Освобождение Крыма. Штурм Севастополя

Во второй половине апреля 1944 года немцы и румыны контролировали в Крыму только Севастополь и внешний обвод его укреплений. К этому времени их войска имели перед собой двоякую задачу — эвакуироваться из Крыма и удерживать Севастополь как можно дольше. Вторая задача имела исключительно политическое значение — на кону стоял внешнеполитический курс Турции, руководство которой смотрело на Крым и Севастополь как на лакмусовую бумажку, показывающую способность Германии и ее сателлитов переломить ход войны.

Главной задачей немецкой группировки в Севастополе было обеспечение приемлемых условий эвакуации войск и сохранение морского сообщения с Румынией, откуда осуществлялось снабжение Крыма. Поэтому главное внимание оборонявшихся было сосредоточено на удержании господствующих высот Сапун-гора и Сахарная головка, прикрывавших Севастопольскую бухту от наблюдения и прицельного артиллерийского обстрела.

Двоякость этой задачи сыграла с советскими войсками недобрую шутку. Пленные, регулярно поставляемые войсковыми разведчиками, наперебой твердили о том, что полным ходом идет подготовка к эвакуации из Севастополя. На основе этих данных было решено атаковать немецкую оборону и не позволить противнику спокойно убраться из Крыма.

23 апреля части 4-го Украинского фронта пошли вперед. Артподготовка была слабой, упорной обороны от противника не ожидали. Однако советское наступление быстро завязло в минных полях и лесах, подожженных немцами. Войска смогли взять несколько опорных пунктов, но решительного успеха не добились. На пересеченной местности советские танки, от которых пехота была отсечена сильным артиллерийским и минометным огнем, впервые понесли большие потери от экзотического на тот момент оружия — ручных реактивных гранатометов «Офенрор» и «Панцерфауст».

В ходе боёв, продолжавшихся с 23 по 25 апреля, войска 4-го Украинского фронта потеряли 1150 человек убитыми и 4629 ранеными. В их результате стало известно, что Гитлер приказал удерживать Севастополь «во что бы то ни стало». Речь шла о большой политике. Турцию активно склоняли к вступлению в войну на стороне антигитлеровской коалиции и потеря Севастополя могла стать последней гирей на этих весах.

Для освобождения Севастополя нужен был планомерный штурм. Его подготовка началась незамедлительно.

Дивизии фронта пополнялись призывниками с освобожденных территорий Крыма. Командование в донесениях отмечало очень высокую мотивированность этих людей. При этом стоит отметить, что призывники крымскотатарской национальности были отправлены вглубь страны, в том числе и для того, чтобы исключить кровавые конфликты в боевых подразделениях, так как крымчане других национальностей, имели к ним после оккупации большие претензии и личные счеты.

К Севастополю подтягивалась артиллерия до 280-мм калибров включительно, создавались запасы снарядов.

Насколько важен был вопрос Севастополя для внешнеполитических факторов, свидетельствует то, что дата начала его штурма обсуждалась в Ставке очень бурно. Маршал А. М. Василевский вспоминал, что «когда речь зашла о новой отсрочке, Верховный вышел из равновесия. Разговор приобрел довольно острый характер. Но я не отступал от своего и получил разрешение… начать 7 мая генеральный штурм Севастополя усилиями всех войск фронта, Черноморского флота и партизан».

Период подготовки к штурму не означал передышки и спокойной жизни для немцев и румын, засевших в Севастополе. В это время не только подвозилась боевая техника, пополнялись войска и боекомплект. Велась активная разведка и уничтожение выявленных ею элементов огневой системы противника. С 16 апреля по 4 мая войска 4-го Украинского фронта израсходовали 641 вагон боеприпасов, в том числе 400 280-мм и 1700 203-мм выстрелов на уничтожение ДОТов, бункеров и артиллерийских батарей.

План штурма был следующим. Прорвать оборону южнее Севастополя на участке от Сапун-горы до морского берега и по кратчайшему пути выйти к бухтам, через которые противник получает снабжение. Лишить его возможности эвакуации и поддержки с моря. Кроме того, характер местности в этом секторе благоприятствовал использованию танков 19-го танкового корпуса.

Для вынуждения противника раздёргать свои резервы в разные стороны были предусмотрены два этапа операции. 5 мая должны были начаться активные действия на участке 2-й гв. армии севернее Севастополя по направлению к Северной бухте, а 7 мая на южном участке Приморская и 51-я армии ставили шах и мат немецкой группировке, вцепившейся в город русской славы. Такая разница во времени позволяла последовательно сосредоточить всю мощь авиации сначала на одном участке удара, а затем на другом.

4-й Украинский фронт насчитывал к этому времени 242 тыс. человек, 5541 орудие и миномет, 340 танков и САУ. Если в начале апреля 1944 года фронт имел перед собой в Крыму сопоставимого по силам противника, то в мае соотношение сил резко изменилось.

Вопрос заключался не в том, получится ли освободить Севастополь, в котором еще держались 68 тыс. немцев и 18 тыс. румын. Речь шла о том, чтобы сделать это с минимальными потерями и по возможности быстро.

Всё это время командовавший оборонявшейся в Крыму 17-й немецкой армией генерал-полковник Йенеке бомбардировал ставку Гитлера и штаб группы армий депешами о необходимости срочной эвакуации своих войск. В результате 29 апреля он был отстранен от занимаемой должности и заменен ранее командовавшим 5-м корпусом генералом Альмендингером.

