Цифровизация РФ: обещают рай, но пока одни сомнения и вопросы

Робот, ты не человек!

Погружаясь в программу цифровизации России, с каждым её пунктом возникающие грустные мысли сменяются весёлыми картинками в голове — представляешь страну будущего, как в больницах небольших городков или райцентров каких-то регионов вместо родственников за больными в реанимации пристально присматривает робот. И что этот робот совершенно ничего не стоит этой больнице, во всяком случае, обходится дешевле услуг единственной (!) на всё отделение медсестры. А ещё представляешь, как с появлением широкополосного интернета, открывающего новые возможности, робот с подачи импульсов на расстоянии — из Москвы, разумеется, — неустанно делает сложные хирургические операции людям. И вдруг, когда что-то начинает идти не так, абонент, подающий из Москвы «подсказки» роботу, становится недоступным, и робот, оставив пациента, начинает искать точку стабильной подачи сигнала связи на карте операционного блока, если его создатели, конечно, предусмотрели этот экстренный случай и прописали в «мозгах» робота данную функцию.

Такие же забавные картинки возникают перед глазами, когда читаешь о том, как технология 5G, которая и позволит «расширить» интернет, откроет доступ домохозяйкам, безработным шахтёрам, банкирам, кассирам, в общем, всем безработным, которых должны заменить новые технологии, к образовательным программам вузов, до этой поры им недоступным, после чего их охотно расхватывают работодатели, наперебой предлагая высокие зарплаты. Начитавшись программы сполна, возникает в голове последняя не картинка, а мечта: а вот бы армию чиновников и депутатов заменили бы парой роботов, вот в этом случае их промахи обходились бы стране точно дешевле.

Плюсы программы глазами чиновников

В июле 2017 года премьер-министр Дмитрий Медведев подписал распоряжение правительства об утверждении программы «Цифровая экономика Российской Федерации». Программа, составленная наспех, для внедрения уже с 2018 года, написана явно широкими мазками, ставя в пример России страны с высокоразвитой экономикой — Японию, Великобританию, Сингапур, Швейцарию и прочие, где цифровые технологии цветут пышным цветом. Россиянам всегда перед внедрением реформ приводят зарубежные примеры — введение новых видов штрафов, налогов, забывая каждый раз напоминать о практике иностранных государств по соцподдержке своих граждан, защиту прав работающего населения, качественное медицинское обслуживание, пособия по безработице, равнозначные средним размерам зарплат россиян, пенсионные выплаты, низкие ставки кредитования бизнеса и покупки жилья. Тем не менее программу планируется реализовать в обход решения всех этих насущных проблем. Во всяком случае — создаётся именно такое впечатление. Подогревают эти ощущения мнения экспертов и чиновников. Первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов считает, что цифровая экономика позволит стране пополнить бюджет за счёт сбора штрафов с населения:

«Нужно добиться того, чтобы хотя бы те штрафы, которые существуют по закону, взимались. А для этого, конечно, эта цифровая экономика, которая уже бежит в нашу жизнь, она обеспечит взимание этих штрафов и обязательную уплату штрафов со стороны нарушителей».

Другой эксперт — председатель Общественного совета при Минкомсвязи России Андрей Быстрицкий и вовсе непонятно к чему приводит примеры наличия огромного количества СМИ, миллиона сайтов и десятков тысяч страниц в соцсетях и заявляет, что мол, за счёт цифровизации получится «переделать» или «переделить» информационное пространство, установить контроль за ним и положить конец диффузии общества.

Наверное, все эти заявления призваны убедить нас в том, что именно отсутствие цифровизации мешало установить понятные правила работы информационных площадок при их регистрации в сети в стране и контролировать в том числе поток информации из зарубежных сетей.

