорить не хочется — им за это деньги платят, за которые они не то что Родину, а мать родную готовы продать. А вот удивление первых меня лично искренне шокирует.

Не хочу ни у кого вызвать когнитивного диссонанса и приступа депрессии, но в мире не происходит ничего нового. Все, что имеет место сегодня, уже когда-то случалось в прошлом — сто, двести или триста назад. Недаром #мойлюбимыйсэрУинстонЧерчилль# (это такой хэштег) сказал по этому поводу: учите историю, в ней вы найдете ответы на многие вопросы современности.

Про события двухсотлетней давности и роль в них Федора Тютчева я вспомнил не случайно. На самом деле, если сравнить то, что происходило тогда и сегодня, то невольно вскрываются две серьезнейшие проблемы современной российской политики:

Во-первых, практически полное отсутствие какой-либо системы политического прогнозирования с учетом исторического опыта, то есть некоей структуры «раннего оповещения», которая заблаговременно предупреждала бы наши власти о возможных политических и идеологических катаклизмах.

Погоду на улице вроде научились более-менее точно предсказывать, а вот перемены мирового политического климата никак не можем. Во всем так называемом «цивилизованном мире» этим занимаются не только внешнеполитические ведомства, но и широко разветвленная сеть так называемых «мозговых центров», которые существуют как на частные пожертвования, так и на государственные субсидии.

На примере тех же Соединенных Штатов, на которых молятся наши доморощенные либералы, можно со стопроцентной уверенностью продемонстрировать, что доклады и исследования таких центров не просто внимательно изучаются сильными мира сего, но и реально ложатся затем в основу государственной политики. У нас вроде подобных структур различного рода и калибра тоже расплодилось, как поганок после дождя, но либо их не слышат, либо от них просто-напросто мало пользы.

Между тем нынешний взрыв русофобии в Европе и даже то, что главным запевалой в нем будет Польша, был вполне предсказуем. Как вы уже поняли, аналогичная ситуация уже имела место быть в 19-м веке. Что касается поляков, то, судя по всему, сейчас там в определенных кругах доминирует своего рода ревизионистское мышление, в соответствии с которым правящая интеллектуальная верхушка хотела бы пересмотреть не только итоги Второй мировой войны, но и всю свою, далеко не самую славную историю. Что с них взять — «гиены Европы», как сказал Черчилль.

Если коротко, то Польша на протяжении многих столетий была главным забиякой Европы. Поочередно пытаясь отхватить кусок территории то с одной стороны, то с другой, она умудрилась перессориться со всеми своими соседями, кроме Литвы, с которой ее всегда связывал некий странный симбиоз.

Апофеозом разбоя стал хорошо известный всем даже мало-мальски интересующимся историей ее поход в 17 веке на Москву. Так что День народного единства, который россияне отмечают 4 ноября, приуроченный к годовщине освобождения Кремля народным ополчением во главе с Мининым и Пожарским от польско-литовских захватчиков, для поляков является своего рода днем траура по мечте о великом польском государстве под эпичным названием «Речь Посполитая».

Хотя польская знать и не смирилась тогда с поражением и продолжала еще некоторое время, если так можно выразиться, бузить, но тем самым лишь окончательно подписала себе смертный приговор. В итоге Польша перестала существовать как государство, а ее территория была поделена на три части — между Пруссией, Австрией и Россией, а еще позднее на две — между Пруссией и Россией. А обратно свою государственность Польше вернули лишь в 1919 году. И то — по доброй воле.

Так что вполне понятно, что во всех своих бедах Польша хотела бы винить Россию, хотя между делом можно заметить, что политика российских императоров на польских территориях всегда отличалась куда большей гуманностью, чем подход немцев, стремившихся к полной германизации полученных в результате дележа Польши земель. Да и государством она стала снова опять же благодаря России.

Конечно, было бы неправильно сказать, будто все поляки плохо относятся к России, но политику и внешнеполитическую повестку дня, как особенно четко показывают события последних лет в разных странах мира, определяет не народ, а находящееся у власти меньшинство.

