Газета "Коммерсант. Восток России" в номере за 9 декабря пишем, что член совета директоров ОАО "Иркутский керамический завод" (ИКЗ) Мурад Кодзоев заявил о том, что "корпоративный конфликт на заводе к факту убийства господина Игнатенкова не имеет никакого отношения". Кодзоев сообщил, что 16 ноября Арбитражный суд Иркутской области вынес определение о принятии обеспечительных мер по его иску против генерального директора ИКЗ Василия Игнатенкова. Суд запретил последнему "выполнять функции единоличного исполнительного органа ИКЗ". Между тем, в прокуратуре области основной из версий по-прежнему называют заказное убийство. Мурад Кодзоев рассказал, что 6 декабря должно было состояться рассмотрение дела по иску против Василия Игнатенкова по существу. 5 декабря господин Игнатенков обратился к суду с просьбой отложить рассмотрение в связи с тем, что у него гипертонический криз. Суд жалобу удовлетворил. Генеральный директор ИКЗ Василий Игнатенков был убит 6 декабря. Игнатенкова и его охранника расстреляли во время обхода территории предприятия, предположительно с расположенной недалеко от завода горы. Расследование передано отделу по расследованию особо тяжких преступлений по городу Иркутску. Возбуждено уголовное дело по ст. 105 Уголовного кодекса РФ "Убийство". Напомним, корпоративный конфликт на ИКЗ разгорелся в 2003 году после избрания совета директоров. Генеральным директором был назначен Вячеслав Ли. Кодзоев подчеркнул, что по состоянию на 26 мая 2003 года, согласно официальному реестру акционеров, Василий Игнатенков контролировал 29,5% акций. Между тем, согласно тому же реестру, акционер Башир Кодзоев (брат Мурада Кодзоева, депутат Госдумы) вместе с лояльными ему акционерами владел 69% акций. Мурад Кодзоев рассказал, что Василий Игнатенков приобрел 19% акций, принадлежащих Геннадию Хорошилову. По версии Кодзоева, в результате этой сделки был создан "туфтовый реестр акционеров", которым руководствовалось предприятие в течение двух лет. Согласно этому документу, Василий Игнатенков контролировал более 60% акций. В течение этого времени Мурад Кодзоев пытался доказать, что совет директоров Игнатенкова нелегитимен, а сам он не имеет права занимать пост гендиректора предприятия. Мурад Кодзоев подчеркнул, что 7 декабря был последний день, когда, в соответствии с решениями Арбитражного суда, он мог "зайти на завод". "Но в связи с гибелью господина Игнатенкова вопрос об этом опять оттягивается. Сейчас я должен поменять формулировку иска в связи с тем, что ответчик погиб", - сказал Кодзоев. Он назвал себя пострадавшим лицом в сложившейся ситуации. "У меня было много вопросов к господину Игнатенкову. На миллионы долларов. Он нужен был мне живым", - заявил Мурад Кодзоев. Источник в прокуратуре Иркутской области заявил, что в расследовании убийства рассматриваются все версии произошедшего, в том числе версии убийства, не связанные с корпоративным конфликтом. Начальник юридического отдела ИКЗ Юлия Павлова сказала, что она "не уполномочена комментировать заявления господина Кодзоева". Заместитель генерального директора ИКЗ, сын Василия Игнатенкова Алексей Игнатенков от любых комментариев по поводу убийства пока отказывается.

