Будущее Курил: пора разогнуть вопросительный знак в восклицательный

Вот уже год, как тема Курильских островов является одной их основных, которые привлекают внимание, обсуждаются и будоражат общественное сознание в России. Неудивительно — перспектива в добровольном (даже в инициативном) порядке поделиться с Японией исторически-исконной российской территорией беспрецедентна, а потому требует не только согласия в обществе (в том числе и через национальный референдум), но и изменения в Конституции нашей страны. Это далеко не «технический» территориальный спор, как это было с Китаем в разграничении изменившейся с годами линии фарватера на Амуре, в результате чего два незаселенных острова отошли Китаю. И вот, спустя год, казалось, что многочисленные и многоплановые веские возражения против отторжения российской территории в пользу Японии наконец-то в Москве возобладали, благо сами японские деятели помогли громкими и бесцеремонными заявлениями о том, как они начнут хозяйничать, расположившись на уже своих «северных территориях». К тому же их американские покровители даже не стали скрывать, что могут прибрать к рукам и этот лакомый кусок новой японской территории, помимо Окинавы — к праву хозяйничать на японской земле, да еще и за японский счет, они привыкли с момента капитуляции Токио во Второй мировой войне. И вроде бы руководство России, которое изначально почему-то решило на примере Малой Курильской гряды продемонстрировать, какое у нас правовое государство, и поэтому возродило в качестве базы для ненужных переговоров о ненужном мирном договоре давным-давно устаревшую Совместную Декларацию 1956 г. (в которую была заложена возможность передачи острова Шикотан и гряды Плоские/Хабомаи), стало понимать, что его куда-то не туда занесло, что наше население в восприятии такого акта оказалось совсем не аморфно и практически едино в крайне отрицательном к нему отношении, что все не так просто с политической и экономической точки зрения и что желаемое все равно останется далеко от действительности. Всяческие фантазии о грядущем после такого подарка наступлении благоденствия между Россией и Японией, «нового качественного уровня отношений», ливня долгожданных инвестиций со стороны Токио, патронажа японских мозгов и знаний, капитала и технологий в развитии российских территорий, как-то стали терять свою витринную привлекательность. Попытка подыграть С. Абэ через договоренность о «совместной хозяйственной деятельности» на островах как первом этапе их фактической передачи Японии, тоже как-то сразу «не заладилась», поставила Москву в положение глубокой задумчивости, а возможно, и переосмысления. А как могло быть иначе — ведь в Токио, почувствовав «запах крови», в качестве условия сразу же потребовали создать на островах Малой Курильской гряды невиданную доселе экстерриториальную зону, с каким-то особым законодательством и правилами, с двойным подчинением некоей совместной административной управляющей структуре — а главное, без какого-либо намека на проявление российского суверенитета над этими островами. И, если бы не категорический отказ Японии признать этот суверенитет как итог Второй мировой войны и беззастенчивые, явные указания на то, что для Токио смысл мирного договора заключается лишь в одном — в получении Курильских островов (на первом этапе хотя бы острова Шикотана и гряды Хабомаи), а дальше «хоть трава не расти», то мы бы, наверное, вскоре уже выстраивались бы в очередь у японского посольства за визами на Курилы.

Но следует сдержать вздох облегчения — Москва на днях заявила, что ситуация все же не тупиковая и следует делать дальнейшие шаги. И сразу же у нас вновь стали раздаваться голоса тех, кому не терпится подыграть и понравиться Кремлю. Уже появились отклики на встречу С. Лаврова и нового министра иностранных дел Японии Т. Мотэги, в которых проскальзывает радость от того, что «позиция руководителей МИД двух стран подчеркивает, что движение друг к другу продолжается». Но после всего написанного и высказанного на эту тему с точки зрения здравого смысла и объективности остается только удивляться сохраняющейся наивности, а прямо сказать — примитивности рассуждений апологетов передачи островов чуть ли не о выгоде от потери этих территорий. Не видно в них проникновения в суть вещей и их деталей, в результативность привлекательных, но, по сути, совершенно неоправданных ожиданий. Нас пытаются убедить в том, что существует некая возможность компромисса, но мы-то знаем, что корень проблемы в том, пожертвуем ли мы островами и их жителями в рамках такого «компромисса» или нет. Если твердо «нет !», то ради чего мы на эти сбивающие всех с толку переговоры согласились и только раззадорили японцев ?