Так что не растерявшие полностью историческую память исследователи вполне могли бы заблаговременно предупредить о возможной вспышке очередной антироссийской эпидемии, чтобы соответствующие структуры могли нанести упреждающий удар.

А теперь как раз об этих структурах.

Вторая проблема как раз и состоит в том, что современная Россия так и не научилась защищаться, а самое главное (алаверды с первой проблемой) наносить системные превентивные удары для предотвращения неблагоприятного развития событий в той или иной стране или регионе.

Мы потеряли братскую Украину исключительно по собственной глупости и из-за полного бездействия, хотя возможность там националистического взрыва была вполне предсказуема. Тоже самое произошло со всеми нами любимой Грузией.

А если мы будем и дальше взирать со спокойствием самоубийцы на рост антирусских настроений в Белоруссии или, например, том же Казахстане, то в достаточно скором будущем вполне можем оказаться в блокаде, окруженные недружественными нам государствами.

Хороших отношений нашего президента с их нынешними лидерами недостаточно, чтобы гарантировать мирное сожительство в будущем. Для этого нужна четкая, хорошо продуманная и разносторонняя политика взращивания доброжелательно настроенных к нам местных элит и обеспечения общего позитивного отношения к России в этих странах.

Нет смысла в рамках данного комментария подробно рассказывать о том, что делают в этом направлении Соединенные Штаты, естественно, в своих интересах, но можно лишь с прискорбием констатировать, что они нас в этой деятельности переигрывают, причем очень сильно. Только очень наивный человек может думать, что националистические силы в тех или иных странах возникают сами по себе, без подпитки извне.

К великому сожалению, современной России так и не удалось создать сколь либо мощного и эффективного информационно-пропагандистского аппарата обеспечения и защиты своих интересов за рубежом. Раз уж был упомянут Тютчев, то нельзя не добавить, что даже в те далекие времена российские власти прекрасно осознавали важность и необходимость такой работы.

Опять же по личному указанию императора Николая I в 1832 году на базе Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии была создана служба политической разведки. Одной из ее заслуг стало создание в Европе обширной агентурной сети из так называемых «агентов-литераторов», известных писателей и публицистов того времени. Их задача состояла в том, чтобы отслеживать негативные для России публикации в европейской прессе, а затем опровергать их собственными материалами.

На них же, как и на Тютчева, была возложена задача по проведению того, что сейчас называют «публичной дипломатией», то есть налаживание связей в политических и общественных кругах различных стран. Тот же Тютчев был «на дружеской ноге» не только с королями и местной знатью, но и с Гейне, Гете, другими выдающимися представителями европейской культуры, в беседах с которыми разъяснял суть российской политики.

Вот как об этом отчитывался царю руководитель Третьего отделения: «Я послал в Германию одного из моих чиновников (видимо, речь идет о координаторе этой деятельности надворном советнике бароне К. Ф. Швейцере) с целью опровергать посредством дельных и умных газетных статей грубые нелепости, печатаемые за границей о России и ее монархе, и вообще стараться противодействовать революционному духу, обладавшему журналистикою».

Если шагнуть через века в более недавнее прошлое, то могу в очередной раз напомнить сколь мощная система внешнеполитической пропаганды и контр-пропаганды существовала в Советском Союзе.

В нее входило несколько десятков общественных и государственных структур, которые вели кропотливую ежедневную работу по разъяснению государственной политики, налаживанию дружеских связей с общественными структурами других стран, созданию позитивного имиджа СССР за рубежом и дружелюбного к ней отношения народов других стран.

И можно с уверенностью констатировать, что с этой задачей эта система справлялась вполне успешно, хотя при этом ей противостояла не менее мощная американская визави.

Как и многое другое, что вполне могло бы эффективно работать и сейчас, эта структура была разрушена вместе с СССР. В итоге сейчас Россия, как старуха из известной сказки, оказалась у разбитого корыта. К сожалению, новой эффективной системы продвижения российских интересов за рубежом так и не было создано.

