Нагнетая QR-истерию, либералы смыкаются с внешним контуром «вакцинаторов»?

На фоне «гаданий на кофейной гуще», точнее на обложке новогоднего выпуска лондонского журнала The Economist, которым занялись западные журналисты и даже эксперты, в мире продолжают множиться разнообразные прогнозы. Миру предрекаются крупный банковский обвал, вызывающий невиданный экономический кризис, обострение пандемии и тотальная сегрегация на его волне человеческой «популяции». Проводятся параллели с прошлогодней обложкой, на которой-де человечество приглашалось в некую «новую нормальность» и за его поведением наблюдали «из-за кулис». Собрать всё это в кучу — и выходит, что мировой социум не особенно в эту «нормальность», в просторечии именуемую «новым миропорядком», и рвется. Отсюда — и «ужесточение» нынешней картинки. Добавим, что «фишке» с размещением журналом новогоднего «прогнозного» сюжета и разгадыванием его смысла политизированной общественностью уже около трех десятилетий. На Западе эти умствования уже давно вошли в тренд, а у нас соответствующая публика только начинает прикипать к подобным вещам. Чему способствовала мистификация общественного сознания в постсоветские времена. Ибо под воздействием краха прежнего официоза многие ударились в эзотерику, а порой и откровенный оккультизм.

Специально для любителей конспирологии, усматривающих в этой эксцентрике исключительно «руку Ротшильдов». Пресловутая «матчасть» этого не подтверждает. Журнал издается Лондонской школой экономики (ЛШЭ), которая в свою очередь основана участниками Фабианского общества, созданного в 1883—1884 годах различными пользующимися влиянием представителями британской элиты. Фабианцы — сторонники нереволюционного, тред-юнионистского социализма, который интерпретируется как «вырастание из капитализма»; в определенном приближении адептов этих идей можно отнести к тому, что в СССР именовалось «оппортунизмом», то есть соглашательством европейских рабочих партий с буржуазией. С одной стороны, это действительно так, но с определенной поправкой на британские реалии, позволявшие рабочую верхушку покупать за счет эксплуатации многочисленных колоний. С 1900 года фабианские идеи официально включены в доктрину Лейбористской партии, а во внешний мир вокруг Туманного Альбиона они ретранслировались с помощью образованного тогда же Международного социалистического бюро — руководящего органа II Интернационала, предшественника нынешнего Социнтерна. К фабианцам принадлежит абсолютное большинство лейбористских премьеров XX—XXI веков. С другой стороны, фабианский «социализм» весьма условная вещь, прикрывающая создание на Западе лево-либерального или либерально-социалистического консенсуса как универсального метода управляемой передачи власти, по выражению Маркса, из одной руки в другую и обратно. Помимо фабианства и связанной с ним «левой» теории Джона Кейнса, идейный фундамент ЛШЭ включал и «правое» общество Mont Pelerine, известный инкубатор монетаризма, основанный его «нанайским антиподом» Фрицем фон Хайеком. Поэтому, возвращаясь к «прогнозным» сюжетам The Economist, правильнее говорить не о Ротшильдах, а о концептуальных кругах британской элиты в целом и их партнерах — олигархических кланах из США. Ротшильды в этих кругах укоренены фактически с 1815 года, когда получили контроль над Банком Англии. С 1885 года они относятся к числу аристократических семей; первый пэр, член палаты лордов Натаниэль Ротшильд в 1891 году участвовал в создании Общества Круглого стола, из которого впоследствии выросла вся плеяда глобально-управленческих институтов.

