Продолжающийся передел сфер влияния на постсоветском пространстве достиг Средней Азии - региона, в котором, по свидетельству большинства аналитиков, цели Запада и России если не совпадали, то, по крайней мере, могли совпасть. Аналитики могут и ошибаться, рассматривая свержение киргизского президента Аскара Акаева именно в этом контексте, но, во всяком случае, нельзя не признать, что Киргизия не дала затихнуть революционному буму на пространстве СНГ и стала эмоциональным продолжением ряда "Грузия, Украина, Молдавия...".

С другой стороны, события в Киргизии актуализировали догадки о следующей мишени политических треволнений. Аналитики при этом исходят из аксиомы - "не все выборы, заканчиваются оглашением итогов", иначе говоря, необходимым минимальным условием для спланированной извне политической перетасовки является процесс выборов в "стране-мишени". Стоит упомянуть, что наиболее важные выборные процессы ожидают Белоруссию, Казахстан и Таджикистан в 2006 году - в этих трех государствах пройдут президентские выборы. Еще раньше избирательная лихорадка затронет Азербайджан - предстоящей осенью здесь будут выбирать новый Милли Меджлис (парламент). Себя надолго застраховал президент Туркмении, который правит страной бессрочно, хотя недавно заявил, что проведение президентских выборов все-таки возможно, но... в 2009 году.

Говоря о революциях-клонах, следует отметить, что выбор "момента истины" для каждой отдельной страны еще и зависит от комбинаций местных реалий и факторов. Он наступает вне зависимости от того, на какой стадии пребывает процесс нагнетания "критической массы" в других, даже соседних странах. Суть сказанного состоит в том, что политическая близорукость Шеварднадзе и экономическая разруха Грузии не имела абсолютно никакого отношения к культурно-идеологическому противостоянию "восток-запад" на Украине, или же ферганскому фактору в Киргизии - эти факторы анализировались и разыгрывались автономно, без очевидной взаимосвязи. Таким образом, стремление предсказать в каком именно порядке будут сменяться, или же наоборот выстоят режимы в странах СНГ - занятие по большей части неблагодарное. Не следует также забывать, что до грузинского успеха революционные сценарии провалились в Армении и Азербайджане, после состоявшихся в этих странах президентских выборов. Армению в этом плане можно считать "первым блином".

Карабахский фактор

На днях президент Армении Роберт Кочарян представил сравнительный анализ последних событий, стоивших президентского кресла Шеварднадзе и Акаеву и приведших к президентству Ющенко. В ряду общностей, помимо хронологического совпадения с выборными процессами или, как охарактеризовал Кочарян, "периодом максимальной наэлектризованности общества", во всех трех странах, по его мнению, наличествовал фактор "слабой власти - слабой настолько, что она не могла справиться с текущими проблемами". Другая общность -"приход к власти молодых реформаторов, в свое время смещенных с ответственных постов за чересчур активные реформистские взгляды и действия". К числу таковых Кочарян отвел и своего грузинского коллегу Саакашвили. Данную тенденцию глава Армении охарактеризовал, как смену поколений. Все указанные факторы - выборы, слабость власти и смена поколений - для Армении не актуальны, считает Кочарян, а посему и революция республике не грозит.

Между тем, фактор поствыборной наэлектризованности общества в Армении явно наличествовал в 2003 году, когда недовольные итогами президентских, а затем и парламентских выборов оппозиционные партии, объединившись в единый кулак, но, так и не сумев выдвинуть лидера, подвели многотысячную толпу к президентской резиденции. Однако Роберт Кочарян, мало того, что сохранил свой пост, но в прошедший период еще и заметно укрепил свои позиции, во многом благодаря недальновидности самой оппозиции. Бойкотировав работу парламента, протестные силы вообще "ретировались" с политического поля страны, дав, таким образом, властям широкое поле для маневра. Действительно в оппозиционном стане отсутствовал лидер, и власть была сильна настолько, что четко контролировала работу силовых структур, однако побочную, но весьма серьезную роль в провале армянской оппозиции сыграл фактор, о котором президент Армении не упомянул - карабахский фактор. Он отрезвляюще действует на умы людей, сигнализируя одну простую истину - внутриполитическая дестабилизация в Армении повышает риск непрогнозируемых событий в карабахском направлении. Не потерял этот фактор своей значимости в Армении и сегодня.

