Активное освоение Арктики принесет немало экологических проблем, которые и сейчас-то решить не удается, уверен журналист и эколог Андрей Чураков. Корреспондент ИА REGNUM побеседовал с ним о том, с чем сталкиваются экологи сейчас, путешествуя по арктическим морям.

ИА REGNUM: Андрей Анатольевич, когда вы стали путешествовать по Арктике?

Я занимаюсь Арктикой уже лет 20 - сначала как журналист, теперь как представитель инспектора по охране окружающей среды Росприроднадзора. Собственно говоря, в этом году 17 июля в этой же должности я собираюсь отправиться в Арктику. Это будет уже мое пятое путешествие. У меня есть возможность наблюдать изменения в Арктике в некоторой динамике. В каждой своей поездке я проводил фото и видеосъемки. Сняты одни и те же места, одно и то же время года - июль, август. Изменения можно видеть и в состоянии льда, снежного покрова, поведении животных, птиц. Поэтому в вопросах активного освоения Арктики у меня большого оптимизма нет.

ИА REGNUM: Проясните, пожалуйста, свою точку зрения. Вы считаете, что Арктику осваивать нельзя?

Говоря об освоении Арктики, многие упоминают о потеплении климата. Да, сейчас есть некие колебания, связанные с солнечной активностью, но особых глобальных изменений климата в Арктике нет. Думаю, что по чистой воде по Северному морскому пути можно будет проскочить в течение только короткого арктического лета. Но что касается зимних месяцев, там будут те же жесткие морозы и ветра, и те же непроходимые льды. Капитаны атомных ледоколов "Ямал" и "50 лет Победы" имеют единое мнение, что глобальных изменений нет. Освоение Арктики можно сравнить с освоением космоса. В 60-е годы была эйфория после первого полета в космос, мол, космос становится доступным, и это прекрасно. А в реальности же далеко мы в освоении космоса не продвинулись. Сейчас пытаются нарисовать нам такую же приятную футуристическую картину об Арктике, где она с распростертыми объятиями нас ждет, встречает и радостно открывает свои кладовые... Да, возможно, там громадные запасы нефти и газа. Но на самом деле, если говорить о территориях, которые входят в состав Архангельской области, то на Новой Земле есть только месторождение свинца... С учетом мировой конъюнктуры цен, никакой перспективы у этого месторождения нет, поэтому никто его разработкой не занимается. Что касается Земли Франца-Иосифа, которая представляет собой 191 остров, то в течение 15 лет один институт Санкт-Петербурга работал над поиском месторождений, но ученые не нашли ни одного полезного месторождения, которое можно было бы там разрабатывать. На архипелаге есть лишь небольшие залежи каменного угля, но они насколько крошечные, что говорить о промышленных разработках не приходится.

ИА REGNUM: Недалеко от Архангельской области открыто газоконденсантное месторождение Штокмановское.

Открытие Штокмановского газоконденсатного месторождения повлекло за собой лихорадку и пролонгирование ожиданий, что мы сейчас еще и еще месторождения нефти или газа откроем. При этом география предполагаемых месторождений двинулась в сторону Северного Полюса. Насколько обоснованны эти ожидания? Что касается добычи на глубине... Глубина Северного океана составляет 4236 метров, ближе к материку глубина составляет 3500 - 3800 метров. На этой территории никто никогда не занимался разведывательным бурением, но почему-то громадные кладовые Арктики предполагаются именно там. Ситуация примерно та же, что и с добычей полезных ископаемых на Луне. Но, на мой взгляд, на Луне даже проще добывать, там нет таких перемен погоды, как в Арктике. Глубоководное бурение - это уже отработанная технология, но нужно учитывать, что в Северном Ледовитом океане идет постоянное движение льда. Полагаю, что технологии человечества только лет через 50 разовьются настолько, что можно будет проводить разведывательное бурение в этой точке земного шара. А что касается промышленного освоения, то Штокман пока еще не реализуется как проект. С одной стороны, причиной тому политические моменты, а с другой стороны - технологические. Согласен, в летние месяцы, когда нет льда, там можно попытаться что-то добывать. Но в зимние месяцы льда мало не будет. Насколько я знаю, по существующему проекту, на отметке 100 метров на глубине в случае прохождения льдов труба будет отсоединяться, чтобы пропустить айсберги. У меня есть подозрение, что труба будет в разъединенном состоянии 8 месяцев из 12.

ИА REGNUM: Чем объяснить активное обсуждение арктических месторождений и перспектив?

У меня складывается впечатление, что со многих сторон идет попытка надуть мыльный пузырь, мол, освоение Арктики принесет нам какое-то богатство. И под этот пузырь пытаются получать средства государственные или международных корпораций, чтобы потом сказать "Ну не получилось...". На мой взгляд тут пиара больше, чем серьезной перспективы.