Обратимся к воспеванию на оба голоса тезиса о выходе на «качественно-новый уровень отношений по всем без исключения областям, включая внешнеполитическую и экономическую». Во-первых, и нынешний уровень не так уж плох — все необходимые атрибуты межгосударственных отношений «работают» в штатном режиме, торговля постепенно восстанавливается до своего пикового уровня в 2014 г. Только что закончился перекрестный год «Россия-Япония» из разнообразных мероприятий. Японские рыбаки продолжают не только пользоваться беспрецедентным, только им дозволенным правом ловли рыбы в территориальных водах России, но и позволяют себе даже браконьерствовать там, о чем свидетельствовал недавний арест пяти японских траулеров. Во-вторых, что, вообще, кроется за этим загадочным термином-миражом? И какие предпосылки имеются для поднятия на эту небывалую за всю историю российско-японских отношений ступень? Военно-политический союз между Вашингтоном и Токио крепок, незыблем как никогда. В Вашингтоне по праву называют Японию своим самым главным партнером и союзником вне сферы НАТО, и в Токио этому только рады. Американские системы ПРО на японской территории развернуты без каких-либо возражений или ограничений. Япония не стесняется проводить учения по высадке десантов на неназванные острова, постоянно модернизирует свои вооруженные силы, использует их в качестве поддержки военных авантюр США в отдаленных регионах мира, таких как Средний Восток, планируется запуск национальной программы строительства ударных авианосцев под американские истребители F-35, ареал действия которых будет в непосредственной близости от наших границ. С. Абэ являет собой образ самого настоящего «ястреба», зациклен на идее, которая, скорее всего, будет в недалеком будущем воплощена в жизнь — изъятии из конституции Японии ограничений строительства вооруженных сил. В сфере политики Токио послушно ведет себя в проамериканском русле: полностью присоединилось к антироссийским санкциям, беспардонно, издевательски, отбросив всякие дипломатические приличия, напоказ всему миру сажает на переговорах нашего президента под схему территории Японии, на которой красуются российские Курилы. На государственном уровне проводятся мемориальные мероприятия с участием премьер-министра по поклонению военным преступникам времен Второй мировой войны. Что уж тут говорить о массированной обработке населения, новых поколений японцев чуть ли не с детсадовского возраста, начиная со школьных карт и учебников, по поводу «агрессии России в отношении Японии во Второй мировой войне и, в частности, захвата «северных территорий»! Бомбардировки Хиросимы и Нагасаки вообще преподносятся так, что трудно понять, кто же ее осуществил — США или Россия. И весь этот нарост рассосется и исчезнет, как по мановению волшебной палочки, после вручения Малой Курильской гряды?! А разве не приходит в голову, что он имеет своим истоком не только территориальные претензии Токио, а нечто глобально-политическое и идеологическое, некую статическую данность, которая неподвластна даже ощутимым изменениям в территориальном размежевании? Кроме того, апологеты у нас в стране передачи островов не хотят заглянуть на один ход вперед, не понимают (или делают вид, что не понимают), что Шикотан и Хабомаи — это лишь первый шаг, за которым последует куда более нажимной прессинг Японии ради получения и других островов, на которые она претендует. Это, собственно, и не скрывается, как мы недавно услышали из уст руководителя Коммунистической партии Японии. Мы этим явно только разожжем японский аппетит, создав крайне опасный прецедент с печальными предсказуемыми последствиями.

