Хороший знак: Лукашенко не желает распада ЕС, значит, точно распадется

Выступая в Народной скупщине Сербии, находящийся с официальным визитом в Белграде Александр Лукашенко сделал важное заявление. «Беларусь стремится наладить отношения с Евросоюзом, потому выступает «категорически против всяких «брекситов» и против его распада».

Это особенно примечательно не только в свете известного прогноза Владимира Путина относительно перспективы распада ЕС к 2028 году, а также недавнего призыва президента Литвы Гитанаса Науседа к странам НАТО рассматривать Россию как угрозу мировому порядку, но и по другим причинам.

Обычно, если Лукашенко начинает говорить по глобальным темам, как, впрочем, и по социально-экономическим, всё выходит наоборот. Назвал «Северный поток» дурацкой идеей — построился «Северный поток». Дружил с Порошенко — с треском проиграл Порошенко комику, зелёному политическому юнцу. Взялся за национальную сборную по футболу — без комментариев. Взялся за минское «Динамо» по хоккею — от былой славы клуба не осталось и следа. Так и здесь — заговорил о том, что ЕС распадаться не надо, значит, распадётся.

На первый взгляд, ситуация может показаться парадоксальной. Президент союзного государства стремится одновременно и с Россией тесные позитивные отношения сохранить, и в то же время наладить сближение с геополитической структурой, декларирующей прямое с Россией противостояние. Причём, как в рамках своего военного воплощения — Североатлантического альянса, — так и в чисто государственном формате Европейского союза.

Однако если вдуматься, удивительного в этом мало. Абсолютно все постсоветские республики существуют исключительно в зазоре противостояния интересов ведущих центров силы. Таковых в мире сегодня немного. Россия. Европа. Соединенные Штаты. Арабский мир. Китай.

Географический фактор сводит многообразие к простым парам, что наглядно видно из истории, например, Восточной Европы. По мере усиления Западного мира и ослабления Русского, граница из соприкосновения сильно сдвигалась к востоку. В пиковые моменты считавшие себя Европой поляки даже захватывали Москву. Когда маятник уходил в другую сторону, русские доходили до Парижа, а брать Берлин вообще считалось нашей традиционной забавой — в 1760, 1813 и 1945 году. Можем и повторить.

Судьба «переходной территории» каждый раз оказывалась одинаковой. Её земли и народы оказывались включены в состав победителя. Но когда силы геополитической гравитации уравновешивали друг друга, для сумевших сохраниться фронтирных государств возникал тот самый зазор, позволявший им сохранять видимость независимости благодаря, так сказать, многовекторной внешней политике. А, по сути, за счёт попыток игры на противоречиях между большими соседями. Обменивая обещания на весомую материальную выгоду непосредственно для себя.

Поражение СССР в холодной войне (раз Советский Союз в итоге исчез, значит, будем честными, он её всё-таки проиграл), привело к очередному смещению линии равновесия примерно на 1,5 тысячи километров на восток, от города Любек (тогда на границе ГДР и ФРГ) до города Печоры (примерно в 50 километрах западнее Пскова).

Однако результат превзошёл абсорбционные возможности Западной Европы, что и создало на три десятка лет условия для многовекторности Украине и Белоруссии. Их едва хватило на включение в политико-экономический механизм Евросоюза прибалтийских и балканских лимитрофов.

Однако это поражение оказалось не окончательным. Европейский интеграционный процесс не взлетел. Причины произошедшего — тема отдельная, и мы неоднократно о ней писали ранее. Главное — результат. Без сильной властной руки превратить колхоз из 28 очень разных стран в монолитное, эффективное централизованное государство не получилось.

И сейчас, по мере окончательного исчерпания ресурсов интеграции, не допрыгнувшая до стационарной орбиты ракета неизбежно начала путь назад. Вниз. Со вполне предсказуемым итоговым результатом. Причём Британия — вовсе не единственный член экипажа, желающий покинуть тонущий корабль. Они — лишь самый первый из пытающихся сделать это публично.

На сколько частей эта конструкция развалится, сейчас не столь важно. Главное в другом. Распад Евросоюза лишает Минск единственного достаточного противовеса, уравновешивающего геополитическую и экономическую гравитацию России, что делает перспективу полной интеграции в неё Белоруссии абсолютно неизбежной. Но принять эту неизбежность Белоруссия пока не желает.

Причины нежелания понятны и абсолютно логичны. При почти тридцатикратной разнице в экономических размерах интеграционный процесс закончится полной утратой белорусской государственности. Без вариантов.