Справка: Ричард Киракосян - вашингтонский аналитик, специализирующийся в вопросах политического, военного и экономического развития стран бывшего Советкого Союза, а также Центральной Азии и Ближнего Востока. Аналитик лондонской информационной группы Jane's Information Group. Последние 9 лет Киракосян - штатный сотрудник Совместного экономического Комитета Конгресса США (Joint Economic Committee of the U.S. Congress) и сотрудник Комитета по Китаю и странам бывшего Советского Союза. Взаимодействовал с Central Intelligence Agency (CIA) и Defense Intelligence Agency (DIA), а также с Библиотекой Конгресса США.

ИА REGNUM: Г-н Киракосян, как бы Вы прокомментировали нашумевшее заявление президента Ирана Махмуда Ахмадинежада, касающееся Израиля? К каким реальным последствиям для его страны, а также соседних регионов оно может привести?

Я бы предпочел начать с самого заявления, а затем перейти к динамике последствий. Во-первых, новый иранский президент стоит перед лицом внутренних проблем, гораздо более серьезных, чем это может показаться внешнему наблюдателю. Он пришел к власти в тот период, когда процветала коррупция, нарастало давление Запада. Действовать в условиях столь каверзной повестки дня не так и легко, как это может показаться. Он представляет свою платформу, свои взгляды новому иранскому правительству, которое не всегда поддерживает его предложения. Внутренние дебаты продолжаются, и позиция Ахмадинежада не защищена. И если вы заметили, после того, как он сделал указанное заявление, министерство иностранных дел Ирана попыталось пояснить слова президента. Это заставило его еще раз повторить сказанное - он, фактически, подтвердил свою позицию. И вновь, иранское внешнеполитическое ведомство попыталось смягчить слова президента. Иран находится под сильным прессингом и в фактической изоляции. И здесь важно, что заявление президента имеет идеологическую подоплеку, поскольку он пришел к власти под эгидой стражей исламской революции и иранских силовых структур, а не реформистских сил, как прошлые президенты - Хатами и Рафсанджани. И для того, чтобы защитить свою позицию Ахмадинежад должен гарантировать радикалам продвижение их идеологической платформы.

В ближайшей перспективе ситуация вокруг Ирана становится более интересной, поскольку уже нет вопроса - а что если Иран изменится, или, а что если будет новый Иран - сегодня на повестке стоит вопрос - когда будет новый Иран. Это тем более важно, что, к счастью, политика США в настоящее время не предполагает военной акции. Позиция США сводится к желанию содействовать становлению нового Ирана, но это должно быть достигнуто изнутри этой страны. Любая военная акция США или любого другого государства против Ирана вызовет всплеск национализма. Даже проамериканский иранский народ отвернется от США. И, фактически, те силы в Вашингтоне, которые настаивают на вторжении в Иран, теряют позиции. Вот почему, сегодня они так заняты Сирией.

И второй, главный момент - Иран важен для Армении независимо от того, что произойдет внутри этой страны, или вокруг нее. Армения должна придерживаться нейтралитета. США рассматривают нейтралитет Армении как позитивный фактор. Они позитивно расценивают армяно-иранские взаимоотношения, поскольку Армения может стать мостом в Иран, может стать медиатором, посланником. И это важный геополитический фактор для Ирана.

ИА REGNUM: То есть указанную функцию может сыграть не Азербайджан, а Армения?

Однозначно, не Азербайджан.

ИА REGNUM: Существует точка зрения, что заявление президента Ирана может быть сигналом к тому, что эта страна уже обладает ядерным оружием и средствами доставки. Помимо этого говорят, что данным заявлением иранская сторона поставила в затруднительное положение Россию. Как вы думаете, поменяет ли акценты иранской политики российская сторона, или будет поддерживать их на том же уровне?

Давайте подойдем к этому вопросу с более широкой точки зрения. Чтобы понять цель иранской ядерной программы мы должны понять, что эта страна, с иранской точки зрения, окружена американцами в Ираке и Афганистане, ядерными Израилем, Пакистаном, Индией. И, как представляется, Иран нуждается в ядерном оружии. И, фактически, Иран сближается с Россией, но иранской стороне нужно еще несколько лет для обладания ядерным оружием. Итак, я не думаю, что заявление Ахмадинежада являлось сигналом о владении ядерным оружием. Очевидно, оно больше предназначалось для внутреннего пользования, а не для внешнего.

