Новая Турция и взаимоотношения Анкары с Вашингтоном

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган подтвердил свой мандат на досрочных выборах 24 июня, набрав 52,5% голосов. Вызывает интерес, какие шаги он предпримет во внешней политике: какими будут взаимоотношения с США и Россией, Европейским союзом, ждать ли изменений в политике применительно к Ближнему Востоку в целом и Сирии в частности.

Одним из определяющих факторов внешних взаимоотношений, несомненно, является экономический рост. Эрдоган вновь избран, однако возможности государства, экономические показатели, производственные мощности остались прежними. В конце концов, внешняя политика — это не процент голосов, а комплекс решений государственной власти. Взаимоотношения между странами не строятся на любви или ненависти, а выстраиваются с позиции взаимной выгоды. Так, несмотря на полемику между Берлином и Анкарой, что мы видели на протяжении последнего времени, турецкое министерство энергетики присудило победу в важном тендере немецким компаниям. Поэтому высказывания, рассчитанные на внутреннюю аудиторию, да еще во время предвыборной кампании, могут мало что означать для международных отношений в их совокупности. Поэтому, например, торгово-экономические соглашения Турции с Россией не разрыв Анкары с Западом. Энергетические контракты с Москвой, сделка по поставке зенитного ракетного комплекса С-400, передача России проекта по строительству первой в Турции АЭС «Аккую» в Мерсине — это всего лишь торговля, связанная с поиском альтернативных каналов получения оружия и технологий.

Китай является вторым по величине партнером во внешней торговле. Взаимоотношения с Пекином тоже основаны на экономике. Нынешний правящий блок не предпринимает никаких шагов для развития более структурных общественных, культурных, политических и дипломатических взаимоотношений с Китаем. В конечном итоге зависимость Турции от Запада, Атлантического альянса, членство в НАТО и Совете Европы, позиция кандидата на вступление в Евросоюз являются базовыми и не изменятся резко за один день. Кроме того, вся эта работа была начата и проделана до появления на сцене ныне правящей Партии справедливости и развития (ПСР). Западный империализм в Турции имеет такое сильное влияние на армию, крупный капитал, чиновничий аппарат, научные круги и университеты, левоцентристское либеральное крыло и партии, что даже если в Анкаре и сменятся люди во власти, потенциальный отрыв от Запада будет долгосрочным процессом, который займет не одно десятилетие.

Турция возобновит и переговоры с администрацией президента США Дональда Трампа. Критической точкой здесь является покупка российских С-400 и американских самолетов F-35. Конгресс США начал связывать их друг с другом, что вызвало динамику в турецко-американском диалоге. Вашингтон сел за стол переговоров с Анкарой по вопросу Манбиджа. Если по итогам переговоров будет положительный результат, как того ожидает Эрдоган, то взаимоотношения с американцами снова станут более близкими. Сближение с США не испортит торговые отношения с Россией. Не считая кризиса после сбитого самолета, даже во времена плохих политических взаимоотношений с Москвой заключение экономических сделок продолжалось. И если в дальнейшем прекратятся совместные действия России и Турции, это отразится лишь на соглашениях по С-400 и атомной энергетике.

Эксперт вашингтонского Центра новой американской безопасности (CNAS) Николас Герас отмечает следующее: «В сущности, идея о том, что США нужна Турция для преодоления влияния Ирана, зависит от интерпретации в ключе: «Турция — это новое Османское государство под предводительством президента Эрдогана, стремящееся снова установить свою власть на еще большей территории, чем Ближний Восток». По мнению Гераса, некоторые лица, в особенности представители арабских стран Ближнего Востока, которые считают, что смогут конкурировать с Анкарой и Тегераном, рассматривают турецкое государство в качестве естественного конкурента и препятствия в части иранского населения. Если США удастся снова сблизиться с Турцией, то обе страны вместе смогут контролировать большую территорию, простирающуюся вдоль севера Сирии, потеснив сирийского президента Башара Асада и Иран».

Да, сегодня Анкара в отношениях с Вашингтоном переживает один из самых «холодных периодов». Нынешний государственный секретарь США Майк Помпео ранним утром 16 июля, когда стало известно о попытке переворота 2016 года, опубликовал сообщение, в котором обвинил Эрдогана «в превращении Турции в исламскую диктатуру». Вице-президент вашингтонского аналитического центра «Фонд защиты демократий» Джонатан Шанцер замечает: «Не думаю, что Помпео в чем-то ошибся относительно Эрдогана. На мой взгляд, необходимо занять более жесткую позицию и потребовать от Анкары вернуться на сторону НАТО. Без четкого сообщения в данном направлении почти наверняка Турция еще больше отдалится от Вашингтона и остальных стран Запада». Кроме того, в рамках более жесткой политики новой администрации в отношении Ирана министерство финансов США приняло решение о введении санкций в отношении нескольких турецких граждан и четырех турецких компаний за поддержку иранских компаний, связанных с «террористическими организациями».

Шанцер, бывший аналитик минфина по противодействию финансированию терроризма, подчеркивает: «Новые санкции против сетей поставок в Турции являются знаком в ответ на продолжающиеся здесь со времен иранского бизнесмена Резы Зарраба (2011−2016 годы) противозаконные действия. Зарраб в ноябре предстал перед судом в Нью-Йорке и стал свидетелем стороны обвинения — правительства США. Ему были предъявлены претензии в отправке золота в Иран в обмен на нефть в нарушение санкций. Заместитель директора турецкого государственного банка «Халкбанк» Мехмет Хакан Атилла был осужден по пяти отдельным правонарушениям на основании обеспечения им беспрепятственного функционирования схемы Зарраба. Кроме того, в ближайшем будущем будут обнародованы штрафы на большие суммы для банков, связанных с этим делом».

По мнению научного сотрудника Центра Ближневосточных исследований имени Моше Даяна Тель-Авивского университета Чжэна Сагника, «разногласия Турции с США достаточно серьезны, чтобы Анкара смогла проявить двойственность с Вашингтоном относительно Ирана. В большей степени разжигаемое правительством все более возрастающее противостояние Западу является одним из самых больших препятствий для Анкары, чтобы занять такую позицию против Тегерана. Оно может быть сглажено посредством сотрудничества Турции с Россией и Ираном в Астанинском процессе». Так что, несмотря на предвыборные обещания ПСР преодолеть «все проблемы, связанные с США», ситуация для Анкары не выглядит обнадеживающей. Новые санкции, принятые в отношении Ирана, обязательно затронут Турцию, которая одновременно выступает против возрастающей геополитической роли Тегерана, но стремится в то же время поддерживать выгодные двусторонние торговые отношения с ним. Вместе с этим стратегия, сосредоточенная главным образом на санкциях, может привести к росту напряженности между Вашингтоном и Анкарой.