ИА REGNUM: Норвегия, помимо Штокмана, будет осваивать еще и другое, свое месторождение. Но у Норвегии больше нет вариантов - это северная страна.

Да, у них нет вариантов, норвежцы вынуждены вести добычу в северных морях, но дело не только в этом. Норвегия находится в зоне действия Гольфстрима. Погода и температура моря и воздуха в Баренцевом море и в Норвежском море отличаются осень серьезно. Вода и климат там намного теплее. Норвежцы вряд ли бы смогли жить в своих компактных домиках в условиях севера Архангельской области и Ненецкого АО. Здесь гораздо жестче и морозы, и ветра. Если вернуться к теме освоения Арктики, то на мой взгляд, перспективным является разговор о создании в Арктике зоны международного сотрудничества по ее изучению и художественному освоению. Здесь Архангельск мог бы стать центром, потому что это единственный город, где есть Музей художественного освоения Арктики.

ИА REGNUM: Насколько Россия готова к тесному международному сотрудничеству в Арктике?

Касаясь международного сотрудничества, я бы хотел отметить, что наши великоросские амбиции, реализованные неуклюже Артуром Чилингаровым, принесли больше вреда, чем пользы. Я имею в виду погружение на дно Северного Ледовитого океана и установку там российского флага. Это действие вызвало серьезную критику России со стороны международных организаций.

ИА REGNUM: С чем связана эта критика?

Экспедиция была организована на деньги, которые жертвовали разные международные организации. Бюджетных российских денег на это не потрачено ни копейки. Господин Чилингаров убедил разные международные организации, что это будет первое в истории человечества погружение на Северном Полюсе, но никому не сказал, что в ходе погружения члены экспедиции поставят российский флаг. То есть мировое сообщество просто обманули. Вот когда американцы высадились на Луне, они имели полное право поставить там флаг. А Северный Полюс был покорен давно, и раздел дна мирового океана не решается втыканием флажков. В Антарктиде никто не втыкает флажки, потому что там уже все давно договорились. Я уверен, что основные страны, которые претендуют на арктическую территорию, в конечном итоге все равно будут вынуждены сесть за стол переговоров.

ИА REGNUM: Нужен ли в Арктике правовой документ, который будет определять правовой статус арктической зоны?

Конечно. На мой взгляд, нужно очертить некие радиальные границы, которые будут определять присутствие человека на каждой территории. Допустим, всю территорию на расстоянии 600 км от Северного Полюса (цифру я беру условно) нужно на международном уровне закрепить как свободную от любой деятельности человека, в том числе и военной. Это должна быть территория, которую трогать никоим образом.

ИА REGNUM: Почему?

Потому что катаклизмы от неумелого вмешательства человека в экосистему Арктики могут быть катастрофическими. Эта часть земной поверхности во многом определяет погоду на Земле. Кроме того, активное таяние льда может привести к подъему мирового океана. Во время последней экспедиции, которая состоялась в прошлом году, мы видели очень большое количество черного льда в самых высоких широтах. Это загрязнение техногенного характера, скорее всего, лед загрязнен продуктами горения. Он вызывает большое беспокойство.

Вторая радиальная граница должна проходить по границе созданного недавно национального парка "Русская Арктика". Получается пояс, который нужно определить как особо охраняемую территорию, но не общемирового масштаба, а по частям закрепленную за каждой арктической страной.

Третья радиальная граница образует еще один пояс, который обозначит юг Арктики. Здесь уже можно вести ограниченную хозяйственную деятельность. Арктика - это в любом случае территория ограниченной хозяйственной деятельности. Если ее осваивать слишком активно, то в конечном итоге можно получить свой вариант Мексиканского залива, где хорошо живут только те, кто ликвидирует загрязнения. Затраты на очистку северных территорий будут несравнимы с теми, что British Petrolium потратил в Мексиканском заливе.

ИА REGNUM: Государство скоро выделит средства на очистку арктических территорий от уже существующих загрязнений...

На сегодняшний день на Земле Франца-Иосифа находится порядка 250 тысяч бочек, частично заполненных ГСМ. Все свалки на территории архипелага возникла вокруг полярных станций и баз пребывания военных: Земля Александры, Грэм-Бэлл, о-в Хейса. Кстати, о том, насколько значим мыльный пузырь пиара для выбивания денег, можно судить хотя бы по тому, что и премьер-министр Путин, и вице-премьер Кудрин были введены, на мой взгляд, в заблуждение, когда заявляли, что на Земле Франца-Иосифа находится 1 миллион пустых бочек и 250 тысяч полных. Это не правда. Там всего 250 тысяч бочек - и пустых, и полных. Понятно, что многие люди заинтересованы в том, чтобы были выделены большие деньги, которые можно освоить. Здесь я не говорю о том, сколько ГСМ брошено на Новой Земле. Там этого еще никто не считал. В ближайшее время дирекция национального парка "Русская Арктика" должна выступить заказчиком на проведение этой экспертизы. К чему я веду? Вся хозяйственная деятельность, которая была на Земле Франца-Иосифа, показывает нам, сколько осталось отходов. Хотя по масштабам эта деятельность была очень небольшой. Сейчас многие брошенные бочки с топливом нельзя трогать. т.к. при прикосновении они разваливаются, нефтепродукты разливаются, попадают в воду, а затем - в океан.

