Старообрядцы вернутся в Русскую православную церковь?

В XVII веке патриархом Никоном и царем Алексей Михайловичем была инициирована церковная реформа по унификации обрядов и исправлению богослужебных книг. Оставаясь единственной независимой православной страной в мире, Россия тогда по неведомым причинам начала внезапный и мучительный отказ от самобытной религиозной традиции. Двуперстное крестное знамение, пришедшее на Русь из Византии, было запрещено к использованию верующими и проклято (что стало нонсенсом в мировой истории), исправление книг вылилось в их откровенную порчу и искажение смыслов (впоследствии в Русской церкви вынуждены были постепенно возвращаться к дораскольным оригиналам), соборность как принцип совместного решения вопросов прихода уступала место единоличной форме управления приходским священником в стиле «аще настоятель изволит».

Эти и многие другие нововведения, по словам историка Бориса Кутузова, разрушившие Церковь, породили раскол в русском религиозном обществе. Появилось движение старообрядцев, сторонников сохранения древних церковных преданий с одной стороны, и никониан, последователей реформ патриарха Никона, с другой. По данным некоторых исследователей, никоно-алексеевских новин не приняло от трети до половины (!) православного населения страны. Последователи старых обрядов жестко преследовались со стороны государственной власти, но даже это не мешало им истово сохранять веру. Гонения породили перемещение старообрядцев из Центральной России в Поволжье и Сибирь, на Русский Север и Урал, иногда даже за пределы Родины.

После смерти Алексея Михайловича гонения на старообрядцев несколько ослабли, но возобновились уже в период правления Петра I. Внезапную европеизацию элиты простые жители восприняли неоднозначно: обтягивающие лосины и парики у мужчин, а также открытые декольте и вызывающие прически у женщин порождали аллюзию на сюжеты икон с изображением ада. Число старообрядцев при Петре I лишь увеличилось. А вместе с тем усилились и гонения на них, продолжившиеся и потомками императора.

Впрочем, ревнителей старой веры преследовали не всегда. Благоволение к староверам проявила Екатерина II, манифестом 1762 года позволившая старообрядцам вернуться в Россию из зарубежья, селиться отдельными поселениями — и преимущественно в пустынных территориях Российской империи. Надо сказать, что стойкость в убеждениях отражалась на всем жизненном строе староверов: ревностных христиан, их можно было также охарактеризовать как законопослушных граждан, ответственных работников и предприимчивых людей. Забегая вперед, нужно сказать, что к началу XX века в России старообрядцам принадлежало уже 70% капиталов.

Первый серьезный шаг по решению старообрядческого вопроса был сделан митрополитом Платоном (Левшиным) совместно с императором Павлом I. 27 октября 1800 года был подписан указ об учреждении Единоверия. Согласно ему, старообрядцы могли приниматься в общение с синодальной Церковью, сохраняя свои обряды и обычаи приходской жизни. Фактически староверам была открыта дорога к воссоединению со своими вчерашними гонителями, но далеко не все этим воспользовались. Многие отнеслись настороженно. Однако в течение XIX века Единоверие из незначительного проекта вылилось в самобытное движение старообрядцев, отстаивавших свои религиозные права, с одной стороны, и мирно боровшихся с расколом — с другой. Перед революцией в России насчитывалось 600 единоверческих приходских храмов и 19 монастырей.

А на Поместном соборе 1917−1918 года был рукоположен первый единоверческий епископ. До этого момента единоверцы не имели архиерея, поставленного из своей среды. Следовательно, рукоположение священников производили епископы синодальной Церкви. Сказывалось это и на отношении синодальных епископов к вопросам Единоверия. Церковным старообрядцам требовался свой архиерей, который бы глубже вникал в решение существовавших на тот момент насущных проблем единоверцев. Кстати, единоверческих епископов впоследствии было рукоположено несколько. Некоторые из них даже занимали должности управляющих на общеправославных кафедрах, окормляя всех верующих вверенных им епархий.

К 1937 году после ареста последнего единоверческого епископа Вассиана (Веретенникова) управление приходами православных старообрядцев было вновь передано в ведение епархиальным архиереям Русской православной церкви. В советское время подавляющее большинство общин единоверцев просто исчезло. Возрождение Единоверия началось в конце 1980-х — начале 1990-х годов. В частности, одним из первых открывшихся в этот период приходов стал храм в честь архангела Михаила в подмосковном селе Михайловская Слобода .

