Как налёт террористов на Иран сдвигает «политическую геотектонику»…

По-видимому, убедившись в готовности Ирана жёстко противостоять атакам террористов со стороны Турции и Ирака, состоящие на содержании у внерегиональных сил бандитские «прокси-армии» на сей раз спешат изменить или диверсифицировать направление своих ударов. Имевшее место 16 октября нападение на Иран со стороны его восточных границ — яркое доказательство того, что создать вокруг ИРИ пространство, пылающее в войне, привести отношения Ирана с соседними государствами в хаос — эта цель у внерегиональных сил неизменна. По сообщению агентства IRNA со ссылкой на «информированные источники», ранним утром указанного дня некие террористы из ранее малоизвестной группировки «Джаиш-аль-Адль» атаковали с территории Пакистана (!) в районе пограничного пункта Мирджаве (один из небольших городов провинции Систан-э-Белуджистан в 58 км к юго-востоку от города Захедан), в селе Лулакдан, причём подробностей не приводилось. Известно лишь как из сообщений IRNA, так и из сообщений других иранских СМИ, что в итоге было боестолкновение, после чего террористы бежали в Пакистан. Но при этом похитили 11 ополченцев из Народного ополчения «Басидж» и трёх пограничников Ирана. Иранские ополченцы участвовали в плановых мероприятиях по повышению безопасности пограничного района Мирджаве, уточняло Mehr News. Впрочем, было и сообщение о том, что похищены только 11 ополченцев, а трое пограничников погибли в бою. За последние годы произошли подобные теракты в провинции Систан-э-Белуджистан, в результате которых ряд иранских пограничников мученически погибли, добавляло IRNA.

Заметим — инцидент в Лулакдане происходит за сутки до теракта в российской Керчи. Так сказать, общая логика событий в отношений двух держав-участниц антитеррористической борьбы в Ираке и Сирии остаётся всё той же — максимум ущерба, максимум эскалации напряжённости внутри этих держав. Кстати, отметим, что 17 октября один из самых влиятельных политиков и военных Ирака, генсек шиитской иракской организации «Бадра», один из командующих ополчения «Аль-Хашд аш-Шааби» Хади аль-Амери заявил, что организатор теракта в иранском Ахвазе ликвидирован в Ираке. Согласно его заявлению, «эмир» террористической группировки «Исламское государство» (ИГ) (организация, деятельность которой запрещена в РФ) по имени «Абу Дхоха» был убит наряду с четырьмя другими террористами в ходе операции, проведённой иракскими силовиками в провинции Дияла, граничащей с Ираном. Департамент по связям с общественностью Корпуса стражей Исламской Революции (КСИР) Ирана также назвал «Абу Дхоха» организатором теракта в Ахвазе и подтвердил его ликвидацию. Это мы напоминаем к тому, чтобы мало кто пребывал в сомнениях насчёт того, что Иран своё слово держит — и в случае физического устранения пяти террористов ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) во главе с бандитом, которому вменялась организация теракта в Ахвазе (22 сентября), как можно понять, мир наглядно увидел, насколько действенные связи и насколько результативны сотрудничество и координация в действиях иранского КСИР и иракского шиитского ополчения «Аль-Хашд аш-Шааби». Ближний Восток сейчас имеет совершенно новую реалию, когда при руководящей роли КСИР местные шиитские силы оказываются в состоянии решить практически любую задачу. Почему мы этот пример привели, если и теракт в Ахвазе был уже месяц назад, и самой связи между трагедией в Ахвазе и терактом в Лулакдане вроде бы не просматривается? Объяснение простое: за время войны в Сирии КСИР Ирана и иранские спецслужбы установили теснейшие связи с шиитскими добровольческими движениями — «Лива Фатимийон» (афганцы-хезаре, воюют с 2013−14 г.) и «Лива Зайнабийюн» (пакистанские шииты). Допустим, куда меньше известно об участии шиитов Индии в сирийской войне. Но когда автор данных строк побывал в Иране в феврале 2017-го, то лично убедился в том, что индийские шиитские добровольцы на Ближнем Востоке — не фантастика. Сколько индийцев-шиитов в итоге воевало или воюет в Ираке и Сирии, сказать затрудняемся. Но известно, что в 2014 г. в Индии было реальное и сильное движение шиитов, готовых к самопожертвованию во имя защиты шиитских святынь Ирака и Сирии.