5 мая в 10:00 на немецкие и румынские позиции обрушилась двухчасовая артиллерийская подготовка атаки. В 12:00 пехота 2-й гв. армии начала штурм сильно укрепленной немецкой обороны. Продвижение за день составило от 500 до 1000 м. На следующий день, 6 мая, советская артиллерия работала по целям полтора часа. Тем не менее, заградительный огонь немецкой артиллерии был настолько плотным, что штурмовые группы были остановлены на исходном рубеже.

7 мая в 10:30 после полуторачасового артобстрела перешли в атаку части Приморской армии. Они взяли первую траншею и высоту на подступах к Сапун-горе. Попытка ввести в бой танки была неудачной. После потери двух боевых машин сгоревшими и еще двух подбитыми танки получили приказ на отход. Вечером пехота вновь пошла в атаку и ворвалась на вершину Сапун-горы, окружив часть сил оборонявшей ее 73-й пехотной дивизии немцев. Штурмовыми группами было уничтожено 19 ДОТов, 43 ДЗОТа, взято шесть линий траншей. Обеспечивавшие продвижение сапёры обезвредили на этом участке почти четыре тысячи мин.

Штурмовавшие 7 мая Сапун-гору части четырех стрелковых дивизий потеряли 308 человек убитыми и 1092 человека ранеными.

Интересно, что причиной своей неудачи в обороне Сапун-горы немцы указали в отчете панику, охватившую солдат 73-й пехотной дивизии. Как часто бывает в подобных случаях, «у победы много отцов, а поражение всегда остается сиротой».

Утром 8 мая советские штурмовые группы взяли высоту Горная, являвшуюся последним природным препятствием для ввода в бой танков 19-го танкового корпуса. Перспективы дальнейшего сопротивления стали ясны даже в удаленном от места событий штабе группы армий. Её командующий, генерал Ф. Шернер отправил в Ставку Гитлера донесение с просьбой разрешить эвакуацию крепости Севастополь.

Утром 9 мая вступили в бой танки 19-го корпуса. Первым боевым призом для одной из его бригад стало уничтожение на Приморском шоссе отходящей колонны немецкой артиллерии. В тот же день немцы начали переправляться на южный берег Северной бухты.

Тогда же черноморское командование кригсмарине получило распоряжение обеспечить экстренную эвакуацию войск из «крепости Севастополь». Для этого в море были отправлены все транспортные корабли. Было приказано прервать на них все ремонтные работы, не являющиеся критически необходимыми. Первый конвой из танкера «Продомос», буксиров «Гунтер» и «Амсоль» и лихтера «Бессарабия» вошел в Северную бухту ночью 9 мая и с рассветом был расстрелян прямой наводкой артиллеристами 2-й гвардейской армии.

Они стали первыми жертвами в длинном ряду «эвакуаторов», отправившихся на дно.

Конвой из теплоходов «Тейя» и «Тотила», прикрываемых торпедными катерами и тральщиками, вынужден был во время погрузки пассажиров маневрировать, уворачиваясь от артиллерийского обстрела. Когда конвой принял несколько тысяч эвакуируемых, он попал под удар советской авиации. «Тотила» с 4000 человек на борту после нескольких бомбовых попаданий затонул в 10:30. Теплоход «Тейя», приняв 5000 солдат и офицеров, успел уйти от Севастополя в море, но там был обнаружен и атакован советскими штурмовиками и бомбардировщиками. Теплоход был пущен ими на дно в 15:00 и унес с собой в морские глубины 3500 человек. Остальным повезло, их успели выловить из воды сопровождавшие конвой боевые корабли.

11 мая советская подводная лодка Л-4 повредила танкер «Фридерике», обладавший наибольшей грузоподъемностью среди судов, задействованных в эвакуации. Танкер мог бы вывезти 10 000 человек за один рейс.

Стоит отметить, что почти все корабли конвоев эвакуации шли в Севастополь с грузом боеприпасов и боевой техники, включая штурмовые орудия. При этом корабли отправляли туда как ночью, так и днем, несмотря на практически гарантированное их избиение советской авиацией и артиллерией в светлое время суток.

Последний очаг сопротивления немцев на мысе Херсонес был подавлен 12 мая. За сутки там было взято в плен более 7000 человек.

Интересно, что с 1 по 10 мая в «крепость Севастополь» было доставлено пополнение общей численностью более четырех тыс. человек, около 50 пушек и 11 штурмовых орудий. Вывезти из Севастополя немцам и румынам удалось порядка 47 тыс. солдат и офицеров.

При этом румыны начали масштабную эвакуацию своих солдат еще до начала штурма Севастополя. Общие безвозвратные потери немцев и румын в Крыму с начала операции по освобождению полуострова составили от 80 до 100 тыс. человек, из которых 61 тыс. попала в плен. В это число не входят раненные, эвакуированные из Крыма с 8 апреля по 12 мая.

Безвозвратные потери (убитыми и умершими от ран) Красной Армии в Крымской операции составили 17 754 человека.

Освобождение Крыма стало яркой иллюстрацией резкого взлета качественного уровня Красной Армии даже по сравнению с 1943 годом. Причем эти качества и творческий подход к решению боевых задач были продемонстрированы на всех уровнях — от пехотного отделения штурмовых групп, без больших затруднений уничтожавших бетонные ДОТы и укрепрайоны, до генералитета, регулярно устраивавшего неприятные сюрпризы своим не менее опытным противникам.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что Крымское поражение стало первым в цепочке кровавых и сокрушительных катастроф, которые Германия и ее союзники потерпели в 1944 году.