Что сказал глава бюджетного комитета Госдумы, и за что дают 8 лет колонии?

Телевизионные трансляции того, что происходило на завершившемся сегодня Санкт-Петербургском международном экономическом форуме, весьма позитивны по своему содержанию.

Особенно в тех их частях, в которых рассказывается об участии на форуме В. Путина, Э. Макрона, президента Французской республики, премьер-министра Японии С. Абэ, заместителя председателя КНР Ван Цишаня, а также К. Лагард, директора-распорядителя Международного валютного фонда.

Оно того стоит, потому что поведение российского государства на международной арене эффективно и весьма впечатляюще. Вопреки абсолютно непредсказуемому поведению Трампа, дестабилизирующего мировую ситуацию.

В меньшей степени ведется телерассказ о том, что обсуждается на полях форума и что носит важный и системный характер для социально-экономического развития страны на ближайшие шесть лет.

Восполним пробел.

Традиционно особое место в рамках программы форума занимает Деловой завтрак Сбербанка.

По форме это утреннее застолье, позволяющее его участникам — министрам, губернаторам и крупным бизнесменам — позавтракать во время выступлений.

По претензии и сути это должно быть деловое общение на тему, которую определяет Г. Греф, руководитель Сбербанка.

Странное это занятие — есть, слушать и запоминать, поскольку «все ходы» записать нечем, да и руки заняты вилкой и ножом. А выступающие серьезные и готовились по заданным заранее темам, объединенным общей проблемой: что собирается делать правительство в ближайшие шесть лет.

Это А. Силуанов, первый вице-премьер, Т. Голикова, зампредседателя правительства, М. Орешкин, министр экономического развития, А. Кудрин, председатель Счетной палаты, А. Макаров, председатель комитета Госдумы по бюджету и налогам, А. Гурвич, которого представили как руководителя экспертной группы при Минфине, С. Собянин, мэр Москвы.

А. Силуанов и Т. Голикова ничего определенного по программным шагам правительства в связи с майским указом не рассказали. Будет ли изменяться бюджетная и налоговая политика? Будет, но это не столько кардинальные или радикальные реформы, сколько бюджетно-налоговые маневры и настройки. Главное, что они, эти изменения, не будут затем меняться в течение шести лет.

Надо что-то делать с фондом обязательного медицинского страхования. Это единственный из трех внебюджетных фондов, который по закону и на практике децентрализован. Иначе говоря, условия осуществления медстрахгарантий зависят от того, как к этому относятся в регионах, которые, даже если обладают высокотехнологичными институтами, не спешат оказывать соответствующие услуги жителям других регионов.

Позже на эту тему высказался С. Собянин, фактически опровергнув этот тезис Т. Голиковой, сообщив, что число иногородних пользователей столичных медуслуг за последние годы выросло с 8 до 27 процентов. То-есть дал понять, что в Москве к реформе фонда ОМС будет свой подход.

Сенсацией, вызвавшей аплодисменты присутствующих, похоже, стало выступление А. Макарова, председателя комитета Госдумы по бюджету и налогам.

Отвечая на вопрос Г. Грефа о реализуемости майского указа, он заявил, что проблема экономического роста (основной тезис указа — А.М.) не имеет никакого отношения к экономике и лежит во внеэкономической плоскости.

Свои доказательства он начал со второго закона термодинамики об энтропии замкнутой системы, которая неизбежно возрастает. Для тех, кто подзабыл школьную программу, А. Макаров напомнил, что энтропия — мера необратимого рассеяния энергии. Или мера беспорядка. В замкнутой системе хаос возникает, если мы просто ничего не делаем.

И пояснил по-обывательски: надо очень быстро бежать вперед, чтобы просто стоять на месте. Надо определить, в чем сегодня главные проблемы? Мы обсуждаем указ президента. Вот сидят губернаторы. Спросите у любого из них — будут ли они выполнять указ?

Таких сумасшедших нет, чтобы кто-то встал и сказал, что не буду, так как у меня нет денег. А у них нет денег на выполнение указа. Строго говоря, правительство, которое сегодня говорит, что оно будет выполнять указ, тоже прекрасно знает, что тех недостающих 8 триллионов, тоже нет. Откуда мы их получим? И все вопросы мы свели к тому — где взять эти 8 триллионов, а не то, что на самом деле надо сделать.

А дальше мы прекрасно с вами понимаем, что у нас две беды: абсолютная неэффективность и абсолютная безответственность. Насчет неэффективности предлагаю сопоставить капитализацию отдельных частных компаний с капитализацией отдельных сопоставимых по виду деятельности государственных корпораций или даже государственных монополий. А вторая беда — это абсолютная безответственность. Потому что в стране никто не отвечает за результаты, которые должны быть достигнуты.