Так, в 2014 г. источники различных стран указывали, что «в мечетях Нью-Дели в Индии местные шииты возмущены массовыми убийствами и осквернением шиитских святынь на Ближнем Востоке. Двенадцатилетние дети после просмотра видеороликов с мест событий изъявляют желание поехать в Ирак и Сирию, чтобы убивать членов исламского халифата. Активисты одной из мечетей в Нью-Дели сообщают, что с июня этого года, когда исламисты ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) захватили Мосул в Ираке и начали продвижение на юг и восток, и до сегодняшнего дня уже около 200 тыс. человек в Индии записались добровольцами на отправку в Ирак. При этом в списках есть не только шииты, но и сунниты, и христиане, и сторонники индуизма». Уже в конце июня 2014 г. около 30 тыс. индийских мусульман-шиитов подали документы на выезд в Ирак. Тогда авторитетный шиитский лидер Индии Саид Биляль Хуссейн Абиди говорил: «Эти волонтёры — образованные молодые люди различного происхождения. Мы не планируем обучать их обращению с оружием. Мы поедем туда воевать с ними голыми руками». Но, по всей видимости, вопрос даже тогда стоял не только о гуманитарной миссии. Индийские шииты намерены организовать «живую цепь» вокруг своих святынь в Кербеле и Наджафе. «Чтобы осквернить святыни, им (т. е. террористам ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — прим.) придётся сначала убить нас. А мы этого не допустим», — говорил тогда Биляль Хуссейн. Мы решили напомнить об участии индийский шиитов-добровольцев именно по той причине, что сейчас изо дня в день усиливается конфронтация между Ираном и суннитским (в основном) Пакистаном. А даже по текущим реалиям войн в Ираке и Сирии на Западе, в России и Китае, разумеется, и в суннитских арабских странах, отмечалось, что, по сути, у Ирана в союзниках не только боевые отряды ливанской партии «Хезболла» и формирования йеменских зейдитов (хуситов), но и афганская, и пакистанская бригады шиитов — «Лива Фатимийон» и «Лива Зайнабийюн», а также не оглашавшееся число добровольцев-индийских шиитов. Поэтому странное бездействие властей Пакистана в ответ на дерзость террористической группы «Джаиш-аль-Адль» — это больше, чем «игра с огнём», ибо Пакистан в итоге может столкнуться с редким по составу «шиитским интернационалом» добровольческих бригад, получивших богатейший опыт ведения современной войны в самых разных географических условиях, в самой разнообразной пересечённой местности, и т. д. и т. п. Сейчас объясним, почему важно значение афганских, пакистанских и индийских шиитских ополчений в рамках ирано-пакистанского обострения.

Во-первых, дело в том, что группа «Джаиш-аль-Адль» — это не нечто сверхновое. Она появилась после того, как Иран поймал и казнил белуджского агента спецслужб США, Израиля и Пакистана Абдул Малека Риги, после чего террористическая организация «Джундуллах» как бы сама по себе распалась или реорганизовалась. И где-то с 2014 г. наряду с распространением среди белуджей Пакистана «моды» на ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и «Аль-Каиду» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) вдруг «вспыхнул» феномен группы «Джаиш-аль-Адль». Наиболее крупные вылазки против Ирана — это похищение пяти пограничников (январь 2015 г.), позднее — убийство 14 иранских пограничников (апрель 2015 г.), а также — нападение и убийство 10 иранских пограничников (апрель 2017 г.). Тегеран откровенно обвинял власти Пакистана в причастности к деятельности террористических группировок — как «Джундуллах», так и «Джаиш-аль-Адль». Например, после инцидента в апреле 2017-го в заявлениях в государственных СМИ Ирана говорилось, что пограничники были убиты из дальнобойных орудий, и «пакистанское правительство несёт полную ответственность за эту атаку». Во всех случаях Иран предъявлял ультиматумы Пакистану, а через энное время, не дождавшись от Исламабада содействия, иранская сторона единолично предпринимала карательные меры. И известно, что в 2015 и 2017 гг. иранские спецназы выходили на пакистанскую территорию и собственноручно «разбирались» с террористами. К сожалению, ситуация осенью 2018-го — это рецидив антииранской направленности пакистано-белуджских террористов. Но вот чем это обернётся — пока неясно, ведь летом Пакистан вроде бы предпринимал шаги по сближению с Ираном, Афганистаном, Россией и Китаем как раз в рамках объединения усилий в борьбе с терроризмом. С 16 октября силовые структуры ИРИ планомерно и целенаправленно усиливают пока словесное давление на Исламабад. Но пакистанские власти долгое время молчали, и это наталкивало на кое-какие размышления, впрочем, обо всём по порядку.