Ну, тогда к чему все доводы программы в пользу развития интернета вещей, и без того уже развитого коммерческими структурами и просто «частниками» по понятным конкурентным признакам? Сегодня существует множество электронных площадок, позволяющих россиянам снизить затраты при покупке тех или иных товаров, получении услуг. А что касается СМИ, так первая десятка компетентных и высокопрофессиональных источников информации уже сформирована самими россиянами, они смогли за последние лет 10—20 отделить зёрна от плевел. И если цель экспертов, составляющих программу, подмешать больше плевел, то сделать это можно и без денег государства. В общем, пока все эти доводы неубедительны и лишь размывают программу, придавая ей «облачный», «воздушный» вид, как и сами «облачные» технологии.

Слабые звенья «цифровой программы»

Непонятно, зачем сейчас «хромому» здравоохранению нужны электронные карточки? С одной стороны, безусловно, удобно, но как они повлияют на состояние самой сферы и качество здоровья и жизни россиян? Электронные карты, скорее, могут повысить качество статистики. Другое дело, если к статистике приложить бюджет для профилактики заболеваний, то здесь возможен ощутимый результат. Но об этом в программе — ни слова! И где гарантия, что пресловутый человеческий фактор «не поднимет руку» на карты здоровья россиян, продав их данные коммерческим фармацевтическим структурам, чтобы они могли, так сказать, более адресно «добивать» своей рекламой пациентов, а что уж говорить, если все наши личные данные и вовсе продадут не фармацевтам…

Об образовании — в программе не так много строк, и тоже — одни лишь общие формулировки. Страна будет отправлять на обучение за рубеж то ли наших уже готовых специалистов, то ли студентов, то ли абитуриентов. В общем, непонятно — по каким признакам, кого и куда. Кто и как будет определять доступность таких образовательных путешествий? Здорово, конечно, если талантливый школьник — сын пекаря из деревни под условным названием «Чертаново» Ивановского района Липецкой области получит возможность развить свои таланты, получив образование за рубежом. Но вот захочет ли школьник вернуться, пусть не в деревню, а в Москву, и как страна будет его возвращать, а не найдёт ли школьник на Западе инвесторов, которые позволят ему реализовать себя там и «сейчас»? Какие знания он должен будет привезти в страну и внедрить их в производство — тоже непонятно. Означает ли это, что программа по умолчанию считает некомпетентными российские вузы? И что мешает вузам самостоятельно обмениваться опытом с зарубежными коллегами, осуществлять обмен студентами, тем самым повышая конкурентоспособность своих организаций, в которых с каждым годом всё больше сокращаются бюджетные места? Уроки пусть даже «примитивной» информатики, как это было при СССР, сегодня не являются обязательными для современных школ России и не практиковались порядка лет 15. Не предусмотрены они и в большинстве вузов. Так где тогда эксперты будут «охотиться» на молодых людей, способных к освоению «цифровых наук»?

В самое слабое звено программы — грядущую безработицу — эксперты не захотели погружаться вовсе. Отписались так же — общими словами. Мол, будут предусмотрены для «взрослых» россиян курсы по переквалификации. Только в кого должны будут перевоплотиться россияне — опять же непонятно.

Сильные стороны программы — не без изъянов

В России создана автономная некоммерческая организация «Цифровая экономика», в которую вошли госкорпорации «Росатом» и «Ростех», компании «Мегафон», МТС, «Вымпелком» и «Ростелеком», интернет-компании «Яндекс» и Mail.ru Group, Сбербанк и «ВЭБ Инновации», Rambler & Co, «Открытая мобильная платформа» и «1С», «Почта России», Фонд Сколково и АСИ. Но и тут вроде задачи и цели понятны, но не понятен опять же механизм и результат. Союз государства и коммерческих IT-сообществ и предприятий может спровоцировать конфликты интересов. Как эти компании будут генерировать вокруг себя стартапы, в чьих интересах будет проходить их отбор и осуществляться их финансирование?

