Тема межнациональных отношений в России и развития толерантности особенно в молодежной среде в последнее время оказалась в центре общественного внимания в связи с трагическими событиями - убийством таджикской девочки в Санкт-Петербурге и африканского студента в Воронеже. 2 февраля Тогдашний и.о. министра внутренних дел, а ныне действующий министр Рашид Нугалиев впервые официально признал, что в России действуют группировки, исповедующие фактически фашистскую идеологию. И в то же время суд присяжных в Москве оправдывает идеологов погрома на рынке в Ясенево. Очевидно, что проблема национальной нетерпимости настолько сложна, что для ее решения потребуются годы усилий как власти, так и общества.

Примером общественной инициативы на данном поле служит проект Межрегиональной общественной организации "Объединение преподавателей истории" (МОООПИ) "Мозаика культур". О сути этого проекта с корреспондентом ИА REGNUM беседовали председатель правления МОООПИ, доцент исторического факультета МГУ им.Ломоносова Александр Шевырев и заслуженный учитель России, преподаватель московской гимназии № 1567 Тамара Эйдельман.

Расскажите, пожалуйста, о вашем проекте. Что заставило вас взяться за тему межнациональных отношений?

А. Ш. Наш проект начался полтора года назад, но определенные соображения по поводу решения проблем многонационального общества при преподавании истории у меня были и до этого. В частности, меня давно волновала проблема взаимного восприятия соседей. Приведу пример. В 1997 году я присутствовал на семинаре Совета Европы в Тбилиси, участниками которого были Грузия, Армения, Азербайджан, а представителей России пригласили в качестве наблюдателей. Там я невольно спровоцировал скандал, когда, посмотрев грузинский учебник, задал вопрос: "В ваших учебниках присоединение Грузии к России подано как агрессия со стороны России; в наших учебниках это трактуется исключительно как добровольный акт. Как вы полагаете, как будут общаться между собой наши дети, при том, что у них будет абсолютно противоположный взгляд на одни и те же события нашей общей истории?". Мой вопрос тогда вызвал бурную реакцию со стороны грузинских коллег: они восприняли его как имперское стремление навязать грузинским историкам российскую точку зрения как единственно правильную.

Та же проблема встает и в связи с русско-украинскими отношениями, в частности, применительно к Мазепе. У нас, в России отношение к нему сугубо отрицательное, это традиция историческая - пушкинская и, в сущности, петровская, в то время как на Украине сейчас Мазепа является национальным героем. Я полагаю, что нашим школьникам полезно познакомиться и с украинской точкой зрения: не просто знать, что там Мазепа национальный герой, но и понять, почему они считают его национальным героем, то есть понять логику другой интерпретации исторического факта.

Т. Э. Моя мотивация близка к этому, хотя я иду не от теоретических исторических проблем, а от практических задач преподавания. Меня давно уже волнует, что наше преподавание сосредоточено вокруг истории государства, и люди там представлены очень слабо. Причем государство очень четко связано во всем курсе истории только с русским православным народом, а все остальные народы вообще не существуют или существуют только как враги или покоренные, что мне кажется совершенно несправедливым и неправильным. Извините за пафос, но мои гражданские чувства против этого восстают.

Я все время задаюсь вопросом, что должны чувствовать дети, когда их народ упоминают исключительно в негативном смысле. Скажем, что должен чувствовать татарский ребенок, когда класс изучает татаро-монгольское иго или взятие Казани? А еврейский народ, например, для этого курса вообще не существует, как и масса других народов. Непонятно, зачем тогда вообще детям этих народов изучать эту историю. И главное - дело не только в изучении истории, но и в том, какое отношение эти дети имеют к этому государству, которое им чуждо.

С той же проблемой в свое время сталкивались Франция, когда в ее колониях алжирские и сенегальские дети были вынуждены учиться по учебникам, где была написано: "Наши предки галлы были высокими людьми с русыми волосами и серыми глазами".

Т. Э. Да. Во Франции тоже очень сильна государственная линия в преподавании истории. У них всегда была очень велика роль государства, уже много веков существует развитая бюрократия. Может быть, поэтому и они предпочитают рассказывать школьникам об истории государства, а не об истории людей.

В связи с этим возникает вопрос: учитывая те интеграционные процессы, которые сейчас происходят в Европе, стоят ли подобные проблемы перед европейскими преподавателями истории?