Что касается Азербайджана, то здесь этот фактор и вовсе доминирует. Президент этой страны Ильхам Алиев связал с проблемой Нагорного Карабаха не только все основные направления своей политики, но даже экономический рост Азербайджана и доходы от нефти, которые, по его словам, в конце концов, позволят "вернуть Карабах". Но дело дальше пропаганды не идет - есть четкое понимание, что только крепкие позиции внутри страны, а именно большой вотум доверия общества позволят Алиеву предпринять действительно конструктивные шаги в направлении решения конфликта. Даже такой маститый политик как Гейдар Алиев в свое время отказался от Ки-Уэстских договоренностей, поскольку не был уверен, что сможет "протолкнуть" их азербайджанской общественности. Неудивительно, что Ильхам Алиев сегодня избрал наиболее безопасную для себя тактику - говорить о Карабахе именно то, что от него желает услышать народ. Подпитка реваншистских настроений в настоящее время является для Ильхама Алиева своего рода сдерживающим фактором, создавая иллюзию сильной власти. Однако в такой политике есть и очевидные негативные, в данном случае для власти Алиева, элементы - чем больше он говорит о возможном силовом решении, тем сложнее будет впоследствии согласовать с народом неминуемые компромиссы.

Говоря о процессе урегулирования нагорно-карабахского конфликта, комментаторы, прежде всего, подразумевают консультации между министрами ИД Азербайджана и Армении под эгидой сопредседателей Минской группы (МГ) ОБСЕ, а также переговоры на уровне президентов двух стран - Роберта Кочаряна и Ильхама Алиева, которые используют для встреч различные международные форумы. Сопредседателями МГ ОБСЕ являются Россия, США и Франция. Последняя, кстати, представляет позицию Европейского Союза. В переговорном процессе не участвуют представители Нагорного Карабаха, хотя Степанакерт является признанной стороной конфликта. До недавних пор, стороны неоднократно заявляли, что проблема может быть урегулирована исключительно на компромиссной основе, в результате переговоров. Вместе с тем, в последний период азербайджанская сторона все чаще начала выдвигать требования ультимативного характера. Официальный Баку настаивает на выводе армянских подразделений с территорий, прилегающих к Нагорному Карабаху, в противном случае угрожая решить вопрос силовым путем. Отметим, что данные территории отошли армянской стороне в ходе активной фазы конфликта, и в настоящее время выполняют для армян функцию своеобразного "пояса безопасности". Что касается посредников, то их позиция предельно проста - "мы приветствуем такое решение конфликта, которое удовлетворит все стороны", естественно, при этом каждый из них, по мере сил и возможностей, продвигает интересы собственного правительства.

Современный этап карабахского урегулирования невозможно рассматривать в отрыве от общих региональных процессов, тенденций, связанных с появлением новых игроков, ускорением интеграционных и дезинтеграционных процессов. В числе таковых, созданию качественно новой ситуации вокруг карабахского процесса способствовали смена власти и активное американское присутствие в Грузии, ближайший запуск нефтепровода Баку-Джейхан, рост региональной роли НАТО, стремление Турции стать членом ЕС, транспортная блокада Армении и т.д. В итоге, сложился уникальный в своем роде момент, когда скорейшее решение проблемы исходит из интересов практически всех сторон, в том числе, стран-участниц конфликта, региональных государств и стран-посредников.