Вначале с заявлением выступили сухопутные силы КСИР. «От правительства Пакистана ожидается, что оно предпримет серьёзные меры по противодействию террористам, которые находятся на границе с Ираном и поддерживаются рядом региональных стран», — говорится в заявлении КСИР. Пасдараны аятоллы Сейеда Али Хоссейни Хаменеи также призвали Пакистан предпринять действия по освобождению и выдаче иранских пограничников и ополченцев, сообщало IRNA. Командующий Сухопутными войсками КСИР бригадный генерал Мохаммад Пакпур заявил, что Иран готов к любым совместным военным операциям с пакистанской армией для освобождения 14 силовиков. Он также заявил, что инцидент произошёл с помощью некоторых пособников террористов внутри Ирана, добавив, что похищенные иранские военнослужащие и ополченцы были переброшены в Пакистан. Настаивая на том, что Пакистан должен контролировать свои границы, он сказал: «За последние 6 месяцев многие пограничные посты подверглись нападению со стороны Пакистана», добавив, что «12 дней назад в ходе атаки на один из наших пограничных постов был убит заместитель командира террористической группы». Что касается принятых до сих пор мер по освобождению иранских пограничников и ополченцев, то командующий сухопутными войсками КСИР заявил, что он сам посетил регион и что иранское пограничное командование и база КСИР в городе установили контакты с пакистанскими пограничниками и армией, призвав их обеспечить безопасность похищенных и передать преступников Ирану. Бригадный генерал Пакпур далее отметил, что террористы имеют базы внутри Пакистана и живут там.

17 октября официальный представитель МИД Ирана Бахрам Кассеми заявил, что пакистанское правительство должно немедленно принять все необходимые меры для освобождения иранских пограничников и задержания террористов «в рамках двусторонних отношений и принципа добрососедства, а также выполнения обязательств, вытекающих из двусторонних соглашений и международного права». Только после этого пресс-секретарь МИД Пакистана опубликовал пресс-релиз о похищении иранских пограничников на границе Пакистана и заявил, что «Исламабад серьёзно занимается этим вопросом», сообщало IRNA. К вечеру того же дня, так и не получив от Пакистана, видимо, ожидавшегося оперативного реагирования, командующий КСИР генерал-майор Мохаммад Али Джафари заявил, что «Иран быстро и решительно ответит на похищение пограничников». В кулуарах инаугурации нового командира КСИР в провинции Семнан он сообщил журналистам: «Враги с помощью обезболивающих средств похитили пограничников и ополченцев». Джафари отметил, что цель врагов заключается в создании ощущения опасности на территории Ирана. Он также пояснил, что за этими событиями стоят США, сионистский режим и Саудовская Аравия. После заявлений генерал-майора Джафари состоялся телефонный разговор между министром иностранных дел ИРИ Мохаммадом Джавад Зарифом и его пакистанским коллегой Шах Махмудом Куреши. В ходе телефонного разговора глава МИД Ирана призвал правительство Пакистана принять неотложные меры для обеспечения безопасности и сохранения здоровья похищенных пограничников, а также выявления и ареста террористических элементов в соответствии с предыдущими договорённостями между двумя странами, сообщало IRNA. Зариф также подчеркнул необходимость обеспечения и повышения безопасности общих границ между двумя странами и быстрого возвращения этих иранских граждан в Иран. Министр иностранных дел Пакистана, в свою очередь, решительно осудил акт террористической группировки и выразил сожаление в связи с инцидентом, заявив, что Пакистан примет необходимые меры для обнаружения укрытия террористов и освобождения похищенных иранцев. «Эти террористические группировки считаются врагами двух народов, а также правительств Ирана и Пакистана, они пытаются нарушить дружеские отношения между двумя соседними странами», — подчеркнул министр иностранных дел Пакистана.

18 октября посольство Пакистана в Иране выразило решимость своей страны обеспечить освобождение иранских пограничников и ополченцев в своём официальном заявлении, отметив, что похищение 14 иранских пограничников и ополченцев террористической группой «Джаиш-аль-Адль» «глубоко опечалило пакистанскую нацию», сообщал иранский ресурс Tasnim News. Пакистанское посольство также озвучило обязательство правительства Исламабада сотрудничать с иранским правительством в целях обеспечения освобождения похищенных. МИД Пакистана решило приложить все усилия для оказания помощи в операции по спасению заложников, а «похитители иранских военных — это группы трусов, которые выступают против сердечных и братских отношений между Ираном и Пакистаном». Исламабад не позволит кому-либо или какой-либо группе нарушать безопасность общей границы между Ираном и Пакистаном, известной как граница дружбы, говорилось в заявлении.

