Александр Горбаруков ИА REGNUM
Где-то в этой компании российские чиновники ищут место для России

О том, почему, противореча логике, нефть растёт в конце зимы, я писал в статье «Почему растут цены на нефть?». Там же была описана цель всей «доховской авантюры», которую столь усердно поддерживал российский министр энергетики Александр Новак. Анализ причин, почему российские чиновники согласились в этом играть чуть ли не главную роль (во всяком случае, господин Новак), просто не сходил со страниц крупнейших СМИ мира, — и он также был описан в упомянутой статье. Теперь задание выполнено: цены на нефть продержались на приемлемых для американских сланцевиков уровнях.

Вот только тогда я забыл добавить, что роль России в этом спектакле не почётная. Ведь стране, считающей себя мировой державой, которая способна летать в космос, создавать передовые технологии и так далее, сидеть в окружении стран третьего мира и уговаривать их ради большого заокеанского клятого партнёра сократить добычу нефти — не пристало. Но Россия это делает, потому что продолжает жить не за счёт нашей науки, промышленности, не за счёт труда россиян, а за счёт нефти, доходами от которой наши чиновники привыкли заливать свои ошибки и некомпетентность.

С самого начала было ясно: Иран, адаптировавший свою экономику к условиям санкций и экономически выживший в этих условиях, рад любому ценовому уровню нефти. Для него главное — нарастить объёмы. Простой математический подсчёт покажет, что Ирану выгодней иметь цену $30 за баррель при объёма добычи 4 млн бочек в день, чем при возможной цене $40 и при добыче 2,5 млн баррелей. Тем более, что если цены вдруг пойдут вверх, то Иран будет терять свои доходы, как это было при санкциях. То же самое касается и Ирака, и Ливии, которые так же, как Иран, только сейчас начинают восстанавливать свою нефтедобычу, наращивая объёмы. К тому же появились новые, непризнанные субъекты нефтяного рынка, с которыми как юридически, так и политически невозможно достигнуть договорённости.

Сами же предполагаемые подписанты столько раз нарушали свои договорённости, что в серьёзность их намерений соблюдать ограничения по добыче нефти мало кто верил. Не верили и сами страны — участницы несостоявшегося соглашения. Не верили, но продолжали разыгрывать спектакль, поддерживая бычий тренд на нефтяных биржевых площадках. При этом уже заранее превращая само соглашение в фарс. Как, например, создание комиссии по надзору за добычей. Представим, что добываемую нефть ещё каким-то образом можно будет подсчитать на суверенной территории другого государства. Ну, а дальше? Что было бы с нарушителем: суд, штраф, оккупация? Кроме как «смайлик», ничего под таким предложением поставить невозможно.

Фарс закончился, все остались довольны, кажется, и наши чиновники тоже, им не привыкать играть роль страны третьего мира, обслуживая волей или неволей интересы Вашингтона и Уолл-стрит. Что дальше?

Как показала прошлая осень, экономика России способна функционировать при цене нефти $25, мы переживём и $20. Смогут ли такую цену на нефть пережить наши министры — это вопрос. Сами же цены, скорее всего, снова, но ненадолго, откатятся к уровню $30−35 — этого требует логика рынка. Но при этом продолжат закрываться высокозатратные скважины. В США только увеличится число банкротств мелких и средних сланцевых компаний, часть из которых начнёт попадать под контроль крупных нефтяных транснациональных корпораций. В результате добыча и потребление будут постепенно выравниваться.

Но на рыночную стоимость нефти влияет не только баланс спроса и предложения, но и финансовые рынки. Рост доллара понижает стоимость нефти, его падение, наоборот, повышает. В понедельник, 18 апреля, чтобы поддержать необходимый уровень цен, глава ФРБ Нью-Йорка Уильям Дадли опустил доллар намёком о возможно плохом состоянии экономики США. Учтём, что из-за кризиса перепроизводства большая часть денег ушла из стран третьего мира, не забудем и про ушедшие за последние два года с нефтяного рынка капиталы. Инвестировать пока их некуда, поэтому любое резкое падение нефти будет отыграно спекулянтами.

Да и сам баланс спроса и предложения зависит примерно от 1 млн баррелей нефти. Сейчас в мире добывают примерно 96 млн баррелей в сутки, по разным оценкам, лишними является 0,7−1,2 млн бочек. Под саммит в Дохе в Кувейте началась масштабная забастовка работников в нефтегазовом секторе. В результате Кувейт сократил добычу нефти на 1,4 млн бареллей. Это поддержало стоимость нефти на уровне даже более высоком, чем перед встречей в Дохе.

При цене $40 примерно 30% добывающих сейчас нефть скважин нерентабельны, они неминуемо будут закрыты, этот процесс уже начался в Норвегии и в Латинской Америке и в сланцевом секторе США. В свою очередь, недостающая нефть будет компенсирована поставками из стран Персидского залива и России. Это позволяет рассчитывать, что в ближайшее время цена нефти действительно стабилизируется на уровне $45−50, но при условии, что доллар останется на прежних уровнях и не начнёт снова укрепляться.

Для России же дешёвая нефть может стать её сильным геополитическим инструментом, особенно в Европе, которая из-за сокращения добычи нефти в Норвегии будет вынуждена наращивать её поставки из нашей страны. Но нефть может стать в России геополитическим инструментом только тогда, когда мы действительно станем мировой державой и начнём зарабатывать деньги в нашей промышленности, сельском хозяйстве и науке.