Расчеты же на поток японских капиталов и технологий вообще не подкрепляются ни знанием реальных механизмов торгово-экономических и финансово-кредитных отношений, ни — что самое главное, заинтересованностью японского бизнеса в тех отраслях, которые нужны нам. Но нет пока и иного важнейшего компонента — доверия к обеспечению устойчивого, гарантированно-прибыльного ведения предпринимательской деятельности в Российской Федерации. Наше законодательство далеко на этот счет не совершенно, инвестор оказывается в нем незащищенным, вынужденным действовать на свой страх и риск, административные барьеры все еще высоки, равно как и уровень коррупции, вымогательства и произвола на фоне слабости судебно-правовой защиты бизнеса. Устраним все эти проблемы и, как говорится, «народ потянется» сам, отдадим мы острова или нет. А пообещать нам сейчас светлое и безоблачное будущее ничего не стоит, тем более что есть уши, которые с удовольствием подставляются под эти сладкие трели. Это то, что касается инвестиций в российские проекты и в российские нужды. Но даже там, где есть, пожалуй, самая отчетливая заинтересованность японцев, а именно в нефте-газовой отрасли России, особо не развернешься: действуют американские санкции и ограничения по части разведывания и освоения недр, за исполнением которых зорко следят из Вашингтона, а отступников строго и ощутимо наказывают. Представим себе невероятное, что зонтик «качественно-иного уровня отношений» над нами раскрылся вопреки солидарности Японии с США и Западной Европой — за счет чего в новых условиях может резко вырасти российско-японская торговля? Надо смотреть на вещи реально: Россия не обладает внушительными и разнообразными экспортными возможностями, кроме поставок энергоносителей, а в случае с Японией — сжиженного газа. У Японии обратная картина, но в отношении России есть во многом обоснованные самоограничения, пока существуют упомянутые «особенности» ведения предпринимательской деятельности в нашей стране. Что-то, безусловно, меняется к лучшему, но пока что об ускорении выправления до приемлемого в западном понимании уровня хотя бы базовых условий говорить не приходится. И не будем самоуспокаиваться: отдельные прорывы не создают общей благостной «картины маслом», над ней еще работать и работать. А некоторые наши «мыслители» хотят убедить нас и японский бизнес бежать впереди паровоза в том, что касается привлечения Токио к освоению Дальнего Востока и Курильских островов.

Философия новой бизнес-модели на «отдельно взятых» островах Малой Курильской гряды за счет так называемой «совместной хозяйственной деятельности» сразу же разваливается, как только начинаешь всматриваться в реалии, в детали, как бы заглядываешь за красивый занавес общих фраз. Сделаем вид, что не существует безумного требования Токио о создании режима экстерриториальности и недейственности российского суверенитета на этих островах, наших законов, правил, налогов, документооборота и прочих атрибутов. Приходится напоминать, что российская сторона изначально имела и представляла японцам свой план из более чем 20 проектов, исходя из нашего понимания и потребности развития экономики и социальной сферы Курил. Почему-то от него отступили и взяли за основу «план из 5 пунктов», который придумал С. Абэ. Стержень этого плана — рыборазведение и рыбопереработка — оно и понятно, к этому традиционный интерес японцев, в рационе которых рыба и морепродукты занимают главенствующее место. Но в наших ли это интересах — расчищать им поле ради лозунга «совместной хозяйственной деятельности»? На островах работают две наши компании: комбинат «Островной» и конгломерат «Гидрострой», работают вполне успешно, в последнее время даже энергично развиваются, обновляют производственные мощности, ставят на воду новые рыболовецкие суда, стабильно выплачивают зарплату людям. Вся страна могла в сентябре по телевизору наблюдать пуск в строй нового, мощного, сверкающего чистотой супер-современного рыбоперерабатывающего завода «Гидростроя», который с уверенностью и компетентностью владельцы демонстрировали президенту В. В. Путину. К успехам на почве рыболовства и рыбопереработки следует добавить финансирование этими компаниями создания социальной сферы для всех жителей островов, а не только работников этих предприятий. Это уже новая генерация российских бизнесменов, дальновидных людей — не чета их распальцованным предшественникам-временщикам из лихих 90-х. И что же — мы сами, своими руками будем давать зеленый свет их конкурентам, насаждать японские компании, затягивая веревку на шее наших отечественных?! И с чего мы взяли, что о жителях островов японцы позаботятся лучше?! Порядочные и деловые люди у нас пока еще, к счастью, окончательно не перевелись. Да и государственная программа «Курилы» как-никак работает, деньги начали наконец осваиваться на то, чего хотят жители островов.

