Большая приватизация Ельцина: каждому по «кусочку Родины»

Создание системы приватизационных чеков (ваучеров) должно было сделать всех граждан бывшей советской России собственниками продаваемых в частные руки заводов, магазинов, пароходов и прочего государственного имущества. За символические 25 рублей «дорогой россиянин» получал на руки заветную бумажку условным номиналом в 10 тыс. рублей. В течение нескольких лет ваучер можно было обменивать, покупать, продавать, вкладывать в акции, передавать специальным фондам. Ни в чём себе не отказывать — и становиться капиталистическим хозяином своего «кусочка Родины».

«Хотели как лучше». А получилось что-то совсем другое. Граждане вкладывали ваучеры в фирмы-однодневки, нерентабельные и массово банкротившиеся предприятия (40 млн человек); передавали мошенническим «чековым инвестиционным фондам» (22 млн человек); просто продавали скупщикам — сначала за $40, потом за $10, $5… За ящик, потом за пару бутылок водки. Очень многие (24 млн человек) оставили ваучеры на память.

Большая часть приватизационных чеков (и приобретённых на ваучеры рентабельных активов) через фонды и скупщиков оказалась в руках сообразительных дельцов, которые имели «нетрудовые накопления». У цеховиков или представителей криминала. У лиц, приближенных к «бывшей» партноменклатуре, управленцам и спецслужбистам. Или у иностранных корпораций, которые участвовали в ельцинской приватизации как напрямую, так и через формально российские компании.

Крупнейшие объекты государственной собственности, которую обещали «передать народу», после ваучерной приватизации 1992—1994 годов и залоговых аукционов 1995 года оказались в руках горстки олигархов на паях с западными корпорациями. Десятки тысяч предприятий (даже таких, в которых значительную часть акций выкупили работники этих предприятий) не пережили ни приватизации, ни других «шоковых реформ» ельцинского правительства.

Благодаря приватизации и «шоковым реформам» в 1991—1995 годах промышленное производство упало более чем на 20%, инвестиции в 1991—1998 годах упали на 70%. Уровень жизни большинства населения был обрушен. Миллионы людей потеряли все накопления, работу, статус, перспективы. При этом горстка «новых русских» (5% населения) овладела более чем 70% собственности, из них 2% «сверхновых» — более чем 50%.

«Не Западу судить. Что понимает в этом Запад?»

То, как была проведена приватизация в России, сегодня признаётся провальным всеми, включая западных либеральных экономистов (Сакс, Стиглиц) и даже самих «реформаторов» (Нечаев, Илларионов). Альтернативное мнение высказывает, пожалуй, только Анатолий Чубайс.

Все помнят, как Чубайс, один из главных идеологов ваучерной приватизации, обещал гражданам по две «Волги» за ваучер. А позднее «признался», что перед правительством стоял выбор между «бандитским коммунизмом и бандитским капитализмом». И «мало кто понимал», что на самом деле приватизация «вообще не была экономическим процессом… Она решала главную задачу — остановить коммунизм»:

«Не Западу судить! Мало что понимает в этом Запад. Мы занимались не сбором денег, а уничтожением коммунизма. Это разные задачи, с разной ценой. Что такое приватизация для нормального западного профессора? Какого-нибудь Джеффри Сакса… Для него, в соответствии с западными учебниками, это классический экономический процесс, в ходе которого оптимизируются затраты на то, чтобы максимально эффективно разместить активы государства в частные руки. А мы знали, что каждый проданный завод — это гвоздь в крышку гроба коммунизма. Дорого, дёшево, бесплатно, с приплатой — двадцатый вопрос. Двадцатый! А первый вопрос один — каждый появившийся частный собственник в России — это необратимость… Первым выданным ваучером мы выхватили буквально из рук у красных решение об остановке приватизации в России, точно так же с каждым следующим шагом мы двигались ровно в том же направлении».

«Это не шоковая терапия»

«Уничтожение коммунизма» — наверное, благородная задача с точки зрения Чубайса и его «непонимающих» западных партнёров. Только «какие-нибудь западные профессора» задавали правительству реформаторов другие вопросы — почему для построения капитализма в России нужно проводить приватизацию как ограбление большей части населения? В пользу, как оказалось позднее, «бывших» партийных и комсомольских работников, выходцев из министерств и спецслужб? Почему нужно было привести в Россию капитализм так жестко, как не снилось Латинской Америке или Юго-Восточной Азии? Ведь это неизбежно, за считанные годы, вызвало ненависть большей части населения и к «реформаторам», и к капитализму, и к «благословенному Западу» как его источнику… И ностальгию по СССР, со всем его «бандитским коммунизмом» и прочими «ужасами сталинизма».

«Их (правительства «реформаторов» — прим. ИА REGNUM ) взгляды на экономику были настолько неестественными, настолько идеологически искажёнными, что они не сумели решить даже более узкую задачу увеличения темпов экономического роста. Вместо этого они добились чистейшего экономического спада. Никакое переписывание истории этого не изменит» — так описывал действия ельцинского правительства нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц.

Американский экономист Джеффри Сакс, в 1991—1994 годах руководитель группы экономических советников Ельцина, высказывался о «реформаторах» ещё жестче:

«Как мне кажется, российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства — служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег, и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей».

А может быть, и правда, приватизация в России — не провал, не ошибка? Не «страшная цена», которую пришлось заплатить для «уничтожения коммунизма»? Может, реформаторы и их «папа» Борис Ельцин на самом деле «решили задачу», но гораздо более циничную, антинародную и античеловеческую, чем обрушение недееспособной советской системы и построение на её обломках «новой России»?