Нагорно-карабахский конфликт препятствует развитию отношений России с Арменией и Азербайджаном без опасений вызвать недовольство одной из этих стран. Простаивающие коммуникации создают проблемы на пути реализации транспортных и энергетических проектов. Скорейшее решение конфликта исходит и из интересов ЕС, который планирует создать в рамках программы нового соседства безопасный буфер на восточном приграничье - буфер "сытых и довольных соседей". США видят в безопасности на Южном Кавказе необходимое предусловие успешной реализации нефтегазовых проектов на Каспии, а также снижения роли России, как гаранта безопасности, в частности, Армении. В свою очередь Грузия, во многом из-за карабахского конфликта, испытывает затруднения в плане железнодорожного сообщения с Турцией, а в последний период и с Азербайджаном. Бакинские власти время от времени прерывают пропуск составов в Грузию, мотивируя это тем, что они проходят транзитом в Армению. В этом плане грузино-турецкая инициатива о строительстве железнодорожной ветки Карс-Ахалкалаки - более психологическое давление на Армению, чем жизнеспособный проект. Возможное возобновление боевых действий в регионе создаст базу для вмешательства надрегиональных сил, что не исходит из интересов Ирана.

Что касается Армении и Азербайджана, то решение карабахского конфликта - историческая задача двух правительств, однако она приобрела новую актуальность именно из-за ускорения региональных процессов, появления на Южном Кавказе новых амбициозных игроков, а также наличия целого ряда перспективных, но трудно реализуемых коммуникационных проектов. Баку и Ереван, после изнуряющего переговорного марафона с практически нулевым результатом, оказались на финишной дистанции, требующей смелых и конструктивных решений. Пассивность на данном этапе может обернуться непредвиденными последствиями как для Кочаряна, так и Алиева.

"Революционный аромат" карабахского фактора

После событий в Грузии, на Украине и в Киргизии, "революционный аромат" карабахского фактора лишь усилился. Он доносится и в Ереване, и в Баку, однако, во втором случае с еще большей силой и настойчивостью. Причина в том, что если армянское население, в принципе, довольно существующей расстановкой и проявляет к карабахской тематике латентный интерес, то общественность, а главное - политические силы Азербайджана, подогретые воинственной пропагандой, требуют от Алиева действий. Сказанное вовсе не означает, что официальный Ереван может воздерживаться от реальных шагов по размораживанию ситуации сколь угодно долго - как было отмечено выше, такая политика уже не находит понимания международной общественности.

До недавних пор армянская сторона высвечивала следующую формулировку: "территории, доставшиеся как итог кровопролитной войны, не могут быть возвращены просто так, даром". При этом, подразумевалось, что наилучшей компенсацией за территории может стать статус Нагорного Карабаха, естественно, независимый статус. Недавно же, министр обороны Армении Серж Саркисян, выступая на специальных слушаниях в парламенте Армении по проблеме Нагорного Карабаха, заявил примерно следующее: "Армянская сторона готова обсуждать вопрос пояса безопасности. Если нам будут даны большие гарантии безопасности, чем те, которые обеспечивает пояс, то необходимость в нем пропадает". Он же незадолго до слушаний заявил о целесообразности присутствия в регионе миротворческих сил, поскольку "даже если переговоры в верхах увенчаются успехом, осуществление договоренностей будет крайне болезненным процессом - как для армянской, так и для азербайджанской стороны".

