Почему левые обязаны поддержать военную спецоперацию на Украине

В реакции различных отрядов современного левого движения — российского и мирового — на события на Украине как в капле воды отражаются его внутренние и исторические противоречия. Ленинский этап, связанный с запуском поэтапной «национализации» марксизма, проявившейся в борьбе против европейского оппортунизма и продолжившейся при И. В. Сталине, обусловлен глобализацией империализма. «Классический» марксизм XIX — начала XX веков исходил из длительного вырастания социализма в капитализме; отказавшись от революционного метода, западные коммунисты, отказавшиеся от К. Маркса и перекрасившиеся в социалистов и социал-демократов, вошли в подобострастный альянс с буржуазией, согласившись на роль левого фланга буржуазных двухпартийных систем. В работе «Империализм и раскол социализма» (1916 г.) В. И. Ленин говорил о «тенденции буржуазии и оппортунистов превратить горстку богатейших, привилегированных наций в «вечных» паразитов на теле остального человечества…» (Полн. собр. соч. Т. 30. С. 175). И при этом, вслед за Ф. Энгельсом, подчеркивал, что фундаментом оппортунизма служит участие верхушки пролетариата в буржуазно-империалистической эксплуатации колоний. Ввергнув Россию в смуту, Февральский переворот передал власть в руки внешнего управления. Хроника распада Российской империи по национальным и этническим границам четко и однозначно очерчивает эти процессы весной 1917 года. Если же говорить об Украине, то пресловутой «национализацией», то есть разделом в ходе мировой войны армии на русскую и украинскую части, страна обязана Главковерху генералу Л. Г. Корнилову. Именно его директивой от 19 июля (1 августа) 1917 года 34-й корпус Юго-Западного фронта, в целях предотвращения «большевизации», был переименован в 1-й Украинский и передан в распоряжение гетмана П. П. Скоропадского. Не вызывает сомнений непосредственная связь армейской «украинизации» с фашистским путчем, который окруженный политическими аферистами Корнилов предпринял путем оставления позиций на фронте и наступления на Петроград. Не забудем: корниловский мятеж, поддержанный дипломатическим представительством и военным командованием Великобритании, отражал стремление его предводителя-авантюриста узурпировать власть и при иностранной поддержке установить в стране режим военной диктатуры внешнего управления. Именно полный разрыв с оппортунизмом, превратившимся в генеральную тенденцию в западном марксизме, позволил Великому Октябрю выполнить среди других и национально-освободительную функцию, положив начало собиранию территорий исторической России в новой государственной форме СССР, столетие которого мы торжественно отметим в текущем году. Советскую форму интеграции можно критиковать; нельзя не признавать ее объективно восстановительного характера по отношению к большой Родине, а также особой актуальности применительно к текущим условиям.

В современном левом движении эти исторические уроки усвоены неудовлетворительно. Феномен меньшевизма, а затем и троцкизма как «Троянского коня» оппортунизма внутри ленинской партии, борьбу с которым вслед за В. И. Лениным пришлось вести И. В. Сталину, как и непосредственные связи оппортунизма с глобализмом, левыми должным образом не осмыслены. Между тем, эволюция взглядов В. И. Ленина под влиянием борьбы с оппортунизмом к противостоянию с глобализмом породила в мировом левом движении тренд, альтернативный западному марксизму. В работе «О нашей революции» (1923 г.) В. И. Ленин заговорил о национальном «своеобразии» революций на Востоке, которые существенно отличаются от западных (Полн. собр. соч. Т. 45. С. 381). Актуальность ленинского исторического провидчества доказана китайской революцией, теория и практика которой с самого начала строились на новаторских идеях «новой демократии», непосредственно вытекающих из ленинской концепции «своеобразия». Отказ учитывать китайский опыт мирового левого движения и успешность соединения им классового и национально-цивилизационного подходов в государственном строительстве — продолжение частично неосознанной, частично преднамеренной примитивизации и вульгаризации марксизма. Также он подтверждает растущий уровень догматизации марксизма и отрыва от жизни ряда левых партий, который и привел к поражению социализма в СССР и европейских странах народной демократии. Таким образом, рассуждая о причинах и содержании современных событий, связанных с проведением российской специальной военной операции на Украине, различные представители левого движения, с одной стороны, правильно усматривают их следствием националистической трансформации новых «суверенов» под влиянием распада СССР. С другой стороны, они в упор не хотят видеть, что главной причиной самого этого распада стало меньшевистско-троцкистское перерождение поздней КПСС, конкретным проявлением которого стало поощрение роста националистических настроений в союзных республиках, а в случае с Прибалтикой и за ней Украиной — последующей их эволюции к фашизму. Многие современные левые, далекие от подлинного понимания основ теории учения, составляющего основу их философских и политических убеждений, выражаясь словами В. И. Ленина, лишь «усвоили коммунистические лозунги, выводы коммунистической науки, не усвоив себе той суммы знаний, последствием которых является сам коммунизм» (Полн. собр. соч. Т. 41. С. 303). Социал-демократия, в том числе германская, вновь открывает путь фашизму теперь на Украине, а затем неминуемо и в Европе именно потому, что альянс с либерализмом, осуществляемый в контексте и консенсусе глобализма, трансформирует либеральную демократию в «постдемократию» (У. Энгдаль) или «тоталитарную демократию» (К. Крауч). А «либерализм минус демократия» — это и есть формула фашизма, в рамках которой, по В. И. Ленину, буржуазный социально-классовый объективный фактор соединяется с этно-историческим субъективным фактором национализма, в данном конкретном случае — украинского. Поразительно, но ряд современных левых, особенно европейских наследников «еврокоммунизма» и следующих за ними украинских штрейкбрехеров, нападают на Россию с критикой, упуская из виду или игнорируя ряд очевидных и важнейших фактов:

