Тяньаньмэнь. Нужен ли Пекину кот, который больше не ловит мышей?

15 апреля исполняется 29 лет со дня начала китайского майдана — событий на площади Тяньаньмэнь в Пекине.

Западные пропагандисты предпочитают называть их «бойней на площади Тяньаньмэнь» (англ.Tiananmen Massacre), подразумевая подавление «революции» «китайской автократией».

В этот день в центре Пекина собрались студенты, протестующие против власти Дэн Сяопина — фактического руководителя Китая с конца 1970-х до начала 1990-х гг. Дэн подавил протесты и сохранил целостность государства. Когда звучит имя Дэн Сяопина, первое, что приходит в голову — это реформы, и второе — это подавление китайского майдана 1989 года.

Майдан «продержался» полтора месяца: в ночь на 4 июня на площади показались танки, и протестующих разогнали. По разным оценкам в этот день в Пекине погибли от 200 до нескольких тысяч человек.

Есть неподтвержденные данные, что многие из погибших — военные, участвовавшие в подавлении майдана.

По официальным данным Китая, погибли 200 человек, среди которых 36 студентов, десять солдат и 13 представителей прочих силовых структур. Число раненых впечатляет — пострадали порядка семи тысяч человек.

Разбег данных понятен: Пекин не склонен афишировать большое число пострадавших и погибших — в отличие от Запада. После разгона протестующих тела погибших были оперативно убраны с площади, а затем останки — уничтожены.

Событие не ограничилось столицей: протесты прошли также в таких крупных городах как Шанхай, Сиань, Нанкин, Чунцин, Ухань (провинция Хубэй).

Возникает вопрос, кому нужен был этот майдан? Для поисков ответа обратимся сначала к истории, а затем — к мнению экспертов.

Что произошло — факты и мнения

Считается, что китайский майдан 1989 года — это, в конечном итоге, результат политики Дэн Сяопина, которому принадлежат знаменитые фразы:

«Никаких дискуссий!» — это одно из моих изобретений» и «Неважно, какого цвета кошка, лишь бы ловила мышей».

Фактическим предшественником Дэна был Хуа Гофэн — последователь политики Мао Цзэдуна (Дэн был его заместителем). Когда Дэн в 1978 году отстранил Хуа от власти, в стране начались реформы: Китай встал на путь, который современные эксперты называют «догоняющим модерном». Реформы касались прежде всего экономики («переход к рынку») и в некоторой степени политики (либерализация).

Как это не раз в дальнейшем случалось в истории, реформы не успокоили недовольных авторитарным стилем правления, а, напротив, активизировали прозападно настроенную часть населения — не без помощи из-за рубежа.

Считается, что студенты и часть интеллигенции ожидали от руководства более радикальных реформ. Есть мнение, что эта часть общества «заглядывалась» на те преобразования, что происходили в Советском Союзе. Известно, что перестройка в СССР завершилась крахом страны. Так вот Дэн, в отличие от генсека КПСС Михаила Горбачева, не позволил Китаю пойти тем же путем.

Стоит обратить внимание на то, что майдан произошел в преддверии визита Горбачева в Китай.

Есть и другая точка зрения, согласно которой часть недовольных, напротив, не хотела рыночных перемен в экономике и пыталась отстоять социализм. Действительно, в конце мая в Пекине проходили демонстрации госслужащих, вышедших на Тяньаньмэнь с портретами Мао.

Так, доктор философских наук, профессор Института востоковедения РАН Артем Кобзев заявлял следующее:

«До сих пор неизвестно, чего, собственно, требовали участники этих событий, за что они, собственно, боролись? То ли за либерализацию и демократизацию, то ли, наоборот, боролись за то, чтобы убрать издержки начавшихся процессов».

Немаловажным является еще один фактор — смерть 15 апреля 1989 года Ху Яобана, в 1987 году отстраненного от управления Компартией Китая. Власти обвинили его в потворстве «буржуазной либерализации», поскольку его не устраивала политика Дэна, и он открыто призывал к «быстрой реформе».

Дэн обвинил Ху в организации студенческих протестов в конце 1986 — начале 1987 года. В день начала майдана Ху, находившийся под следствием, умер от сердечного приступа. Студенты на площади потребовали, в том числе, отменить обвинительный приговор в отношении Ху.

Таким образом, майдану предшествовали выдвинутые 15 апреля требования студентов, а через две недели на площади Тяньаньмэнь был разбит палаточный лагерь, просуществовавший с 27 апреля по 4 июня.

Среди протестующих были не только «запустившие» протестный процесс студенты и представители интеллигенции (инициаторы реформ), но и представители рабочего класса (среди них были как противники реформ, так и противники «слишком слабых» реформ).

Костяк майдана составляли сторонники «демократизации» и «борьбы с коррупцией». В него входили Независимый союз студентов Пекина и Независимая ассоциация пекинских рабочих.

Известно, что сторонники Чжао Цзыяна (на момент протестов — Генсек ЦК Компартии Китая) оказывали протестующим поддержку.

Протесты на площади трудно назвать исключительно мирными. Военное положение в столице и войска были введены после того, как протестующие отвергли ряд призывов властей разойтись.

