Из падчерицы – в королевы: морская интервенция Норвегии в Россию уже близка

В минувшем, 2020 году, в разгар пандемии, что говорит о значимости и важности проекта, группой независимых компаний из разных регионов Норвегии был создан «Аквакластер по сотрудничеству с Россией» — NRAC (Norwegian Russia Aqua Cluster), доминирующим направлением которого послужит норвежско-российское сотрудничество в области аквакультуры: как морской (марикультуры), так и пресноводной.

Тем не менее все эти независимые компании тесно взаимосвязаны и дополняют друг друга только с одной целью — для удовлетворения потребностей российской аквакультуры при полном патронаже Норвежско-российской торговой палаты, которая и будет оказывать различные виды поддержки для успешной реализации данного проекта на территории России.

Понятно, что создатели аквакластера и норвежские компании, отвечающие за его реализацию, придут в нашу марикультуру со своим многолетним опытом и технологиями, уже десятилетиями отшлифованной специализированной инфраструктурой и операционными системами, со своим генетическим материалом и программным обеспечением.

И если раньше они приходили на нашу территорию уже с готовой продукцией в виде своих выращенных объектов марикультуры — форели и семги, то сейчас, в результате запрета на ввоз лососей в Россию, будет приведен в действие механизм российского импорта уже не рыбы, а технологий, да еще и при гарантированном содействии Норвежско-российской торговой палаты.

Нетрудно понять, что многолетнее воздержание норвежской стороны от возможности экспорта лососевых в Россию, приведшее к значительным финансовым убыткам и к потере такого огромного рынка сбыта своей продукции, должно быть обязательно компенсировано реализацией проекта данного аквакластера в секторе отечественной марикультуры. Вот только беспокоит будущая стоимость выращенных лососей — с учетом полной технологической зависимости от «санкционных» поставщиков и систематических вибраций законодательной базы и нормативно-правовых актов всей отечественной аквакультуры в целом.

Словно в преддверии создания данного аквакластера норвежской стороной, в феврале 2020 года в Совете Федерации говорили о расширении законодательного и финансового инструментария для «фермеров на воде» в части включения аквакультуры (рыбоводства) в перечень важнейшего направления импортозамещения, помимо селекции и семеноводства.

А именно, как отметил исполнительный директор Союза производителей и экспертов аквакультуры Игорь Кузьмин, для того чтобы «зарыбить» полученный для аквакультуры участок, необходимы мальки. А более 90% всего необходимого рыбопосадочного материала сёмги и около 80% форели Россия импортирует в основном из Норвегии, Дании и Финляндии. Такая же проблема у предприятий, занимающихся товарным выращиванием осетровых видов рыб.

На этом же заседании в Совете Федерации докладчиками было отмечено, что в законодательном плане аквакультуре (рыбоводству) уделяется не так много внимания и, более того, до недавнего времени действовала отдельная Стратегия развития аквакультуры до 2020 года. Но именно с этого же, 2020 года показатели господдержки отрасли перекочевали в государственную программу «Развитие рыбохозяйственного комплекса до 2030 года», и отдельной стратегии у отрасли уже нет, со всеми вытекающими последствиями по финансовому содержанию аквакультуры, бедной падчерицей прибившейся к огромному телу Рыбохозяйственного комплекса России.

А первый заместитель председателя комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Сергей Митин пошел еще дальше, отметив, что дело не столько в том, чтобы у отрасли была отдельная стратегия, сколько в том, чтобы все вопросы импортозамещения, касающиеся аквакультуры, получили бы свой конкретный источник финансирования, но для этого отдельной строкой должна появиться подпрограмма импортозамещения в аквакультуре.

С учетом столь открытого законодательного равнодушия чиновников к развитию и становлению отечественной аквакультуры, складывается ощущение, что именно норвежские компании, и только они из всего мирового сообщества, заинтересованы в подъеме товарного рыбоводства в России — и особенно в сегменте марикультуры по искусственному выращиванию лососевых!