Что касается российско-иранских отношений, то они во многом будут определяться отношениями Москвы и Вашингтона. Американо-российское стратегическое партнерство очень важный процесс, который во многом раскроет действия США и России на Кавказе и в Центральной Азии, но также и в Иране. Фактически мы видим, что США пытаются оказать давление на Иран через МАГАТЭ и Совет безопасности ООН, но Россия не полностью вовлечена в это. При более близком рассмотрении мы видим, что российско-иранские взаимоотношения по большей части зависят от финансовой составляющей - от денег. В данном контексте показателен пример Бушера. В Москве, также как и в Вашингтоне, существует множество конкурирующих центров силы, пытающихся контролировать окончательную политику. В Москве есть Министерство атомной энергетики - очень влиятельный и сильный игрок в правительстве Путина. И, фактически, эта структура толкает Россию на продолжение отношений с Ираном ради денег, но, что еще более важно, есть силы, видящие в работе с Ираном, в помощи Ирану - проявление геополитической силы. Другими словами, речь уже не идет о супервлиянии, но эта доктрина, распространяющаяся на ближнее зарубежье, тем не менее, является проявлением глобальной геополитической силы. И взаимодействие с Ираном и Китаем дает России ощущение этой силы.

ИА REGNUM: Давайте поговорим о задачах и проблемах Армении. Присоединение Армении к Плану индивидуального партнерства с НАТО (IPAP), а также недавний визит в Армению специального представителя НАТО на Южном Кавказе и Средней Азии Роберта Симмонса и его заявления заставляют задуматься о следующем. Очевидно, есть стандарты НАТО, но есть и российские стандарты, которые используются странами ОДКБ. Если Армения через 10 или 15 лет переведет свои вооруженные силы на стандарты НАТО, то, ясно, что она не сможет оставаться членом ОДКБ. Основываясь на этой логике, на ваш взгляд, когда Армения все-таки примет решение о выходе из ОДКБ и вместе с соседями по региону - Грузией и Азербайджаном возьмет курс на вступление в НАТО?

Это крайне интересный вопрос, поскольку он касается не того, что Симмонс сказал в Ереване, а именно того, о чем он промолчал. Военные отношения Армении с НАТО и США с одной стороны и Россией и ОДКБ с другой - это крайне важный фактор с военной точки зрения. Первое, как вы правильно заметили, это взаимосвязь и стандарты. Сегодня армянский военный арсенал и снаряжение - советского (российского) образца, тогда как стандарты НАТО и США - совсем иные. Но проблема в моем понимании, как аналитика, сводится к тому, что если Армения продолжит основываться исключительно на советском и российском оружии, то она закрепит свою зависимость от России в данной сфере. Уязвимость такой ситуации легко понять, если, например, посмотреть на страны Прибалтики, которые перешли на стандарты НАТО и западную экипировку. Им гораздо легче, есть много партнеров - это и европейские страны, и США, и Канада и т.д. Данный фактор важен для национальной безопасности Армении, поскольку если Россия вдруг решит надавить на Армению и приостановит поставку комплектующих и снаряжения, Армении некуда будет идти, не будет альтернативы. Такая ситуация исключается для стран с армией западного образца.