Т. Э. Да, конечно. Они пытались создать единый европейский учебник истории но оказался совершенно неприменим. С одной стороны, у них интеграция, а с другой - проблемы меньшинств, беженцев и вся та поликультурность, которая создает напряжение в обществе. Но у них уже накоплен огромный опыт непосредственного развития толерантности и политкорректности в хорошем смысле этого слова. Это опыт исключительно методически богатый, он включает как работу с источником, так и всевозможные игровые формы.

Наш проект развивается под эгидой Европейского объединения Ассоциаций учителей истории "EUROCLIO", в который входят ассоциации практически всех стран. В частности, от "EUROCLIO" с нами работают эксперты из Шотландии, Англии, Норвегии и Болгарии. Однако надо сказать, что мы не можем механически перенять западный опыт. Мы, конечно, можем взять на вооружение множество замечательных приемов, но далеко не все. У них главный принцип - face the danger, надо идти навстречу конфликту. Если у тебя в классе есть конфликт, ты должен его вскрыть, может быть, даже спровоцировать. Но для нас это неприемлемо. Как сказал один из российских участников нашего проекта, "на Востоке умолчание это фигура вежливости". В нашей накаленной обстановке стоит вот так пойти в лоб, и тут-то все друг дружку и перережут. И это очень большая проблема - как подавать такой материал.

Цель вашего проекта, собственно, и состоит в том, чтобы создать методическое пособие для учителя, которое помогало бы ему решать те проблемы, связанные с межнациональными отношениями, с которыми он сталкивается при преподавании курса отечественной истории?

А. Ш. Да, и помимо книги для учителя мы надеемся издать рабочую тетрадь для учеников. Реализуется проект в виде восьми отдельных блоков: поликультурность (причем не только этническая, но поликультурность в широком смысле, включая отношения между разными социальными слоями, гендерную поликультурность и т.д.), конфликты, миграции, многоконфессиональность, мегаполис, границы, национальная политика государства и наконец диалог культур как некий синтезирующий блок, демонстрирующий позитивные достижения поликультурного общества. В той или иной степени все эти блоки могут найти применение при изучении отдельных тем как в 5 классе, так и в 11-м. Это могут быть, скажем, тема татаро-монгольского ига, или Крещение Руси, или взятие Казани. Естественно, много материала по XX веку.

Т. Э. Эти материалы могут быть использованы и в курсе обществознания, потому что касаются теоретических вопросов, которые обычно относятся к нему.

А. Ш. Надо сказать несколько слов еще и о методике. Методика, которую мы закладываем в наши разработки, сложнее, чем просто описание разных конфликтов в истории и того, как они решались, или того, какими были миграционные процессы в разные исторические эпохи у разных народов; это постановка учебных задач в связи с этими проблемами. Допустим, ученик должен поработать с несколькими источниками, которые отражают миграционные процессы, и ему предлагается соответствующая постановка вопроса, которая позволит оценить позитивные и негативные факторы этих процессов и выразить свое отношение к ним. То же самое с конфликтами и с другими блоками. Большую роль играют задания, которые предлагают детям побыть в шкуре другого. Этот принцип проходит по всем блокам.

Т. Э. Скажем, такое задание - напиши письмо от имени депортируемого. Представь себе доводы той и другой стороны.

А. Ш. Или вот фотография - чеченка на блокпосте. Молодая женщина на фоне пулемета. И предлагается задание - что может думать в этот момент чеченка, и что может думать солдат федеральных войск. Таким образом ученик может побыть сразу на месте как одного, так и другого.

Т. Э. Мне очень нравятся задания на разрушение стереотипов. Скажем, есть фотография, к которой нужно придумать подпись. Изображен бородатый мужчина кавказкой внешности, голова повязана. Совершенно очевидно, что все скажут, что это какой-то чеченский боевик. Но если внимательно присмотреться, то можно увидеть у него крест на шапке, и на самом деле это армянин. Хотя большая часть учеников в нашем городе считает, что все кавказцы мусульмане. Здесь важно, чтобы дети поняли, что не все из того, что им сразу приходит в голову, особенно из числа фобий, соответствует реальности. Чтобы учились анализировать.

Какие, на ваш взгляд, узлы в курсе отечественной истории, являются самыми проблемными? Где наибольшая потребность в применении ваших методик?

А. Ш. Конечно, первую очередь это темы, связанные с территориальным расширением государства, и прежде всего, Кавказская война.