В основе всех этих тенденций, которые ставят под сомнение настоящее и будущее левой идеи, находится недостаточная последовательность анализа и методологическая ошибочность оценки переживаемого страной и миром исторического момента. Во-первых, главным содержанием современной эпохи является не классовая борьба между буржуазией и пролетариатом, а противостояние национально-государственных тенденций всемирному глобализму. Вопрос в данный момент состоит не в том, какой именно социальный класс возглавит всемирно-исторический процесс, а получит ли история человечества, частью которого является Россия, развитие или она будет завершена и растворится в глобалистском «новом миропорядке». Это настоятельно требует консолидации сил, противостоящих глобализму, во внутренней и международной политике. Выбор левого движения в этой ситуации прост: стать частью этой консолидации или под предлогом ложно понимаемой «демократии» и формальной «легитимности» выступить против нее рука об руку с глобализмом. Первый выбор — советский; второй — антисоветский, меньшевистско-троцкистский. Во-вторых, в рамках этого главного содержания коллективным Западом во главе с США взят курс на глобальное силовое и институциональное переустройство мира, проявлениями которого в указанных сферах служат всемерное вооружение и поддержка киевского нацистского режима и попытка подмены международной системы с ядром в ООН неким глобальным проамериканским политическим блоком в лице «саммита демократий». В третьей мировой войне, горячая фаза которой на региональном уровне запущена нынешним конфликтом, «ценой вопроса» для США выступает восстановление полноценной коалиции с европейскими сателлитами. Для России же это — жизнь и судьба страны, у которой в случае даже не поражения, а остановки операции без достижения ее целей, не останется шансов не только на будущее, но и на настоящее. С учетом теснейших связей с Народным Китаем и вовлеченности официального Пекина в лобовое противостояние с США, провал России стал бы катастрофой как для самой нашей страны, так и для мирового социализма, рубежом обороны которого она объективно является. В-третьих, решительное уничтожение нацистского киевского режима российскими войсками и их союзниками из народных республик Донбасса способно опередить запущенный кризисом процесс фашизации Европы и предотвратить приобретение им необратимой динамики.

Украина — форпост и авангард европейского фашизма и нацизма, и ее разгром вынудит авторов проекта пересмотреть цели и задачи, вплоть до его полной отмены. Борьба с фашизмом и агрессивным национализмом — крайними проявлениями глобалистского перерождения фашизма как идеологии и политики империалистической буржуазии — историческая и наиболее ответственная задача левых сил, которая, это следует особо подчеркнуть, несовместима с начетническим догматизмом и другими «детскими болезнями», вроде болезни левизны. Левый, меньшевистско-троцкистский, догматический уклон опаснее право-буржуазного, ибо проявляет склонность к перерождению в фашизм всякий раз, когда под угрозу ставится норма прибыли и власть либеральной буржуазии, в беспринципный классовый альянс с которой на правах младшего партнера он вступил. В-четвертых, учитывая упомянутое содержание главного противоречия современности, у левых нет и не может быть более актуальной задачи, чем оказание всесторонней и последовательной поддержки национально-буржуазной государственности, отстаивающей суверенитет, национальную независимость и территориальную целостность страны, в ее вооруженном противостоянии фашизму. Следует отчетливо отличать национальные тенденции в капитализме от компрадорских. И понимать, что только решительная победа в этом противостоянии, возможная лишь в рамках единого патриотического фронта, способна обеспечить поступательный характер внутренней трансформации, связанной с преодолением буржуазно-компрадорского наследия распада СССР; при поражении же страну ждет национальная катастрофа, намного превосходящая катастрофу 1991 года последствиями и их необратимостью. И в-пятых, разгром фашизма на Украине — второй по важности и уровню развития советской республике после Российской Федерации — самим фактом своего осуществления останавливает и обращает вспять агрессивно-националистические, сепаратистские, а также компрадорско-империалистические, словом, радикально-буржуазные тенденции на постсоветском пространстве, поощряя переход к развернутому продвижению интеграционных процессов. Одновременно они препятствуют планированию и реализации архаичных проектов, связанных с отжившими формами общественно-государственного устройства страны («монархизм», белогвардейщина, власовщина и т.п.). Следует четко понимать, что именно интеграция и восстановление государственного единства, выходящие за рамки формальной международно-правовой легитимности, являются средой, в которой получают развитие идеи социальной справедливости, органически присущие национальному самосознанию русского и других народов российского цивилизационного и геополитического пространства. Те, кто апеллируют к ООН, ЕС, НАТО и другим международным институтам в противостоянии российской военной спецоперации по защите Донбасса, расписываются в оппортунизме, действуют вразрез с отечественными национальными интересами и, содействуя тем самым проамериканской глобализации, принимают на себя тяжелую ответственность перед страной, народом и историей. А также перед мировым левым движением.

Вообще диву даешься, наблюдая за тем, как левый уклон в современном левом движении, особенно радикальный, на глазах смыкаясь с правым, попросту забывает о марксизме, походя предавая идеалы, в верности которым его представители клялись еще вчера. Стыдно, товарищи! Или уже «господа»?