Саммит южных стран ЕС в Никосии: по форме — единство, по сути — кризис

29 января в столице Республики Кипр завершился саммит южных стран — членов ЕС. В СМИ данное объединение упоминается сразу под несколькими аббревиатурами: EU MED, MED7, EuroMED 7, «Club Med», «Med Group», в которых буквы MED однозначно указывают на средиземноморское географическое положение семи стран-участниц: Испании, Португалии, Франции, Италии, Греции, Кипра и Мальты. Инициатива ежегодных встреч в подобном формате принадлежала министрам иностранных дел Кипра и Испании в 2013 году.

По итогам встречи, ставшей в этом году пятой по счёту, представители семёрки приняли совместную декларацию, в которой отражена приверженность общим ценностям, готовность к диалогу, стремление к углублению сотрудничества в сфере энергетики, миграции и безопасности, и ряд других аспектов. На первый взгляд, страны средиземноморской семёрки действительно имеют общие интересы в ряде сфер, особенно в тех вопросах, что касаются субсидий ЕС на развитие сельского хозяйства и вопросов, связанных с миграцией из Африки и Ближнего Востока, что в целом должно способствовать выработке совместных действий и продвижению общей политики средиземноморских стран в Брюсселе. Однако то количество проблем и противоречий, с которыми сталкиваются последнее время страны Южной Европы, говорит о противоположном.

Наиболее ярким примером накопившихся неразрешённых противоречий за последние месяцы стала Франция. Уже в начале своей каденции Макрон не только не смог реализовать народных чаяний, но и пошёл вопреки им, заслужив к настоящему моменту практически несмываемую репутацию «президента богатых». В октябре прошлого года рейтинг президента составил 29%, чего не наблюдалось даже у его предшественников, Олланда и Саркози (которым, к слову, не удалось переизбраться на второй срок). Движение «жёлтых жилетов» и выдвигаемые ими требования отчётливо показывают, что Макрон за недолгий срок правления смог настроить против себя граждан как левых, так и радикально правых убеждений.

Всё большее неприятие действий президента Пятой республики выражают и представители французского истеблишмента, особенно депутаты и чиновники муниципального, департаментального и регионального уровней, главным выразителем интересов которых выступает сенат. Представители местных властей открыто выступают против сокращения финансовых средств и урезания полномочий муниципалитетов в угоду сомнительным амбициям молодого президента. Вынужденная отставка двух вице-премьеров кардинально не повлияла на текущую экономическую и политическую ситуацию. Во внешней политике успехи Макрона также выглядят очень сомнительными, попытки схватиться за всё сразу не привели на данный момент к сколь-нибудь заметным результатам, будь то урегулирование ситуации в Ливии и Сирии, углубление интеграции в рамках ЕС или стремление сделать Францию главным посредником в отношениях Европы с остальными акторами мировой политики. А позиция Макрона по венесуэльскому кризису, учитывая события внутри самой Франции, и вовсе заставляет официальных представителей других государств задуматься о здравомыслии президента.

Не намного лучше обстоят дела и в соседней Италии, ставшей в последнее время главным критиком Франции. Правительство Джузеппе Конте сформировано, главным образом, из представителей «Движения 5 звёзд» и «Лиги» (до парламентских выборов носившей название «Лига Севера»). Обе организации являются евроскептиками, что дало о себе знать в ходе согласования Римом и Брюсселем итальянского бюджета на 2019 год — лишь со второго раза стороны сошлись на бюджете с дефицитом в 2,04% от ВВП. Изначально правительство Конте бескомпромиссно требовало дефицит в 2,4% вместо заявленных Еврокомиссией 1,8%. Кроме того, Рим согласился урезать планируемое увеличение социальных расходов. Данные меры идут вразрез с предвыборными обещаниями «Лиги» и «5 звёзд», обещавшим гражданам снижение пенсионного возраста и введение безусловного базового дохода в 780 евро. По сути, правительство Конте сейчас находится между молотом Брюсселя и наковальней своих же обещаний перед итальянцами. Попытки финансового маневрирования пока не привели к положительному результату, а согласно данным Национальной службы статистики, за четвёртый квартал 2018 года ВВП республики снизился на 0,2% по сравнению с третьим кварталом, что стало наихудшим показателем за пять лет.

Стоит также отметить, что евроскептицизм и жёсткая антииммиграционная позиция хоть и являются объединяющими факторами для нынешнего правительства, между «Лигой» и «Пятью звёздами» вполне возможны разногласия по важнейшему внутриитальянскому вопросу Севера и Юга страны. И по сей день «лигисты» не отказались от своей идеи предоставления северным итальянским регионам большей экономической и финансовой самостоятельности, благодаря чему и приобрели столь высокую поддержку избирателей на Севере. В свою очередь, «5 звёзд» получили большинство во многих провинциях Юга и Центра страны благодаря своей популистской позиции в социальной сфере. Таким образом, перспективы правительства Конте на данный момент также находятся под вопросом.

Казалось бы, текущими проблемами своих более влиятельных соседей могла бы воспользоваться Испания. Однако всё говорит о том, что Мадриду сейчас вовсе не до борьбы за лидерство в Южной Европе. Дело в том, что сформированное социалистом Педро Санчесом летом 2018 года правительство меньшинства стало чуть ли не самым слабым правительством за всё время постфранкистской Испании.

