Итоги «нормандского формата» в Париже: три стороны одной медали

Встреча в верхах, посвященная вопросу мирного урегулирования в Донбассе, состоялась. Участвовавшие в ней лидеры на итоговой пресс-конференции результат назвали весьма успешным. Правда, со стороны он создал отчетливое ощущение, что три президента одного очень скользкого типа с большим трудом пытались вернуть к адекватности. И получилось как бы не очень.

В первую очередь из-за отчетливо видимой кардинальной разницы в изначальных целях. Макрон пытался показать положительный результат выхода проблемы из тупика, в котором ситуация с гражданской войной на Украине находилось с даты заключения «Минск-2» в феврале 2015 года.

Тем самым Париж стремится утвердить свое политическое лидерство в Европе и вернуть репутацию важного и значимого геополитического центра, способного серьезно влиять на международные вопросы.

Тогда как Меркель действительно ищет возможность реально разрешить проблему Украины, чтобы с чистой совестью снять ее с актуальной повестки дня. Тем самым выскочить из капкана, куда Берлин попал, не только взяв на себя явно непосильную ношу статуса европейского гаранта, но и выступив одним из застрельщиков сноса правительства Януковича в надежде не только использовать Украину как козырь в переговорах с Россией, но и получить от США ярлык на княжение во всей Европе.

В отличие от французского и немецкого лидеров, президент России Владимир Путин в Париже продолжил развивать прежнюю стратегическую линию с неумолимостью движения материковых плит. И это у него получилось.

Во всяком случае, если судить по откровенно взмыленному и заезженному состоянию Зеленского, выглядевшего на встрече с журналистами предельно измотанным и практически ничего не получившим. Он ехал в Париж в расчете на победу над российским президентом благодаря европейской поддержке, но ставка не сыграла. Впрочем, у европейцев — тоже.

Если судить по итоговому протоколу, более-менее твердо участникам удалось договориться лишь по трем мелким тактическим вопросам.

Во-первых, развести противостоящие силы еще в трех точках по линии соприкосновения, которые прямо не названы, но обозначены как пилотные участки. Вероятно, с намеком на возможность дальнейшего портирования их опыта на весь фронт. Важным моментом отмечается усиление мониторинга за соблюдением режима прекращения огня с двенадцати часов в день до круглосуточного.

Во-вторых, Москва, Берлин, Париж и Киев согласились произвести очередной обмен пленными в режиме «всех на всех». Сделать это изначально предполагалось в двадцатых числах, но потом окончательную дату согласовали до 31 декабря 2019 года.

Теоретически итог можно считать значимым, однако постоянно проскакивавшие явные разночтения в обозначении смысла термина «всех» вызывают обоснованные сомнения. Один раз всех на всех уже меняли, но к полному успеху прийти не удалось. Скорее всего, в этот раз не получится тоже.

Ну, и в-третьих, явным образом видно, что ни по одному действительно ключевому пункту стороны позиции так и не сблизили. Владимир Путин жестко настаивает на строгом соблюдении содержания и логики второго Минского соглашения, тогда как украинский президент всеми силами стремится все заново переиграть. Он хоть и является формально таким же полномочным главой государства, как остальные участники процесса, но реальных практических возможностей что-либо серьезно решать не имеет.

Согласно «Минск-2» Украина должна принять закон об особом статусе Донбасса, что требует внесения соответствующих изменений в ее Конституцию. На чем настаивает Москва, и с чем согласны Берлин с Парижем.

Однако Зеленский не в состоянии унять своих радикалов, ни в политическом смысле (в виде голосования в Верховной раде), ни в силовом (в части приведения к покорности националистических батальонов и радикалов в силовых структурах, включая МВД и СБУ). А без этого как-либо редактировать Основной закон Украины явно не в его силах.

Как и нет в его мировосприятии никаких иных представителей Донбасса, кроме проукраински настроенных граждан, бежавших на подконтрольную Киеву территорию страны. Так что пункт о налаживании прямого диалога киевских властей с нынешним политическим руководством ЛДНР явным образом неисполним.

Но чтобы добиться хоть какого-то успеха, стороны согласились все это переложить на плечи Трехсторонней контактной группы, в обязанности которой вменено в рабочем порядке подготовить варианты решений к следующей встрече в «нормандском формате», назначенной через четыре месяца. То есть в марте 2020 года.

Что мы имеем на сегодня? Евросоюз больше не может называть Москву виновником войны, агрессором и вообще «во всем происходящем» виноватой. Хотя такое еще не произносится публично, тем не менее по факту Париж с Берлином уже соглашаются признавать за Луганском и Донецком право на политическую субъектность. Более того, по статусу равную с Киевом.

Хотя Зеленский и стремится всеми силами из этого угла выскользнуть, усилия успеха не имеют. Попытки раздуть формат участников, как-нибудь выторговать из условий Минск-2 только плюшки, например в виде досрочного взятия под контроль российской границы, минуя предыдущие ключевые пункты, вроде проведения местных выборов и признания легитимности их итогов, а также обещать, но не исполнять другие условия, уже не прокатывают.

На него давит не только Путин, руки украинскому как бы президенту явным образом выкручивают и европейские гаранты. Пусть и не так уж явно, не через примитивные сиюминутные ультиматумы, но достаточно действенно, чтобы он был вынужден прислушиваться. Да так сильно, что Зеленский прямо признался журналистам в своем желании как можно быстрее из Парижа сбежать.

Мол, устал очень и по своему народу до ужаса соскучился. Но выглядел он при этом тем самым бывшим комиком, по роковому недоразумению приехавшим на международные соревнования явно не в своей весовой и профессиональной категории. За что и был неоднократно размазан по татами. Разве что происходило это за закрытыми дверьми, потому в объектив кинокамер не попало.

А судя по тому, сколь часто он, к месту и не к месту, упомянул свою якобы несгибаемую решимость, несмотря ни на что, отстаивать государственную целостность Украины, возили его о шершавую перспективу неминуемости распада страны в случае отказа от исполнения «второго Минска». Без внешних кредитов украинской экономике точно не выжить, а выделение европейских денег находится в руках Берлина с Парижем.

И за помощью бежать уже не к кому: хоть МВФ и подкинул политические 5 млрд долларов накануне саммита, общей картины они не исправят. Трамп давеча публично назвал Украину полностью внутренним делом Европы, к Америке отношения не имеющим.