Однако, видимо, в Тегеране нарастало не просто недовольство, а самое настоящее раздражение, нарастало ужесточение намерений в отношении Пакистана. 19 октября министр внутренних дел Ирана Абдолреза Рахмани Фазли в письме к министру иностранных дел (!) Пакистана Шехриру Хану Африди — в каком-то смысле нонсенс, чтобы МВД чьей-то страны требовало что-либо… от МИД соседней страны… — призвал правительство Исламабада выполнить свои обязательства в области безопасности и предотвратить нападения изнутри Пакистана на пограничные посты Ирана, сообщало Tasnim News. Фазли призвал также к немедленной совместной операции с Пакистаном в целях обеспечения освобождения иранских пограничников и ополченцев. Причём при этом министр Фазли также подчеркнул решимость Ирана принять меры против террористических групп и такфиристов, отметив: «Все усилия должны быть направлены на освобождение заложников, решительную борьбу с террористами и предотвращение таких горьких инцидентов».

20 октября подключились и Вооружённые силы Ирана. Как сообщало IRNA, начальник Генштаба Ирана бригадный генерал Мохаммад Багери в ходе телефонного разговора с начальником штаба сухопутных войск Пакистана генералом Камаром Джавадом Баджвой призвал к немедленному задержанию похитителей иранских военных и ополченцев. Багери заявил, что Иран ожидает от пакистанских властей, что они безотлагательно предпримут необходимые меры по освобождению иранцев, согласно двусторонним договорам по обеспечению безопасности общих границ. Он также подчеркнул необходимость присутствия большего числа военных и пограничников Пакистана на общих границах с Ираном в целях укрепления безопасности и предотвращения актов терроризма. В ответ генерал Баджва высказал сожаление по поводу произошедшего на границе Пакистана, выразив надежду на задержание террористов и освобождение похищенных пограничников.

21 октября вновь на первый план выступил министр внутренних дел ИРИ Фазли, имевший телефонный разговор со своим пакистанским коллегой Шахрияром Афариди и обсудил те меры, которые следует предпринять для пресечения терроризма и подавления террористов на общих границах между Ираном и Пакистаном, сообщало IRNA. Он также отметил, что иранские военные и правоохранительные силы готовы работать вместе с пакистанской стороной для достижения общих целей по обеспечению безопасности границ двух стран. Фазли также заявил, что ожидается сбор разведывательных данных, преследование и пресечение террористических актов на границах Ирана с Пакистаном. В ответном слове Шахрияр Афариди заверил, что Пакистан принимает необходимые меры для освобождения иранцев, похищенных на границе с Пакистаном. «Мы глубоко впечатлены недавним террористическим нападением на границах двух стран, но мы уверены, что будем прилагать все наши усилия для решения этой проблемы, и я считаю, что такие безрезультативные попытки не повлияют на хорошие отношения между двумя странами», — отметил министр внутренних дел Пакистана. 22 октября министр иностранных дел ИРИ г-н Зариф, комментируя текущую ситуацию, заявил для международных СМИ, что относительно судьбы похищенных иранских военных Тегеран продолжает телефонные переговоры с правительством Пакистана. Зариф подчеркнул, что учитывая присутствие похищенных пограничников и ополченцев на территории Пакистана, именно Исламабад несёт ответственность за их жизнь, сообщило IRNA. Прокомментировав последнюю ситуацию вокруг похищения иранцев, Зариф заявил, что посольство Ирана в Пакистане, посольство Пакистана в Иране, глава МВД, министр обороны при поддержке вооружённых сил и всех соответствующих органов следят за этим вопросом. «Правительство Пакистана заявило о готовности к сотрудничеству для освобождения пограничников, — отметил он. — Мы находимся в контакте с военными и правительственными властями Пакистана в целях увеличения своих сил на ирано-пакистанской границе».