Таким образом, Ереван озвучивает конструктивное предложение, снимая с себя ответственность за затягивание карабахского конфликта, чем в некотором смысле ставит азербайджанскую сторону перед дилеммой. Очередь за Баку, вопрос "оккупированных территорий" может быть снят с повестки фактически одной подписью азербайджанской стороны, но дело в том, что после этого задача Ильхама Алиева еще более усложнится. Во-первых, в условиях международных гарантий безопасности населения Нагорного Карабаха, руководству Азербайджана придется отказаться от идеи военного реванша. Отказ от "пояса безопасности" взамен на безопасность - фактическое выполнение Арменией резолюций СБ ООН, а значит Баку будет крайне сложно оправдывать дальнейшую транспортную блокаду Армении, а еще сложнее требовать того же от Турции. Алиеву останется лишь одно - вернуться к тому, с чего начинали - вопросу о статусе Нагорного Карабаха. А на этом фронте перспективы Баку крайне туманны, поскольку здесь решающим будет мнение именно жителей Карабаха, уже более десятилетия живущих в де-факто независимости и готовых отказаться от нее лишь в случае воссоединения с Арменией. Еще один нюанс - предоставив роль гаранта безопасности карабахского населения международному сообществу, армянская сторона потребует участия в переговорах по статусу Нагорного Карабаха представителей самого НК - именно на это намекают посредники, говоря, что на определенном этапе переговоров без карабахской стороны не обойтись. В этих условиях Ильхаму Алиеву предпринять что-либо будет крайне сложно, поскольку собственно цель - возвращение Нагорного Карабаха под юрисдикцию Азербайджана - химера. Важно отметить, что и возвращение нескольких районов, в недалеком прошлом стало бы для президента Азербайджана большим успехом, а для властей Армении серьезной потерей, но не сегодня. Политические центры требуют мирного решения конфликта, а общественность Азербайджана войны и возвращения Нагорного Карабаха - в этой нехитрой комбинации вероятный удар придется по Ильхаму Алиеву, поскольку удовлетворить оба требования он объективно не в состоянии.

"Фактор в факторе" - парламентские выборы в Карабахе

19 июня в Нагорном Карабахе состоятся очередные, четвертые по счету со времени провозглашения независимой республики парламентские выборы.

В отличие от предыдущих выборов, они будут проведены одновременно по мажоритарной и пропорциональной избирательным системам. Треть 33-местного карабахского парламента будет избрана по партийным спискам. Именно этим во многом обусловлено заметное оживление во внутриполитической жизни Нагорного Карабаха.

С начала нынешнего года к действовавшим в республике традиционным армянским партиям - Армянской Революционной Федерации "Дашнакцутюн" и "Арменакан", а также Коммунистической, Социал-демократической и Христианско-демократической партиям прибавились "Армения - наш дом", "Движение-88", "Свободная родина", "За нравственное возрождение". Общественно-политическое движение Союз "Демократический Арцах" (СДА) преобразовалось в партию "Демократическая партия Арцаха". Следует напомнить, что поддерживающий власти Союз "Демократический Арцах" был создан в 2000 году как платформа для политической борьбы властей со сторонниками экс-министра обороны НК Самвела Бабаяна, режим которого был объявлен военно-авторитарным. Во время парламентских выборов 2000 года СДА получил большинство в Национальном Собрании НКР. После принятия в текущем году Закона "О партиях" СДА объявил о своей реорганизации в "Демократическую партию Арцаха".

Союз "Демократический Арцах" объединился с Социал-демократической партией, образовав парламентскую фракцию "Демократия" в составе 20 депутатов (на сегодня кроме них в карабахском парламенте 8 представителей партии АРФ "Дашнакцутюн" и 5 свободных депутатов).

22 января состоялось учредительное собрание партии "Движение-88", одним из инициаторов создания и лидеров которой является нынешний мэр города Степанакерта и депутат парламента Эдуард Агабекян. В программных заявлениях партии отмечается, что "общественность Нагорного Карабаха сегодня нуждается в серьезных системных преобразованиях, оздоровлении морально-психологической ситуации". Основными целями "Движения-88" являются укрепление триединства Карабах-Армения-Диаспора, создание реальных предпосылок для становления в Нагорном Карабахе свободы слова, обеспечения основных свобод человека, защиты прав гражданина и т.д.

