«Не верьте Трампу: он не собирается отворачиваться от Москвы»

Фраза о том, что «отношения между Россией и США находятся на низком уровне», являлась, кажется, обязательным элементом материалов мировой прессы, касавшихся финальной стадии правления Барака Обамы. После 8 ноября 2016 года она ушла в тень, а если кто-то из журналистов или политологов и вытаскивал ее вновь на свет Божий, то только с обязательным прицепом в виде: «но теперь-то после избрания Трампа все пойдет по новому, нормализуется» и т.д. Двусторонние настроения (еще не отношения, а только настроения) и впрямь как-то потеплели.

Но не успели еще отзвучать последние слова присяги американского президента, и Библия, на которой, произнося священную клятву, Дональд Трамп держал руку, еще хранила ее тепло, как фраза о плачевном состоянии отношений Москвы и Вашингтона вновь замелькала в газетах и журналах. Да еще и в усиленном варианте, укомплектованная словосочетанием, указывающим на «самый низкий уровень доверия за всю современную историю». Именно в этой ситуации, осложненной ударом «томагавков» по сирийскому аэродрому Аль-Шайрат, госсекретарь Рекс Тиллерсон и пожаловал в Москву.

Долгие переговоры Сергея Лаврова с коллегой, а затем и встреча обоих с президентом России должны были что-то прояснить. Что именно — никому не удавалось внятно сформулировать: выдавать желаемое за действительное не хотелось, а представлять действительное результатом исполнения желания — тем более.

Дипломаты, выйдя к журналистам после долгих трудов праведных, высказались каждый в своем ключе: впечатление сложилось такое, что каждый остался при своем мнении. За что на Западе поругали Лаврова и похвалили Тиллерсона, а в России подчеркнули, что «Лавров не слил», а «Рекс был переигран», хотя суть последнего явления прояснена не была.

Когда первые впечатления от первого визита главы Госдепа, параллельно которому президент заокеанской державы «поднимал давление в Азии» воинственными заявлениями в адрес Сирии, Ирана и КНДР, несколько успокоились, а информация осела, ситуация медленно стала проясняться. Причем обе стороны подчеркнуто продолжают гнуть свою линию, не выкладывая на суд международной общественности всю подноготную московских переговоров, отделываясь обтекаемыми репликами. Но некоторые косвенные детали, оговорки «по Фрейду» и кое-какие малозаметные геополитические намеки дают основания для выводов: «процесс пошел», как говаривал классик советской перестройки.

В этом плане представляется интересным мнение аналитика британской The Independent Мэри Дежевски, считающей, что на самом деле не все так плохо, как кажется, а к словам известного шоумена Трампа есть смысл подходить «взвешенно, отсекая лишнее, а иногда и выворачивая наизнанку».

«Трамп блефует»

«Не верьте Трампу, говорящему, что отношения с Россией находятся на самом низком уровне: правда в исполнении Тиллерсона в Москве выглядит совершенно иначе, — пишет аналитик. — Хорошо известно, что нынешний хозяин Овального кабинета не придает очень большого значения точности своих формулировок и употребляемых слов. Надо иметь слишком скудное воображение, чтобы решить, что Трамп отказался от попыток обещанного им сближения с Владимиром Путиным. «Отвернуться от Москвы» ни в коем случае не входит в планы главы Белого дома. И ни в коем случае эта идея не должна считаться свершившимся фактом, достойным занять место в достаточно обширном «списке разворотов» политики Трампа. Именно для того, чтобы она в этот перечень не попала, и нужно, чтобы список был длинным, тогда одним разворотом больше, одним меньше — кто их будет пересчитывать и заявлять, что какого-то пункта не хватает и искать, какого именно».

Журналистка убеждена, что трюк с отвлечением внимания элиты на воинственность Трампом был проделан (и продолжает проделываться) не только с целью укрепления его имиджа и положения внутри страны, но и для того, чтобы достаточно скрытно развивать процесс сближения с Москвой.

«Многие надеялись, что Тиллерсон поехал в Москву возводить новые заборы между Россией и США, и часть этих «многих» даже увидела, что Рексу удалось что-то в плане такого строительства. Они говорят: «Проект завершен», радостно потирая руки и свысока сквозь зубы цедя что-то о наступившей для России «необходимости проснуться и успеть вскочить в последний вагон поезда мирового цивилизованного сообщества», чтобы уехать с ним в романтичное будущее от кошмаров поддержки диктаторских режимов», — размышляет Дежевски.