Как всё это относится к нашему Отечеству? В мере, достаточной для того, чтобы отмечать активную заинтересованность определенных групп российской элиты в планах продвижения «новой нормальности». С одной стороны, если говорить об общественных предпочтениях, то налицо поляризация отношения к мероприятиям и инициативам, связанным с так называемой «пандемией». В конце октября РИА «Новости» запустили опрос на эту тему, а через несколько дней, после того как более 80% из 163 тыс. участников проголосовали против введения QR-истерии в законодательное русло, эти данные были удалены. Однако они сохранились в скриншотах, и из них следует, что в целом у QR-кодов только 11,6% сторонников. Когда же речь идет о введении подобных мер на транспорте, их количество снижается до уровня статистической погрешности в 2,1%. Через месяц подобный эксперимент в своем мессенджере поставил спикер Государственной думы Вячеслав Володин. И, предложив гражданам высказываться на тему двух QR-законопроектов, получил похожий результат; более 80% высказались против, многие делали это в эмоциональной и даже радикальной форме, что вполне репрезентативно отражает общественные настроения. Ряд политологов еще до интернет-опроса, устроенного главой нижней палаты, рассказали о сотнях и даже тысячах писем, полученных думскими депутатами, что и предопределило перенос рассмотрения проектов на декабрь, а возможно, и на январь и отправку их в регионы и в органы власти. СМИ, с одной стороны, доводят до общественности перипетии, которыми это обсуждение сопровождается; например, повторное голосование о законопроектах в парламенте Северной Осетии после отказа их поддержать вначале привело к рокировке главы фракции ЕР. В Брянске депутатов областной думы, поддержавших QR-коды, на всякий случай выводили из здания через коридор из полицейских и т.д. Широко известно, насколько бурным оказалось обсуждение в федеральной Общественной палате, причем несмотря на подчеркнутую фильтрацию приглашенных и линию руководства палаты по однозначной поддержке QR-законопроектов.

Острота QR-вопроса привела к переформатированию политического пространства, опрокинувшись и в партийную сферу. Серьезный раскол наметился в Госдуме. Две фракции — КПРФ и «Справедливая Россия» — обрушились на QR-проекты с жесткой критикой; в адрес инициаторов прозвучали обвинения в попытке установления в стране режима «санитарной диктатуры». В ЛДПР взяли паузу до декабря, и с учетом того, что Владимир Жириновский ранее позиционировался как адепт повальной вакцинации, это симптоматично; у многоопытного политика, пытающегося уловить движение воздуха в ту или иную сторону, сделать это пока не получается. Нет единства и во фракции ЕР. И понятно, что выходить на голосование даже в первом чтении инициаторы пока не готовы. Для них велик риск, что, во-первых, ЕР окажется единственной фракцией «ЗА», чем консолидирует оппонентов; такое уже имело место несколько лет назад, когда фракции КПРФ, СР и ЛДПР покинули заседание в знак протеста против принятия партийно-властным большинством Думы итогов региональных выборов, с которыми лидеры оппозиции были не согласны. Во-вторых, в положении внутреннего «разрыва» оказываются и ЕРовские депутаты. С одной стороны, над ними довлеет партийная дисциплина; с другой, они не могут не учитывать негативных общественных настроений. В этих условиях внутри фракции власти не исключен всплеск регионализма; мнение своих избирателей под давлением готовы проигнорировать далеко не все депутаты, избранные в одномандатных округах.

Наконец, думский расклад, формирующий левую фронду планам «вакцинаторского» лобби, говорящими головами которых выступают г-да Гинцбург, Голикова, Мурашко, Попова etc., отнюдь не становится в «глухую» оппозицию к власти, а апеллирует к президенту Владимиру Путину, который занимает осторожную, взвешенную позицию. С одной стороны, призывает продолжать вакцинацию, с другой, добиваться этого убеждением, а не принуждением.

Итак, что мы имеем? Раньше в жесткой оппозиции к власти находились либералы, требующие, копируя западные стандарты, минимизировать государственное регулирующее вмешательство в экономику и максимально «плотно» участвовать в глобализации. Причем никакой разницы между «уличными» маргиналами и «системно-либеральным» истеблишментом не наблюдалось: первые дрались с полицией, а вторые тем временем лоббировали обратный разворот с Востока на Запад. Левые партии, ставящие во главу угла государственные интересы, напротив, поддерживали внешнеполитический курс власти на противостояние с Западом и сближение с Китаем, оппонируя при этом экономической политике власти, но отдавая себе отчет в том, что за внутренние дела, в отличие от внешних, отвечает не президент, а правительство. Именно поэтому «оранжевая» стихия, захватившая в свое время Болотную площадь, одновременно стала и проблемой Кремля, и сферой интересов и приложения сил либерального бомонда, который рассматривал эту стихию как инструмент давления на главу государства. Как говорится, хорошо устроились: и при власти, и в оппозиции.

