Для большинства дагестанских женщин стать матерью-одиночкой — страшный позор и социальное клеймо. Чтобы избежать этого и сохранить лицо, они выбирают идти в абортарий и избавляться от собственных детей.

ИА Регнум

Полтора года назад, в феврале 2023 года, в Дербентской центральной городской больнице лишили лицензии платный абортарий, работавший с 1993 года. Сотрудниц перевели в отделение гинекологии больницы.

Главной отличительной особенностью абортария, привлекавшей клиенток из Дербента и соседних населённых пунктов, была анонимность: пациентки кабинета заходили через отдельную дверь, могли называть вымышленные ФИО при регистрации и подписи информированного согласия.

Вскоре экс-сотрудницы абортария подали в суд на руководство больницы, требуя вернуть лицензию и возобновить работу кабинета. Суд встал на их сторону: решением Верховного суда Дагестана женщин восстановили на прежнем месте работы. В свою очередь больница попыталась обжаловать решение, настаивая, что кабинет лучше отдать для нужд детской офтальмологии.

В итоге решение оставили в силе.

обществоПравительство увидело нарушение прав женщин в запрете абортов в клиниках

Не сходятся стороны еще в одном вопросе — почему именно закрыли абортарий. Заведующая кабинета Милана Умарова уверена: причина в том, что сотрудницы подняли вопрос, чтобы им платили фиксированную зарплату вместо процента от проведённых операций. У руководства больницы — иная версия: якобы кабинет был убыточным, требовал вложений более 600 тысяч рублей в год и занимал слишком большое помещение — около 100 квадратных метров. Кроме того, заявлял журналистам неназванный сотрудник больницы, сотрудники кабинета зарабатывали, сотрудничая с расположенным возле больницы частным медицинским центром.

В свою очередь главный врач Дербентской центральной горбольницы Ислам Мурадов утверждал, что врачи кабинета нарушали допустимые сроки прерывания беременности. Оплата же, по словам главврача, проходила мимо кассы больницы, а никакой документации и отчётности абортарий не предоставлял.

Умарова эти обвинения отвергает, попутно заявляя, что после того как абортарий лишили лицензии, в Дербенте выросло число подпольных абортов. Даже если совсем закрыть кабинет, проблема никуда не денется, уверяет она в беседе с ИА Регнум. Женщины продолжат прерывать беременность, только в «незаконных местах и на больших сроках, потому что им некуда деваться».

«Постоянные клиентки» абортария

Абортарий в Дербенте популярен именно из-за возможности клиенткам не оставлять свои данные, не скрывает собеседница агентства — «в городе нет второго такого места». По её словам, для дагестанских женщин это очень болезненный вопрос: они боятся огласки и общественного осуждения, поэтому очень ценят анонимность.

На прямой вопрос, может ли женщина прийти и назвать вымышленные имя и фамилию, Умарова отвечает: да, мы проведём процедуру. Услуга платная, клиентка предварительно подписывает договор.

Женщины приходят с разными ситуациями, отмечает собеседница агентства. У кого-то муж не хочет, чтобы жена рожала ещё: «И так в семье трое-четверо детей». Другие девушки приходят после неудачных отношений: «Отношения были, сейчас их нет, а одна она не может поднять ребёнка». У таких девушек, говорит Умарова, нередко появляются мысли, что жизнь закончилась — если не сделать аборт, её ждет публичный позор, никому она будет не нужна.

Умарова утверждает, что зачастую пыталась отговаривать девушек делать аборт, призывала «хорошенько подумать». И только если девушка настаивала, что хочет прервать беременность, специалисты кабинета проводили процедуру.

обществоВ Госдуме предложили сократить допустимый для абортов срок беременности

«Приходят девушки в слезах, которые хотели покончить жизнь самоубийством, потому что не могли решить эту проблему (нежелательной беременности. — Прим. ред.).

Когда мы два месяца были без лицензии, они приходили с запущенными сроками — четыре-пять месяцев, когда уже поздно, мы уже ничем не можем помочь, и спрашивали: а почему ваш кабинет был закрыт? Куда они пошли после этого? Родили? Вызвали искусственные роды? Что они сделали — кто знает? Я не знаю. Таких случаев было очень много. И если девушка пойдёт куда-то в подвал, что-то там сделает, это чревато осложнениями и последствиями», — говорит собеседница ИА Регнум.

У абортария, рассказывает она, есть «постоянные клиентки» — некоторые женщины приходят прерывать беременность буквально каждые два месяца. При этом остаётся открытым вопрос, почему они не используют широко доступные и недорогие (значительно дешевле, чем процедура прерывания беременности) средства контрацепции, а предпочитают регулярно избавляться от детей?