На наш взгляд, инцидент с нападением на иранскую деревню Лулакдан и похищением 14 иранских военных — это явление, которое всему миру вскоре преподнесёт много неожиданных сюрпризов. Понятное дело — то, что 18 октября в рамках своего выступления на пленарной сессии XV заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай» президент России Владимир Путин был вынужден затронуть вопрос о присутствии военных советников Ирана в Сирии, связано было не с тем, что какая-то преступная группа вторглась из Пакистана на территорию ИРИ и похитила граждан Ирана. Тем не менее мы можем вполне себе «нафантазировать», а если всерьёз, то примитивнейше высчитать, что спецслужбы Ирана и РФ не просто продолжают, но даже и усиливают обороты обмена информацией о ситуации в сфере борьбы с терроризмом. Напомним, что разведки заинтересованных сторон уже достигали в этом году договоренностей по данному вопросу, но касательно Афганистана и Центральной Азии. Но вначале напомним слова В. Путина об Иране в Сирии. «Это не совсем наша проблема — уговаривать Иран выйти с территории Сирии. Сирия и Иран — это суверенные государства. Они должны сами выстраивать отношения между собой, — сказал российский лидер. — Более того, мы в ходе дискуссий с иранскими партнёрами решили некоторые вопросы, в том числе отвод ударных систем вооружений от Голанских высот. Что касается полного вывода — это отдельная тема, она должна решаться в диалоге между Сирией, Ираном и Соединёнными Штатами. Мы готовы быть участниками этой дискуссии. Те, кто хочет, чтобы иранские войска ушли с территории Сирии, должны предоставить гарантии невмешательства во внутренние дела САР. Это значит прекратить финансировать террористов, прекратить их использовать в своих политических целях в борьбе с сирийским законным режимом. Это комплексный вопрос, который лежит на всех, кто втянут в этот конфликт. Наша позиция заключается в том, что после решения ряда вопросов такого рода, в том числе окончательной победы над террористами, все иностранные войска должны с территории САР уйти».

Давайте не будем повторять, мол, ничего нового в заявлениях Путина нет, эта позиция РФ неизменна с самого дня объявления о сотрудничестве Москвы и Тегерана в рамках 4-стороннего Военно-информационного центра в Багдаде в целях разгрома терроризма в Ираке и Сирии. Призываем также вспомнить вопрос одного из китайских участников пленарной сессии XV заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай» в адрес Путина и то, как именно ответил китайскому эксперту российский президент — а это был контекст того, что Китай и Россия должны совместить усилия против «санкций» и «торговых войн» США. Ни Путин, ни китайский эксперт ни словом не обмолвились в этом диалоге о ситуации на Ближнем Востоке или же о эскалации напряжённости, раздуваемой Вашингтоном вокруг Ирана. А вопрос Ближнего Востока и Ирана, думаем, что больше ни у кого не вызывает сомнений: две проблемы настолько тесно взаимосвязаны, что невозможно их разъединить, невозможно предлагать «по отдельности» решать вопросы Ирана, Ирака и Сирии, не говоря уже о проблемах Ливана, Палестины и Йемена. Сейчас уже твёрдо можно сказать — не сегодня, так завтра будет невозможно говорить и об Афганистане, не держа в уме Иран и его возможности.

И вот с 16 по 22 октября идёт некая ирано-пакистанская «телефонная дипломатия». В рамках которой иранские военачальники и даже (!) министр внутренних дел дали ясно понять, что на ирано-пакистанской границе произойдёт увеличение численности иранских военных и иных формирований. Дали не менее ясно понять, что если незамедлительно не будет проведена совместная операция по освобождению похищенных и не будут уничтожены террористы «Джаиш-аль-Адль» и их базы в Пакистане, то иранцы готовы односторонне «принять меры против террористических групп и такфиристов», и «Иран быстро и решительно ответит на похищение пограничников». Обратим внимание — Пакистан более или менее хоть что-то членораздельное начал отвечать Ирану только 19 октября. И это мы бы связали вовсе не с тем, что иранские военные дипломаты усиливали изо дня в день угрожающий характер своей риторики. Истинную причину того, что Исламабад постепенно начал реагировать и показывать готовность обсуждать совместные меры против террористов «Джаиш-аль-Адль», мы видим… на направлении взаимоотношений Индии и Китая. Дело в том, что, как сообщали международные СМИ, в частности, индийское новостное агентство «Джагран» и китайское «Синьхуа», именно 19 октября Индия и Китай сообщили, что намерены возобновить проведение ежегодных совместных учений «Рука — к руке» в декабре 2018 г., которые были прекращены в августе 2017 г. после противостояния двух держав на плато Доклам. Совместные маневры боевых подразделений пройдут вблизи города Ченду в КНР. Двусторонняя встреча по выработке программы учений пройдет с 1 по 3 ноября 2018 года в Китае. В ходе переговоров будут также окончательно установлены даты проведения манёвров. С каждой стороны в учениях примет участие по 175 военнослужащих. Индийская сторона будет представлена 11 полками Сикхского Света, которые находятся под руководством Северного командования. Основной задачей манёвров является координация действий войск в ходе проведения антитеррористических операций. Меры по нормализации отношений между двумя странами после конфликта на плато Доклам были разработаны в ходе встречи на высшем уровне между премьер-министром Индии Нарендрой Моди и генеральным секретарем китайской коммунистической партии (КПК) Си Цзиньпинем, которая прошла в апреле 2018 г. в китайском городе Ухань.