Газета "Аргументы и Факты в Восточной Сибири" в номере за 7 декабря пишет, что школьники Бирюсинска теперь знают "как в блокаду хлебушек делили". С их родителями, работниками градообразующего предприятия ОАО "Бирюсинский гидролизный завод" (БГЗ), вместо денег расплачиваются хлебом - из расчета одна булка на три дня. В знак протеста работники завода 25 ноября объявили голодовку. Это третья акция протеста в этом году. Люди требуют погасить долги по зарплате. Бирюсинский гидролизный завод - градообразующее предприятие. До недавних пор из десяти тысяч жителей Бирюсинска на заводе работал каждый десятый. Но с начала года по предприятию прокатилась волна сокращений, и теперь на нем остались порядка 600 человек. Но все равно в городе, пожалуй, не найдется ни одной семьи, в которой хоть кто-то не работал бы на БГЗ. Помимо этого, заводская ТЭЦ дает городу тепло, а очистные сооружения - воду. Поэтому Бирюсинск в эти дни похож на растревоженный улей. Будущее завода - это будущее каждого горожанина. А хозяева завода - в Москве. 51% акций БГЗ находятся в федеральной собственности. И по большому счету федеральную власть должна не в последнюю очередь беспокоить ситуация на Бирюсинском гидролизном. Но, видимо, федеральные чиновники не особенно беспокоятся. Тем временем в поддержку своих родителей 10-й класс городской школы №6 написал заявления на голодовку. Такого в России, пожалуй, еще не было. Десять 11-классников написали заявления, что пойдут на этот вынужденный шаг, если сотрудникам БГЗ не выплатят долги по зарплате за восемь месяцев. "Родители категорически против нашего решения, но мы не отступимся, - заверяет ученица 11 класса Женя Гора. - Как только найдем помещение, сразу сядем на голодовку". Была задумка круглые сутки находиться в школе, при этом посещая уроки, но директор запретил, поэтому намечавшуюся на 2 декабря голодовку временно отложили. Теперь ищут другие варианты с помещением. Для бесед со школьниками неоднократно приезжала комиссия от Главного управления образования Иркутской области. Но после брошенной фразы: "Вы что, хотите прославиться?!" - школьники стали глухи к уговорам. В свою очередь взрослые перешли к угрозам. "Нас запугивают, что, если мы не откажемся от своего замысла, наших родителей лишат родительских прав, а нас самих отправят в интернат", - жалуются дети. Рабочие БГЗ проводят голодовку без отрыва от производства - группами по несколько десятков человек в разных цехах. В окружении заводской охраны, которая следит за тем, чтобы к голодающим никто не проходил. Одна из таких групп расположилась в помещении заводской ТЭЦ. Здесь с самого начала акции днюют и ночуют около сорока человек. Мужчины и женщины, многие преклонного возраста. Одни сидят на скамейках, расставленных вдоль батарей отопления, другие лежат на снятых с петель дверях, которые заменяют кровати. Спят по очереди - на всех лежанок не хватает. Пьют воду и находятся под наблюдением фельдшеров. В случае ухудшения самочувствия людей отвозят на лечение в городской стационар. Правда, многие голодающие не соглашаются ложиться в больницу. "У меня был сердечный приступ, - признается женщина лет 45-ти с красными от постоянного недосыпания глазами и белым, как мел, лицом. - Но я написала отказ от госпитализации. Пусть сначала долги по зарплате выплатят... (плачет) У меня ребенок больной, не на что лечить... И добавляет сквозь слезы: Если мои условия не будут выполнены в ближайшее время, я перейду на сухую голодовку..." Сейчас на территории завода голодаю около 200 человек. К акции протеста намерены присоединиться около 500 бывших работников БГЗ, попавшие в этом году под сокращение. Все они не получили расчет при увольнении. "С завода меня уволили по инвалидности, которую я заработала после июльской голодовки, - рассказывает Валентина Безрученко. - Но, даже сделав меня инвалидом, со мной так и не расплатились по долгам. Почему Бондаренко (гендиректор БГЗ - авт.) обращается с нами как с животными?! - вдруг срывается она на крик. - Он ни разу не встретился с голодающими и не намерен возвращать им долги. Неужели на него нет никакой управы?" "Меня сегодня судили, - такими словами встречает корреспондента газеты Евгений Бондаренко, генеральный директор Бирюсинского гидролизного завода. - Прокуратура обратилась в суд с ходатайством о заключении меня под стражу. Но мировой судья отклонил это предложение. В прокуратуре, наверное, думают, что мне лучше управлять заводом в наручниках и под дулом автомата. А что касается выплаты долгов по зарплате, то предприятие находится в состоянии банкротства. Оборотных средств нет. Но если деньги все-таки будут найдены, то в первую очередь они пойдут на возобновление производства