Более того, утром 3 июня «студенты» не пустили на Тяньаньмэнь невооруженные части Народно-освободительной армии Китая (НОАК), а когда вечером того же дня в столицу вошли армейские подразделения с танками, им было оказано вооруженное сопротивление.

В сторону танков летели не только камни, но и коктейли Молотова. По некоторым данным, «студенты» поджигали обездвиженные ими при помощи стальных балок танки, используя для поджога одеяла, пропитанные бензином.

На наличие в столице сгоревшей бронетехники указал в книге «Сингапурская история» премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю.

«На следующий день после инцидента он лично проехал по улице Чанъань на всем протяжении от Военного музея до комплекса для приема гостей Дяоюйтай и видел дымившиеся остатки 15 танков и бронетранспортеров», — цитирует Ли министра торговли Китая Ху Пина.

В свою очередь войска обстреливали протестующих из автоматов. Когда все закончилось, основную часть демонстрантов арестовали, признав опасными преступниками. Аресты продолжились и «по следам» акции.

Характерно, что одной из мер Пекина стал запрет на работу в стране зарубежных СМИ и строгий контроль над освещением событий в китайской прессе.

На международном уровне разгон демонстрантов был назван «бойней» и осужден. Официально Запад ввел в отношении Китая санкции. Но, несмотря на это, реформы вовсе не закончились полным фиаско. Скорее наоборот.

Чем все обернулось — оценки экспертов

В докладе «Суверенитет в обмен на инвестиции и технологии» (7 июня 2016 г.) Юрий Бялый, вице-президент по научной работе Международного общественного фонда «Экспериментальный творческий центр», сообщил, что итоги событий на Тяньаньмэнь подтвердили статус Китая как стабильной страны: разгон майдана не позволил государству развалиться — и это решили использовать зарубежные инвесторы:

«Только после кровавых событий на площади Тяньаньмэнь, когда выступления студентов, поддержанных, скажем так, переодетыми силовиками (об этом тоже пишут) на центральной площади Пекина против власти были достаточно беспощадно разогнаны войсками и полицейскими подразделениями, национальной полицией. Так вот, только после того, как эти события произошли, в Китай пошли по-настоящему серьезные инвестиции».

Эксперт пояснил, что сначала это были государственные инвестиции, затем ― инвестиции внутрикитайских компаний и, наконец, большие инвестиции зарубежных китайских бизнесменов хуацяо (китайцы, проживающие вне Китая).

«А затем, несмотря на то, что за Тяньаньмэнь на Китай наложили довольно жесткие санкции, пошел массово косяком крупный иностранный бизнес», ― сообщил Бялый.

Эксперт подчеркивает, что речь идет об инвестициях развитых западных стран. Важно, что это были целевые прямые инвестиции в производственные предприятия, а не связанные с фондовым рынком.

Бялый, указывая на кровавый и достойный осуждения с человеческой точки зрения характер произошедшего на Тянаньмэнь, отметил, что оно, тем не менее, показало миру: «китайское руководство полно решимости отстаивать свои суверенные права», пусть даже очень жесткими мерами.

По мнению эксперта, мир понял, что Китай стабилен и в него безопасно вкладывать деньги.

«И по той же причине событий на площади Тяньаньмэнь на родину в Китай потянулись те зарубежные китайские научные и инженерные кадры, которые учились и работали в западных университетах и ведущих западных компаниях, просто потому, что эти ученые и инженеры поняли, что Китай принимает мощную, глубокую, очень амбициозную программу развития страны, и, значит, эти кадры китайские будут в стране востребованы», ― отметил Бялый.

«И именно эти кадры, между прочим, возглавили сначала экономически, с гигантскими темпами более десятка процентов в год рост Китая, а затем и тот технологический рывок, который вот мы сегодня видим по его плодам, в том числе на наших рынках весьма современные электронные и прочие техники», ― считает эксперт.

Подчеркну, что практически нет тех, кто счел бы сами события 1989 года чем-то положительным. Так, сам Дэн Сяопин на встрече (9 июня 1989 г.) с высшим командным составом частей, участвовавших в обеспечении военного положения, так комментировал действия официального Пекина:

«Эта буря была неизбежной. Ее предопределяла общая ситуация на международной арене и обстановка, сложившаяся в Китае».

Доктор исторических наук Евгений Бажанов в интервью газете «Известия» сказал:

«В Китае той поры мягкий вариант привел бы к полному развалу. Я верю китайским руководителям, которые говорят: страна не была готова к демократии. Вдумаемся — 700 миллионов крестьян, 300 миллионов неграмотных, 100 миллионов безработных. Получи они возможность строить демократию — разнесли бы страну в клочья».

«Тем более что свеж еще был в памяти опыт «культурной революции», когда наломали немало дров. Хунвейбины устроили такие погромы, что Мао вынужден был пустить против них армию. Полагаю, что в случае уступок Китай погрузился бы в хаос. И, разумеется, никаких нынешних успехов не было бы», — отметил Бажанов.