Дабы не углубляться в индийско-китайские «джунгли» совпадений и противоречий интересов, обратим внимание на нюанс. Если с Китаем США чуть ли «объявленную торговую войну» ведут, то Индия подвергается мощнейшему американскому прессингу. И в течение всех истекших месяцев 2018 г. Причина проста — Вашингтон грозит Дели санкциями: а) за то, что Индия объявила, что не прекратит закупать нефть и газ Ирана; б) за то, что Индия согласовала с Россией условия и объёмы поставок систем ПВО/ПРО ЗРК С-400 «Триумф» (на сумму $6,2 млрд.). И известно, что на протяжении почти всех месяцев 2018 г. усилиями Пакистана вновь обострена обстановка на спорных территориях штата Джамму и Кашмир. Конечно, трудно доказать, что к участию во «вбросе раздражителя» для Индии в штате Джамму и Кашмир или к предоставлению террористам из группировки «Джаиш-аль-Адль» режима наибольшего благоприятствования при их атаке на Иран Пакистан был подтолкнут США и их иными союзниками. Как нам представляется, излишне напоминать, что Китай так же, как и Индия, не согласился даже ограничивать закупки нефти и газа в Иране. Зато напомним, что КНР прекратила вообще принимать углеводороды от компаний США. И за всей этой пёстрой, мозаичной картиной неумолимо проглядывает абрис будущего второго, или «другого» Евразийского союза — ведь если Индия примкнёт по всем направлениям к так называемой «Большой Евразийской тройке» (Россия, Иран, Китай), то мир увидит действительно нечто новое в актуальной геостратегии планеты. Правда, трудно понять, почему пакистанские спецслужбы не сумели просчитать, как могут ответить спецслужбы, контрразведки и военные центры Ирана, Китая и Индии на попытки превратить восточные границы Ирана в сплошную зону терроризма и нестабильности. Да причём «сверху» звучит признание законности действий Тегерана в той же Сирии с высоты даже не МИД, а Верховного главкома Вооружённых сил РФ.

Причём имеет смысл ожидать, что своего рода «мягкое давление» Пакистану суждено пережить и в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), в которой Пакистан, как и Индия, является полноправным участником, а Иран ожидает, что будет принят в ряды ШОС в качестве полноправного государства-участника. Там ведь за Исламабадом, как и за другими полноправными странами-членами, общие обязательства в сфере борьбы с терроризмом. А с его территории возобновились налёты на территорию Ирана. Мы понимаем, что Индия и Китай шли к договорённости о возобновлении совместных учений «Рука — к руке» не один или два дня, не один или два месяца. Но ведь важно и то, когда именно договаривающиеся стороны принимают решение объявить об итогах своих консультаций и переговоров. В выборе времени редко когда бывают случайности, нет случайностей и в исследованных событиях и датах озвучивания официальными лицами Ирана, России, Китая и Индии их мнений, достигнутых решений и договорённостей. Однако видно — если ничто не помешает Индии и Китаю, и если Иран и Россия, как и обещали, будут только наращивать взаимодействие, то один из давнишних «клиентов» США, Израиля и Саудовской Аравии в Южной Азии — Пакистан, окажется в стратегическом окружении, если хотите — даже блокаде. И членство в ШОС не спасёт Исламабад. С другой стороны, преобразование «Большой Евразийской тройки» в «Большую Евразийскую четвёрку» вполне может и предотвратить начало розыгрыша карты группировки ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Афганистане и Центральной Азии. Впрочем, так далеко забегать не стоит — не будем ни на мгновение забывать, что «Восток — дело тонкое». А если власти Пакистана «не поймут намёков» Ирана, Индии и Китая, при явном «звучании» российской точки зрения «Иран везде прав», то тогда, не исключено, мы увидим военные действия против Пакистана. Но не с участием Ирана в лице его военных или ополченцев, а при активной роли афганской и пакистанской бригад «Лива Фатимийон» и «Лива Зайнабийюн», а то и формирований шиитов из Индии. Опыта им не занимать.