Т. Э. Вообще-то я считаю, что такие методики надо применять везде. Хотя, многое, конечно, зависит от конкретного класса. Скажем, освоение Сибири для Москвы это не проблемный материал, а для Якутска - очень проблемный. У нас есть одна учительница, которая много лет работала в Якутии; она рассказывала, как болезненно проходит там темы присоединения Сибири. Что это - освоение новых земель или оккупация?..

Но и в Москве, видимо, учителям, приходится нередко сталкиваться с межнациональной напряженностью в классе?

Т. Э. Конечно. В нашей Ассоциации есть учительница, которая рассказывала, как у нее подростки армяне и азербайджанцы вступают в столкновения на уроках и на переменах. Многонациональные классы на сегодняшний день - это реальность многих московских школ, где-то отношения складываются мирно, где-то совсем наоборот.

Еще один пример. В Москве очень большая татарская диаспора и при этом с татарскими стереотипами творится просто кошмар - или это "незваный гость хуже татарина" и татаро-монгольское иго, или дворник-татарин и "твоя моя понимай нет". Для украинской диаспоры проблемными являются темы Полтавской битвы, Мазепа, присоединение Украины, Хмельницкий - такие, казалось бы, для нас привычные, хрестоматийные. Приходишь в класс и вдруг видишь украинского или татарского ребенка и понимаешь, что ты на минном поле. И те штампы, к которым мы привыкли и машинально их произносим, вдруг оказываются для кого-то ужасно болезненными. Здесь, с одной стороны, нужна аккуратность, а с другой - специальные методики, показывающие разные стороны отношений народов друг к другу.

Что является критерием успешности применения ваших методик?

Т. Э. Мы раздали свои первые наработки некоторому количеству учителей. И, судя по их отзывам, дети в основном оценили наши материалы положительно. Оказалось, что для них интересны эти проблемы, дети от них не отворачиваются.

Понятно, что межнациональная напряженность это объективно существующая проблема. Судя по деятельности вашей Ассоциации, учителя сами осознали ее и сами же начали искать пути ее решения. А что делает в этом направлении государство в лице министерства образования? Будет ли востребован ваш опыт?

А. Ш. У министерства есть программа развития толерантности и такая вещь как региональный компонент в образовании. Надеюсь, что она сохранится и после реорганизации. Что касается нас, то вряд ли мы сможем реализовать свой проект на федеральном уровне. Наша задача скромнее. Мы выбираем несколько регионов, которым будем предлагать наши материалы. Это, конечно, Москва, потом Владивосток, Хабаровск, Татарстан, Северная Осетия и Ярославль. У нас есть связи с местными институтами повышения квалификации учителей, и мы рассчитываем работать через них.

После того, как мы издадим наше пособие, мы хотим в следующем, 2005 году провести по семинару в каждом из этих регионов, показать как можно работать с этими пособиями, и распространить их среди учителей.

Кто входит в ваш авторский коллектив?

А. Ш. У нас восемь авторов пособия. Они представляют несколько регионов. Из Пскова - замечательный методист Марина Ерохина, из Хабаровска - тоже очень известный методист профессор Ольга Стрелова, из Владикавказа - социолог Артур Цуциев, вузовский преподаватель и советник президента Северной Осетии, из Карелии - интересный этнолог Светлана Яловицына. Остальные - москвичи: известный специалист по истории Кавказа Людмила Гатагова, талантливые преподаватели и авторы интересных учебных пособий по истории Ирина Уколова и Ирина Хромова, филолог по образованию, специалист по культуре цыган и человек очень разносторонних интересов Виктор Шаповал.

И еще у нас есть четыре эксперта, которые рецензируют готовые материалы и дают советы, - это преподаватели из Архангельска, Москвы, Ижевска и из Челябинской области.

Мы регулярно проводим узкие рабочие встречи авторов и дважды в год - большие семинары, куда приглашаем московских учителей и учителей из других регионов, предлагая им оценить то, что делается.

Как финансируется ваша деятельность?

А. Ш. Одним из спонсоров "EUROCLIO" является Министерство иностранных дел Нидерландов, которое поддерживает специальную программу MATRA по содействию социальным преобразованиям в Восточной Европе. Наш проект реализуется на средства именно этой программы.

Когда можно ожидать выхода в свет вашего пособия?

А. Ш. Мы прошли уже половину пути. Из восьми блоков в основном готовы четыре. К сентябрю должны быть готовы остальные четыре, и тогда мы проведем итоговый семинар, а в начале следующего года пособие выйдет тиражом, видимо, порядка 10 тыс. экземпляров.