Автор книги «Народная Республика Амнезии» Луиза Лим в интервью газете Financial Times 4 июня 2017 года заявила:

«Это своего рода ретроспективное обоснование того, что эти 30 лет роста и экономического развития произошли только потому, что правительство предприняло те действия. Эта точка зрения очень распространена в Китае, и она перекликается с идеей о том, что альтернативой был хаос, наподобие российского».

«Кто виноват»? — роль внешних сил

Возникает вопрос: кому был нужен китайский майдан?

Дестабилизация Китая — как тогда, так и сейчас — выгодна тем, для кого Пекин является конкурентом. И, по мнению ряда экспертов, была подогрета извне. А подогревать было что.

Время майдана было выбрано не случайно — Китай переживал «времена перемен» (так нелюбимые китайцами), причем сложный процесс модернизации по-китайски с сохранением основных политических, социальных и даже экономических констант, шел уже достаточно давно.

По мнению Кобзева, Китай расплатился майданом за то, что встал на западный путь:

«Китай попал под влияние Запада. Все эти страшные жертвы — это продукт иноземного влияния».

И не только Китай; ведь его «старший брат» — СССР явно двигал страну в сторону либерализации, и этот фактор сильно влиял на настроения китайской «интеллигенции».

По мнению Дэн Сяопина, в этих условиях разгон был единственным способом сохранить государство. А такая угроза была, поскольку участники готовились для развала страны изнутри.

«Перед нами оказалась не только масса людей, не отличающая правды от лжи, но и целая группа бунтарей и отбросов общества. Их цель заключалась в подрыве нашей страны. Они имели своей целью именно этот подрыв. Если люди выдвигают лозунг борьбы против разложения, мы не можем не согласиться. Но когда этот лозунг используется ими лишь в качестве прикрытия, а главной целью является подрывная, то мы тоже не можем с этим согласиться», — сказал Дэн.

При этом китайский лидер подчеркивал, что преобразования остановлены не будут и что власти не позволят изолировать Китай от остального мира.

«Главное в том, чтобы Китай не оказался в изоляции от внешнего мира. Политика изоляции может причинить нам большой ущерб», — заявлял Дэн.

Судя по высказываниям Дэн Сяопина, подрыв готовился силами, враждебными действующей власти. В случае «победы» майдана Китай мог бы лишиться целостности, учитывая наличие таких сепаратистски настроенных регионов, как Синьцзян-Уйгурский и Тибетский автономные районы. В случае «неудачи» (как и получилось) Китай подвергся критике и осуждению.

Даже вариант неудачи оказывался на пользу противникам сильного Китая. В статье «Конец конца истории» американского журнала NewRepublic сотрудник Фонда Карнеги за международный мир Роберт Кейган (25 апреля 2008 г.) пишет:

«Как спрашивали китайские чиновники во время событий на площади Тяньаньмэнь и продолжают спрашивать с тех пор: «Какое право имеет правительство США… грубо вмешиваться во внутренние дела Китая?»

Ряд политологов считает, что нестабильность Китая была выгодной Вашингтону и остается таковой по сей день. Российский политолог Сергей Кургинян в статье «Китайское зеркало для России» (21 ноября 2012 г.) написал, что протесты на Тяньаньмэнь были организованы американцами: «студентов» задействовали, чтобы расшатать государство.

По словам политолога, майдан удался бы, если бы «армия вышла из подчинения партии».

«А партия отказалась использовать Тяньаньмэнь для выяснения отношений между дэнсяопиновскими реформаторами и консерваторами, отстаивавшими верность курсу Мао Цзэдуна. Преодоление конфликта в политической элите — и сохранение контроля над армией. Вот что обеспечило в 1989 году победу КПК над врагом, затеявшим китайскую перестройку», — написал политолог.

Подводя итоги, стоит отметить, что китайско-американские отношения никак нельзя свести к формуле «милые бранятся — только тешатся». Вашингтон с приходом к власти 45-го президента Дональда Трампа объявил Пекину торговую войну. И это — только одна грань конфликта.

Читайте также: Трамп: торговля между США и Китаем — «идиотизм»

Китай сопротивляется давлению США, не только отстаивая конкретно экономические интересы. Пекин спешит укрепить свое военное присутствие на море.

Читайте подробнее: Китай планирует обзавестись военной базой у берегов Австралии

А также: Китай уверен в своём праве размещать оружие на спорных островах Наньша

10 апреля председатель КНР Си Цзиньпин выступил на Боаоском форуме (Санья, Хайнань, Китай), на котором сделал ряд заявлений, адресованных в том числе и международным «партнерам».

"Как ставить себя выше других, так и не обращать внимание на негативные тенденции не приведет ни к чему хорошему».

По мнению ряда экспертов, в выступлении Си прозвучал вызов в адрес Вашингтона, прикрытый восточной дипломатией.

Читайте также: Глобализация по-китайски

Нет сомнений, что этот вызов был услышан, и что Китаю еще не раз придется выяснять отношения с США — дай бог, чтобы не на центральной площади в собственной столице.

Читайте также: МИД КНР выпустил заявление в связи с ракетной атакой Запада на Сирию