За актуально-текущими - порой весьма драматически-турбулентными - событиями на мировой арене ныне сложно разглядеть, отследить глобальные тектонические проблемы планетарной деволюции, судьбоносного перераспределения сил, стратегических потенциалов ведущих, особенно великих держав. В последнее время общим местом стал генеральный дискурс, согласно которому сегодняшний мир находится в кризисной фазе комплексных геополитических, техно- и идеологических, ментально-психологических и прочих сдвигов социо-мутационного плана. Согласно оценкам ряда экспертов (в частности, ИМЭМО РАН), результатом глобального (финансово-экономического - по сути спросбытового-гиперпродукционного) кризиса неизбежно станет кардинальное изменение расстановки мегасубьектных сил на универсальной политкарте (1). Поскольку в сверхдинамичный постбиполярный период в мире действуют несколько конкурирующих "центров силы", малым странам (которых большинство) особенно нелегко, им временами просто трудно уцелеть. В рамках такого подхода глобальные силовые процессы, которые протекают в системе современного мира, с неизбежностью ведут к существенным трансформациям его субьектно-статусной структуры, как в центре, так и на полупериферии, даже в отдаленных маргинальных провинциях и т.д.

В своей недавней книге "Стратегическое виденье" ("Strategic Vision: America and the Crisis of Global Power", 2012) (2) гуру-аксакал американской внешнеполитической мысли Збигнев Бжезинский отмечает, в частности, что после того как на планете появилось несколько мощных "центров силы" малые - особенно соседние - страны подвергаются запредельному давлению. Они рискуют даже своим выживанием. Этот тезис нашел своё убедительное подтверждение, по-видимому, после молниеносной эскалации нынешнего кризиса на Украине. (Показательно, что госсекретарь Джон Керри подчеркнул в своей рецензии на данную работу, что "ее обязан прочитать каждый, кого интересует внешняя политика".)

В 1991 г. после постэпохального развала - сначала советского блока, а затем и Советского Союза непосредственно - Соединенные Штаты внезапно очнулись в положении единственной глобальной супердержавы. XXI-е столетие казалось предназначенным для того, чтобы стать еще одним, очередным "американским веком" Pax Americana. Но соответствующий оптимизм длился не так долго - до тех пор, пока не лопнул пузырь заокеанского фондового рынка и Вашингтон фактически провалился со своим сверхдорогостоящим курсом унилатерализма при президентстве Джорджа Буша-мл. Глобальная репродукционно-органическая экономкатастрофа 2008 г. потрясла Америку и бóльшую часть Запада, подтолкнув к внезапному признанию её системной уязвимости на фоне нерегулируемой финансово-экономической "рыночной" алчности. В своем труде экс-консультант Совета Национальной безопасности Збигнев Бжезинский утверждает: дабы подавить увеличивающиеся непредсказуемости, грядущие неприятности в связи с неуклонно растущей экономической, технологической, инновационной мощью мирового Востока, США должны определить и сформулировать, последовательно проводить в жизнь свое долгосрочное геополитическое виденье. Соединенные Штаты должны играть, по его мнению, двоякую роль: с одной стороны, стать покровителем и гарантом широкого объединительного процесса на Западе, а с другой - осуществлять стабилизирующую, посредническую миссию среди основных "центров силы" на Востоке.

Китайские коллеги не разделяют, по-видимому, предположений о том, что в мире существует несколько "центров силы". Янь Гутонг (Yan Xuetong), декан Института современных международных отношений при Университете Цинхуа считает, что Китай растет гораздо быстрее, чем другие державы, и дело идет к новому биполярному миру, где только два полюса - КНР и США. Бжезинский, скорее всего прав, полагая, что перераспределение сил в мире интенсивно продолжается и ни одна держава не может быть уверена в том, что сможет доминировать, как Соединенные Штаты в конце прошлого - начале нынешнего столетия, когда пал Советский Союз. Но важнейшая геополитическая ось, - без сомнения американо-китайская, считает Янь Гутонг (3).