По ее мнению, «несмотря на опосредованный обмен колкостями и нелицеприятными репликами по поводу ответственности одних за химическую атаку, а других — за ракетный удар, стороны стремились делать все так, чтобы не вызвать у визави подозрение на неуважение или, более того, желание оскорбить или унизить. Путин и Трамп в этой «дуэли мастеров сленга» держались друг от друга на дистанции, оставляя возможность общения в будущем в нормальном деловом, а может быть, и товарищеском ключе».

«Один маленький факт, который говорит о многом, — обращает внимание автор. — Встреча Тиллерсона с Путиным была под очень большим сомнением, но она все-таки состоялась. Они проговорили два часа, но результат ее и ценность определяется не теми общими словами, что прозвучали по итогам. А тем, что российский президент, имеющий обыкновение заставлять своих собеседников либо ждать его приезда, либо высиживать часы у двери в его кабинет, на это раз обошелся без традиционных приемов, приняв Тиллерсона с Лавровым практически сразу. И еще одна маленькая, но значительная деталь — госсекретарь на совместной со своим оппонентом (Сергеем Лавровым — прим. ИА REGNUM ) пресс-конференции предпочел не повторять предшествовавшие заявления политических деятелей США, что Россия виновна в химическом нападении на сирийскую оппозицию, хотя, как утверждали СМИ мира, ехал в Москву именно с этим намерением».

«Из того, что наговорили два дипломата на той встрече с журналистами, кажется, должен был вытекать единственный вывод: страны находятся не просто в конфронтации, но на грани разрыва отношений, что было продемонстрировано Лавровым и Тиллерсоном, вроде бы, с предельной ясностью. Но так ли плохо, что разногласия были выражены настолько откровенно? — задается вопросом британский аналитик. — Меня поразило то, что каждый из них представлял свою точку зрения, не стесняясь какой-то дипломатической беспечности в поисках искреннего ответа на поставленные вопросы. Даже когда различия в их позициях не были столь жесткими и непреодолимыми, как могло бы показаться».

Отдалиться нельзя сблизиться

Дежевски считает, что визит Тиллерсона, скорее, свидетельствует о сближении между Москвой и Вашингтоном, чем об удалении их друг от друга, и обнаруживает несколько точек этого взаимного притяжения:

«Во-первых, глава Госдепартамента заверил, что никакое введение дополнительных санкций против России не предусматривается. Хотя и отмены существующих — тоже.

Во-вторых — это обязательство Путина восстановить действие меморандума о предотвращении инцидентов и обеспечении безопасности полетов в Сирии. Что сводит возможность боестолкновения российских и американских самолетов практически до нуля.

Наконец, в-третьих — план создания двусторонней рабочей группы экспертов и дипломатов для рассмотрения существующих разногласий и поиска путей их решения».

По мнению аналитика, мы имеем дело с «отдалиться нельзя сблизиться» — лингвистически модифицированным вариантом классического приговора, в котором определяющую роль играет место постановки запятой.

«В целом, — подводит итог Мэри Дежевски, — сутки, проведенные Тиллерсоном в Москве — не напрасно потраченное им время. Москва и Вашингтон не ссорились. Они вели переговоры, и, что самое главное, намерены продолжать их вести. Они явно стремятся перевернуть холодную страницу, на которой книгу их взаимоотношений открыл два года назад Барак Обама, да так и оставил после себя незакрытой. Возможно, это не совсем скачок в светлое будущее американо-российских отношений, которые первоначально в определенных кругах ассоциировались с Трампом, однако и не катастрофа. На пресс-конференции, состоявшейся после его избрания, Трамп дал понять, что видит в России потенциального союзника в борьбе против ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) на Ближнем Востоке. Но чего-то большего он и не предлагал».

«Он просто не мог пойти дальше, учитывая, какие интриги вокруг его персоны закручивало в то время ЦРУ, и какую реакцию в Конгрессе вызывал каждый шаг нового президента — тут и вопли о взломе серверов Демпартии, и крики о тайных связях с Кремлем… Чтобы как-то завершить эту неблагоприятную увертюру к его президентству, Трамп обязан был предпринять что-то веское отвлекающее, — убеждена автор. — Ракетный удар оказался именно тем средством, которое позволило хозяину Овального кабинета начать набор рейтинга. Да, это отодвинуло оттепель в российско-американских отношениях, но не завело дорогу в тупик. Переговоры Тиллерсона означали начало процесса сближения, а не его конец. И хотя сама по себе ожидаемая встреча Путина и Трампа вряд ли закончится подписанием каких-то документов, способных перевернуть мир, она будет не просто разговором лицом к лицу двух президентов. Мы больше ощутим, чем увидим. Можно много и долго говорить о непредсказуемости и непоследовательности Трампа, его политической «слоновости», но он начал свой «российский проект», и, как человек с огромным предпринимательским опытом, будет придерживаться его».