Месяц назад умеренно оппозиционная до последнего времени карабахская структура АРФД объявила о переходе "в реальную оппозицию" и объединилось с партией "Движение-88" (кстати, на недавних выборах мэра города Степанакерта один из лидеров партии Эдуард Агабекян победил во многом благодаря поддержке дашнакцаканов). Блок почти сразу же выступил с заявлением, в котором, в частности, выразил озабоченность в связи с некоторыми внутри- и внешнеполитическими процессами. Отмечается, что "Арцах (историческое название Нагорного Карабаха - ред.) не может оставаться в стороне от переговорного процесса. Более того, реальным гарантом Арцаха является армянский народ, в частности, народ Арцаха, избранные которым представители должны сыграть действенную роль в переговорном процессе, отражая интересы всего народа".

В заявлении также подчеркивается, что в нынешних условиях необходимы новые подходы и пути развития страны, которые "исключили бы те многочисленные риски, через которые наше общество прошло за годы независимости". В документе содержится также критика в адрес властей республики, которые, по утверждению авторов, не всегда служат государственным, общенациональным и общественным сверхзадачам. "Парламент не в состоянии контролировать деятельность правительства, отсутствует реальные механизмы общественного контроля по отношению к властям, не наблюдается существенного экономического развития, в руках у группы людей сосредотачиваются сверхнакопления, отсутствуют специальные стратегические программы развития НКР", - отмечается в документе.

Важно отметить, что этому заявлению карабахского отделения АРФД предшествовал ряд кадровых изменений в правительстве НКР, в частности, с должности был освобожден министр образования, представляющий как раз эту политическую силу. В ответ АРФД отозвал всех своих представителей во властных структурах и решил принимать участие в деятельности властей исключительно в рамках Совета безопасности НК.

Хотя наблюдатели пока воздерживаются от однозначных прогнозов, шансы блока АРФД-"Движения-88" расцениваются достаточно высоко, и некоторые наблюдатели пророчат блоку победу. Между тем, представитель партии АРФ "Дашнакцутюн" Жирайр Шахиджанян придерживается того мнения, что на предстоящих выборах власти попытаются использовать административный ресурс для того, чтобы добиться парламентского большинства. А представитель дашнакцаканов в ЦИК НК Сергей Шахвердян считает, что их итоги можно исказить лишь в той степени, в какой общество способно пойти на уступки. "Последние политические развития в республике, заинтересованное отношение населения к своему будущему свидетельствуют о зрелости электората и нежелании уступать свое право на выборах", - говорит Сергей Шахвердян.

Конструктивный процесс в Карабахе не может вызвать деструкции в Армении

Итак, АРФД обладает немалыми шансами составить большинство в карабахском парламенте. Некоторые аналитики в Армении утверждают, что это может стать началом процесса смещения Аркадия Гукасяна с поста президента НКР. Между тем, как известно, АРФД является одной из партий, входящих в коалицию власти в Армении. Очевидно, победа в НКР еще более укрепит позиции АРФД уже в самой Армении. Последствия для власти Роберта Кочаряна в этом случае, по всей видимости, будут зависеть от того, какие новые отношения будут выстроены между президентом, поддерживающими его политическими силами, в том числе и АРФД.

Интерес политического поля Армении к парламентским выборам в Нагорном Карабахе очень велик, - отметил в интервью ИА REGNUM советник президента НК Манвел Саркисян. "Парад революций на постсоветском пространстве способствовал повышению нашей чувствительности, особенно в тех регионах, где приближаются выборы", - считает он. По словам Саркисяна, предстоящие парламентские выборы, безусловно, имеют региональное, и даже международное значение, поскольку в данном случае вновь будет прослеживаться взаимосвязь между демократичностью выборных процессов в НКР с проблемой урегулирования. "Мы имеем хороший прецедент - выборы в местные органы управления, когда мэром Степанакерта стал кандидат от оппозиции, то есть Карабах сумел доказать, что способен спокойно регулировать демократический процесс. Карабах и сегодня в состоянии спокойно отрегулировать выборный процесс - невзирая на влияние, может быть, и внешних сил. Конструктивный процесс в Нагорном Карабахе не может вызвать деструкции в Армении - проведение выборов в рамках закона наилучший путь избежать деструктивных проявлений за пределами республики. Понимание этого в Нагорном Карабахе есть", - заявил Саркисян.