Другая разрекламированная часть «плана из 5 пунктов» — туризм, но не обоюдный, а, как продемонстрировало на практике это начинание, японский туризм на Курилы. А еще точнее — туризм в виде высадки группы с борта небольшого японского пассажирского судна, коротких прогулок, посещения японских кладбищ, фотографирования пейзажей и — назад, снова на борт. Вся программа укладывается в несколько часов. Это бесплатная экскурсия, а не коммерческий туризм. Доходы от такого туризма все остаются у японских туроператоров, на нашей стороне — практически ноль, если не считать «доходов» от чашки кофе или чая в прибрежном кафе. Неудивительно, что новый министр иностранных дел Японии «высоко оценил» реализацию недавней пилотной поездки японцев на острова Курильской гряды. «Россия, — потирая руки, пишут наши фантазеры, — получит приток обеспеченных иностранных туристов». Да о каком притоке можно говорить, если с начала 2019 г. на Курилах, и то лишь в описанном мимолетном режиме, всего лишь в два заезда побывало только около 100 японцев?! Причем мы ради того, чтобы даже эта сотня приехала, сняли обычное требование о получении российских виз, даже от этих доходов отказались. Мы как бы сами подыгрываем японской идее о введении некоей островной «серой зоны», куда японцы могут свободно приезжать как на свою территорию и расхаживать по ней, не делясь доходами с нашими туристическими структурами. В свое время министр иностранных дел С. Лавров агитировал Токио вообще ввести безвизовой режим для обеих стран и всех их жителей — там не согласились. Попутно добавим, что первейшим условием Токио для работы своих бизнесменов на Курилах является отсутствие виз. В обратную сторону такое условие отвергается. Какая же это может быть «народная дипломатия», да еще в одном направлении, о которой ни с того ни с сего у нас некоторые стали грезить наяву, как это делает в недавней статье сотрудник Института Дальнего Востока РАН О. Казаков?! Конечно, оперировать такими высокими материями времен перестройки, да еще в пафосной лексике М. С. Горбачева из разряда «общечеловеческих ценностей» может быть все еще модно, но туризм — это все же бизнес, средство получения доходов в обмен на удовольствие тех индивидуумов, кто этими доходами готов делиться. И нам нужны не краткосрочные японские десанты, а создание реальной, современной, полноценной, комфортной туристической инфраструктуры на островах, которой пользовались бы не только благодетели из Японии, но и все приезжающие любопытствующие на Курилы. В этой области, равно как и в любой иной, нам надо работать не «на дядю», а на себя, если мы не собираемся эти острова отдавать.

Пройдемся по остальным пунктам «плана» С. Абэ :

Наш министр иностранных дел С. Лавров, безусловно, прав, пытаясь стимулировать Токио к более активному взаимодействию в тех областях, которые интересуют Москву — именно так и надо расставлять акценты. Но мы в вопросе о разрешении проблемы будущего островов явно движемся по разным колеям и слава богу. Японцы смотрят на все, на что мы их настраиваем, в том числе в многоплановом развитии наших островов, лишь как на некое вынужденное обрамление стратегической цели перетаскивания этих территорий под свой суверенитет. Иначе говоря, нам могут обещать все, что угодно, рисовать планы из многих внешне эффектных пунктов, для их реализации изображать крайнюю необходимость в мирном договоре, только бы в итоге прибрать к своим рукам Курилы. И наоборот — бомбить нас предупреждениями, что без передачи островов на более широкий диапазон взаимодействия с Токио можно не рассчитывать. Мы сейчас в переговорах с Токио находимся где-то между увертюрой и основным актом. Нам, чтобы затвердиться, наконец, на прочной позиции на перспективу следовало бы уйти на бессрочный антракт и в качестве стержня нашей концепции долгосрочных отношений с Японией возродить вывод видного востоковеда И. А. Латышева: «Чем решительнее и тверже будет поставлена президентом России точка в территориальных торгах с Японией, тем быстрее затухнет один из очагов нестабильности и вражды на дальневосточных рубежах нашей страны, тем скорее в отношениях двух стран возобладает дух подлинного добрососедства и дружбы». Поэтому было бы правильно не тешить себя пустыми, а то и вредными иллюзиями насчет добросердечности Токио, умения японцев годами материально одаривать нас за щедрость, не вставать ради них в позу «чего изволите?», не погружаться в мечтания о наступлении сверкающей гранями эры «высоких отношений» с ее изысками «подлинного доверия», а спокойно, без надрыва и самобичевания, без заведомо ущербного для нас мирного договора поддерживать и, если получится, развивать отношения там, где это возможно и где нам выгодно. При этом в качестве дани не опуская российского флага ни над какой частью нашей земли. А флагшток к нему должен быть выполнен в виде восклицательного знака, достаточно высокого, чтобы он был виден и нашим дальневосточным соседям.