Парадокс: биография как литературный жанр, несмотря на жесткие внутренние рамки, нацеленные на жизнеописание героя, довольно разнообразна. Помимо традиционных форм документалистики (non fiction) в ХХ веке расцвел жанр беллетризованных биографий (biografie romancee), в котором проявили себя в числе прочих такие мэтры, как Андре Моруа или Стефан Цвейг.

Иван Шилов ИА REGNUM

Поэтому появление сборника статей, исследующих место почтенного жанра в культуре и вопросы, которые возникают в ходе работ над биографиями, нельзя не приветствовать.

Книга состоит из трех разделов.

В первом («Жанр биографии в зарубежной литературе») выделяются статьи Игоря Шайтанова (РАНХиГС) о проблемах творческой биографии Шекспира. Они связаны с очень небольшим числом документально подтвержденных дат и исторических источников. Также имеют место сложности с авторством, правда, не в том смысле, как это представляют отрицатели Шекспира. Дело в том, что если в ХХ веке с легкой руки Ролана Барта было объявлено о «смерти автора», то «в елизаветинском театре он еще не вполне родился, и соавторство было общепринятой формой создания пьесы».

Впрочем, подобные проблемы есть и с биографией Луиша де Камоэнса. Ольга Овчаренко (ИМЛИ) отмечает не только ее «полную мифологизированность», но и такой факт, что точно неизвестны ни дата рождения, ни смерти автора «Лузиад».

В разделе «Жанр биографии в русской традиции» обращает на себя внимание статья Александра Сорочана (Тверской государственный университет), в которой он рассматривает, как цикл биографических повестей для детей журналиста («Сын Отечества») Петра Фурмана определил жанр биографического повествования в ХХ в.

Не менее интересна работа Виктора Щербакова (ИМЛИ) о статье Дмитрия Писарева «Наша университетская наука». Статья автобиографична, а «фактология мемуарной части подтверждается документально». Вместе с тем, текст «крайне необъективно освещает жизнь университета и его роль в формировании личности автора».

Заключительный раздел «Биография и ее источники» наиболее полемичен. Зинаида Иноземцева (Всероссийский НИИ архивоведения и документоведения) акцентирует внимание на том, что «наиболее значительными и практически единственными источниками, свидетельствующими о духовном подвиге новомучеников и исповедников Русской Православной Церкви явились документы следственного производства… сохранившихся в архивах учреждений системы госбезопасности». К сожалению, возражает историку Евгения Иванова (ИМЛИ), «вопрос о достоверности самого источника не только не рассматривался, но даже и не ставился». А ведь он составлялся одной из заинтересованных сторон, в данном случае — следователем.

Похоже, недостаток биографических данных относится не только к Шекспиру или Камоэнсу. Впрочем, проблема относительная. Ее можно компенсировать при помощи беллетризованных биографий.

Издание предоставлено книжным магазином «Циолковский»