А может ли конструктивный процесс в Нагорном Карабахе вызвать деструкцию в Азербайджане? Как отмечалось выше, последние предложения армянской стороны по урегулированию проблемы Нагорного Карабаха сделали неизбежным участие представителей непризнанной республике в прямых переговорах с Баку вокруг статуса. Возможный приход к власти в НКР силы националистического толка в данном контексте вряд ли облегчит задачу Ильхама Алиева.

Карабахский фактор существенен, но не единственен для Армении и Азербайджана. Очевидно, он может сыграть большую роль при наличии нескольких обстоятельств. Во-первых, как уже упоминалось - это выборы и слабость власти, во-вторых - наличие силы, которая возьмется за раскрутку карабахского фактора. Скажем, по мнению президента Армении, мысль об использовании карабахского фактора для осуществления чьих-либо амбициозных идей, сама по себе, безнравственна. Но, тем не менее... Сказанное президентом Армении неприменимо для внешних сил, не испытывающих к проблеме Карабаха, абсолютно никаких возвышенных или патриотических чувств.

Говоря о внешних силах, стоит вспомнить нападки на посла США в Азербайджане Рино Харниша со стороны провластных парламентариев. Его обвиняют в подготовке "бархатной революции" в Азербайджане, а некоторые требуют объявить его персоной нон грата. Комментируя перспективы революции в Азербайджане руководитель департамента внутренней политики администрации президента Азербайджана Али Гасанов отмечает, что "любая революция - это стремление широких слоев населения изменить политический и экономический курс государства. Ее успешное проявление возможно, как известно, при реализации достаточно популярного принципа "низы не хотят, а верхи не могут". Однако, интенсификация "третьей демократической волны", наблюдаемая в странах Восточной Европы, а теперь и Средней Азии актуализировала, к сожалению, иной для нашей социальной действительности тезис "кто платит - тот и заказывает музыку". Стало очевидным, что революции в ряде случаев являются не только проявлением стремления широких слоев населения изменить существующий политический порядок, но и четко спрограммированной стратегией, направленной на установление извне качественно нового порядка".

Возможна ли революция в Армении или Азербайджане? Ответ на этот вопрос зависит, как это не парадоксально, от властей этих стран. Риск быть свернутым пропадает, если "вовремя начать играть именно ту музыку", которую желают, но еще не успели "заказать" и "оплатить" имитаторы "третьей демократической волны". Роберту Кочаряну и Ильхаму Алиеву важно будет предугадать этот самый заказ. Задача азербайджанского президента выглядит гораздо более сложной - поскольку нефть, карабахский фактор, перспектива дислоцирования военных баз США и позиция соседнего Ирана, политические интересы Турции и России создают достаточно широкий выбор аккордов. Этим во много и объясняется политика Иьхама Алиева, прикладывающего максимум усилий для популяризации конфликта, переноса обсуждений в различные международные структуры, хотя, в действительности, корни решения проблемы необходимо обсуждать именно с общественностью Азербайджана. Существует понимание, что карабахский фактор в нынешнем состоянии, может быть разыгран против азербайджанских властей именно западными технологами, и эмоциональный взвод азербайджанской общественности создает для этого весьма благодатную почву. Немаловажен и тот факт, что оппозиция Азербайджана гораздо свободнее в выборе "заказчика", в отличие от тех же армянских оппозиционеров, которые волей-неволей оглядываются на пока еще доминирующий российский элемент в системе безопасности страны.