Второй, более важный фактор заключается в том, что для Армении строить свою национальную безопасность, основываясь на советской и российской доктрине - ошибка. Я не говорю, что Армения должна спешно адаптировать американскую доктрину или доктрину НАТО. Но я уверен, что военная доктрина Армении должна быть основана на потребностях, географических и ресурсных особенностях этой страны. С военной точки зрения, Армения должна быть государством, похожим на Израиль, который так же мал по территории и окружен недоброжелательными соседями. И когда мы рассматриваем военные действия на Ближнем Востоке, то мы понимаем, что нападающая сила может очень быстро поразить Израиль, поскольку это очень маленькая страна, и она может быть быстро завоевана. Между тем, военная доктрина Армении сегодня построена по советскому и российскому образцу, что с военной точки зрения предполагает огромные расстояния - оборону из глубины. Она предполагает ослабление и растягивание нападающей стороны при покрытии больших расстояний - что и случилось с Наполеоном и Гитлером, пытавшимися завоевать Россию. Армения не обладает такой территорией и размерами для такой оборонной стратегии, она нуждается в армии способной быстро реагировать - в силах быстрого реагирования, спецназе, вертолетах. Именно это и практикует Израиль. Вместе с тем, советская доктрина, предусматривающая армию, оснащенную тяжелыми видами вооружения, в частности, танками - этой горной стране не подходит. Вот почему Армия Нагорного Карабаха сегодня считается лучшей на всем пространстве СНГ и с тактической точки зрения, и по оснащенности, и по динамичности. Вот модель, которой Армения должна следовать. Я утверждаю, что Армения должна наращивать отношения с НАТО, а также больше получать от военного сотрудничества с США, в то время как отношения с Россией имеют для нее большую политическую значимость и, фактически, российская военная база в Армении с военной точки зрения неэффективна, но она имеет большую политическую важность. И если мы посмотрим на Грузию, которая быстрее сближается с НАТО и Европой, и Азербайджан, который все больше является среднеазиатским государством, то мы удостоверимся, что Армения стоит перед сложным выбором, но не перед безысходностью.

ИА REGNUM: Понятно, что страны региона могут осуществить все эти трансформационные телодвижения, если будут иметь на это время. Также понятно, что времени им на это может не хватить. Сегодня определенная часть аналитического сообщества не исключает возможность серьезного кризиса на Южном Кавказе. Допустим, какую позицию должна принять Армения, в случае военных действий в Южной Осетии и Абхазии? И может ли кризис в соседней Грузии создать новую ситуацию на Южном Кавказе?

Если взглянуть на ситуацию, то предстоящие два года станут для региона переходными как в политической, так и экономической и, даже, военной сферах. В этом плане Армения обладает большим преимуществом - это единственная действительно стабильная страна в регионе. Она стабильна и благодаря своим вооруженным силам, которые наиболее профессиональны, и с точки зрения наименьшей конфликтности. Это очень важно, но не всегда до конца осознается на Западе. Нет опасности, что Армения атакует Азербайджан или посеет вражду и новую войну на Кавказе. Такая опасность исходит от Азербайджана. Другими словами, крайне важно, что Армения предлагает Западу и России стабильность, предлагает партнерство. Для России и ее стратегических интересов это очень важно, поскольку Грузия в большинстве направлений пытается увеличить дистанцию от России, о чем свидетельствует и ускорение процесса вывода российских военных баз и другие примеры. С одной стороны Россия наращивает влияние над странами ближнего зарубежья, используя энергетику в качестве рычага в особенности в отношении Армении, но и Грузии тоже. Но вместе с тем мы видим новые возможности для Армении. Сегодня наблюдается интерес и присутствие Европейского Союза, а также, впервые в истории, мы имеем военное присутствие США на Кавказе и в Средней Азии. На мой взгляд, Армения должна беспокоиться не о военном присутствии США, а о том, что будет, если США вдруг покинут регион. Опасным может стать вакуум безопасности, который возникнет в случае ухода США. Вот почему я утверждаю, что в своей внешней и военной политике, а также в сфере национальной безопасности Армения должна исходить из своих интересов, а не из интересов Запада или России. Опять таки повторюсь, в регионе только Армения предлагает стабильность, вот почему здесь в отличие от других стран нет шансов для революции.

ИА REGNUM: Какова позиция США в отношении проблемы разблокирования армяно-турецкой границы? Почему американская сторона не оказывает на Турцию действительно серьезного давления в этом направлении? И как вы думаете, насколько реально снизить влияние России на Армению без риска увеличить риск агрессии со стороны Турции?