ИА REGNUM: Продуманы ли способы, как изъять с архипелага эти бочки?

У нас есть понимание, как убрать металлолом, но нет понимания, как очистить территорию, загрязнение которой уже произошло. Разливы нефтепродуктов уже есть, и они будут влиять на состояние воды. Природа Арктики уязвима как тонкий хрусталь, она сама себя не восстановит и не очистит. Времени для работ по очистке в году немного - июнь, июль, август. В сентябре уже начинаются ветра и морозы, работать невозможно. При этом на Земле Франца-Иосифа нет ни одного причала, есть только одна действующая полоса аэропорта. Судно может подойти к островам поближе, но выгрузка идет либо с помощью вертолетов, что очень дорого, либо при помощи плашкоутов. Сколько придется на них возить эти 250 тысяч бочек? Бочки в итоге получатся "золотые".

А теперь представьте, сколько будет отходов, когда в Арктику устремятся добытчики нефти и газа, которые сотнями и тысячами будут проживать там? Их нужно накормить и обогреть. А отходы, образовавшиеся после этого, нужно будет утилизировать. Но мы пока не можем справиться с тем, что есть. А делать это нужно, так как одна бочка, лопнувшая на Земле Франца-Иосифа загрязняет территорию гораздо большую, чем та, которая лопнет здесь. Там идет постоянное движение - снег, вода, ветры, ледники. Арктика движется без перерыва.

ИА REGNUM: Как долго бочки еще будут оставаться целыми? Кто-нибудь это оценивал?

Владимир Путин обещал выделить средства на эту работу. Только в этом году пойдет финансирование - 720 млн рублей в год. И только сейчас первым этапом будет проведена работа по подготовке проекта по очистке территории архипелага Земля Франца-Иосифа. Новая Земля - это отдельная история, там хозяйствовали военные. Свалка на мысе Желания тянется на несколько километров, и что там лежит - неизвестно. Какие-то минеральные вещества в мешках, которые уже рассыпались, нефтепродукты, какой-то военный мусор. Я уже не говорю про закрытые территории, где захоронены ядерные отходы.

ИА REGNUM: Почему нельзя работать по такой схеме: привез бочку с топливом - обратно забираешь пустую?

В советское время подход в Арктике был утилитарный, то есть примерно такой же, как сейчас. Там же нет коренного населения, которое может возмутиться. Когда у нас здесь в речку начинают сливать нефтепродукты, жители деревни сначала перекрывают дорогу, а потом начинают с вилами выходить, привлекать СМИ и так далее. А там населения нет. Поэтому в свое время по острову Грэм-Белл был подписан уникальный приказ, запрещающий вывозить оттуда пустые бочки. Пришло судно, быстро выгрузилось и убежало. Обратная загрузка отнимает время и стоит денег. И кроме того, военным это зачем?

ИА REGNUM: Можно ли рассчитывать на то, что такой подход изменится, хотя бы при разработке Штокмановского месторождения?

Абсолютно нет. У меня есть подозрение, что проект Штокман повторит судьбу "Севералмаза". Я был в то время там, когда на Ломоносовском ГОК пробурили первую скважину, потом нам показывали добытые алмазы, потом я видел огромный котлован. И что мы в итоге видим? Для региона отдачи - ноль. Та же история повторяется на трубке им. Гриба, куда пришел "Лукойл". Они выроют воронку глубиной 70 метров, но на сколько оправдано в точки зрения прибыли, я не знаю. С точки зрения экологии - это преступление. Беломоро-Кулойское плато - это уникальная приарктическая территория где растут очень плотные лиственичные леса. Эти леса защищают Вологду, Москву и, по мнению ученых, всю Европу вплоть до Испании от влияния холодных арктических воздушных масс. Когда мы были в дер. Сояна, я спрашивал норвежцев, почему они готовы финансировать наши экологические программы по сохранению Беломоро-Кулойского плато. Они сказали, что по их расчетам, вырубка этих лесов, высота которых 100 метров, может снизить среднегодовую температуру в Европе на 1,5 градуса по Цельсию. Они прекрасно понимают, что это грозит многомиллиардным ущербом сельскому хозяйству Европы. А в России уже практически нет сельского хозяйства. За последние 20 лет оно перестало существовать, осталось 15-20% от того, что было. И нет государственной политики в отношении сельского хозяйства, и нет государственной экологической политики. Поэтому вопрос о том, как повлияет вырубка этих лесов на нас, не рассматриваются.