По-вашингтонски, держава №2 - та, которая находится ближе всего к доминантному гегемону в международной иерархии мега-"центров силы". Она представляет, естественно, возможный вызов и является потенциально перспективным врагом. Сейчас держава №2, однозначно - Большой Китай. В его быстром развитии в Вашингтоне видят мыслимую опасность проявления великого китайского синдрома национализма и, в случае утраты Северной Америкой своего доминирующего влияния - как ощущается, это автоматически грозит миру непредсказуемой сменой элит и даже хаосом. Из исторического опыта мы знаем: когда реальный вызов угрожает державе-гегемону, это может подвергнуть её политику национальной безопасности реальному жесткому испытанию. Основная стратагема США, известно, состояла в недопущении даже самой возможности того, чтобы кто-либо смог бросить геостратегический вызов американской мировой гегемонии. Такой вызов в XX столетии артикулировали Германия и Россия (СССР). Репродукционно-экономически это выражалось в выходе их на вторую позицию в доле мирового ВВП, сокращении материально-технического отставания от США. После этого по странам-конкурентам наносился геополитический удар. Последний такой эпизод случился, пожалуй, в конце 70-х годов, когда Советский Союз продекларировал свою историческую цель - достижение ракетно-ядерного паритета с США. В тот период американская полифакторная глобальная гегемония была под угрозой, и в течение 1980-х годов началась новая, колоссальная волна гонки вооружений с соответствующей потенциальной военной угрозой. Так что признаем, всё может повториться вновь.

Сейчас новый вызов американской доминации артикулируется, очевидно, Китаем. Рассмотрение "Красного гиганта" в качестве главного соперника США в борьбе за превосходство (а значит - за контроль) в мире является в настоящее время общим местом футурологического дискурса. Согласно опросам, в то, что КНР одержит победу в глобальном соперничестве, верит большинство населения ряда западных государств. До 1/3 самих американцев считают, что не США, а именно Китаю будет принадлежать в будущем роль мирового гегемона. Как в таком случае будут на этот вызов реагировать США, коммунитарный Запад, "золотой миллиард"?

Ныне Соединенные Штаты отдают, как известно, свой стратегический приоритет обширному Азиа́тско-Тихоокеа́нскому региону (АТР) и, в частности, Восточной Азии. Таким образом, президент Барак Обама как бы "сосредоточивается", концентрирует свои силы. Он завершил целый ряд войн на Ближнем Востоке, отказывается втягиваться (спасибо и Москве в Сирии) в новые конфликты, пытается мирным путем разрешить спор вокруг иранской ядерной программы и пр. В Старом Свете он выдвинул весной 2014 г. "Европейскую инициативу по перестрахованию" ("European Reassurance Initiative"), концепцию нового стратегического договора о макробезопасности между США и Европой. Барак Обама подчеркнул в ходе своего майского европейского турне обновленную заявку на лидерство США: полякам он посулил $1 млрд на увеличение воздушного присутствия НАТО над их территорией, однако уклонился от местно-"варшавского" запроса на постоянное размещение наземной группировки войск. Украинскому президенту Петру Порошенко он обещал политическую, логистическую, финансовую поддержку для "умиротворения" Донбасса, однако, заметим, не взял на себя обязательство предоставить Киеву в перспективе официальное членство в НАТО.

Соединенные Штаты, безусловно, - по-прежнему гигант и в экономике, и в военной сфере, но переживающий ныне не лучшие времена и требующий серьезных внешних подпорок. Одной из таких палочек-выручалочек должно стать увеличение европейской доли в военных расходах НАТО, о чем прямо идет речь в последнем Четырехлетнем обзоре Министерства обороны США. Новые меры Белого дома предусматривают, по-видимому, такое использование подразделений Пентагона, чтобы их можно было быстро вводить и выводить в зависимости от оперативно-стратегических внутренних импульсов, стремлений и намерений Вашингтона. Его долгосрочные планы также связаны с увеличением военных расходов всех европейских стран НАТО до 2% ВВП с тем, чтобы США могли сократить свою долю в суммарных расходах альянса. Сейчас Вашингтон плотно взял Старый Свет за горло по всем направлениям, в том числе в экономике, финансово-банковской системе и пр. Пока руководители евроатлантических держав не освободятся от этих союзнических "братски удушающих" объятий, - о спокойной жизни им придется позабыть.