С моей точки зрения, или вернее с позиции Вашингтона, Турция совершает стратегическую ошибку. И это интересно, поскольку с точки зрения самой Турции увязывать вопрос открытия границы с Арменией с вопросом Нагорного Карабаха - плохо. Другими словами, турецкая внешняя политика в данном случае становится заложником интересов Баку, что крайне негативно отражается на интересах самой Турции - это сужает поле для маневра, особенно в период, когда Турция стремится в Европейский Союз. Еще одна сложность состоит в том, что американо-турецкие отношения в военной сфере еще никогда не были в таком плохом состоянии, в основном из-за Ирака и поиску компромисса по курдской проблеме. И, фактически, военное присутствие США в этом регионе, а также в Средней Азии снижает важность Турции для самих американцев. Они больше не нуждаются в Турции как в проводящей их интересы силе. С этой точки зрения, США теряют силу своих рычагов, способных заставить Турцию открыть границу. Но, повторюсь, это больше исходит из национальных интересов самой Турции, это, можно сказать, одна из стратегических целей этой страны. Но в то же самое время, повторю, турки оказались в роли заложников режима Алиева, что лимитирует возможности Анкары. Вместе с тем, хочу высказаться за вступление Турции в ЕС. Делаю это по разным причинам. С экономической точки зрения Армения только выиграет, если ЕС достигнет ее границ. Это автоматически будет означать открытие границы и прекращение торгового эмбарго со стороны Турции. Однако есть еще более важный вопрос: в процессе вступления в ЕС Турция должна измениться изнутри так, как это выгодно для Армении. Третий фактор состоит в том, что на пути в ЕС Турция должна реформировать свои вооруженные силы. Это также соответствует интересам Армении и всего Южного Кавказа с точки зрения региональной безопасности. И, наконец, вступив в ЕС Турция натянет на себя "тесный европейский жакет", который заставит ее согласовывать политику по Кипру и Армении, основывать свою политику на общепринятых нормах международного права.

Но, давайте поговорим о России. Интерес России к Армении является частью ее интереса к региону. И, фактически, если рассматривать действия России в энергетическом секторе Армении, то, очевидно, это часть более обширного плана, в частности, преследующего цель экспорта электроэнергии в Турцию. Армения для России - платформа, полоса для взлета, которая позволит России наращивать силу и влияние. Это может быть хорошо для Армении, и может быть плохо для Армении - зависит от действий самой Армении. Самым большим вызовом для Армении, помимо внутренних проблем, в частности коррупции, может стать тот факт, что Армения преувеличивает значение России для себя и преуменьшает свое значение для России.

Но в перспективе, самый большой вызов для национальной безопасности Армении исходит не со стороны Турции или Азербайджана, а изнутри самой страны - это коррупция и пренебрежение законом. Вот почему я указываю на важность институционального развития демократии и фокусирование на социально-экономическом праве.

ИА REGNUM: А что, если Турции все-таки не удастся вступить в ЕС? Есть предположение о том, что в таком случае эта страна будет поделена на несколько составляющих частей, в том числе усилиями американцев...

Лично для меня опасность заключается в том, что если в качестве предусловия для вступления в ЕС перед Турцией будет поставлено слишком много обязательств, то она разочаруется и абстрагируется от европейского вектора. Именно в этом случае я буду переживать за регион и за Армению. Лучше, чтобы Турция смотрела на Запад, чем на Восток, поскольку во втором случае существует риск возрождения панисламской идеологии. За последний год отношения Турции с Азербайджаном развиваются по ниспадающей траектории, однако, если Турция начнет удаляться от Европы, то ее политика станет гораздо более агрессивной и акцентированной, направленной против курдов на севре Ирака и угрожающей Армении, и, наоборот более связанной с Азербайджаном. Однако, более вероятно, что Турция вступит в ЕС, поскольку США настойчиво толкают ее в эту структуру. Делают они это, исходя из следующих соображений. В глобальной борьбе против терроризма американцам в качестве партнера нужна мусульманская страна. И нужна она не отдельно взятая, а в составе Объединенной Европы. Это поможет доказать, что война с терроризмом не обозначает войну с исламом. Несмотря на то, что европейцы опасаются вступления Турции, они и приветствуют эту идею США. С этой точки зрения, принятие рядом европейских стран Геноцида армян является все больше методом борьбы против Турции, чем состраданием жертвам Геноцида армян.