Да, есть RT, есть «Спутник», которые, судя по тому, какое раздражение их работа вызывает за рубежом, действуют достаточно успешно. Но, как говорится в русской пословице, один в поле не воин.

«Россотрудничество» по-прежнему остается слабой, неэффективной структурой, которую в общем-то не видно и не слышно ни здесь, ни за рубежом. Как-то подозрительно затихли, по крайней мере, с точки зрения внешнего наблюдателя, и некогда достаточно заметные общественные структуры, как, например, тот же фонд «Русский мир» или «Фонд Горчакова».

При этом вполне очевидно, что отсутствует единая координация такой деятельности, что необходимо для того, чтобы добиться мощных выступлений на тех участках фронта, где это более всего необходимо в данный исторический момент.

Сегодня наш политический бомонд, как коты в марте, озабочен только одной проблемой — а каким будет политический трансфер власти в 2024 году. Позволю себе высказать крамольную мысль: меня лично гораздо больше волнует не то, кто станет президентом через четыре года и какова будет наша структура власти, а то, в каком психологическом состоянии, которое формируется в значительной степени извне, наша страна подойдет к этой, быть может, очередной знаковой вехе в своей истории, каков будет ее статус в мире и отношение к ней в сопредельных, некогда дружеских государствах.

Чем скорее мы, наконец, об этом задумаемся, тем легче и безболезненней пройдет и этот самый пресловутый «трансфер».

Если обратили внимание, я намеренно использовал старорежимные, как сейчас считается, термины типа «пропаганда» и «контрпропаганда», а не модное ныне словосочетание «мягкая сила». Господа, забудьте про «мягкую силу» — она уже давно отправлена самим же ее создателем на свалку изживших себя понятий.

Эта самая «мягкая сила» уже лет шесть как переродилась сначала в «умную силу», то есть использование всего комплекса имеющихся в распоряжении государства возможностей и средств, и в том числе достаточно жестких, а затем на смену ей пришла новая «когнитивная стратегия», которая окончательно хоронит понятие «добровольности» как главной составной части продвижения «мягкой силы», вытаскивая из рукава старого доброго «джокера» — то есть принуждение как основной инструмент продвижения американских интересов за рубежом.

Так что, повторюсь, в мире не происходит ничего нового. И информационная война прошлого века плавно переползла уже в век нынешний. И если Россия действительно опережает мир в области создания некоторых новых видов вооружений, то, к сожалению, к ведению активных боевых действий в этой невидимой информационно-пропагандистской войне она не только не готова, как и поздний СССР, но и «под натиском превосходящих сил противника» теряет один плацдарм за другим.

Новое мощное оружие — это, конечно, нужно и хорошо, но при этом есть все основания полагать, что его все же никогда применять не придется. И потому будущее страны, да и всей планеты будет определяться в ходе другой, уже идущей и на самом деле совсем даже не бескровной информационной войне.

И раз уж начинал этот комментарий с Отечественной войны 1812 года, позволю себе по закону жанра замкнуть круг и напомнить вот эти две фразы Наполеона Бонапарта, который, кстати сказать, пожалуй, первым из правителей сделал пропаганду неотъемлемой составной частью своей государственной политики. Первая — «Две враждебные газеты опаснее стотысячного войска». Вторая — «Миром правит воображение».

Пока мы не будем задавать уровень мировой политики в этих двух вопросах, какое бы современное вооружение мы ни производили, мы всегда будем оправдываться, догонять, обороняться, а не задавать планку мирового развития и атаковать.

Так что в данном случае вряд ли есть смысл повторять исторический опыт и дожидаться, пока «войска противника» сожмут кольцо вокруг Москвы. Пора избавляться от русской привычки вновь и вновь наступать на одни и те же грабли и, как говорит современная молодежь на примере сына детсадовского возраста одного моего хорошего знакомого, «включать, наконец, мозг».