В то же время Соединенные Штаты ввели геополитически детерминированную политику санкций в отношении России. Свыше 30 миллионов русских за пределами границ РФ - потенциальный таран при всех "возможных видах" соседства в ближнем зарубежье, но это только один карательно-мотивативный сегмент. Штрафные санкции Вашингтона, по сути, означают, что ориентация Германии и других европейских стран на восток теперь будет приторможена или ей будет дан задний ход - по крайней мере, на ближайший период. В долгосрочном плане взаимодействие трансатлантических союзников по обе стороны океана может дать трещину, поскольку Россия - третий важнейший торговый партнер и большинство стран-членов ЕС не испытывают реального страха по отношению к РФ. Сейчас трудно предсказать, видимо, к чему приведет нынешний курс, и чем он может завершиться.

Биполярная картина мира с доминантными США и КНР во главе затрагивает не только геостратегию, но также экономический и политический форматы мироустройства. С одной стороны, программируются вызовы по отношению к глобальной гегемонии доллара. Для Штатов такая панревизия имела бы, очевидно, характер метасистемного краха. Поэтому они будут делать все возможное, чтобы ее не допустить (а арсенал этих возможностей достаточно хорошо известен). Демократический или либеральный капитализм, с одной стороны, и авторитарный капитализм - с другой представляют две различные концепции отношений между государством и обществом. С другого ракурса, Россия находится в уникальной позиции балансира в обоих этих отношениях. Внешняя политика Москвы имеет, в целом, стоит отметить, практически безошибочный геополитический характер. В нынешней ситуации РФ и КНР что называется нашли друг друга - обе выдающиеся, великие державы, сознавая необходимость совместного противодействия США и НАТО, закрепляют этот свой курс на сотрудничество в рамках БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка), которое заметно продвигается вперед. В то же время отечественная внешняя политика является своего рода производной от того, какую экономическую и политическую модель изберет страна, от того, какова будет её нацидентичность, и чем она в конечном счете хочет быть. На Западе калькулируют: путинская Россия - авторитарная держава, но, дескать, "менее" чем Китай при Си Цзиньпине. Капитализм в РФ коррумпированный, но "несколько более", чем в КНР. Российский капитализм базируется на сырьевой основе и достаточно ущербен, в то время как китайский более устойчив, опирается на широкий массив источников и тд.

Стоит отметить, как правило, несколько одномерное исследование положения трех ресурсных мега-"центров силы" ставит их на один уровень, нивелирует особенности их объективно-вынужденного геостратегического положения, каждого конкретно национально-государственного курса. Россия и Китай не имеют намерений, предпосылок для своей "автономной" мировой гегемонии и не предпринимают, как видно, для этого никаких фиксированных усилий. Именно Соединенные Штаты продолжают делать всё возможное для удержания собственного исключительного статуса уже теперь, - в постбиполярный период. Вашингтон оказывает, как известно, беспрецедентное давление на своих европейских союзников для обеспечения, стимулирования санкционной политики, предпринимает ряд энергичных точечно-провокативных мер против России в связи с кризисом на Украине, выстраивает долговременную систему мер сдерживания, корректажа, давления против Китая в Восточной Азии и пр. Увы, Соединенные Штаты не перестроились после холодной войны, хотя президент Обама акцентировано обещал иную программу (вспомним его Нобелевскую премию мира в октябре 2009 г.!) в период своей избирательной кампании. Ныне в Белом доме руководствуются, видимо, теми же фундаментальными и узко-конъюнктурными интересами, что и при предшественниках теперь уже уходящего Обамы.