и выплату текущей зарплаты. Накопившаяся с апреля задолженность может быть возвращена в процессе дальнейшей работы завода". Вот уже три года БГЗ работает без лицензии на право производства и продажу спирта. Ее отобрали за долги - предприятие не платило налоги. И сейчас не платит. Поэтому буквально на днях заводу в очередной раз отказали в получении лицензии. По большому счету он все эти годы гнал "черный" спирт - работал нелегально. А пока производство на БГЗ было остановлено по приказу гендиректора на прошлой неделе, когда голодовка продолжалась уже пятые сутки (работать оставили лишь заводскую ТЭЦ, которая отапливает Бирюсинск). Это решение может поставить жирный крест на выполнении требований голодающих - выплатить долги по зарплате. Теперь деньги понадобятся, прежде всего, на возобновление производства. По мнению Татьяны Колесовой, мэра Бирюсинска, единственно законный вариант привлечения средств на предприятие-банкрот - это купить у него так называемую социалку. На балансе завода находятся спортивный комплекс, центр досуга, ряд других объектов. Цена вопроса - 18 млн рублей. Планировалось, что вырученные от продажи деньги руководство БГЗ направит на погашение задолженности перед своими работниками. Этих 18 млн как раз должно было хватить. Теперь цели другие, потому что без градообразующего предприятия Бирюсинск вымрет. Кстати говоря, текущую зарплату за октябрь работникам завода перечислил областной бюджет. По данным Николая Шрайнера, мэра Тайшета, рабочие ТЭЦ завода уже получили и зарплату за ноябрь. Но рабочие БГЗ не думают прекращать голодовку и не покидают цеха. 3 декабря их жены и дети в отчаянии пытались перекрыть движение на московском тракте, но на подходах к трассе они были остановлены кордонами милиции. Пикет прошел на обочине. Всю прошлую неделю на Бирюсинском гидролизном заводе работала комиссия из областной администрации. По словам руководителя комиссии Петра Воронина, председателя комитета по жилищной политике администрации губернатора, производство на БГЗ должно быть возобновлено в кратчайшие сроки. На этой неделе ожидается приезд в Бирюсинск представителей от агентства федерального имущества, которому принадлежит 51% акций завода.

Газета "Комсомольская правда - Иркутск" пишет 10 декабря, что школьники, подсыпавшие слабительное в чай ученикам начальных классов "не думали, что так получится". "Просто хотели посмотреть, как слабительное подействует. Задумали все это еще в начале недели. Знали, что будем дежурить и договорились купить таблеток", - признался шестиклассник Толя Ключников. В аптеке им продали сильнодействующее слабительное. Даже не спросили, зачем оно нужно. Мальчишки принесли таблетки в школу. Они сначала разнесли тарелки и кружки по столам, а потом бросили в чай слабительное. После обеда четвероклашки допили чай и обнаружили на дне кружек нерастворившиеся кусочки таблеток. Дети показали их учителям. Всех обедавших детей немедленно отвели к школьному врачу. "Дети жаловались на то, что у них першит в горле и щиплет во рту, - говорит директор школы Валентина Иванова. - Самое страшное то, что сначала мы не знали, что это за таблетки". Пока ехала "скорая", ребятне сделали промывание желудка и выдали по угольной таблетке. Однако детям стало хуже. 13 ребятишек срочно увезли в Ивано-Матренинскую детскую больницу. Только там удалось выяснить, что в чай бросили бисакодил - слабительный препарат. "Очень сильно болел живот, тошнило, и болела голова, - вспоминает пережитое четвероклассница Люба Сарабахтина. - Мы очень испугались". Как говорит Люба, теперь в столовую она ходить больше не будет. После того, как всех отравившихся детей увезли в больницу, в школе начали искать виновных. Подозрение сразу пало на шестиклассников, дежуривших в этот день в столовой. Сначала они отпирались, но потом во всем сознались. В отравлении участвовали 4 человека. Все в этот день дежурили: двое в столовой и двое на вахте. Сейчас отравившиеся дети чувствуют себя нормально, их обещают выписать из больницы уже на днях. Организаторов злой шутки всего-навсего поставили на учет в детскую комнату милиции. Наказать их строже не позволяет закон. "Этот хулиганский поступок следствие слабого контроля со стороны учителей и работников столовой. Минимум, что их ждет, это дисциплинарное взыскание", - говорит начальник департамента образования Иркутска Виктор Басюк. Однако в 39-й школе считают, что от такого происшествия не застрахован никто, пока департамент образования не выделит деньги на то, чтобы вместо детей на столы накрывали работники комбината питания. Никакой, даже самый жесткий контроль, не уследит за тем, чтобы дети еще чего-нибудь не подбросили в кружку или в тарелку с супом.