Одна программа породит другие

Промахи программы на данный момент очевидны. Потянут они за собой необходимость активизации работы других ведомств и создания новых программ, как минимум, по борьбе с безработицей. Учитывая текущую демографическую ситуацию, уходящую корнями в 90-е, возможно, безработица на «молодом» рынке труда будет некритичной. А вот тем, чей пенсионный возраст периодически обещают увеличить, придётся поднатужиться и научиться управлять роботами и другими цифровыми технологиями. Ответ на вопрос — как это сделать, очевидно, в правительстве дадут позже, вероятно, предлагая новые реформы за бюджетный счёт. Поводы для оптимизма всё же есть — автоматизация процессов действительно позволит увеличить производительность и заменить человека на вредных, тяжёлых, конвейерных производствах. Главное, чтобы производства создавались, где будут внедрять все эти технологии. Пока же без предложений альтернатив от государства, без ответов, что нам делать, без базы знаний, которую дистанционно, по обещаниям создателей программы, нам откроет «оцифровка», придётся сделать то, на что мы, как заявляли раньше те же самые эксперты, не способны — самоорганизоваться.

Кому выгоды, а кому потери…

Общество не против развиваться в ногу со временем и вровень с другими странами. Но пока наблюдается традиционное для большинства былых идей развитие событий — когда президент РФ Владимир Путин заявил о необходимости взять курс на создание «цифровой экономики», то каждый тут же принялся активно продвигать свои идеи, подкрепляя их нелепыми обоснованиями, основная масса которых «налегает» на удобство для конечных пользователей технологий, на устранение бумажек при диалоге бизнеса и власти (это и вовсе «вечный» аргумент при всех подряд реформах (!)), доступность интернета, что выгода от перехода на цифровую экономику превышает риски и возможные потери и т.п.

«Если их положить на одну чашу весов, то очевидно, что выгоды от цифровизации перевешивают все те угрозы и потери, которые мы имеем при самых негативных сценариях реализации этих угроз», — заявил глава Сбербанка Герман Греф корреспонденту РБК в ходе сессии «Цифровизация экономики и последствия для общественных финансов» Московского финансового форума.

Простите, но опять задам вопрос… Потери будут у кого? А выгода кому?

По мнению руководителя ФНС Михаила Мишустина, новые технологи могут открыть широкие возможности по повышению эффективности налоговой системы и системы госуправления в целом. С этим согласились все участники всё той же дискуссии о цифровой экономике, проходящей в рамках Московского финансового форума. Но глава Сбербанка, отметив, что процесс диджитализации весьма длительный и затратный, предложил вовлекать в него частный сектор, который может предоставлять 60—70% госуслуг, что может повысить их эффективность. Директор департамента Международного валютного фонда Виктор Гаспар, делясь зарубежным опытом применения новых технологий в экономике и в государственных сервисах, также придерживался мнения, что не стоит усматривать угрозы в повышении общего уровня изменений в обществе, которые несут в себе технологические изменения.

Нет, господа и чиновники, угрозы стоит видеть и видеть их заранее, задолго до реализации программы, и стоит, прежде чем утверждать бюджет на «облачную» программу цифровизации, предусмотреть несколько вариантов развития событий, предложив профилактические меры, а не «спохватиться» спустя 7 лет, спустив все деньги государства в ваши «успешные проекты».

Устойчивость и развитие экономики во многом зависят и от того, насколько эффективно используются финансы. Глава Минфина Антон Силуанов сравнивает процесс бюджетирования с искусством.

«Как скульптор вытачивает прекрасные произведения, так и Минфин отсекает все ненужные предложения и заявки, оставляя лишь то, что жизненно необходимо», — подчеркнул глава Минфина в ходе Московского форума, отметив, что основной задачей сейчас становится стимулирование внутренних экономических реформ.

Красиво сказано. Да будет сделано! На это и придётся надеется! Либо программа обретёт понятные формулировки и ощутимые результаты, а не прогнозы на будущее, которое может наступить не для всех, либо Минфин «отсечёт» лишние «приписки».