Нынешнее ковидное время эту синекуру, похоже, ликвидирует. Выбирая между внешней зависимостью от глобальных планов и национальными интересами, лидеры системных либералов, позабыв о собственных лозунгах «прав человека», в нарушении которых обвиняли власть, по сути, возглавили курс на принудительную вакцинацию. Как это выглядит арифметически? Вернемся к «изъятой из обращения» статистике опроса РИА «Новости»: количество горячих сторонников вакцинации — от 2 до 11% — в целом соответствует удельному весу этого течения, имеющего у сограждан репутацию полного банкрота. Причем это соотношение — 10% либералов против 90% антилибералов — известно уже давно, со времен памятных телепередач «Суд времени» и «Исторический процесс». КПРФ, СР и заколебавшаяся сейчас ЛДПР (пусть и с оговорками), оставшись на позициях защиты государственности и суверенитета, выступили против агрессивной QR-кампанейщины, справедливо увидев в ней подкоп как раз под суверенитет. Осторожная позиция Кремля встречает понимание слева, но вызывает истерику справа. Те, кто всячески стоял на прозападных, «рыночно-охранительных» позициях, выступая против укрепления государственности и социального тренда во внутренней политике, сегодня — в авангарде «вакцинаторов», требующих силой, наплевав на прежде оберегаемые права человека, привить всех без разбора во имя «высших» целей. «На днях швейцарцы на референдуме с неожиданно высоким результатом — более 62% — одобрили правительственные меры по противодействию пандемии, в числе которых и введение санитарных пропусков с индивидуальными QR-кодами. Однако у нас, в России, как известно, «тут-вам-не-Швейцария». И поэтому два законопроекта о «куаризации всея Руси» как-то подзастряли», — сетует один известный либерал. «Суть предложенных (правительством) мер проста: есть антитела (прививка, недавняя болезнь или ПЦР для тех, у кого медотвод) — есть полноценная жизнь в обществе. А если нет, и ты просто не хочешь колоться — придется умерить желания в части свободы передвижения по родным, хотя и бескрайним просторам». Не эта ли публика, высыпав десять лет назад на Болотную площадь, клеймила собравшихся на Поклонной горе противников капитуляции перед Западом, обзывая их «анчоусами» из «селедочной банки», свезенными для демонстрации «массовости поддержки антинародного режима»? Не с этой ли «плесенью Земли Русской» рифмуются множащиеся хамские выходки обделенных серым веществом чиновников насчет «макарошек» и «мы вас рожать не просили»? А одна известная «оппозиционерша», которая собирала «марш норковых шубок» и участвовала в президентских выборах, набрав там честный 1% — в большее ее сограждане, которых она ненавидит и презирает всеми фибрами души, не оценили — вообще охарактеризовала упомянутый поступок Володина «открытием ворот в ад». Дескать, нечего с этим «плебсом» советоваться и давать ему слово, иначе, как говорил ее идейный собрат Герман Греф, этими людьми будет «невозможно манипулировать».

Почему с либералами приключилась такая метаморфоза? Если вспомнить о внешнем происхождении ковид‑ и QR-истерики (что не одно и то же, ибо последнее — это не борьба с эпидемией, которой статистически нет, а курс на тотальный цифровой контроль), то телодвижения либералов в точности повторяют глобалистские тренды. Глобалисты вправо — и наши либералы вправо, глобалисты влево — и либералы влево, тут как тут «всеобщий одобрямс» так называемому «инклюзивному капитализму» во главе с Ватиканом, который против России, на ее разрушение, работает еще со времен Александра Невского.

Последний вопрос: почему же так осторожно ведет себя Владимир Путин? На наш взгляд, он очень хорошо понимает описанную здесь коллизию. Угарный раж «вакцинаторов» только на словах преследует общественное благо; на деле его целью является распространение переформатированного в пользу глобализаторов политического пространства сначала на исполнительную ветвь власти, а затем и на уровень суверенитета, который им милее не государственный, а «коллективный», как еще в 70-е годы было записано в одном из программных докладов Римского клуба. Либералы не успокоятся, пока не сдадут Россию на Запад — целиком или по частям. Либералами сделано всё, чтобы, используя эпидемическую тему, дискредитировать государственный уровень власти, заставив его плясать под собственную вакцинаторскую дудку. Тело у них в России, а душа тем временем обнимается с авторами картинки предновогодних ужастиков в The Economist. Именно потому, что вакцинация для либералов — не медицинское, а политическое или даже скорее идеологическое мероприятие, позволяющее нагрести очки перед западными «хозяевами» глобализации, либералы так и усердствуют, переходя в своей пропаганде все возможные и невозможные «красные» линии и барьеры порядочности и (без)нравственности. И тем самым наносят гигантский вред интересам безопасности не только государства, но и народа, у которого весь этот циничный беспредел не вызывает иной реакции, кроме растущего сопротивления агрессивному попранию собственных прав. Уберите из политики либералов — и общество выздоровеет. И в медицинском, и в моральном смысле.