Однако, несмотря на временный упадок Единоверия, Русская церковь не теряла надежды на возможность воссоединения со старообрядцами, пребывающими в расколе. В 1971 году на Поместном соборе была признана ненужность и насильственность никоно-алексеевской реформы, проклятия на старые обряды были отменены. Фактически Церковь принесла покаяние и открыла новую страницу диалога со старообрядцами. В свою очередь, возрождающиеся единоверческие приходы в России и за рубежом пополнились присоединившимися к Церкви на правах Единоверия общинами. В наши дни можно говорить о существовании порядка 30 приходов, которые отличаются активностью и твердой религиозной позицией. Все чаще звучат призывы к воссоединению старообрядческих согласий с РПЦ.

Особенно эти разговоры обострились в XXI веке после восстановления общения Московского патриархата с РПЦЗ, встречи главы отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополита Илариона с лидерами единоверческих общин и присоединением в 2019 году Парижской архиепископии русских приходов, вышедшей из-под омофора Константинополя. Процесс собирания Русской церкви почти завершен, и на этом фоне прозвучали неоднократные воззвания к староверам с призывами к объединению.

Интересным и знаковым событием стало посещение президентом России Владимиром Путиным альма-матер старообрядчества — Рогожской слободы в Москве в мае 2017 года. Конспирологи поспешили выдвинуть свои версии: от недовольства президента переговорами патриарха Московского и всея Руси Кирилла с папой римским Франциском в Гаване до возможного ухода правителя России в старообрядчество. На деле можно увидеть организацию фонда «Правда русская» и помощь в репатриации староверов из-за рубежа в Россию, грантовую поддержку проектов, создание координационного и совещательного органа согласий и государственное участие в подготовке к празднованию 400-летия со дня рождения протопопа Аввакума в 2020 году.

Летом 2019 года был зарегистрирован Всемирный союз староверов, а представители Русской православной старообрядческой церкви (РПСЦ) заявили об учреждении Международного союза представителей «старой веры». Консолидация древлеправославных христиан наталкивает на мысль, что возможность их объединения (как видно, при участии государства) может стать ступенькой на пути исторического решения вопроса раскола XVII века. Об этом заявлял и патриарх Кирилл, называя старообрядчество «исконной ветвью русского православия». Возможно ли воссоединение, которое впустит в жилы РПЦ новую кровь и завершит трехвековое разделение единого народа?

Событие такого масштаба в жизни всей России трудно переоценить. Староверы сохранили многовековой уклад и традиции, которые помогают им успешно существовать и в нашу почти постмодернистскую эпоху. Отдельным и важным достижением можно считать возрождение в конце XX века Единоверия, число приходов которого медленно, но стабильно растет. И именно единоверцы являются тем мостиком, который связывает РПЦ и старообрядчество в наши дни.

Правда, есть ряд проблем, решив которые, Московский патриархат может с большей надеждой рассчитывать на воссоединение. Во-первых, единоверцы в наше время не имеют четкого юридического статуса. Иными словами, нового положения в Устав РПЦ так и не внесли, а постановления столетней давности не во всем соблюдаются. В частности, у церковных старообрядцев нет своего епископа, который бы занимался вопросами всех единоверцев, поскольку именно такой архиерей понимает специфику приходов и спектр стоящих перед ними вопросов. Определения митрополита Платона перестают работать в отношении единоверцев в тот момент, когда дело касается имущественных вопросов, выбора духовенства и вообще всех проблем, связанных с необходимостью выражения приходом коллективного мнения в переговорах с епископом. Иными словами, современным единоверцам дозволяют молиться «по старым книгам» и частично устраивать свою приходскую жизнь в соответствии с древнерусским укладом. Но именно отсутствие той свободы, которая существует в общинах старообрядцев, и останавливает последних в вопросах объединения.

Поэтому на пути полного и окончательного преодоления раскола стоит этап окончательного оформления Единоверия на современном этапе в церковной жизни. Возвращение же в лоно Церкви староверов можно будет считать не просто историческим моментом, но появлением среди паствы РПЦ живых примеров сохранившейся традиции, что, безусловно, станет оздоровлением среды современных верующих, выросших в атеистические времена. Будем надеяться, что шаги навстречу друг другу представители некогда единой Церкви будут делать последовательно и регулярно. Что, в общем-то, уже и происходит.