Изоляция в океане и мировой рекорд

«Я заболела морем в 8 лет, — рассказывает Марина Клочкова. — 12 раз перечитывала книгу Жюля Верна «Дети капитана Гранта». Я мечтала оказаться на борту «Дункана» и вместе с героями книги отправиться на необитаемый остров Мария-Тереза, где дети нашли своего отца. Риф Мария-Тереза — не плод фантазий писателя. Жюль Верн, как и его современники, искренне считал, что остров существует.

«К окончанию школы я перестала «витать в облаках» — училась, работала. Когда дочке было почти три, ей поставили диагноз «бронхиальная астма». Я не спала по ночам — всё время слушала, не задыхается ли Настя… Мы стали вывозить дочку на тёплые моря и однажды на тайском острове наткнулись на объявление, прибитое к кокосовой пальме: «Возьмём в экипаж парусной яхты 2−4 человека. Еда и топливо — вскладчину». Листок говорил, что жизнь-фантазия существует. Мы посмеялись: «А вот купим лет через 20 яхту и уйдем на ней в кругосветку!» Посмеялись, но вектор жизни уже повернул в сторону моря.

Андрей отучился в яхтенной школе, получил «корочки» шкипера и активно занялся перегонами и регатами. В 2012 году их команда заняла первое место в национальном зачете престижной международной парусной регаты. А уже через год вместо квартиры мы купили яхту и переехали жить в океан. Наш новый дом мы назвали «Леди Мэри», хотя я предлагала — «Дункан», как у Жюля Верна. Насте тогда было 12, а Ладе 2,5 года.

В кругосветку мы стартовали с Таити. Менять жизнь было страшно. Как всё и всех оставить? А если что-то случится в море? От переживаний я стала болеть — всем, чем только можно. Три раза сдавала билеты. Но Андрей уверял: «Мы сможем». Андрей в детстве, как и я, зачитывался приключенческой литературой и хотел быть героем этих приключений.

С первого же дня мы договорились поддерживать друг друга. Если одному плохо, другие старались его чем-то порадовать — тортик испечь или вместе посмотреть хороший фильм. Мы смотрим много хороших фильмов, которые вдохновляют на мечту и подвиги. Богатая фильмотека на жестком диске — наше главное сокровище. На любую точку планеты в арсенале найдется фильм — мы заранее знакомимся с местом, в которое идем. За завтраком каждый день смотрим документальные фильмы: об устройстве мира, великих людях и открытиях. Ставим на паузу — завязываем дискуссии, навеянные просмотром, обо всём, от науки до политики. И порой так жарко и смешно дискутируем — завтрак растягивается на пару-тройку часов. Мы очень любим эти часы. На ночь, обнявшись, смотрим художественные фильмы. Фильмы — это намек на то, что в мире есть другие люди, они чувствуют, любят, разгадывают жизненные ребусы. Особенно трогают фильмы о пропавших экспедициях — я всегда плачу. Мой папа не вернулся из экспедиции на вторую вершину мира К2… В пустом океане я часто думаю о папе, его жизни и гибели.

В долгих морских переходах каждый день — как день сурка: вода, небо и ни одной живой души на горизонте. До ближайших людей — месяц пути. Под ногами — бездна. В первые дни после выхода в открытое море страшно не хватало родных и друзей. К маме хотелось, с подружкой поболтать… И сейчас не хватает, просто уже привыкли.

Мы научились просто жить в океане, а не ждать остановки, чтобы сойти. Растим, лечим, воспитываем детей, пишем статьи и книги, снимаем и монтируем собственные фильмы на борту. Настя и Лада учатся по школьной программе и обучаются парусному делу. Мы нагрузили себя работой, чтобы не оставалось времени лежать в каюте и скучать. У нас свой плавучий офис в изоляции от мира.

Вчетвером в океане мы много общаемся друг с другом, играем в настольные игры, ведь семья для того и создается, чтобы быть ближе друг к другу и общаться. За 7 лет в одной лодке мы научились уступать, прощать обиды и часто говорить другу: «Я тебя люблю» — теперь это наш пароль, который разряжает обстановку и помогает в любой неприятной ситуации.

«На старте наша кругосветка была далеко от тех маршрутов из книг Жюля Верна, о которых я мечтала в детстве. От Средиземного моря до середины Тихого океана — половину окружности Земли — мы шли с востока на запад. Но в центре Тихого океана поняли, что не успеваем до сезона ураганов пройти в безопасные широты. В тот момент, по океанским меркам, мы были в двух шаг от рифа Мария-Тереза. Андрей предложил пойти на остров и поискать там капитана Гранта. А заодно и другие фантомные острова Тихого океана: Юпитер, Вачуссет, Эрнест Легуве и безымянный риф 1957. Эта группа островов до сих пор значится на некоторых картах между 32 и 37 параллелями. Однако современные исследования сомневались в их существовании. Андрей предложил сделать реальное географическое открытие или закрытие островов-призраков.

Ни одна современная парусная яхта не совала нос в эту пустынную часть Тихого океана. Это опасные, нехоженые широты. Но мы решились — развернули «Леди Мэри» в противоположную нашей кругосветке сторону и пошли вокруг Земли во второй раз, в другом направлении.

К сожалению, ни острова Мария-Тереза, ни других островов-призраков в Тихом океане мы не обнаружили. Мы «закрыли» острова-призраки, на практике доказав, что их не существует. Может, и к лучшему. Миллионы мальчишек и девчонок во всем мире представляют остров Мария-Тереза необитаемым, плодородным, прекрасным — как описывал Жюль Верн. Но сегодня там стоял бы маяк, и он принадлежал бы какой-то стране. И это стёрло бы с него романтический флёр.

Очень важные и знаковые вехи в нашем маршруте — мыс Горн и Антарктида. С мысом Горн связано много страхов, не зря его называют «Эверестом» яхтсменов. Сколько кораблей покоится на дне! Когда не было систем навигации, три корабля из пяти терпели катастрофу в этом месте. Мы тщательно выверили маршрут, погоду и время, чтобы пройти мыс Горн, пролив Дрейка и Антарктиду без приключений. И у нас получилось. Мы первая семья в истории бывшего Союза, прошедшая под парусом мыс Горн и Антарктиду. Лада — единственный постсоветский ребенок, побывавший в этих опасных широтах. А Настю с ее опытом уже позвали на крутую работу — на экспедиционную парусную яхту на маршруте через пролив Дрейка в Антарктиду. Полгода назад она прошла практический курс от английской королевской яхтенной ассоциации и на 18-летие подарила себе шкиперский диплом. Когда мы замкнем кругосветку, Настя махнет работать на ледяной континент.

Если когда-нибудь в анкете мне нужно будет указать имя человека, который изменил мою жизнь, а позже — жизнь всей моей семьи, я отвечу: Жюль Верн. Возможно, наша экспедиция тоже изменит чью-то жизнь: сотни людей в соцсетях пишут, что такая сложная кругосветка, совершаемая простой семьей, помогает им поверить в свои силы и расправить крылья. Слова поддержки с берега поднимают нам настроение.

Кругосветка почти завершена, остался последний этап — из Австралии до Таити. Полгода плавания. Из океана я мечтала, как в свой день рождения пойду в театр или оперу, а на день рождения нашей юнги Лады мы соберем много детей — новых друзей и устроим веселый праздник, но пандемия попутала планы. Как все, мы пережидаем карантин, сидя в своей яхте в порту. Как только откроют границы, мы замкнем круг.

У кругосветки «Леди Мэри» есть все шансы попасть в Книгу рекордов Гиннесса — как самой южной экспедиции, совершенной силами одной семьи с детьми.