Беспрецедентный в новейшей истории конфликт РФ с Западом - в отличие от СССР - всё же не представляет собой реальную идеологическую или военную угрозу для Америки. На самом деле новая Россия, судя по всему, практически вернулась к состоянию традиционно великой державы, обеспокоенной закреплением своего статуса, уважением мира, безопасностью своих протяженных границ. Ее амбиции - жесткие, на первый взгляд, но реалистически достаточно ограниченные. Кремль явно не интересует "поглощение" Украины, так же как он в 2008 г. не "поглотил" Грузию, так что "дальнейшая агрессия Москвы на запад" вряд ли программируется. "Президент Обама совершенно верно оценил Россию как "региональную державу"", поэтому ситуация на Украине "трагична, но не значима для Америки стратегически", рассуждает американский обозреватель. "США никогда не считали фактор независимости Киева существенным, - подчеркивает он, - тем более - жизненно важным, имея дело с Российской империей или же Советским Союзом". (4)

Российское движение на Восток - далеко не столько реакция на мобилизацию Запада (США, ЕС, Япония, Канада, Австралия) во время кризиса на Украине и его односторонние санкции, причины этого исторического "Russia"-дрейфа лежат, думается, гораздо глубже. Ещё в своей поствыборной внешнеполитической речи в МИД РФ 2012 г. президент Владимир Путин образно-политически пояснил, что Москва доброприятельски намерена наполнить свои паруса китайским ветром (5). Китайский магнит неуклонно, всё мощнее, сильнее втягивает в свою орбиту другие страны. Бóльшая доля российского населения и промышленной базы стабильно находится, между тем, в европейской части страны, Евросоюз является по-прежнему важнейшим внешнеторговым партнером РФ. Масштабный договор о долгосрочных поставках российского газа в Китай, заключенный в мае с.г. (напомним, что РАО "Газпром" и китайская национальная нефтегазовая корпорация - CNPC - подписали контракт о поставках газа в КНР по восточному маршруту на $400 млрд) представляет только ¼ от объема газового экспорта РФ, идущего на запад. Для "Газпрома" Европа - по-прежнему главный партнер. Роль полиаспектных взаимоотношений с Китаем для России значительно выросла в последнее время, хотя и не столь же равноценно, как со странами Запада. Исторически, культурно, ментально-психологически и т.п., мало что связывает Россию с КНР вместе. Соответственно объективные ограничители, видимо, для дальнейшего сотрудничества на восточном треке - значительны.

Печально сознавать, что новая "холодная война" после запуска санкций в том или ином виде может длиться, увы, достаточно долго. Налицо логичная дилемма: нужно общими усилиями найти приемлемый компромисс для сторон или же превращение России в изолированный вооруженный лагерь - это стратегическая бездумно-безоглядная цель коллективного Запада? Кризис на Украине и известный обмен санкциями, контрпрессинг между Россией и Западом вновь стали очередной проверкой стратегического базиса их отношений на прочность. Несмотря на очевидный политический, экономической, ментально-психологический ущерб для всех вовлеченных государств и их народов, нынешняя нервически-импульсивная реакция исторических контрпартнеров когда-то, видимо, всё же спадет и перспективы нормально-здорового сотрудничества вновь станут доминировать в агрегат-комплексе их взаимодействия на мировой арене.

Константин Воронов - кандидат исторических наук, заведующий сектором ИМЭМО РАН

1. См. в частности: Глобальная перестройка / Отв. ред.: А.А.Дынкин, Н.И. Иванова; Институт мировой экономики и международных отношений Российской академии наук. М.: Весь мир, 2014, 528 с.

2. В вышедшем - в целом, удачном - русском переводе название книги отражено не самым лучшим образом: Збигнев Бжезинский. Стратегический взгляд: Америка и глобальный кризис / Пер. с англ. М.Десятовой. - М.: Астрель, 2012. - 258 с.

3. О перспективах возвращения к двухполярному миру см. подробнее: Arbatova N. Russia and the West: Facing a New Bipolarity http://www.europeanleadershipnetwork.org/russia-and-the-west-facing-a-new-bipolarity_1560.html

4. http://www.washingtontimes.com/news/2014/aug/7/bandow-a-tragedy-in-ukraine-not-a-cause-for-war/?page=all

5. "Важнейшее значение имеет стратегическое и практическое взаимодействие с Китайской Народной Республикой. Мы намерены уделять особое внимание углублению всех форм сотрудничества с китайскими партнёрами, включая координацию действий по международной повестке дня." http://www.kremlin.ru/news/15902