Главное мы уже «сделали». Мы передали Министерству экономического развития Росстат. Все будет нормально, коллеги, поверьте.

У нас неэффективна налоговая система. Она реально неэффективна — не может выполнять стимулирующую роль. Мы абсолютно не готовы обсуждать систему, а готовы обсуждать ставки налогов.

У нас неэффективная бюджетная система, несмотря на то, что Минфин в этих условиях пытается что-то выжать. А система межбюджетных отношений у нас еще более неэффективна, чем бюджетная система.

У нас неэффективна система управления. Но вместо того, чтобы обсуждать действительно системные вопросы, мы будем обсуждать, где нам взять 8 триллионов.

Бессмысленно исправлять систему образования и систему здравоохранения путем вливания туда денег. Добавив в любую неэффективную систему денег, мы сделаем только одно: мы создадим возможность эффективно воровать деньги.

Поэтому первый эффективный шаг мы сделали, передав Росстат Минэкономразвития, и я думаю, последующие шаги будут такими же эффективными. А. Макаров завершил выступление тем, что будто бы испугался того, что уже и так наговорил на восемь лет колонии.

Вот тут и раздались аплодисменты. Единственные, которыми награждались выступающие на этом деловом завтраке.

А. Кудрин выступил так, чтобы всем было ясно: он и его центр и есть авторы проекта майского указа. Во всяком случае, 50 процентов из того, что содержится в указе, оказалось там на основании кудринских предложений. Остальные предложения, как он доверительно сообщил собравшимся, будут также использованы по мере готовности правительства к переменам. Так А. Кудрин понял слова президента, адресованные ему на встрече. Возможно, поэтому он придумал фразу о том, что если раньше правительство инициировало реформы, а глава государства их оценивал, то теперь наоборот. Инициатива исходит от главы государства, а правительство пока не спешит пройти свою часть пути.

Странно было слышать выступление М. Орешкина, который сразу парировал А. Макарова не по сути, а по форме. Дескать, А. Макаров теперь стремится занять место В. Жириновского. Затем он покритиковал Г. Грефа за его презентацию и пример рывка турецкой экономики, с которой Минэкономразвития пример брать не будет. Дальше он говорил о 8 триллионах недостающих рублей, но тут же перевел стрелки на банковскую систему. В условиях рынка банковская система сама должна определиться с прорывными направлениями финансирования. Поэтому, если мы хотим увидеть экономику через шесть лет, надо посмотреть на то, куда будет вкладывать деньги банковская институция.

Г. Греф тут же ответил: наши приоритеты не поменяются и через шесть лет. И если вы будете ориентироваться на банковские приоритеты, то наша экономика не изменится и через шесть лет. В частности, мы не будем финансировать цифровую экономику, потому что очень мало в мире финансовых инструментов, которые готовы финансировать экономику с легкими активами. Там нечего взять в залог!

С. Глазьев, советник президента России, изначально не был в списке выступающих, но выступил. Выступил по существу.

Он назвал свой спич ремаркой, сказав, что у российской экономики нет ресурсных ограничений для роста. Загрузка производственно-промышленного потенциала всего 60 процентов. У нас двадцатипроцентная скрытая безработица и неограниченный рынок труда на нашем евразийском пространстве. По сырьевым ресурсам есть возможность увеличения переработки в разы добавленной стоимости. И по интеллектуальным ресурсам — сотни тысяч людей, работающих за рубежом, реализуя там наши же технологии.

Стратегия развития хорошо понятна. Это модернизация и технологическая революция на основе нового технологического уклада, который растет с темпом 30 процентов в год. Это динамическое наверстывание там, где мы близки к передовому мировому уровню. Например, авиационная промышленность. Это углубление переработки ресурсов и догоняющее развитие там, где мы отстали.

Результат — темп экономического развития на 8% в год. Чего нам не хватает? Долгосрочных кредитов, отлаженного трансмиссионного механизма банковской системы. У нас никудышняя система управления, нет способности кредитовать долгосрочное развитие и, самое главное, нет ответственности за достижение поставленных целей.

Поэтому надо говорить не столько о реформах, сколько о безусловном исполнении федерального закона «О государственном стратегическом планировании».

Вот такой оказался Деловой завтрак Сбербанка, из названия которого я бы убрал слово «деловой».

Напомню, что ИА REGNUM последовательно проводило линию на почитание идей и смыслов и полноценное следование букве и духу федерального закона, о котором говорил советник президента Российской Федерации.