«Они привыкли к нам, могут нам довериться, рассказать о своих проблемах. Мы понимаем, мы входим в положение, помогаем», — рассказывает Умарова, добавляя, что «такая в республике ментальность».

В документы внесут вымышленные ФИО

Законы Российской Федерации не ограничивают право женщин на прерывание беременности. Федеральный закон №323 гарантирует право женщины на самостоятельное решение вопроса о материнстве. Аборт по желанию пациентки может быть проведён на сроках до 12 недель (услуга входит в программу государственных гарантий и оказывается бесплатно по полису ОМС), по причине изнасилования — до 22 недель, по медицинским показаниям — на любом сроке беременности.

В 2024 году российский Минздрав утвердил документ с клиническими рекомендациями по искусственному прерыванию беременности, который вступит в силу 1 января 2025 года. Одно из главных нововведений документа состоит в том, что теперь врачам настоятельно рекомендуется во время проведения УЗИ демонстрировать пациентке изображение плода и его сердцебиение.

В документе указано, что аборты проводятся по медицинским показаниям, в случае изнасилования (и другим социальным показаниям), а также «по настойчивому желанию женщины при условии обязательного проведения профессионального психологического консультирования в женской консультации или в центре медико-социальной поддержки женщин».

обществоКомпромисс невозможен. В вопросе абортов может быть только две позиции

Отдельным вопросом остаётся анонимность. По закону медицинские организации, в том числе частные клиники, обязаны занести все данные пациента в амбулаторную или стационарную карту. Эта информация не подлежит разглашению — она может быть передана государственным органам, но только по официальному запросу.

Сделать аборт анонимно в государственной клинике нельзя — необходимо предъявить полис, в котором содержится вся персональная информация о его владельце. Однако Гражданский кодекс РФ в ряде случаев допускает использование пациентом псевдонима (ст. 19). Также возможность получения медицинской помощи анонимно прописана в основном законе об охране здоровья граждан — ФЗ №323.

То есть частные клиники имеют право проводить аборты анонимно, давая возможность женщине не раскрывать настоящего имени. При этом они обязаны оформить медицинскую карту клиентки и информированное согласие на проведение процедуры. В документы внесут вымышленные имя и фамилию. Но в таком случае женщина не сможет предъявить претензии и получить компенсацию, если в ходе процедуры возникнут проблемы.

Аборты под частичным запретом

В 2023-24 годах некоторые регионы России сообщили, что большинство частных клиник прекращают предоставлять услугу прерывания беременности. Речь о Крыме, Курской области, Татарстане, Мордовии, Нижегородской, Калининградской, Пензенской, Липецкой и Тверской областях, Приморском крае. Инициатива также обсуждается в ряде других регионов.

Региональные власти объясняли запрет по-разному: в минздраве Крыма сообщили, что это была добровольная инициатива самих частных клиник, в Мордовии принят запрет на «склонение к прерыванию беременности», губернатор Нижегородской области Глеб Никитин считает, что власти регионов должны иметь полномочия на принятие подобного запрета в отношении всех медицинских учреждений.

Еще в декабре 2023 года инициативами Крыма и Татарстана заинтересовалась Федеральная антимонопольная служба, направив запрос о возможном нарушении законодательства России. В ФАС подчеркнули: местные власти по закону не имеют права ограничивать конкуренцию. Тогда же региональные инициативы по ограничению абортов раскритиковала спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко. По её словам, запреты ведут к появлению нелегального рынка прерывания беременности и росту смертности среди женщин.

обществоТёща плясала, муж молился. Свадьба в Дагестане обнажила общественный раскол

В Дагестане официальных запретов не было. Корреспондент ИА Регнум проверила, можно ли записаться на анонимное прерывание беременности в Дербенте и соседнем Хасавюрте. Большинство частных клиник, даже сетевых, вообще убрали проведение аборта из перечня услуг. Там же, где услугу оказывают, потребовали направление от врача — с чёткими медицинскими предпосылками или подтверждением уголовного дела в случае изнасилования.

В свою очередь в Махачкале записаться можно — без дополнительных условий. А в одной клинике вовсе ответили, что «можно приходить без документов» и назваться вымышленным именем — процедуру всё равно проведут.

Если есть предложение, значит, есть и спрос: в клинику вместо корреспондента ИА Регнум вскоре придут дагестанские женщины. При этом можно понять, когда на аборт с незапланированной беременностью идёт молодая неопытная девушка. Но почему в XXI веке, при обилии средств контрацепции некоторые женщины делают аборты буквально по графику, чуть ли не каждые два месяца, остаётся загадкой.