В состав совета министров Санчес взял только коллег по Испанской социалистической рабочей партии и независимых депутатов при том, что на последних выборах в конгресс депутатов в 2016 году ИСРП получила 22,7% голосов и 85 депутатских мандатов соответственно. Кроме того, за первые три месяца работы правительства два министра покинули свои посты: один из-за проблем с финансовой отчётностью, второй — из-за плагиата в научной работе. В подобных условиях само сохранение власти является крайне непростой задачей для премьер-министра, потому об Испании как о потенциальной силе, способной объединить вокруг себя средиземноморские страны для совместного влияния на наднациональные структуры ЕС, говорить не приходится. Что касается Португалии, Греции, Мальты и Кипра, то даже в совокупности эти страны просто слишком малы для создания какого-либо отдельного фронта для продвижения интересов южно-европейских стран в рамках ЕС.

Масла в огонь подливают и всё более ухудшающиеся отношения между второй и третьей по величине экономиками еврозоны. В конце января представители итальянского правительства буквально обрушились с критикой политики Франции в Африке, называя её грабительской и неоколониалистской. Французские СМИ немедленно упрекнули правительство Конте в агрессивном популизме и попытке разыгрывания французской карты как средстве повышения рейтинга перед выборами в Европарламент. Однако нынешний скандал не является чем-то из ряда вон выходящим, но имеет под собой ряд проблем, уходящих корнями ещё в 2011 год.

Именно в 2011 году тогдашний французский президент Саркози в одностороннем порядке начал бомбардировки Ливии, не согласовав это с другими членами ЕС. Подобные действия вызвали резкое неприятие у итальянского премьера Берлускони, утвердившего свою страну как главного внешнеторгового партнёра Каддафи после снятия с последнего санкций. Последующие события в Ливии ещё больше разделили Париж и Рим. Последний первым ощутил на себе волны беженцев и мигрантов из Африки, которых прежде сдерживала Джамахирия. Кроме того, обе страны и в настоящее время продолжают конкуренцию за статус главного посредника в урегулировании ливийского конфликта, поддерживая по сути противоборствующие стороны. Италия поддерживает правительство национального единства во главе с Фаизом Сараджем в Триполи, в то время как Франция плотно взаимодействует с фельдмаршалом Хафтаром.

Помимо этого, официальные Рим и Париж придерживаются противоположных подходов в миграционной политике. Стороны последнее время регулярно обвиняют друг друга в безответственности и несоблюдении квот ЕС на принятие беженцев. В то время как Макрон стал одним из европейских лидеров, продвигающих наиболее либеральные меры в отношении иммигрантов, правительство Конте занимает радикальную антииммиграционную позицию, стремясь максимально ограничить поток беженцев в свою страну.

Но всё же основным камнем преткновения межу нынешними правительствами Италии и Франции является диаметрально противоположное видение будущего Европейского союза. Если для Макрона главной целью его политических действий является укрепление единой Европы во главе с франко-германским тандемом, то для евроскептиков из итальянского правительства национальная независимость и государственный суверенитет — важнейшая ценность, которой они никак не намерены поступиться, а руководящая роль Берлина и Парижа в ЕС — главная помеха на пути стремлений Италии стать более важным субъектом международных отношений. Весь этот узел накопившихся противоречий между Римом и Парижем подрывает возможности формирования консолидированной позиции средиземноморских стран относительно будущего Евросоюза.

Кроме того, любая согласованная политика участников группы MED7 неизбежно столкнётся с противодействием со стороны членов «Новой Ганзейской лиги». Лига была создана год назад по инициативе министров финансов восьми стран ЕС: Швеции, Дании, Ирландии, Финляндии, Нидерландов, Эстонии, Латвии и Литвы. Причиной объединения северо-европейских стран послужил системный кризис Евросоюза, вызванный брекситом, а также стремление пересмотреть нынешнюю финансово-экономическую политику ЕС.

В частности, «нео-ганзейцы» в ноябре этого года представили план о необходимости расширения функций Европейского стабилизационного механизма (ЕСМ) для более тщательного изучения национальных бюджетов. Документ предполагает первоначально всестороннее рассмотрение государственного долга, платёжеспособности экономики, её устойчивости к кризису и способности государства возвращать займы, а затем уже постановку вопроса о возможности и необходимости предоставления тому или иному члену Евросоюза финансовой помощи. Тем более показательно, что данный проект был выдвинут в ходе жёсткой полемики между Еврокомиссией и правительством Италии по вопросу формирования бюджета последней в конце 2018 года. Данный проект был подписан всеми странами «Новой Ганзейской лиги», а также Чехией и Словакией.

Лига, несмотря на свою молодость по сравнению с той же группой MED7, уже стремится расширить свои совместные усилия и в сфере общей внешней политики ЕС. К примеру, Саймон Ковни, министр иностранных дел Ирландии, призвал коллег по «Новой Ганзейской лиге» к формированию единой согласованной политики в отношении Африки и Ближнего Востока, что в перспективе может способствовать снижению роли и влияния Франции и Италии в данных регионах.

В целом текущие события показывают всё меньшую востребованность существующего проекта «Единой Европы» среди государств Старого Света. Неспособность нынешних структур ЕС отвечать на вызовы современности с пользой для всех стран-членов ведут к ползучей дезинтеграции союза и оформлению внутриевропейских блоков и групп по интересам, эффективность которых, как показывает пример средиземноморской семёрки, также не всегда гарантирована. В этом ключе рост популярности радикальных партий по всему континенту отчётливо говорит о том, что опора на национальный суверенитет остаётся для европейцев единственной возможностью решить текущие проблемы.