«Это была конфискация»

Вот как описывает проведенную в России приватизацию известный «враг коммунизма», демократ и сторонник рыночной экономики Григорий Явлинский:

«Проблема тогда заключалась в том, что на рубль сбережений в стране в 1991 году было товаров на 14 копеек. Это и был огромный инфляционный потенциал. Если бы разрешили покупать собственность, те самые экономические активы, то количество товаров на рубль сначала бы сравнялось, а потом, может быть, даже и выросло. Что явилось бы важным стимулом работы экономики. Этого не сделали. Вместо этого провели такую реформу, которая уже в 92-м году привела к тому, что в России появилась инфляция в 2600%. Это была конфискация! Все деньги были уничтожены… Люди остались совсем без денег. А потом (после этого) запустили ваучеры и залоговые аукционы. Всем хорошо понятно, что если вы лишаете людей денег, а потом проводите приватизацию, вы ее проводите только криминальным способом. Вы распределяете собственность между дружками. Вот так появились наши олигархи».

Можно по-разному относиться к Явлинскому, его политическим и экономическим воззрениям. Не факт, что его «500 дней» или его программа приватизации не грозили бы стране таким же обрушением, как действия «реформаторов»… Но то, что сделано «недругами», Ельциным, Чубайсом и Гайдаром, он понимает достаточно точно.

Какой-то существенный «внутренний» капитал бывшей страны Советов — это, действительно, либо цеховики, либо криминальные, «спецслужбистские» и «номенклатурные» общаки (к концу перестройки связанные друг с другом и уже неотличимые друг от друга). Но сбережения, суммарно немалые, имели очень многие граждане. Рядовые рабочие, учителя, врачи, средние руководители, всю жизнь откладывавшие советские рубли на сберкнижку.

Эти сбережения, которые могли пойти на приватизацию, были уничтожены «павловской» денежной реформой, заморозкой счетов Сбербанка, гайдаровской «либерализацией цен» 1991 года и последовавшей гиперинфляцией. Не вчерашние студенты, а подавляющая часть населения была полностью лишена возможности активно участвовать в приватизации — чем-то, кроме одного выданного ваучера.

Все прочие программы приватизации, в том числе закон 1991 года «Об именных приватизационных счетах и вкладах в РСФСР» (вкладах, которые нельзя было передавать третьим лицам), были отброшены Ельциным в пользу «ваучеров». Кстати, указ N914 «О введении в действие системы приватизационных чеков…» был выпущен во время отпуска Верховного совета, который мог заблокировать решение президента до вступления его в законную силу.

В итоге, хотя заводы и пароходы, по меткому выражению Чубайса, отдавались новым собственникам «дёшево, бесплатно, с приплатой» (из 500 крупнейших предприятий России около 80% продано по цене менее $8 млн каждое, «Уралмаш» — за $3,72 млн, Ковровский механический завод — за $2,7 млн, Челябинский тракторный — за $2,2 млн), у рядовых граждан (семей, рабочих коллективов) не было возможности купить пакет акций, который хотя бы через годы обеспечил им существенную «прибавку к зарплате». Даже если они были «экономически грамотными» и не отдали свои ваучеры скупщикам, мошенническим фондам, завтрашним банкротам и фирмам-однодневкам — странным образом расплодившимся при тотальном попустительстве правительства, спецслужб и прочих «заинтересованных лиц».

А «следующие шаги ровно в том же направлении», те же залоговые аукционы — это уже чистая передача (даже не за бесценок — за государственные средства) наиболее лакомых кусков собственности «своим» олигархам и западным «партнёрам».

«Не вписались в рынок»

Заявления Чубайса о миллионах граждан России, которые «вымрут», потому что «не вписались в рынок», аналогичные заявления Гайдара и прочих «реформаторов» аморальны и омерзительны сами по себе. Но дело в том, что они и не могли «вписаться в рынок».

Не рынок строился! Вся система сознательно строилась так, чтобы потолком притязаний рядового жителя страны, самого «экономически грамотного» и удачливого, стали несколько акций «Газпрома», с которых можно получать хоть какие-то дивиденды. При этом большая часть граждан была обрушена в нищету, торговала чем придется и как придется, чтобы прокормить детей. А настоящие капиталы достались малой группе лиц… По предварительному сговору.

Воспеваемый либералами покойный Гайдар и яростный борец с коммунизмом Чубайс строили именно то, что было построено — чудовищный гибрид воровской малины и колониального грабительского капитализма, где колонистами оказались бывшие партработники и спецслужбисты. Которые, вообще-то, давали присягу и должны были Родину спасать… Народу служить.

Более продвинутые единомышленники Гайдара и Чубайса вокруг этой экономической системы прививали и выстраивали (или разрушали, что в случае построения инферно одно и то же) всё остальное — идеологию, систему образования, политический театр… А также более тонкие и страшные вещи — системы человеческой мотивации, психологические установок, коммуникации внутри общества.

За пять лет в отдельно взятой стране был построен не просто «бандитский капитализм» — был построен «новый русский человек» и система его воспроизводства. Такой «новый человек», который за несколько поколений должен скатиться до состояния «недочеловека». Того самого «руссиш швайн», которого НЕ встретили в Советском Союзе немецкие фашисты, но в которого мечтали превратить русских и гитлеристы, и их последователи в США и Европе.

Бумажек не жалко. И не полученных гражданами России «двух Волг» не жалко. Жалко, что во главе страны в лихие годы не встали «бандитские коммунисты», которые могли проливать кровь, но не готовы были для сохранения собственной власти обрушить в рабское существование граждан собственной страны. Страны, давшей им всё.