Законодательные инициативы и предложения «равнодушных» чиновников в большей степени отдают традиционное предпочтение морскому рыболовству, что обусловлено большими запасами доступных для освоения водных биоресурсов и меньшей степенью законодательной и нормативной подготовки по обслуживанию отдельно взятого тральщика или более сложной законодательной экосистемой аквакультурных хозяйств.

В связи с этим нельзя не отметить, что ежегодный лов в России дикой формы тихоокеанских лососевых осуществляется в объеме, самодостаточном для внутреннего употребления населением страны, с небольшим исключением в 2018 году, когда их улов достиг исторически максимального вылова тихоокеанских лососей в объеме 677,2 тысячи тонн.

Прогнозируемый и ожидаемый, но тем не менее неожиданный по величине улов тихоокеанских лососевых на некоторое время парализовал ограниченные ресурсы Камчатки по приемке и обработке сырца, с отмеченными и многочисленными фактами выброса непереработанного сырья, свалки которого привлекали сообщества медведей и мелких грызунов, создавая при этом опасную эпидемиологическую обстановку для проживающего там населения.

Следовательно, во главе обозначенной проблемы стоит не дефицит лососевых пород рыб и слаборазвитая марикультура в современной России, а чисто отсутствие грамотного и оперативного администрирования по развитию и совершенствованию марикультуры и управлению лососевой путиной, с целью сохранения уловов тихоокеанских лососей, выращенных природой, и их стопроцентной переработкой для населения страны.

В связи с вышесказанным нельзя не отметить, что инициатива норвежских компаний вложить свой технологический и инструментальный ресурс для развития марикультуры на территории России в части искусственного воспроизводства лососевых будет менее предпочтительна и востребована населением страны, с явным его тяготением к дикой форме лососевых, нежели искусственно выращенной в садках.

А самодостаточность отечественного рыболовства по обеспечению россиян рыбным сырьем и переработанной продукцией формирует устойчивое его поступление на рынки России, что соответствует необходимому объему обеспечения продовольственной независимости страны по рыбному белку в соответствии с поставленными задачами Доктрины. А вот сформировавшаяся структура современных цен на рыбу и рыбную продукцию вносит значительный диссонанс в формат физической и экономической их доступности для каждого гражданина, в соответствии с установленными рациональными медицинскими нормами потребления и целью Доктрины.

Следовательно, все усилия норвежской стороны по искусственному выращиванию лососевых на территории России с целью полнокровного насыщения столов домохозяйств рыбным белком, в соответствии с медицинскими нормами и требованиями Доктрины, могут быть реализованы только при наличии финансовой доступности этого продукта и наличии потребительского баланса возможности населения и цены на рыбную продукцию.

Тем не менее стоит отметить, что аквакультура (рыбоводство) является перспективной отраслью современного сельского хозяйства, со всеми вытекающими нормативно-правовыми актами и положенными субсидиями, характерными для аграрного сектора экономики России.

На развитие аквакультуры (рыбоводства) и товарного осетроводства в 2015—2019 годах субсидий из федерального бюджета было выделено 947 329,9 тысячи рублей. На 2020 год и плановый период 2021 и 2022 годов для развития аквакультуры (рыбоводства) и товарного осетроводства за счет средств федерального бюджета запланировано выделение субсидий в объеме 125 145,2 тысячи рублей.

И это не пустые проекты финансирования, поскольку в условиях растущей численности населения и стагнации морского рыболовства аквакультура является самым быстрорастущим сегментом животной пищи и имеет значительный потенциал развития для удовлетворения спроса на рыбные продукты.

Ситуация с развитием аквакультуры в России существенно отличается от мировой тенденции: масштабы данной культуры в нашей стране невелики и составляют всего около 0,3% объемов мировой аквакультуры. Тем не менее в настоящее время объемы аквакультуры в России незначительно, но растут, при умеренных темпах годового прироста в пределах 6−7%, а объемы производства товарной рыбы в России в 2020 году составили чуть более 300 тысяч тонн.

В заключение хотелось бы отметить, что нет ни одного шанса не увидеть, как в результате предстоящей конференции Норвежско-российской торговой палаты по реализации Аквакластера «санкционной» страны на территории России, в части развития отечественной аквакультуры, произойдёт сказочное превращение падчерицы России в королеву Норвегии!